Замечательные мужчины.
Закончив очередной ряд, Лейла улыбнулась, вспоминая, когда Блэй предложил ей связать что-нибудь, потому что это помогло в своё время Лирик, его матери, пережить постельный режим. Совет оказался дельным… было что-то необыкновенно успокаивающее в звоне спиц, мягкой пряже в ее руках и осязаемом прогрессе. Однако в настоящий момент ей либо придется разрезать шарф на части, либо подарить жирафу.
В конце концов, марафон «Отчаянных Домохозяек» без дополнительной деятельности просто невыносим. Как бы Лэсситер не заявлял противоположное.
А сейчас Семейный психолог Доктор Дженн[27]. Наверное, другая история… хотя, конечно, она не узнала ничего полезного для своих отношений. Потому что у нее не было мужчины, которого она могла бы назвать своим.
Нет, у нее была нездоровая одержимость, которая прошла и сгорела дотла. И это хорошо… хотя боль от потери того, чего она изначально не должна была желать, была немыслимой, непростительной.
Но, в конце концов, запрещено влюбляться во врага. И не только потому, что она была Избранной.
А потому что Кор и его Шайка Ублюдков объявила войну Рофу и Братству Черного Кинжала.
Вот почему…
— Прекрати это, — пробормотала она себе, закрыв глаза и останавливая движение спиц. — Просто… хватит.
Воистину, она думала, что не сможет вынести ни мгновения вины и понимания, что она предала самых родных и близких. Но если смотреть с другой стороны? Ей солгали, ее принудили… но в итоге это ее сердце прониклось неуместными чувствами.
И, тем не менее, безответными.
Услышав очередной шум в коридоре, Лейла посмотрела на дверь и заставила себя полностью переключить внимание. В учебном центре этой ночью было оживленно… голоса, топот, стук дверей… и почему-то от этого она чувствовала себя изолированной¸ а не наоборот. С другой стороны, в тишине было больше напоминаний обо всем, что она упускала.
Но она не хотела находиться ни в каком другом месте.
Положив руки на круглый живот, Лейла подумала, что, да, ее жизнь в последнее время была направлена скорее внутрь себя, чем на окружающий мир… и когда она начинала сильно тревожиться, нужно было лишь напомнить себе обо всем, что стояло на кону.
Она может никогда не испытать любовь подобную той, что была у Куина и Блэя, но, по крайней мере, у нее будут ее малыши.
Этого будет достаточно для ее жизни. Она не могла дождаться мгновения, когда сможет взять их на руки, заботиться о них, смотреть, как они преуспевают в этом мире.
Разумеется, если они переживут роды. Все они.
Когда телефон прозвенел с тихим сигналом, она подпрыгнула и судорожно попыталась выключить звук.
— Время пришло?
Да. Время ее свободы пришло. Тридцать минут на то, чтобы размяться и прогуляться.
Разумеется в пределах учебного центра.
Подобрав связанное до спиц, она воткнула их в пряжу и вытянула руки и ноги, разминая пальцы. Потом она скинула ноги с кровати и плавно переместила вес. Беременность и вынужденная малоподвижность привели к слабости в мускулах, которая не пропадала, как бы часто она ни брала вену Куина и Блэя… поэтому она привыкла подниматься с осторожностью.
Первой остановкой была ванная — что-то, чем ей с готовностью разрешили пользоваться, но, разумеется, она пренебрегла такой возможностью. Не было нужды принимать душ, она мылась двенадцать часов назад в те полчаса, что ей разрешили подняться и походить.
Нет, это время она потратит только на исследование.
Что происходило снаружи?
На пути к двери она пригладила волосы, которые, казалось, росли быстрее ее шарфа: светловолосая копна сейчас спускалась ниже бедер, и скоро придется ее подстричь. Ее фланелевая сорочка была такой же длинной и свободной, размером с палатку, а ее тапочки с шиканьем шаркали по полу. Спина и так болела, для равновесия пришлось выбросить руку, и она чувствовала себя на несколько веков старее, чем была на самом деле.
Открыв дверь, она…
Мгновенно отступила назад.
Так, что задница уперлась в закрытую панель.
Напротив стояли двое мужчин, высокие и гордые, на лицах застыло идентичное напряженное выражение.
Идентичное в прямом смысле.
Они были близнецами.
Заметив ее, они оба отшатнулись, словно увидели призрака.
— Следите за собой, — раздалось злобное рычание.
Лейла резко повернула голову в сторону предупреждавшего.
— Зэйдист?
Брат со шрамом на лице подошел к ней, вставая телом и грудой оружия между ней и двумя незнакомцами, хотя ни один из мужчин не проявил агрессии по отношению к ней. Неудивительно, что преграда успешно заслонила ее. Из-за огромного торса и плеч Зэйдиста она перестала видеть пару… очевидно, на это он и рассчитывал.
— Вернитесь с ним туда, — рявкнул Зэйдист. — Пока я собственноручно не уложил вас в палату.
Возражений не последовало, и внезапно незнакомые запахи исчезли, словно мужчины действительно покинули коридор.
— Они ничего мне не сделали, — сказала Лейла. — На самом деле, если бы я шикнула на них, уверена, они бы сами сбежали.
Зи посмотрел через плечо.
— Думаю, тебе стоит вернуться в свою комнату.
— Но мне разрешено размять ноги два раза за ночь?
Брат нежно, но крепко взял ее локоть и провел через порог назад, к ее кровати.
— Не сейчас. Я скажу, когда будет можно. У нас нежданные гости, и я не стану подвергать тебя опасности.
— Что за гости?
— Тебе не нужно об этом беспокоиться… они не задержатся. — Зи усадил ее на матрас. — Я могу принести тебе что-нибудь из еды?
Лейла шумно выдохнула.
— Нет, спасибо.
— Тогда напитки?
— Все нормально. Спасибо за заботу.
Брат низко поклонился и вышел, и она ожидала услышать, как он устраивает им разнос за один лишь взгляд в ее сторону. Так у них заведено. Будучи беременной, она считалась самым ценным на этой планете не только для отца ребенка, но и каждого члена Братства.
Она словно жила с дюжиной старших, чересчур заботливых братьев.
Точнее, в ее случае с большой «Б».
И в обычное время она бы возразила даже Зэйдисту. Но она не знала этих двух огромных мужчин, и видит Бог, она нажила достаточно проблем, якшаясь с незнакомыми воинами… а эти точно были солдатами. Они были крепко сложены и носили кобуру.
Хоть и пустую.
Они не были врагами, иначе их бы не допустили в учебный центр. Но они также не заслужили доверия.
Непрошенное, суровое лицо Кора появилось перед ее мысленным взором… и укол боли был таким сильным, что малыши зашевелились в ее животе, словно тоже его ощутили.
— Прекрати, — прошептала она себе.
Потянувшись за ТВ-пультом, она включила большой экран напротив. Ладно. Она останется здесь, пока незнакомцы не уйдут. Потом она посидит с братом Куина, Лукасом, который находился в реабилитационной палате в двух дверях от нее и, казалось, ждал ее регулярных визитов. Потом, может, поболтает с Доком Джейн у ее рабочего стола, или Блэй с Куином вернутся с дежурства к тому времени, и они прогуляются с ней до учебных классов.
Кем бы ни были эти солдаты, она сомневалась, что Братья позволят им остаться дольше необходимого. По крайней мере, если судить по реакции Зэйдиста.
И оружию, которое с них предварительно сняли.
Глава 11
Времени нет. Ни единой гребаной секунды.
Когда поток зла заполнил окружающее пространство, Вишес снял освинцованную перчатку и поднял сияющую ладонь. Закрыв глаза и фокусируясь… потому что от этого зависела его жизнь и жизни его братьев… он сотворил свой собственный заслон… хотя его мис был карманным в масштабах всего кампуса, маленький пузырь в двух дюймах от его лица и двух дюймах позади тел Фьюри и Тора.
Слава Богу, «Хаммер» покинул территорию.
— Не двигаться, — приказал Ви, когда волнообразный, мерцающий щит окружил их, словно мыльный пузырь, выпущенный ребенком.
Вишес не знал, сработает ли, но, черт, оно не могло не сработать… воздух вокруг наполнялся злом. Черт, даже с мисом его кожу покалывало, предупреждая о необходимости бежаааааааааааааааать.
И в это мгновение появился Омега собственной персоной в ста пятидесяти ярдах впереди.
К слову об анти-климаксе. При первом взгляде чернильная фигура в ярко-белой мантии казалась такой же пугающей, как и одушевленная шахматная пешка. Но это только при зрительной оценке. На внутреннем уровне каждая клеточка в теле Ви, каждый нейрон в его мозге, все его чувства затрубили тревогу, словно он находился в смертельной опасности.
Позади него раздалось тихое бормотанье, и Ви посмотрел через плечо. Фьюри начал молиться на Древнем Языке.
— Ш-ш, — прошипел он.
Фьюри мгновенно замолк, но его губы продолжали шевелиться, произнося молитву. И да, Ви вспомнил о своей матери и ее «я-даже-пальцем-пошевелить-не-могу»… его подмывало сказать парню, что он зря распинается. Плевать. Ни к чему лишать парня этой иллюзии.
К тому же, если его мис не сработает? Они втроем и то, о чем они молили или не молили, потеряют всякое значение.
Омега медленно повернулся, изучая своих «погибших», и Ви напрягся так сильно, что еще чуть-чуть, и мог рухнуть назад подобно бревну. Взгляд Зла не задержался там, где стояли они с братьями, и Ви решил, что мис работал… по крайней мере, частично, потому что братец Девы-Летописецы, казалось, пребывал в шоке от урона, нанесенного его Обществу.
Дерьмо, а ведь это мой дядя, мрачно подумал Ви.
И тогда Омега воспарил над утоптанной и пропитанной черной кровью лужайкой так же, как передвигалась мать Ви.
Дождь закапал с неба, холодные капли падали на волосы и нос Ви, его плечи, руки. Хотя вода щекотала его кожу, он не шелохнулся, чтобы смахнуть ее или укрыться… и, честно говоря, он бы обошелся без напоминания о хлипкости их оптической иллюзии. С капавшим на них дождем?
Черт, можно было накрыть голову газетой, и она бы защищала лучше зонта.