Док Джейн убрала датчик, вытерла и вернула в небольшой держатель на аппарате. Потом вбила какие-то записи на клавиатуре и выключила ультразвук. Взяв салфетки, она аккуратно промокнула живот Лейлы.
— Думаю, на этом все. С медицинской точки зрения все там, где должно быть. Я бы не советовала играть в пляжный волейбол, но не думаю, что легкая прогулка пару раз в день повышает риск преждевременных родов. Но я, правда, не хочу, чтобы ты переезжала в особняк.
Закрыв глаза, Лейла сказала себе, что должна верить целителю. Док Джейн желала им только лучшего, к тому же знала, о чем говорит.
— Лейла, если бы я на самом деле думала, что что-то не так, я бы сказала. Я лечу своих пациентов так, как бы хотела, чтобы лечили меня, и я узнаю первой об угрозе твоей жизни или жизни малышей.
— Спасибо. — Лейла накрыла руку Джейн своей. — Не рассказывай Куину, хорошо? Я просто… не хочу тревожить его.
— Здесь не о чем тревожиться. — Док Джейн похлопала ее по руке и встала. — Значит не о чем ему рассказывать. Хм, знаешь что… у меня есть два преждевременных подарка к Рождеству. Знаю, это человеческий праздник, но ты не возражаешь, если я покажу их?
— Конечно, прошу. — Лейла, стиснув зубы, села и свела полы халата поверх невероятно огромного живота. — Что это?
— Побудь здесь.
Лейла рассмеялась немного.
— Словно я куда собираюсь в ближайшее время?
Когда доктор скрылась за боковой дверью, Лейла скинула ноги с экзаменационного стола и уставилась на ультразвуковой аппарат. Хотя на мониторе было пусто, она представила, что видела там раньше. Жизнь внутри нее. Две жизни.
Все было хорошо. И только это имело значение.
— Та-да!
Переведя взгляд, Лейла выпрямилась.
— Это…
— Неонатальный инкубатор. — Док Джейн совсем как Ванна Уайт[44] представила оборудование… которое выглядело как большой духовой шкаф с прозрачными стенками из пластика. — Климат-контроль. Голубая подсветка. Легкий доступ. Встроенные весы. Самое близкое к твоему животу, что можно достать.
Лейла проглотила ком.
— Я бы предпочла люльку.
— Ой… блин. — Док Джейн покатила инкубатор прочь. — Прости. Мое медицинское…
— Нет, нет! — Лейла протянула руки. — Я просто… нет, все хорошо. Честно! Безопасность превыше всего… если они не переживут роды, то ни о какой люльке не может быть и речи.
Док Джейн положила руку на крышку.
— Это высокотехнологичное оборудование. Я в восторге, потому что все мы хотим, чтобы благополучно достать эту парочку, выражаясь словами Бутча.
— Спасибо. — Лейла положила руку поверх сердца. — Правда, я не знаю, как отблагодарить тебя за все. Я не хочу, чтобы ты считала меня неблагодарной.
— Сохраним благодарности до момента, когда все будут в целости и безопасности. — Док Джейн посмотрела на живот, который беспокоил их всех. — Ты на самом краю. Если удастся поносить их чуть дольше, легкие малышей разовьются в достаточной степени, и если ты родишь раньше срока, то они будут в боевой готовности. Мне будет спокойней, если ты походишь еще десять дней, недели две… этого хватит. Потом, если что-то случиться? Я буду уверена, что мы сможем выходить их. В конце концов, хотя беременность вампиров длится восемнадцать месяцев, по словам Хэйверса, в девять месяцев легкие уже способны функционировать.
— Это хорошие новости.
— И, слушай, если Хэйверс понадобится, мы привезем его. На самом деле, я думаю, Бутч с удовольствием накинет ему мешок на голову и притащит сюда… предпочтительно в багажнике.
Лейла рассмеялась.
— О да.
Док Джейн помрачнела.
— Лейла, есть риски. Но я вылезу из кожи вон, чтобы ты благополучно родила обоих малышей
— Я тоже.
Док Джейн подошла к ней, и они обнялись. А потом, когда доктор, наконец, отстранилась, Лейла хотела отпустить ее по своим делам.
Но вместо этого выпалила:
— Могу я задать вопрос? Кто-то… кого-то держат в центре? Ну, кроме меня и Лукаса?
Лицо доктора было по-профессиональному обходительным, но ложная улыбка говорила об обратном.
— Почему ты так решила?
Точно не отрицание.
— Когда я вышла на прогулку, Куин увел меня прочь от тира. Кажется, Братья охраняют там что-то? А прошлой ночью было много шума в коридоре. Я знаю, что Рейдж оправлялся после превращения в Зверя, но пленник или что-то в этом духе объяснил бы такую активность?
— На самом деле, Рейджа ранили в грудь… он был мертв какое-то время.
Лейла отшатнулась.
— О… дражайшая Дева-Летописеца, нет!
— Сейчас с ним все в порядке.
— Слава Богу. Воистину, он достойный мужчина. — Лейла сузила глаза. — Но там есть кто-то еще?
— Боюсь, что не могу комментировать.
Лейла скользнула руками по животу.
— Дела Братства влияют на всех нас. И я отвергаю мысль, что раз я женщина, то я не могу вынести это. Защита — это чудесно, но полная изоляция оскорбительна.
Док Джейн выругалась.
— Слушай, Лейла, я понимаю тебя. Но если ты беспокоишься о собственной безопасности, то не стоит. Мужчина сейчас в коме, и Ви говорит, что ночью они его перевезут. Поэтому вы с Лукасом в полной безопасности. А сейчас, тебе нужно поесть. Позволь позвать Фритца. И не бойся за малышей. Ты в прекрасном…
— Какие у него ранения? Мужчина. Который там.
Док Джейн горестно покачала головой, будто знала, что ее не выпустят из комнаты без какой-либо информации.
— Его ударили по голове. И вполне вероятно, у него был один или два инсульта.
— Он умрет? — выпалила Лейла.
Джейн пожала плечами.
— Честно — не знаю. Но пленник он или нет, я буду лечить его по стандартам медицинской практики… даже если в его же интересах умереть сейчас, учитывая, что Братство сделает с ним в случае выздоровления.
— Это… ужасно.
— Он всадил пулю в шею Рофа. Чего, по-твоему, он заслуживает? Легкого выговора?
— Это все так жестоко.
— Такова природа войны. — Док Джейн провела рукой по воздуху, будто заканчивая разговор. — Хватит. К тому же, нам с тобой не о чем беспокоиться. От нас ничего не зависит, и за это я благодарна.
— Может¸ он может реабилитироваться или…
— Ты очень добрая женщина, тебе говорили об этом?
Когда доктор выкатила инкубатор, Лейла окинула взглядом выложенную плиткой комнату, шкафчики со стеклянными дверьми, забитые медикаментами и бинтами, компьютер с пузырьками на заставке, стул без спинки, который откатили в сторону.
Нет, дело не в доброте.
Она любила этого Ублюдка.
Уткнувшись лицом в ладони, Лейла покачала головой, осознавая ужасную реальность, в которую попала. И то, что Док Джейн была права. Если Кор оправится от своих ран?
Братство убьет его.
Медленно.
Глава 26
Следующим вечером, Мэри накинула на себя свой рабочий комплект одежды и спустилась на Первую Трапезу вместе с Рейджем. Он также был одет в рабочий комплект, — кожаные штаны и майку — в одной руке нес кожаную куртку, а во второй — связку оружия в кобуре. Черные кинжалы уже висели на груди, и по жесткой линии его подбородка можно было сказать, что он был готов к бою.
На самом деле, все Братья пришли в столовую с пистолетами, автоматами и кинжалами.
За столом было достаточно огневой мощи, чтобы вооружить небольшую армию.
Которой они и являлись, подумала Мэри, садясь на свое место.
Рейдж задвинул за ней стул и устроился на свободном месте слева, повесив с одной стороны стула оружие, прежде чем накинуть куртку на спинку.
— О, ростбиф, хорошо-то как, — сказал он, когда Фритц появился из-за его спины с тарелкой.
Точнее, «подносом». И да, это был ростбиф…точнее, здоровенный ростбиф специально для него.
— Фритц, ты читаешь мысли? — спросил Рейдж, с восхищением оглядываясь назад.
Старый, морщинистый дворецкий согнулся в талии.
— Воистину, мне сообщили, что недавно вы пережили ранение, и я подумал, что вам потребуется особое питание.
— О да, вот уж точно. — Брат хлопнул дворецкого по плечу и сбил его с ног. — Дерьмо, прости…
— Я ловлю, — сказал Ви, подхватив Фритца и поставив его на ноги. — Все путем.
Когда стайка додженов запорхнула в помещение, чтобы обслужить оставшихся домочадцев, Мэри расправила салфетку на коленях и принялась ждать, когда до нее дойдут подносы с сосисками, чашками с овсянкой и нарезанными фруктами.
— Сдобные? — спросила она, протянув руку и ухватившись за плетеную корзинку из стерлингового серебра. — Улетно пахнут.
— Мммм-хммм, — промычал Рейдж в ответ, набив рот белковой пищей.
Когда она приподняла салфетку из дамасской ткани и протянула корзинку своему мужчине, Рейдж отложил нож с вилкой и взял три булочки, устраивая их на тарелке. Потом снова взялся за столовые приборы и вернулся к методичному, аккуратному уничтожению ростбифа весом в восемь фунтов, не меньше.
По неясной причине, когда она взяла булочку — всего одну — то вспомнила их первый ужин в «Фрайдис»[45] на площади Луки. Рейдж заказал тарелки четыре еды… и она приготовилась к безудержному обжорству с его стороны. Вместо этого он поразил ее столовыми манерами Эмили Пост[46], аккуратностью и размеренностью движений, начиная от того, как он запускал в рот вилку, полную еды, до того, как он работал ножом и периодически прерывался, чтобы промокнуть рот салфеткой.
Откинувшись на спинку стула, Мэри уставилась на стол. Широкое полотно из красно-коричневого дерева было заставлено всевозможными сияющими, блестящими блюдами, и казалась странной мысль, что она привыкла к этой роскоши, всесторонней поддержке, уровню жизни, настолько далекому от того, где она выросла, за пределами всего, что она ожидала… Мэри всегда считала, что подобное встречается только в романах.
Но она не зацикливалась на всей этой роскоши.
Нет, Мэри смотрела на Зи и Бэллу. Пара сидела прямо напротив нее, и было невозможно отвести взгляд от того, как они передавали Наллу с рук на руки, как Зи выбирал самые лакомые кусочки на своей тарелке, чтобы с рук покормить малышку, а Бэлла вытирала пухленький подбородок или поправляла потрясающий розовый костюмчик, отделанный рюшами. Время от времени родители смотрели друг на друга поверх ребенка, обменивались улыбками или словами.