— Нужно идти, Лия. Возьми меня за руку.
— Корзину вернуть? — спросил один из мужчин. Мое сердце колотилось.
— Да, пожалуйста, — выдавила я.
Он сходил за хижину и вернулся с корзинкой, что была открыта и в крови. Он бросил ее мне, и я смогла поймать. Если Свирель еще был там, он держался с трудом.
— Спасибо, — выдавила я. — Удачи, Груан.
Сильва с болью посмотрела на Эана, его схватили за руки и увели. Один мужчина махнул нам в сторону дороги.
— Идем, — я почти тащила ее за собой. — Быстрее, — прошептала я, когда мы отошли, — пока они не передумали, — мы шли, а я проверила корзинку, стараясь не выглядеть подозрительно. За нами могли следить. Кровь Снежки была всюду, а еще была странная дыра, словно выжженная. Свирель пропал.
— Свирель, — выдохнула Сильва. — Эан…
— Иди. Мы пока ничего не можем сделать, — я знала, как она себя чувствует, словно ее разрывало надвое. Было неправильно оставлять их, бросать, когда нам стоило… что? Мы не могли спасти Эана. Если я использую дар, если вмешается Шепот, все пропадет. И Эан понимал, хоть Сильва могла и не осознать, что силы не равны. Ему придется быть там и ждать шанса сбежать.
— Снежка, — плакала Сильва. — Они убили Снежку.
— Тише, — прошептала я. — Если у Леди есть хорошее место для коз, то Снежка там хрустит травой. Думай об этом, — слезы вдруг появились и на моих глазах, напугав. Снежка была небольшой потерей на фоне остальных, невинной жертвой. Но потерь было слишком много. У всех нас были раны на телах и внутри, где никто их не видел. Было сложно сосчитать эти раны. — Эан был очень смелым, — прошептала я. Он был смелее, чем думала Сильва, он сделал все, чтобы мы спаслись. Показал силу истинного мятежника.
Мы добрались до развилки и пошли по тропе на юг. Неподалеку был небольшой лес, березы и буки стояли голыми из-за зимы. Неплохое место, чтобы дождаться Шепота. Мы приближались, он подлетел к нам меж деревьев, и меня охватила радость.
Мы сели у ручейка, едва скрытые голыми деревьями, и рассказали ему свою историю, а он нам — свою.
— Всюду всадники, — сказал Шепот. — Люди в цветах Эревана. Стучат в двери, останавливают людей на дорогах и в полях. Собирают. Выбирают молодых. Я видел в следующем поселении и на дороге Силовиков. Не знаю, зачем они здесь. Но выглядит все спланированным.
— Один из мужчин говорил об особых войсках короля, сказал, что туда заберут Эана.
— Может, это начало чего-то нового, — мрачно сказал Шепот. — Мы не можем ему помочь. Нам нужно уйти, пока их не стало еще больше.
— Но Свирель, — возразила Сильва. — Мы не можем оставить его.
Свирель, последний обрывок Белой леди. Я обещала отнести его в безопасность. Если он убит, она ушла, и с ней часть духа Олбана. А разве не ради духа затевался мятеж?
— Мы не можем вернуться, — тихо сказал Шепот. — Но мы можешь позвать его, Нерин. Опасно, знаю, вокруг много людей, но Свирель маленький. Кому важна бабочка над полем?
«Легко проглотит ухалка», — услышала я, словно Леди была рядом.
— И скорее, — сказал Шепот. — Чем скорее мы уйдем, тем лучше, — и обратился к Сильве. — Идем, девочка, дадим Нерин побыть одной.
Барабан. Нужно использовать его, или Свирель не поймет. Нет. Барабан работал, когда мы были близко. Свирель мог быть где угодно. Его могли уже убить, раздавить, не увидев, или сломать, когда срывали корзинку со спины козы. А если он еще жив, он мог пробираться меж длинных травинок с поврежденными крыльями или испуганно лететь.
Хватит, Нерин. Не думай о плохом. Хотя все было плохо, ведь Эана забрали, а Свирель был потерян. Хватит. Ты Зовущая.
Я знала, как это делать. Свирель был частью воздуха, частью Белой леди. Белая леди рассказывала мне о настроениях воздуха, она учила меня менять зов по обстоятельствам. Рядом были Силовики, вооруженные люди на дорогах. И Свирель не понимал мой язык. Я призвала его в бурю в Ульи, а теперь звать нужно тихо.
Если бы я была магом, я призвала бы ветерок, чтобы он доставил кроху ко мне. Но у меня не было своей магии. Я должна была найти магию воздуха, использовать ее силу для зова. Я закрыла глаза и думала о прекрасном моменте, когда светящиеся крохи летали над головами мудрейших, коронуя их светом. Я представляла Свирель и других в хижине, на моих руках и коленях. Я вспоминала голос Леди. Я дышала, как учила Карга. Я забыла Эана, Силовиков, Сильву, долгий путь к Калланским камням, что нужно было преодолеть.
Я думала о ветерке, ощутила его холодные пальцы на щеке. Ветерок принес запах овец, свежей травы и дыма. Я представила Свирель, его крошечное тело, глазки и нежные крылья. Он был последним. Если мы потеряем его, мы потеряем что-то незаменимое.
Я думала о Стражах, о том, что они — часть Олбана. Убери одного, и все падет. Белая леди была ветром и бурей. Она была уханьем совы, воем волка, криком умирающего, пением матери у кроватки ребенка. Она была дыханием. Она была жизнью.
Я произносила слова губами, но не вслух. Я представляла, как Свирель летит ко мне, пересекая поля с пасущимися овцами, камни, дома и амбары. Вооруженных людей на дорогах, Силовиков в масках и черных плащах. Он не попался на глаза хищному соколу. Зов был беззвучным. Лети. Осторожно. Лети домой.
Я открыла глаза, деревья и камни шевелились вокруг меня. Я рухнула на землю. Я старалась.
— Нерин! — Сильва подбежала ко мне. — Ты в порядке?
Я не успела ответить, пронзительный звук расколол воздух, через миг Свирель вылетел из ниоткуда и врезался мне в грудь, вцепился в ткань, дрожа. В ушах звенело от его визга. Сильва опустилась рядом со мной, Шепот оставался близко. Крики продолжались, они были громкими и могли привлечь кого-то за несколько миль отсюда.
— Тише, — говорила Сильва. — Свирель, ты в безопасности. Тише!
Барабан, где барабан… О, как я устала. Я обхватила ладонями дрожащее тело крохи. Он ранен? На его тунике и руках была кровь. Наверное, кровь Снежки.
— Вот, — Сильва протянула барабан.
Я шептала в его поверхность, хотя не знала, слышит ли меня Свирель из-за своих воплей.
— Тише, кроха. Ты в порядке. Ты нашел нас. Тише, — я повторяла, прижимая его к себе, пока его крики и не превратились во всхлипы. Дело было не только в жестокой гибели козы и его потрясении. Свирель не унывал. Было что-то еще. — Покажи нам, — выдохнула я в барабан, не замечая взгляды Сильвы и Шепота. — Покажи, что тебя испугало.
Он старался, изобразил, как коза стояла на веревке, а потом взмахнул рукой, проведя воображаемым ножом, по горлу. Он показал, что был заперт, пытался найти выход. Потом я не смогла понять сложные движения, похожие на движения при колдовстве. Он обхватил голову руками и открыл рот, крича, но в этот раз тихо. Он закончил выступление, сжавшись на моей ладони, схватившись руками за голову.
— Ты в безопасности, — снова прошептала я. Он расстроился из-за смерти Снежки, и у него ужасно болела голова. Это я поняла, но это точно было не все. Я не давила на него. Нам нужно было уходить. — Спасибо, Сильва, — сказала я и поднялась на ноги. Я устала так, словно бежала весь день. Зов остальным мог казаться простой концентрацией, но он истощал тело и дух. — Пока что барабан не нужен. Пора уходить. Возьмешь его в свой карман?
Сильва без слов забрала кроху и осторожно опустила в мешочек на поясе. Она бережно устелила мешочек для него платком.
— Нерин, — сказал Шепот. От его тона было не по себе, он был тревожным.
— Что такое?
— Не только у крохи болит голова. Странное… чувство, словно давление в воздухе. Моя голова тоже болит.
Я ничего не чувствовала.
— Как думаешь, что это? Магия?
— Не знаю. Может, когда мы пойдем, станет легче.
— Эана нет, — сказала Сильва, — а я не знаю путь к Калланским камням.
— Как только окажемся на границе, Шепот найдет путь.
— Оставив вас без охраны? — возразил Шепот. — Не так мы договаривались в Тенепаде.
— Мы с Сильвой справимся. Должны.
* * *
Южнее на дорогах было много людей, нам пришлось даже прятаться в кустах от отряда проезжающих Силовиков. Сердце колотилось, пока они не пропали из виду. Мы прошли другую деревню и вдали увидели, как с человеком в форме Эревана говорит группа мужчин.
Позже в тот день мы прошли ферму, женщина, кормящая куриц, предложила нам свежего хлеба. Я дала за это два медяка.
— Спасибо, — сказала она и спрятала их в сумочку. — Без парней сложно. Каждая монетка помогает.
— Ваши сыновья?
— Айе, трое, и все ушли с людьми атамана. Сказали, что это шанс, — она поджала губы. — Им нужно прийти домой с полным кошельком, чтобы это того стоило. Ухаживать одной за местом непросто.
— Может, это не надолго, — я старалась звучать непринужденно.
— Парни пришли за ними, почти ничего не сказали. Надеюсь, мальчики вернутся до лета. Особые войска, так это назвали. Звучит опасно.
— А ваши сыновья умеют сражаться? — спросила я.
— Я растила их фермерами, а не воинами. Но они сильные. Большие и крепкие. Никто не смел при них говорить с их матерью не учтиво, — в ее голосе была гордость.
— Надеюсь, они скоро вернутся живыми и здоровыми. А нам пора. Спасибо за хлеб. Пахнет восхитительно.
— Я испекла больше, чем могу съесть сама, — она улыбнулась. — Порой забываю, что они ушли. Большие мальчики и ели много. Безопасной дороги.
* * *
Мы пересекли границу Гленфаллоха. Местность стала холмистой, растительности и укрытий стало больше. С вершины холма я, казалось, заметила башню крепости, может, местного атамана Гормала, который поддерживал движение мятежников. Эан говорил, что Калланские камни близко.
Цель было видно, и мы шли осторожнее, избегали основных дорог. Не все здесь были друзьями. Люди короля бывали во всех частях Олбана, у них всюду были глаза и уши. А мы с Сильвой были одинокими девушками, нас не охранял мужчина. Мы не были опасными на вид. Шепот тревожился не зря. Без него мы были уязвимыми.
Была и другая проблема: Свирель. После смерти Снежки и потери Эана он потерял покой. Он почти не спал, часто держался за голову, словно боль угрожала съесть его