— Толька, ты молодец! — восхищался Валерка. — Здорово ты этот мяч отбил!
Толька стоял у футбольных ворот, как заправский вратарь, небрежно привалившись к штанге, и снисходительно выслушивал Валеркины похвалы. Он почти не смотрел в его сторону. Он просто его не замечал. Потом, наверное, он совсем зазнался и сам стал хвалиться:
— Я бы и этот мяч не пропустил, да защита у нас слабо играла. Путаются перед глазами. Из-за них даже мяча не видно.
— Это я-то путался! — возмутился какой-то мальчишка, постоянно шмыгающий носом.
— Конечно, ты, — запальчиво ответил ему Толька, — если бы я на тебя не понадеялся, не было бы гола.
— Подумаешь, сухой вратарь нашёлся! Да хочешь знать, я тебе с пятнадцати шагов столько голов накидаю, что ты не будешь успевать выгребать их из сетки!
Толька презрительно прищурился.
— Ты в ворота-то не попадёшь! — сказал он.
— Давай мяч! — потребовал мальчишка.
Он отсчитал ровно пятнадцать шагов, поставил на землю мяч, подправил его ногой и сильно пробил.
Мяч поднялся высоко над штангой, и Толька даже не шевельнулся.
— Ну что, попал? — дразнил он.
— Я целился под верхнюю штангу, а вот сейчас пробью в уголок, и не возьмёшь.
Он поставил мяч на то же место, а Толька отошёл в угол ворот и выжидательно пригнулся. Валерка даже сам не понял, как он очутился в другом углу ворот. Мяч угодил Валерке прямо в грудь и вылетел к сетке. Вокруг поднялся смех, но Толька не смеялся.
В прыжке он больно ударился о Валеркины ноги и морщился от боли, потирая ушибленное плечо.
— Кто тебя просил сюда лезть? — возмущался Толька.
— Я хотел тебе помочь, — пролепетал Валерка в свое оправдание.
Ребята начали смеяться ещё громче, а Толька сердито махнул рукой и ушёл.
Потом Толька долго сердился на Валерку и даже не замечал его при встречах. Все думали, что это из-за футбола.
Но Валерка-то знал, почему сердится Толька. Знал, а сделать ничего не мог.
ОТРЯДЫ ПОТЕРЯЛИСЬ
Случилось это так. По лагерю прошёл слух, что скоро будет военная игра. Это ещё подтверждалось и тем, что в столярном кружке усиленно заготавливали трещотки — автоматы.
Утром на пионерскую линейку не явились четыре отряда.
Старший вожатый объявил, что вчера вечером эти отряды ушли из лагеря в неизвестном направлении.
— Они ставят своей целью, — сказал он, — выбрать удобный момент и внезапно напасть на наш лагерь и захватить его. Мы же с вами должны обнаружить следы отрядов. Предупреждаю, что у нашего противника на голове будут белые испанки с нашитыми на них синими лентами. Мы с вами будем носить такие же испанки, только с красными лентами. За правильностью игры будут наблюдать посредники — вожатые. Они будут снимать испанки с тех, кто попадёт под обстрел автомата. Ещё раз напоминаю, что мы должны найти противника, неожиданно атаковать его за пределами лагеря и с победой вернуться в лагерь.
Потом выступил начальник лагеря и зачитал приказ, в котором лагерь объявлялся на военном положении. Для организации обороны создавался штаб во главе со старшим вожатым.
— Всем вожатым и председателям советов отрядов после завтрака явиться в штаб, — в заключение сказал он.
Пока в штабе шло совещание, ребята горячо обсуждали, когда и как могли уйти эти отряды и почему никто этого не заметил. Предположений было много, но все сошлись на мысли, что отряды скрылись после отбоя на сон.
Из штаба возвратились Надежда Игнатьевна и Володя Славин. Володя был на два года старше Валерки и старше всех в отряде.
Он был председателем совета отряда, и его все слушались.
Ребята окружили Надежду Игнатьевну и Володю.
— Нам поручили разведать дорогу в сторону совхоза «Коммунарка», — стал объяснять Володя, — но сегодня пойдут не все, а только разведка.
Остальные выйдут из лагеря, после того как будут обнаружены следы «синих»…
— Кто хочет пойти в разведку? — спросил Володя.
— Я хочу! Я… — закричали ребята,
— Желающих много, — сказала Надежда Игнатьевна, — ты, Володя, сам назначь разведчиков. Ты уже хорошо знаешь ребят.
Володя долго раздумывал, внимательно вглядываясь в лица товарищей.
Валерка стоял словно на иголках. Неужели его не возьмут? Он усиленно тыкал себя в грудь пальцем. Наконец Володин взгляд остановился на Валерке.
Так Валерка стал разведчиком.
Возглавил разведку сам Володя, Он был седьмым.
Дорога на совхоз «Коммунарка» находилась справа от лагеря, а Володя повёл всех влево. Вид у него был загадочный, он никому не разрешал разговаривать и только у реки шёпотом объяснил свой план.
— Там нас могли бы заметить, — он показал рукой в сторону дороги, — потому что мы сразу же вышли бы на открытое место. А тут мы перейдём мост по одному и скроемся вой в том леске! — Володя указал на противоположный берег. — Лесом поднимемся вверх по течению. Я знаю одно место, где легко можно перейти речку вброд. Она там мелкая и совсем узкая. И уже там можно будет лесом выйти к обочине дороги.
План был сложный, и разведчикам он понравился. Пригибаясь, они перебегали через мост и, нырнув в лесок, ложились в траву.
Когда все собрались, Володя ещё раз предупредил, что идти надо тихо, и потребовал, чтобы все замаскировались.
Ребята наломали веток и сделали из них что-то похожее на венки. Всё было хорошо, только ветки закрывали глаза и мешали смотреть.
Валерка то и дело раздвигал свою маскировку, а потом потихоньку пооборвал ветки, которые свисали ему на глаза.
Разведчики шли гуськом по тропке, стараясь перешагивать через валежник, который громко хрустел под ногами и мог их обнаружить. Валерка не первый раз в лесу, но он никогда не задумывался над тем, что в лесу очень трудно ходить бесшумно. Как ни старайся, а под ногами всё равно шуршит трава и потрескивают сухие ветви. Володя корчит угрожающие гримасы, предостерегающе грозит всем кулаком, но сам тоже идет не тише остальных.
— Стойте, — прошептал он.
Когда все подошли к нему, он показал на реку. В этом месте речка была настолько узкой, что, казалось, ничего не стоит перепрыгнуть её с разбегу.
— Ты сейчас перейдёшь реку, — сказал Володя Валерке, — и разведаешь местность на том берегу. Если там нет ничего подозрительного, бросишь в воду камень и будешь нас ждать.
Валерка легко перебрёл через речку. В самом глубоком месте вода едва достигала колен.
Кругом было тихо, только птички изредка пересвистывались да какой-то неугомонный дятел стучал клювом, как молоточком.
Валерка прошёл в глубь леса, огляделся, но ничего подозрительного не заметил. По условленному сигналу разведчики присоединились к Валерке, и, перебегая от дерева к дереву, они вышли к дороге.
Володя соблюдал все правила разведки. Чтобы их не застали врасплох, он послал впереди отряда дозор из двух человек. Дозорные должны были идти по обе стороны дороги и оставлять за собой условные знаки.
Валерка остался один. И это ему понравилось. Никто на него не шикал, когда трещали под ногами ветки. И ни на кого не надо было оглядываться. Теперь даже все шли по его следу. Осмелев, Валерка шёл быстро и уверенно.
Чтобы его не потеряли из виду, он выкладывал позади себя, как это было условлено с Володей, стрелы из сухих веток.
Вдруг его внимание привлекла точно такая же стрела, направленная остриём в его сторону. Около стрелы лежал камень, из-под которого выглядывал краешек белой бумаги. Валерка отбросил камень, развернул записку и прочитал: «Я, «Сокол», подвернул ногу, дальше продвигаться не могу, отползаю в укрытие. Очень больно. Постараюсь себя не обнаружить. Отзовусь на условленный пароль».
Таинственная записка не на шутку озадачила Валерку. «Надо сообщить нашим, — подумал он и только собрался бежать, как услышал еле уловимый стон. Валерка осторожно пошёл в ту сторону, откуда стонали.
— Валера, ты что тут делаешь? — услышал он из кустарника.
— Толька! — удивился Валерка и очень обрадовался его ласковому обращению. — Это твоя записка? — показал он бумажку.
— Моя, — ответил Толька, — понимаешь, я оступился и не могу идти.
— А куда ты шёл? — спросил Валерка.
— В лагерь, я тут своих искал и заблудился.
— Каких — своих?
— Да ребят из нашего отряда. Я отстал от них, больше не мог идти.
— Тебе очень больно? — сочувственно спросил Валерка.
Толька страдальчески сморщил лицо, отчего нос у него ещё больше задрался кверху.
— Ты потерпи, — успокоил его Валерка, — я сейчас позову ребят, и мы тебе поможем. Лагерь совсем близко.
Но Толька почему-то не хотел, чтобы Валерка звал ребят. Он даже начал заверять, что ему уже не больно, а сам всё время морщился и непривычно жалостливо смотрел на Валерку. Глаза у Тольки такие синие, что, пожалуй, во всём лагере не найдёшь синее. Раньше этого Валерка как-то не замечал.
— Ты иди, куда шёл, — уговаривал он Валерку, — а я здесь подожду своих ребят.
«Он ещё сердится, — подумал Валерка, — и не хочет, чтобы я ему помогал. Ну и пусть. Я не предатель. Я не выдавал пароль».
Валерка со всех ног побежал назад по своим стрелам и столкнулся с Володей.
— Ты что разбегался? — сердито спросил Володя.
— Там Толька Косарев, он подвернул ногу и не может идти. Надо ему помочь, — одним духом выпалил Валерка. — Вот записка.
Володя прочитал записку и ничего не понял:
— А почему ты думаешь, что это Толька написал?
— Да я же знаю его почерк. Мы в одном дворе живём, идёмте к нему, — торопил Валерка. — Я знаю, где он лежит.
Володя потихоньку свистнул два раза, и из кустов вышел физрук лагеря Виктор Анатольевич, Он внимательно прочитал найденную Валеркой записку и сказал Володе:
— Это их передовой дозор. Нужно срочно сообщить в лагерь. Бери с собой одного человека и беги с этой запиской в штаб. Попроси, чтобы сюда направили врача. А ты веди нас к нему! — приказал он Валерке…
— Ну где он? — спросил Виктор Анатольевич, когда Валерка привёл его к тому месту, где недавно лежал Толька.