Андрей слушал песенку Арно и думал, что как ни тяжела жизнь киевского смерда, но такое терпеть ему вряд ли доводилось. Ограничил князь Ярослав поборы и строго наказывал лихоимцев, когда узнавал. Впрочем, часто ли он узнавал?..
— Сладкая, сладкая жизнь у крестьян! — продолжал Арно, проделав несколько ловких кульбитов. — До того сладкая, что двадцать лет назад во время неурожаев в Бургундии они копали корни и собирали водоросли, чтобы не умереть с голоду. Но всё равно умирали, даже и те, кто пёк и ел хлеб из белой глины.[11]
Струны лютни медленно и грустно затихли.
Арно кончил петь и обходил слушателей с шапкой. Бросали ему гроши, да и то не все. Богачей в толпе не было… Охваченный чувством острой жалости, Андрей кинул в шапку золотую монету. Арно вздрогнул и посмотрел на него.
— Как благодарить вас за щедрость, господин мой? Я ещё никогда не держал в руках таких денег!
— Я рад помочь тебе… Не хочешь ли выпить вина в соседнем кабачке? И старик, должно быть, не прочь.
— Это мой дед. Но почему господин так милостив? — Во взгляде юноши мелькнуло подозрение.
— Я приехал издалека, — сказал Андрей, — и хотел бы, чтобы ты рассказал мне обо всём, что я услышал в твоей песне.
Арно нахмурился. Зачем этому чужестранцу знать про горе крестьян Франции? Может быть, он вовсе не приезжий, а шпион? Недаром из-под распахнувшегося плаща мелькнуло богатое золотое шитьё камзола… Но в правильной французской речи собеседника музыкальное ухо юноши и впрямь улавливало лёгкий чужеземный акцент. Да и может ли быть у соглядатая такое честное, открытое лицо?
— Из какой же страны приехал господин? — спросил Арно.
— Моя страна называется Русь. Я из свиты королевы.
— Королева милостива к бедным… — задумчиво протянул юноша. — Ну, что ж! Благодарю господина за честь. Пойдём, дед!
В низком, грязном, сводчатом кабачке им подали кислое красное вино, несколько чёрствых, хлебцев и большой кусок жареного мяса. Больше у хозяина ничего не было, но это угощение показалось Арно и старику царским.
— О чём же хочет узнать господин? Я рад служить ему, но что я знаю?
— Расскажи мне о себе, Арно. Почему вы с дедом ходите по Парижу? Почему не живёте дома?
— Эх, господин! От нашего дома ничего не осталось. Когда умер отец, сеньор забрал всё за долги. И я… решил удрать.
— Удрать? Разве ты не имел права уехать?
— Нет, конечно. Я должен был работать на сеньора. Но если я проживу в Париже год и ещё один день, я стану свободным. Так полагается по закону.
— И долго тебе ещё осталось ждать?
— Два дня, господин, только два дня! — ликующе воскликнул юноша. — Завтра исполнится ровно год, как мы пришли сюда!
Человек в чёрном плаще, сидевший за соседним столиком, встал и вышел. Ни Андрей, ни Арно не обратили на него внимания, а дед, разморённый непривычно сытной едой и вином, дремал.
— Кто же твой сеньор?
— Высокородный граф де Геменэ…
— Жак? — вздрогнул Андрей.
— Нет, господин. Граф Жак сын моего сеньора.
— А как ты будешь жить, когда станешь свободным?
— Да так же, господин. Буду петь, плясать, играть на лютне. Свободный, я смогу ходить и по деревням. Ведь мы, скоморохи, желанные гости на любой свадьбе…
В дверях показался человек в чёрном плаще и с ним два стражника. Он указал им на Арно.
— Вот ты где! — засмеялся один из стражников. — Ну, побегал — и хватит! Пошли! — И он схватил юношу за руку. Другой стражник, встряхнув, поднял на ноги деда. Арно, побледнев до синевы, не пытался вырваться. Он знал, что это бесполезно.
— Пошли, пошли! — толкнул его стражник. Арно встал и с укором посмотрел на Андрея.
«Бог мой! — подумал тот. — Ведь он считает, что это я его предал!»
— Минуточку, господа! — обратился он к стражникам. — Может быть; вы разрешите предложить вам вина?
Андрей сбросил плащ. Золотое шитьё камзола ослепительно сверкнуло. Стражники приосанились.
— Эг-ге, — пробормотал один из них, — да это, видно, важная птица! С чего это он забрёл в такую трущобу? Верно, за какой-нибудь девицей… Благодарю вас, господин, — громко ответил он Андрею, — мы с удовольствием выпьем за ваше здоровье…
Пока хозяин кабачка бегал в погреб за вином, Андрей отвёл стражника в сторону.
— Вот что, друг мой, — тихо сказал он, — этот юноша позабавил меня сегодня. Нельзя ли отпустить его?
— Невозможно, господин. Граф де Геменэ заявил о его розыске!
— Да, да, конечно. Но ведь вы могли его и не найти, не так ли? Ему остается пожить только два дня, чтобы стать свободным… — И Андрей вынул туго набитый кошелёк, в котором звякнули золотые монеты.
— Я рад бы услужить господину, — пробормотал стражник. — Но как вон тот, — кивнул он на человека в чёрном плаще, который внимательно смотрел на них, явно стараясь услышать, о чём говорят, — ведь он донесёт на меня!
— Разве ему не нужны деньги? — рассмеялся Андрей и кивнул человеку в плаще. Тот с готовностью подошёл.
— Три? — спросил Андрей, вынимая из кошелька деньги.
— Пять! — подобострастно ответил тот, протягивая руку.
— Возьми и убирайся! — Монеты легли в ладонь, и человек, запахнув плащ, исчез.
— Тебе и твоему товарищу по столько же, — продолжал Андрей, — и забудьте, что вы когда-нибудь видели этого юношу!
— Конечно, господин, конечно! — заверил стражник, пряча золото за пазуху. — Пойдём, Жанно!
Когда за ними захлопнулась дверь, Арно упал на колени и, схватив руку своего спасителя, горячо поцеловал её.
— Полно, друг мой, — ласково сказал Андрей, — возьми деда и постарайся где-нибудь надёжно укрыться на эти два дня!
— Ему не надо никуда идти, — вмешался хозяин, — я спрячу у себя нашего Арно. Мы все его любим. А вам, господин, спасибо от всех нас!
— Виват! Виват! — гаркнуло несколько глоток. Посетители, окружив тесной толпою Андрея и Арно, восторженно глядели на молодого чужеземца.
— И если когда-нибудь вы будете нуждаться в помощи, я окажу её вам, — важно произнёс высокий человек с длинными чёрными усами, — а меня не посмеет ослушаться ни один вор в Париже!
— Это правда, — ввернул хозялн, — Пьеро у них старший!
— Спасибо, друзья! — улыбнулся Андрей. — Желаю вам всем удачи в жизни. А мне пора… — И, ласково потрепав по плечу с обожанием смотревшего на него Арно, он вышел.
— Вот вы, наконец-то! — услышал он звонкий голос Жака. — Мы давным-давно ждём вас здесь, у городских ворот, как условились. Где вы пропадали?
— Да, да, где вы пропадали, Андрэ? — подхватили и спутники Жака — богато одетые молодые придворные.
«Граф де Геменэ заявил о его розыске…» — вспомнил Андрей слова стражника.
— Я готов, господа, — сухо ответил он.
— Вы чем-то огорчены, Андрэ? — с участием спросил Жак.
«А чем, собственно, виноват Жак? — подумал Андрей. — Таков закон его страны…»
— Да нет, Жако! — ласково ответил он другу. — Просто устал немного…
— Ну, сейчас вы отдохнёте! — воскликнул молодой граф. — Поехали, друзья, поехали!
И, бросив несколько монет стражнику у ворот, весёлая кавалькада с хохотом и шутками выехала из города.
Глава XVII. НАСЛЕДНИК
Цоканье копыт громко отдавалось в пустых, предутренних улицах. Город ещё спал. В эту раннюю пору лишь запоздавшие гуляки возвращались по домам под охраной сооружённой свиты. Не безопасны ночные улицы Парижа… Глухие ставни закрывали окна нижних этажей, нигде не было видно ни одного огонька, и ни одного звука не доносилось из замерших жилищ, кроме заунывного лая собак во дворах.
— Вы не заснули, Андрэ? — засмеялся Жак де Геменэ. Андрей встрепенулся и выпрямился в седле.
— Нет. Жак. Просто задумался…
— Это случается с вами довольно часто. Разве у вас так много забот?
— Как вам сказать? Настоящих забот, пожалуй, нет. А думать приходится о многом, конечно.
— О чём же?
— Мало ли? О себе, о нашем Киеве, о королеве.
— О королеве вы можете больше не думать. Она не будет теперь грустить о родине…
— Почему?
— Да потому, что на её руках лежит первенец — будущий король Франции, Филипп Первый. Вы уже видели его?
— Да, — улыбнулся Андрей, — здоровенный мальчишка!
— Тем лучше! Королю нужно крепкое здоровье и громкий голос, чтобы повелевать своими подданными!
— Ну, насчёт голоса всё в порядке. Юный король уже теперь кричит на весь дворец. Старая Сюзон уверяет, что его величество, король Генрих, никогда не был таким крикливым!
— Сегодня мы все увидим нашего будущего властелина. Жаль, что до торжественного пира остаётся мало времени, чтобы хорошенько выспаться…
Жак громко зевнул и потянулся. Андрей с улыбкой поглядел на приятеля.
— Вам не кажется, что мы слишком уж часто возвращаемся лишь к утру? — спросил он.
— Да нет… Когда же и повеселиться, если не теперь, пока мы молоды? Потом будет не то… появится жена, она может оказаться ревнивой! Знаете, мой отец уже поговаривает, что мне пора жениться…
— Я слышал. Говорят, девушка, которую предназначают вам в жёны, очень хороша?
— Да, — безразлично ответил Жак, — это моя кузина. Только она живёт с родителями в поместье и в Париже никогда не бывала. Бог мой, вдруг она окажется деревенщиной! Ну, а вы?
— Что — я?
— Вы жениться не собираетесь?
— Да, кажется, нет ещё…
— Так ли?
Андрей удивлённо обернулся.
— Почему вы сомневаетесь в этом, Жак?
— Да потому, что я тоже кое-что слышал…
Андрей покраснел. Неужели его разговор с Анной в тот день, когда пришло известие о смерти Ингигерды, уже известен при дворе?
Жак насмешливо поглядывал на друга, но Андрей решительно не знал, что сказать.
— Послушайте, Андрэ, — так и не дождавшись ответа, продолжал Жак, — я давно хотел вам намекнуть, чтобы вы проявили больше решительности. Мой отец к вам весьма благоволит.
— Граф слишком добр… — прошептал Андрей, — я ничем не заслужил его благосклонности.