Когда дыхание превращается в крик, а все мысли — в сладкую патоку, каждое чувство становится ярким как вспышка. Удары, движения, дикий полет, как падение, и вот я уже у него на руках, а вокруг только он, как Вселенная, как этот мир…
Мы очнулись в довольно забавной позиции: Марк сидел в позе “лотоса” на столе обнимая и пряча меня, я на нем, затылком откинувшись на могучую спину, едва носом выглядывая из мускулистого этого кокона.
Оставьте все так, мне для счастья достаточно.
— Мы кажется, собирались поговорить. — Тихий смешок мне в затылок.
Он носом зарылся в мои кудри и выбираться оттуда не собирался.
— А ты ведь снова у меня нормально не ел. Итак, похудел основательно. И продолжаешь худеть. Ей… ты там меня слышишь?
Попыталась к нему развернуться, но он только крепко прижался, все еще обнимая. Тяжко вздохнул. Откинул волосы и поцеловал прямо в татуировку. Или что это там у меня выросло на спине. Сразу же стало жарко, словно накрыло горячей воздушной волной, щеки мои загорелись, каждый крохотный волосок на моей коже поднялся, тело все завибрировало в ответ на прикосновение губ.
— Чувствуешь? — спросил шепотом прямо в ухо.
Счастье какие, он осмысленно разговаривает, а то я уже было подумала, что мне показалось.
— Да. И ничегошеньки не понимаю. У тебя точно такая же? Это у нас навсегда? А…
— Т-с-с-с. Не трещи как сорока. Я напугал тебя?
— Ну… больше всего я за тебя испугалась. И что это было у нас?
Он осторожно спустить меня на пол, сам рядом вставая, и потянулся всем телом.
— Не знаю. Очень хотелось бы верить, что я просто настолько устал. С морфами такие бывает, с магами — морфами даже чаще. Я действительно все это время безобразнейше нарушал все известные техники безопасности. Телепортация забирает уйму магических и физических сил, а мы…
Я положила на губы ему указательный палец, (ну не могла удержаться и не потрогать такие красивые губы) и прошептала в ответ:
— Нет. Я почувствовала сразу магию. Уже научилась ее ощущать.
Он тяжко вздохнул и развернулся и двинулся в сторону огромного зеркального антикварного шкафа.
Мебели в комнате было немного. Вся старинная, красного дерева, и покрытая филигранным узором серебристой инкрустации. Ножки в виде львиных лап выглядывали из-под массивного шкафа, держали на себе толстую столешницу (прочность которой мы только что испытали), и даже два резных темных стула по обе стороны от стола были украшены этими лапами. Практически черный паркет, пушистый персидский ковер кругом выступающий посреди комнаты. Такой же — на ближней стене.
Тяжелые гобеленовые шторы, и тюль. Резные карнизы, картины старинные на стенах. Интерьер начала прошлого века. Если не позапрошлого. Но при этом, тут было довольно уютно.
Кот открыл шкаф, там совершенно бесцеремонно порылся, достав себе вполне приличные шорты и майку. Бросил взгляд на меня, широко улыбнулся и выудил длинный ситцевый сарафан.
— У тебя есть выбор теперь. Из маминого платья и маминого же сарафанчика. Могу еще предложить тебе свою рубашку. Радуйся, между прочим, у меня нет даже приличных трусов.
Очень я радовалась. Но недолго. Кроме одежды хотелось еще очень есть и разговаривать.
— Плохо. — Марк продолжил задумчиво. — Я даже не знаю, как давно меня ждал здесь этот сюрприз.
— А почему ты сказал мне “ты меня снова спасла?” — если я не начну узнавать ничего очень скоро, вскипит бедный мой мозг.
— А представь себе на минутку: я вошел сюда, дверь захлопнул. Магический оборот, и в пустой городской квартире осталась замертво запертой дикая пума. Самое оптимистичное, чтобы случилось: — неделю спустя меня, умирающего от жажды и голода. Просто бы пристрелили по заявке от перепуганных насмерть соседей. Или сама знаешь кто успел бы пораньше и забрал меня тепленького. Мило, правда?
— Чудесно. А почему… ох, — сама себя оборвала. — У меня сплошное везде почему, а ты голоден. Марк меня это очень тревожит. Очень. Я даже не знаю, почему настолько, но тебя срочно надо кормить!
— Верно. — он усмехнулся печально. — Собственно, только за твой счет — кинул красноречиво на стол, так, что я покраснела невольно. — Я до сих пор и стою на ногах. Одевайся и прогуляемся. Макс оставил нам все обещанное, там документы и карты. Приоденемся и купим провизию. Только прости, теперь строго пешком или еще не такси. Я выдохся совершенно.
— Нас по следам не поймают? — мне все еще было страшно.
— Открыто пока не рискнут. Думаю, они в шоке от всех твоих выходок, будут пока изучать и нащупывать слабые стороны.
— Еще бы я знала о сильных. — пробухтела в ответ, снова прячась одеть это проклятое платье.
Не мое это — ходить, путаясь в юбках и молниях. Хотя… видеть темнеющий взгляд Кота мне приятно, конечно. Ладно. Пару юбок добавлю себе в гардероб. И платье. И… еще бы дожить нам до гардероба, ага.
Одевшись, мы вышли за дверь, Марк вывел на ней пальцами какую-то сложную руну и повёл меня навстречу ночному и древнему Выборгу.
В полную и опасную неизвестность.
34. Главные тайны
Мы гуляли, ходили по старому городу, в серых сумерках его пустых улиц и разговаривали. Прямые вопросы, простые ответы. Словно снова знакомились, все у нас не как у людей.
В нашу первую встречу тогда, в Питере, все было иначе: два рядовых человека шагнули навстречу из виртуала в реал. Посмотрели друг другу в глаза, тесно соприкоснулись. Просто мужчина и женщина, безо всякой магической подоплеки.
Теперь же я шла рядом с сильным магом и оборотнем, существом полным загадок, практически сказочным, крепко держа его за руку, и прислушивалась к себе. Кажется, я окончательно приняла этот мир, его нереальную грань, со всеми демонами, магами, оборотнями, пробежками через стены и расстояния, мистикой, феноменами. Даже драконы тут были, я слышала. Параллельная плоскость, другой этаж мироздания.
И я, вдруг взлетевшая на него, как на лифте стояла в дверях, сделав лишь первый шаг. Мне было страшно. Я слабая, маленькая “человечка” и даже магический дар у меня какой-то ущербный. Пугающая бездарность.
— Тебе просто везло все это время.
Тихим голосом словно бы опасаясь меня напугать Марк рассказывал мне эту страшную сказку. Словно ребенку.
— Угу. Я прям вот ощутила. — Не смогла я в узде удержать Илону-ехидную.
— Антимаги для нашего мира — легенда. Примерно такая же, как оборотни для обычных людей. Или те же вампиры. Вы же не верите в сказки, а, человек?
Он зачем-то меня притянул к себе ближе и поцеловал. Мы стояли на Петровской набережной древнего города Выборга, любуясь на тихую воду. Рядом возвышался темный мост, яхты на пристани тихо шлепали бортами о мелкие волны ночного отлива. Тишина, белые ночи еще только близятся к пику безумия. Мягкие сумерки, самое время для волшебства. Уже очень скоро время сойдет с ума окончательно, рехнувшееся совершенно северное солнце откажется наотрез уходить за линию горизонта. Мой мир тоже сходил потихоньку с ума.
Лишь вялые чайки зачем-то устало перекликались, сидя на парапете ограды.
— А почему ты меня через стены водил, если я антимаг, разве такое возможно? И знак брачный откуда у нас у обоих, это же волшебство? И вообще: почему эта моя “антимагия” действует так непонятно и выборочно?
— Точно не знаю. — Он тяжко вздохнул, меня снова целуя, словно бы извиняясь. — Кое-что предполагаю, но пока неубедительно. Видишь ли, … Вещи есть поважнее. — Отстранился вдруг, вглядываясь в мое сонное уже лицо. Резко выдохнул, как перед прыжком в омут, вниз головой. — Скажи, если ты вдруг узнаешь обо мне что-то пугающее или крайне вообще неприятное, ты меня бросишь как быстро?
Прозвучало настолько нелепо, что я рассмеялась. После того, что я чуть было не отдалась вполне натуральному котику, с ушами, хвостом и когтями, меня может еще что-либо напугать? Хм. Сексуальная ориентация? Ха-ха… Видела я его “ориентиры”, когда раздевалась сегодня в кабинке примерочной. Выступали вполне впечатляюще. И что испугать меня может еще?
Но Марк был совершенно серьезен и терпеливо ждал от меня каких-то там честных и четких ответов.
— Ты мне не поверил? Серьезно? НУ так, зверь твой свидетель: я никакой не великий герой, всего лишь обычная девочка и крупных хищников очень боюсь. И слов не бросаю на ветер, как это не пафосно тут звучит. Я жена твоя, парень. Если ты вдруг не заметил. И развод в мои планы не входит, прости, не дождешься.
Я даже успела устать, все это ему выговаривая. Много слов, между прочим, сказала.
А он лишь быстро поймал меня снова в объятья, сжал меня крепче, резко вздохнул и вдруг выпалил:
— Люсь, я не просто оборотень. Я — катализатор.
Сокровенно так, с придыханием. Будто признался в предательстве Родины, честное слово. И в лицо мне заглядывает, совершенно потерянным взглядом. Только хвостиком не виляет, балбес. Кот, потому что, не пес.
— Здорово, — говорю ему честно. — А кто это? — хотя мне все равно, хоть транквилизатор, хоть стабилизатор хоть рационализатор, ей-богу.
Он тяжко вздохнул, ероша рукой светлые волосы и раздраженно опять почесал переносицу.
— Я, резко усиливаю все способности одаренных иных, одним своим только присутствием. В моем случае, не совсем правильный термин, но уж как назвали нас, так назвали. Прости.
Он даже сжался. А меня вдруг озарило.
— Она охотится за тобой лишь по-этому? И все они, да? Ты же почти артефакт: кто в карман положил, тот и в дамках.
— Да. И так будет всегда. Понимаешь?
Я у руках у него повернулась, облокачиваясь на холодный чугун крепкой ограды. Ноги подкашивались, если честно. Перспективы у нас открывались прямо-таки ошеломительные: я для окружающих магов опасна, хорошо бы меня запретить, еще лучше — тихонечко утилизировать, от греха, пока не размножилась, а он — объект всеобщего вожделения, приз, добыча.
Супер парочка, прямо скажу. Снова ты влипла, Илона теперь уже даже и не Король.
Марк молчал. Он меня отпустил, на шаг отступив и сразу же отдалился. Стал как-то даже темнее и меньше, весь сжался. А я кожей почувствовала вдруг всю бездну его человеческого одиночества. Он снова один, как и прежде, против злого мира. Мегатрофей на безжалостном этом сафари.