Погладив сестрёнку по голове, я мысленно поклялся себе, что больше так не подставлюсь и не позволю себя предать. Только родные, мои самые близкие, вот кому я буду доверять.
Закончив со всеми работами, я не стал оставаться на вторую ночь. Уложив малых и коротко попрощавшись с бабушкой и Лидией – всё же улетаю на продолжительный срок, – вылетел с поляны в лесу на орбиту. Понятное дело, сначала отлетел километров на триста в сторону и уже оттуда свечой в небо. Забирать семью сейчас смысла не было, пока корабль не будет готов принять команду и пассажиров, делать им там нечего. Им и тут хорошо, природа и чистый воздух, ещё успеют надышаться корабельным.
Так же осторожно, украдкой, поднявшись на орбиту и старательно заметая следы, я стал уходить от планеты. Лишь у борта одного из судов притормозил и перелил топливо. Там были почти сухие баки, но мне хватило залить свои под пробку.
Несколько раз проверившись и убедившись, что слежки не было – мало ли, меня вполне могли обнаружить и визуально, – направился к линкору. По корабельному времени была уже ночь, так что поставив управление на автопилот – летел бот на крейсерской скорости в режиме экономии топлива, – я направился спать. Тело было чистое, с малыми раз пять купался за эти два дня в озере, сам сыт, так что уснул спокойно.
Ругнувшись, я потряс рукой. Если бы пальцы не были в перчатках скафандра, я бы, наверное, сунул защемленный палец в рот, привычка такая с детства, да и помогало, это если по ним случайно бьешь молотком. В данном случае у меня в роли молотка был контейнер, который я толкал, пользуясь невесомостью на борту, но всё равно прищемил пребольно о переборку.
– Чтоб тебя, – пнув по контейнеру и придав ему ещё больше инерции, буркнул я.
Из-за нехватки дроидов приходилось для увеличения скорости выполнения работ делать часть самому. Как ни странно, на корабле действительно работало всего четыре технических, два ремонтных и один инженерный дроиды, исключая шесть диагностических. Дело было в том, что управляющий искин «Удара», моего линкора, не мог использовать ремонтные, технические и инженерные комплексы, приписанные кораблю. Они откликались только на управляющий искин, что стоял тут ранее. Естественно, кодов доступа у нас к ним не было, вот и приходилось использовать дроидов с моего бота. В данный момент я со склада вытаскивал на лётную палубу контейнер с запасной антенной боевого сканера. Гравитация на корабле действовала, просто искин отключил её, чтобы мне было удобно дотащить контейнер до лётной палубы.
На линкоре я нахожусь вот уже три дня, и надо сказать, сделано уже немало. Запущено ещё два реактора, которые также стали выходить на полную мощность следом за двумя первыми. Я поработал, устанавливая ПО ещё трём искинам из пятёрки оставшихся, два шли как простые усилители-«болванки» для управляющего, отчего его возможности сразу подскочили почти в четыре раза и скорость ремонтных работ увеличилась. Четвёртый искин отвечал теперь за систему жизнеобеспечения. Как раз сегодня вечером её должны запустить, но уже работает гравитация и обогрев. Корабль оттаивал. Атмосферы пока не было, вернее она будет только к вечеру, так как система жизнеобеспечения ещё разворачивалась, поэтому я и ходил в скафандре, и давление на борту было всего пятьдесят процентов от нормы. Это ещё не всё, управляющий искин частично не мог пользоваться приписанным оборудованием, поскольку не имел к нему кодов доступа, да и в кабинете инженера я их не нашёл, как и в каюте капитана, где как раз меня дожидался неслабый сюрприз. Но об этом позже. Так вот, искин не мог использовать оборудование, но мог открывать все двери, даже те, куда до этого я попасть не мог, например, на склад специмущества, где мной были обнаружены новейшие военные дешифраторы на базе дроидов. В смысле ходовая у них была от дроида, манипуляторы. К сожалению, активировать их тоже не получилось, всё так же голограммой высвечивалась просьба ввести пароль.
Однако это уже что-то, используя один из планшетов инженера, у него оперативка была мощнее, очистил его, закачал туда программы для взлома и заставил этот планшет ломать искин дешифратора. Тот был в отключённом состоянии, питание от планшета едва-едва подавалось искину, так что шанс у меня был, и взлом шёл вот уже вторые сутки. Надеюсь, у меня всё получится и больше проблем с неподчиняющимся оборудованием не возникнет, с помощью этого дешифратора я взломаю их пароли и припишу заново к управляющему искину, чтобы он мог их использовать.
Теперь по самому кораблю. Радар я уже починил, так что он полсистемы теперь видел, не как старсейвер, но не сильно слабее. Теперь я занимался антенной сканера, пора и её менять. Починить, к сожалению, не получится, хрупкое оборудование, только на замену, которая, к счастью, была. Как я уже говорил, линкор всё ещё был на испытаниях, поэтому запас запчастей у него на складах хранился в троекратном размере. Именно поэтому я и нашёл все схемы на компе инженера, он вёл статистику повреждений. Так что теперь я знал всё о детских болезнях этого корабля. Их было не так уж и много, но они всё же были, и часть из них я уже устранил.
Сейчас три дроида ползали по обшивке, меняли отказавшие за это время датчики, им там работы ещё на три дня. Один менял эмиттеры щита и защиты лётной палубы, а инженерный дроид работал с ракетными пусковыми, банально заряжая их боезапасом. Многие после давнего боя были пусты. Сейчас установлю антенну, проверю, как она работает, и займусь оставшимися искинами. Одного поставлю над вооружением, чтобы управляющего не отвлекать, второго ему в усиление, то есть «болванкой».
Как оказалось, защита лётной палубы уже работала, там едва заметно мерцала плёнка защитного поля, а за ним были видны звёзды и, по странному стечению обстоятельств, виднелась далёкая точка Зории. Вытолкнув контейнер наружу через плёнку, я почувствовал, как возвращается гравитация, и шагнул следом. Контейнер уже перехватил один из дроидов и поволок к гнезду, где демонтировали повреждённую антенну. Проследив, как он начал распаковывать контейнер, сам я полетел к правому разгонному двигателю. Пробный пуск всех двигателей уже был проведён, но один из маневровых не выходил на полную мощность – похоже, была повреждена энерголиния, что к нему шла. Дроид-диагност в данный момент искал, где это повреждение. Облетев двигатель по кругу, я не обнаружил никаких видимых повреждений, включая микротрещины, технический сканер это отчётливо показал. Значит, повреждение где-то внутри.
Вернувшись на лётную палубу, я встал на ноги и поспешил в сторону, где был уголок техника, именно там лежали четыре пустые шахты и две с искинами. Инженерный дроид закончил заряжать пусковые и был направлен ко мне, так что под моим управлением, через планшет, естественно, он извлёк оба бочонка искинов из их шахт. Дальше я подсоединял к каждому искину через входы штекер планшета и ставил задачу на полное стирание всего, что хранилось в памяти. Когда я закончил с одним и стал ставить ему ПО искина, что отвечал за боевое оборудование и вооружение этого корабля, именно такого типа, закончилось удаление информации у второго, ну этому я поставил то же ПО, но без личностной матрицы, то есть он стал «болванкой». Усилителем для вояки.
После этого я направился в рубку, куда инженерный в два захода перенёс оба искина. Сперва вставили в шахту того, что имел личность, а после того как он подтвердил ввод пароля и то, что я теперь его владелец, поставили и «болванку». Вояка тут же подтвердил, что его вычислительные мощности поднялись в два раза и он приступает к тестированию всего бортового вооружения, что имелось на борту.
Оставив искинов работать, я направился на склад, дешифратор ещё не был взломан, и таймер, отсчитывающий время в обратном направлении, показал, что ждать нужно больше суток. Серьёзный тут искин стоит и с серьёзной защитой. Да-да, тут стояла защита, в случае внештатного входа шёл сигнал и подрывался пиропатрон, что уничтожал мозг дешифратора. Его искин. Военные умели хранить свои секреты. Я почти двенадцать часов работал, разбирая дешифраторы, убирая эти заряды и собирая их обратно.
Хорошо поработал, но после этого я решил проверить свои подозрения и изучил шахты корабельных искинов. Всех, даже того, что в медсекции стоял. Мне пришлось убирать заряды и там. Теперь четыре диагностических дроида из шести ползали по всему кораблю и искали такие же заряды. Должны ещё быть, уверен в этом, у СБ флота это вроде как штатная процедура на новые экспериментальные корабли. Заряды были найдены под реакторами и в отсеке гипердвигателя. Я их уже убрал, пока новых сообщений не было, но всё же неприятно было находиться на подобной пороховой бочке. В кабинете местного офицера СБ стоял комп, и я уверен, что там была нужная информация по закладкам, кто-то же должен был привести их в действие. Так что пока не взломаю дешифратор, а он не взломает комп погибшего лейтенант, я так и буду чувствовать себя на корабле неуверенно.
На следующий день я закончил с ремонтом энергошины, что шла к маневровому двигателю. Там была проблема, перегорел один участок, и инженерный дроид, срезав повреждённую часть, наварил новый. Так что теперь двигатель, как и положено, выдавал все требуемые показатели.
Теперь система жизнеобеспечения линкора работала на полную мощность. Воздуха я привёз достаточно, хотя не было теперь запаса, а он по инструкции должен быть, поэтому сделал зарубку – когда полечу за семьёй, накачаю ещё воздуха. Да и воды надо много, той, что я привёз, хватило всего на треть баков. Для системы жизнеобеспечения этого достаточно, но нужно ещё, про пруд не стоит забывать. Кстати, по парку, работы там ещё не ведутся, дроид отказывается подчиняться, причина всё та же, нет паролей к нему. Я уже всё обыскал. Ну нет к ним паролей нигде, и всё тут. И у техника был, и у инженера, и у капитана.
Вот теперь можно и о капитане сообщить. Я смог вскрыть его сейф и… нашёл кофр с кристаллами, где находились базы знаний. То есть там были базы по всем корабельным специальностям, включая пилота. Похоже, это НЗ на случай внештатной замены, чтобы было кому занять место погибшего члена экипажа. Даже базы для пилотирования «Лепестков» были. Серьёзные многоцелевые машинки, им разнести боевой фрегат – что муху прихлопнуть.