В Восточном Пределе, как и на моей родине, люди не очень-то жалуют камень и предпочитают строить свои жилища из дерева. Дом Керволда в этом отношении не был исключением. Высокий, в три этажа, под островерхой двускатной крышей, крытой светло-зеленой черепицей, он стоял на искусственной возвышенности над кристально чистым озером. Кругом — исполинские кедры, заснеженные горы и тишина. Всё именно так, как и во время моего последнего посещения.
Разумеется, резные двустворчатые ворота, ведущие просторный двор, были не заперты.
Фрэнк, как всегда цепко осмотревший дом и окрестности, констатировал:
— Если здесь кто-то и есть, то он прячется в доме, в любом случае нас встречать явно никто не собирается Странно…
— Как раз в этом ничего странного, — успокоил я подозрительного воина. — Слуги Керволда знают привычки своего господина и начисто лишены любопытства.
— Возможно, — упрямо гнул свое Фрэнк. — Но мне всё же кое-что здесь не нравится. Прежде всего этот снег.
— Снег как снег, — пожал плечами Кольна.
Воин покосился на него и неодобрительно фыркнул:
— Ну да, конечно… Сколько, по-твоему, сейчас времени?
Толстяк посмотрел на солнце.
— Часа два пополудни.
— Вот именно. А на снегу во дворе — ни единого следа. Неужели все обитатели дома до сих пор сидят внутри?
— Может, и так.
— Может. Но лучше схожу-ка я на разведку.
— Подожди, — вмешался я. — Вон там, с той стороны дома, — пристройка. В ней живут слуги. Оставайтесь пока здесь, а я приведу кого-нибудь, и тогда уже пойдем в дом.
Фрэнк пробормотал что-то явно неодобрительное, но всё же подчинился, хотя демонстративно обнажил меч и оперся на него.
Усмехнувшись, я направился к пристройке, искренне надеясь, что Димаст окажется на месте. Этот старик вот уже двадцать лет совмещал обязанности управляющего домом и личного секретаря Керволда, к тому же я подозревал, что он — единственный во всех Четырех Пределах, кого можно было с полным правом назвать другом Мудрого Восточного Предела. Я искренне надеялся, что Димаст ответит на все мои вопросы.
Однако, несмотря на то, что в комнатах слуг и хозяйственных помещениях царил идеальный порядок, никого живого не встретил. На мои крики тоже никто не ответил.
С нехорошим предчувствием в душе я уже был готов признать правоту Фрэнка, и тут…
Запах.
Запах, который невозможно спутать ни с чем другим.
Миг — и я уже был не я. Лаурик Искусный, Мудрый Западного Предела исчез. На его месте стоял гончий пес Четырех, взявший след, дрожащий от нетерпения и желания убивать.
Гельт!
Рядом!
Найти!
Уничтожить!
Безошибочно ведомый сладковатым запахом, я бросился обратно во двор, туда, где остались мои спутники.
Они по-прежнему были там, но не одни. Перед Фрэнком стоял на коленях пожилой мужчина. Одной рукой воин оттягивал его голову за волосы назад, вторая держала у дряблого горла кинжал. Запах гельт кружил мне голову.
— Он выскочил из дома и бросился на нас с пеной у рта, как бешеный пес, — хрипло пояснил Кольна.
— Отойди!
— Он может быть опасным, — возразил Фрэнк.
— Я — Мудрый — приказываю: отойди от него!
Отпустив своего пленника, воин отступил на шаг назад. Тот несколько мгновений стоял, не двигаясь, потом его голова медленно повернулась в мою сторону.
— Ты! Опять пришел!
Даже Фрэнк не успел ничего сделать. Моментально оказавшись на ногах, старик рванулся ко мне, протягивая вперед руки со скрюченными наподобие когтей пальцами.
— Осторожно!
Уничтожить!
В моей ладони родился белый огонь, сорвался с пальце и ударил бегущего прямо в центр груди. С криком он отлетел назад, прямо на руки рванувшегося следом Фрэнка, и в тот же миг запах гельт перестал терзать меня.
Димаст, старый слуга Керволда, был мертв.
Фрэнк опустил мертвое тело на землю и пристально посмотрел на меня.
— Зачем? — негромко спросил он. — Еще миг, и я бы схватил его…
В ответ я устало потер лоб.
— Ты не понимаешь… Я должен был это сделать. И любой из Мудрых на моем месте поступил бы именно так. Это — сильнее нас. Любой гельт должен быть уничтожен. Так повелели Четыре.
— Но почему?
В принципе я мог бы не отвечать. Даже при всей своей дерзости воин был и оставался человеком, воспитанным в непоколебимой вере в мудрость Четырех. Но, заглянув в его глаза, я понял: если сейчас между нами останется какая-то недосказанность, малейшая тень недоверия, то впоследствии она может разрастись до огромных размеров. Фрэнк был по-прежнему нужен мне, возможно, даже больше, чем раньше.
— Видишь ли… Никто не знает, как это случилось. В идеальном устройстве Пределов, задуманном и воплощенном Всеблагими, для больных и безумных не было места. И если болезнью Они способны покарать недостойного, хотя и крайне редко, то состояние гельт… оно возникло само собой.
— Возможно. Но я по-прежнему не понимаю, чем эти несчастные так опасны?
— Их не сдерживают Границы.
— Что?
— Ты не ослышался. Гельт способен по своей воле… хотя правильнее было бы сказать — против нее… перемещаться по Пределам. А так не должно быть по целому ряду причин. Например, представь себе потерявшего разум жителя Лайдора, попавшего сюда, в Восточный Предел. И представь, что он агрессивен, а ведь таких среди гельт большинство. Даже если он не член Алого Братства и даже вовсе не воин…
Лишь покачав головой, воин осмотрел тело.
— Ты знаешь, кто он?
— Да. Его зовут… звали Димаст. Это был самый преданный слуга Керволда.
— Проклятие! Я почему-то так и думал. Этот покойник наверняка многое мог рассказать.
— Ты кого-нибудь нашел, господин? — спросил подошедший Кольна.
— Нет. В пристройке нет ни одного человека. Такое ощущение, что все слуги Керволда испарились вместе с их хозяином.
— Как видишь, не все, — криво усмехнулся Фрэнк, трогая носком сапога тело. — И как знать, может, остальные тоже спятили и прячутся где-то в доме?
— Исключено. Я больше не ощущаю запаха гельт.
— Из последних слов этого несчастного я понял, что он знал тебя, господин.
— Да, мы виделись пару раз, когда я навещал Керволда, и еще раз он посылал Димаста ко мне с посланием. Но, думаю, его слова имеют совсем иное значение, и это мне очень не нравится.
— Другое?
— Да. В последний раз наша встреча произошла шесть лет назад. Я боюсь, что тот, кто совсем недавно посетил дом Керволда, сделал это под моим обличием…
С минуту мы все молчали, а потом Фрэнк вновь извлек свой меч.
— Тебе виднее. Лично я ни разу не встречал безумцев, и сейчас начинаю догадываться — почему. Как бы там ни было, нужно идти в дом. И прости меня, о Мудрый, но теперь первым пойду я!
Как и в пристройке, в доме не было ничего, что могло бы рассказать нам о случившемся здесь. Ничего и никого.
— Какие будут еще предложения, о Мудрый? — с легкой иронией в голосе осведомился Фрэнк после того, как мы тщательно обыскав все комнаты, остановились на верхнем этаже. — Кажется, пресловутое Зеркало исчезло вместе со своим создателем?
Вместо ответа я подошел к стене, ничем не отличавшейся от прочих, слегка надавил на нее кончиками пальцев и шепнул нужное слово. Стена замерцала и истаяла дымом.
— Да, теперь я верю в то, что твой собрат был скрытным человеком, — хмыкнул воин, недоверчиво разглядывая весьма просторную комнату, появившуюся перед нашими взорами.
— Если я правильно понимаю, это — кабинет Мудрого Керволда? — поинтересовался Кольна.
— Да.
С еще большей осторожностью, чем ранее, мы прошли внутрь.
— Откуда начнем поиски?
— Отсюда.
Я указал на большой письменный стол в глубине комнаты.
— У нас, Мудрых, тоже есть свои маленькие слабости, что бы ни думали простые люди. И Керволд не был исключением.
Я взял в руки лежащую по центру стола большую тяжелую книгу, облаченную в деревянный переплет, сверху обтянутый плотной темно-коричневой тканью.
— Это — его дневник.
Фрэнк бесцеремонно подвинул к столу два мягких кресла и приглашающе указал на них нам с Кольной. Толстяк вопросительно посмотрел на меня и, лишь увидев одобряющий кивок, осторожно сел. Я последовал его примеру, раскрыл книгу и погрузился в чтение. Фрэнк, несмотря на то, что в комнате было довольно прохладно, расстегнул свой теплый шерстяной плащ, бросил его прямо на пол и с обнаженным мечом в руке застыл у выхода.
Конечно, меня так и подмывало сразу же перелистнуть дневник на последнюю страницу, но интересующее меня могло находиться и много ранее, поэтому я отыскал пометку, знаменующую начало текущего месяца.
И сразу же наткнулся на следующую запись:
«Сегодня послал Зов Омару, чтобы кое-что обсудить. Он ответил, что занят: в Южный Предел должен прибыть Лаурик по какому-то срочному делу. Обещал связаться со мной позднее…»
Очень интересно! Запись была датирована вторым днем от начала месяца. Прекрасно помню, что тогда был занят у себя, в Западном Пределе, и с Олларом не говорил… Ладно, что дальше? Не то, не то, неужели больше ничего не будет? Ага!
«Вчера вновь послал Зов Омару. Похоже, мальчишка совсем про меня забыл. Он не ответил. Видят Всеблагие, это очень странно… Попытался связать…»
Проклятие! Следующая страница дневника вырвана! Эта запись была сделана на следующий день после того, как я действительно совершил Переход в Южный Предел. И как раз в тот день, когда впервые испытал то странное ощущение. Готов поклясться чем угодно, что с Керволдом тогда еще было всё в порядке, а значит, он тоже должен был это почувстовать. Должен был почувствовать и записать свои ощущения! Получается, что кто-то предвидел, что я или другой Мудрый будем читать дневник, и уничтожил самую главную информацию. Последняя, обрывающаяся фраза говорит том, что Керволд Восточный послал Зов кому-то из двоих оставшихся Мудрых: Маске или мне. Я Зова не слышал, значит — Маска. Очень интересно, но ведь Маска убеждал меня что Керволд на его Зов не ответил и сам с ним не связывался. Значит, он мне солгал? Впрочем, может статься, и нет: ведь Керволд написал не «связался», а «попытался связаться». Сдается мне, что эта обрывающаяся фраза изначально выглядела так: «Попытался связаться с кем-то, но…» Но что? На Зов ответили, или он ушел впустую?