– Прошлой ночью. – Я показала горлышком пивной бутылки на поросшее травой поле за сараем. – Когда трахнул меня на том пастбище.
Она покраснела, словно собиралась одновременно закричать и заплакать. Но сделать ничего не успела, так как на подъездную дорожку въехал грузовик Келвина.
Шарлотта неуверенно встала, прошла по крыльцу и спустилась по ступенькам. Келвин захлопнул за собой дверцу грузовика и повертел ключи в руке.
– Что ты здесь делаешь, Шарлотта?
Она пошла к нему, а Келвин, засунув руки в карманы, прислонился к своей машине.
Я встала и остановилась на верхней ступеньке, решая, надо ли вмешаться или просто уйти в дом.
– Я рассказала Грейс о нас с тобой, – сказала, будто выплюнула, Шарлотта.
Келвин покачал головой и провел руками по лицу; его взгляд метнулся ко мне.
– Прости, Грейс, – сказал он. – Это была просто ошибка.
Я ничего не ответила, потому что он не заслуживал ответа. Его губа задрожала, когда я начала поворачиваться.
– Грейс, подожди!
Не оглянувшись, ничего не ответив, я вошла в дом; дверь за мной закрылась. Меньше всего мне хотелось быть на ранчо, но разве у меня есть выбор?
Келвин лжец, сомнений не оставалось. Но теперь я задавалась вопросом – может, он нечто худшее, чем лжец?
Келвин
Я подумывал побежать за Грейс, но сперва мне нужно было избавиться от Шарлотты – раз и навсегда. Я думал, что уже это сделал, но некоторые животные сопротивляются. Она все портила. Грейс была права, и мне следовало позаботиться о том, чтобы Шарлотта никогда больше сюда не явилась. Она смотрела на меня так же, как я смотрел на Грейс, и я знал: это опасно, потому что она не могла меня заполучить.
– Ошибка, вот как?
Голос Шарлотты дрогнул, в уголках ее налитых кровью глаз собрались слезы.
Я кивнул. Что здесь нового? Я не понимал, зачем она сюда вернулась.
Вспыхнув, Шарлотта уставилась на меня.
– Я тебе покажу ошибку!
Смахивает на угрозу, но чем она может мне угрожать?
Я вздернул подбородок.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я переспала с Джо, – прошипела она. – Прошлой ночью. И рассказала ему все!
Я широко раскрыл глаза.
– Рассказала ему что? – крикнул я, схватил ее за руку и сильно сжал, вдавив пальцы в кожу.
Она замахнулась другой рукой, метя кулаком мне в глаз. Я сильно толкнул Шарлотту… Слишком сильно. Она упала, с глухим стуком ударившись головой о гравий. Мгновение Шар лежала неподвижно, как оглушенная, потом уселась, прикоснулась к затылку и поднесла пальцы к лицу. На них была кровь.
– Шар, мне очень жаль. Я не хотел.
Я попытался помочь ей подняться, но она оттолкнула мою руку и встала сама, покачиваясь, нетвердо держась на ногах. Снова прикоснулась к затылку и посмотрела на пальцы. Крови на них стало больше.
– Позволь отвезти тебя домой, – взмолился я.
Она посмотрела на меня сквозь растопыренные окровавленные пальцы.
– Мне надоело хранить твои секреты.
– Секреты? О чем ты? Что ты сказала Джо?
Я с силой провел руками по лицу и глубоко вздохнул. Она попятилась, как будто боялась меня, боялась того, что я мог сделать. Повернулась и сердито зашагала к своей машине.
Я думал, она даст по газам, но она завела машину неторопливо и так же неторопливо отъехала.
Посмотрев на свои руки, я увидел, что они дрожат, как у наркомана в ломке. Я попытался унять дрожь, но напрасно.
Машина исчезла вдали, и я мысленно повторил последние слова Шар: «Мне надоело хранить твои секреты». Что именно она знала?
Грейс
Мне нужно было отсюда убраться. Подальше от этого ранчо, от этого города… Черт возьми, да от всего штата Вайоминг. Шарлотта была проблемой, причем серьезной проблемой. А еще шериф и пропавшая женщина. Может ли такое быть, что Келвин что-то с ней сотворил? Это бы все изменило.
Я собрала большую часть своих вещей на тот случай, если понадобится быстро удрать, но не знала, как отсюда выбраться без исправной машины, без сотовой связи. Я могла бы угнать грузовик Келвина или позвонить с домашнего телефона… Если он вообще работал. Со дня приезда я ни разу не слышала, чтобы Келвин по нему звонил.
Мне нужен был новый план. Возможно, лучше всего будет вести себя так, будто все в порядке, – по крайней мере до тех пор, пока мою машину не починят.
Стук в дверь отвлек меня от этих мыслей.
– Можно войти? – спросил Келвин.
Я села на кровати и, схватив книгу с прикроватной тумбочки, притворилась, будто читаю.
– Да.
Дверь открылась, вошел Келвин с проклятущим плюшевым мишкой. Мне захотелось оторвать глупой твари голову.
– Он лежал на диване.
Келвин присел на кровать и протянул мне мишку. Я отбросила его в сторону.
– Прости, что не рассказал тебе о Шарлотте, – опустив голову, проговорил Келвин. – Это действительно случилось всего один раз. Мне просто было жаль себя, и… Тут подвернулась она. Одно к одному. – Он пожал плечами. – Но это не оправдание. Я должен был тебе сказать.
Он положил руку на мое прикрытое одеялом бедро. Я чуть не содрогнулась, но замедлила дыхание, чтобы успокоиться.
– О чем еще ты лжешь? – Я всматривалась в его лицо.
Мне было известно несколько таких вещей. Признается ли он в них? Или продолжит лгать?
– Ни о чем, клянусь.
Ложь.
Он резко выдохнул.
– Она сказала, что переспала с Джо. – Келвин взглянул на меня. – Вчера вечером, после барбекю.
Я знала: он говорит это только для того, чтобы я его пожалела. Мне не было его жаль. Но почему Шарлотта намекнула, что Джо опасен? Будь он действительно опасен, она бы с ним не спала, верно? Или у нее хватило бы на такое безумия? Хватило бы безумия переспать с потенциально опасным мужчиной только для того, чтобы заставить Келвина ревновать?
Схватив с прикроватной тумбочки стакан воды, я сделала глоток.
В глазах Келвина читался не только стыд, но и гнев. Где доброта, которую я видела там несколько дней назад?
Он поглаживал мое бедро под одеялом, пытаясь меня утешить – но в этом жесте не было ничего утешительного.
– Я знаю, ты злишься, и у тебя есть на это полное право. Прости. Мне нет до них до всех никакого дела – ни до Шарлотты, ни до Джо, ни до Бетти. Меня волнуешь только ты, и я хочу, чтобы у нас все получилось.
Келвин изучал мое лицо, ожидая, что я что-нибудь скажу, почти вынуждая меня заговорить. Иногда молчание действует куда сильнее слов.
– Я люблю тебя, Грейс Эванс. Сейчас не лучшее время, чтобы об этом сказать, но я говорю. Я влюбился в тебя.
Его лицо дернулось. Мое молчание приводило его в бешенство, но он всеми силами старался скрыть гнев. Недостаточно хорошо старался.
Я продолжала молчать.
Он откашлялся.
– И я не хочу, чтобы ты признавалась в любви в ответ. Мне просто хочется, чтобы ты знала, какие чувства я испытываю.
Он встал, направился к двери и, прежде чем выключить свет, с улыбкой сказал:
– Спокойной ночи, Грейс.
Келвин прислонился к дверному косяку в ожидании моего ответа. Несколько мгновений молчания – и он закрыл дверь. Но я знала, что он стоит с другой стороны, неподвижный, как статуя. Только спустя несколько минут его тень наконец-то исчезла. Его шаги были громкими и уверенными, когда он топал по коридору.
Я поглубже зарылась в подушки и натянула одеяло до подбородка.
– Прощай, Келвин, – прошептала я темной тихой комнате.
Я распахнула глаза, почувствовав, как матрас рядом прогнулся. Я не знала, который час, но в комнате царила кромешная тьма – наверное, было уже поздно.
Я лежала на боку, и кто-то, положив на меня руку, обхватил и притянул ближе к себе. Я подумывала вытолкнуть Келвина из своей постели, но в такой позе была слишком уязвима. Что, если в нем проснется гнев, который он с трудом скрывал?
Вдохнув через нос, я замерла. Что-то здесь было не так. От Келвина не пахло «Джеком Дэниелсом».
Я с воплем слетела с кровати.
Зажегся свет.
Келвин в одних боксерах стоял в дверном проеме.
В моей постели лежал Альберт. Он сел, взъерошенный и пьяный, с едва приоткрытыми глазами.
– Что происходит? – спросила я.
Альберт что-то невнятно промямлил.
– Ты в моей гребаной постели! – заорала я.
Келвин подбежал ко мне и, ткнув пальцем в Альберта, велел:
– Вылезай!
У старика был озадаченный вид. Он выбрался из кровати и, едва поднявшись на ноги, врезался в стену.
– Должно быть, я что-то напутал. Извиняюсь, маленькая леди.
Альберт приподнял воображаемую шляпу и нетвердыми шагами направился к двери. Он помахал рукой и, пошатываясь, вышел из комнаты. Еще одна дверь со скрипом открылась, потом с грохотом захлопнулась.
Я оттолкнула Келвина.
– Я хочу, чтобы на моей двери был чертов замок!
Он поднял руки и кивнул.
– Конечно. Все, что хочешь.
– И он должен уехать!
Келвин потер глаза.
– Я не могу выгнать его немедленно – сейчас середина ночи. Уверен, он не нарочно, он стар и пьян.
– Не нарочно? Ты не видел, как он на меня смотрел. – Я содрогнулась. – Ты обещал, что здесь я буду в безопасности!
– Знаю. Мне очень жаль. – Келвин положил ладони мне на плечи. – Завтра я врежу замок и попытаюсь пристроить Альберта в какое-нибудь другое место.
Он смотрел мне в глаза, ожидая ответа. Я стряхнула с себя его руки, отвернулась и залезла обратно в постель.
– Закрой дверь, когда будешь уходить, – сказала я, натягивая одеяло на плечи.
Келвин мгновение колебался.
– Ладно, – наконец со вздохом сказал он. – Приятных снов, Грейс.
Он выключил свет, закрыл дверь и снова остался стоять по другую ее сторону.
Наверное, в какой-то момент я заснула, но так и не услышала его удаляющихся шагов. Думаю, он простоял там всю ночь.
День восьмой
Келвин
Вкрутив последний винт, я бросил отвертку в ящик для инструментов и подергал дверную ручку, чтобы убедиться, что она держится крепко. Мне следовало бы врезать замок, когда я начал сд