— Я так и думал. — торжествующе прозвучало.
С огромным трудом собирая осколки сознания, разбитого приступом страха, я открыла глаза. Тот же стол, те же трое. Сколько я проспала? И что тут такое случилось, в мое, если можно так выразиться… отсутствие?
— А хотя бы меня предупредить вам обоим просто в голову не приходило, я так понимаю? — шипение Марка вдруг переросло в угрожающий рык. Мой котик хороший, сразу же бросился защищать.
— Ты бы набросил защиту, конечно. Ты же у нас молодец? — насмешливо прозвучал женский голос.
А мой сонный взгляд вдруг уперся в нервно постукивающие по столешнице пальцы Лера. Что-то в них было не так. И красивые вроде и правильные, но какая-то органическая неправильность ощущалась в этим обычных движениях. Странно…
Уже окончательно и совершенно проснувшись я оглянулась на Марка, стирающего струйку крови на кончике носа. Это я так его приложила?
— Моя жена испугалась. И прекратите делать из нас подопытных кроликов, вы, оба.
Он решительно взял салфетку из стаканчика на столе, вытер руку, и сжал ее в крепко в ладони. Его пальцы двигались совершенно не так. Я еще раз взглянула на руку Лера. И поймав на себе его очень внимательный взгляд, опустила глаза.
— Кроликами, как ты точно тут выразился, сделали вас вовсе не мы. Тебя отец разве спрашивал, о желаниях, привязав непредсказуемую сумеречную сущность? Или, может быть, Гира спросила хоть раз, надевая кошачий ошейник? Макс нас хоть и мастер расспросов, но обычно в допросной.
С каждой фразой Марк вздрагивал, но ответить ему было нечего.
— Я всегда выбираю сама.
Ой, ну кто меня просит? Вечно лезу куда попало, получаю по голове, отползаю и лезу опять.
— Ошибаешься. Но времени на уговоры у нас с вами нет. Скажи, малышка, кому ты безусловно доверяешь? — Лер быстро переглянулся с хозяйкой и уточнил: — кроме Марка, о нем мы все знаем.
— Абрашки, конечно. И у меня имя есть. — Хотела добавить еще кое-что, но меня перебили.
— Родители? — это все больше походило на форменный допрос.
Я вздохнула. Врать смысла не было.
— Нет. Люблю их обоих, всегда мне помогут, но… нет.
Эта фраза далась мне очень трудно. Ком в горле, стало зябко внезапно, я вдруг вспомнила, что сижу здесь в одном чужом халате и полотенце, наверное, хоть и закутанная в них по самые уши.
— Негусто. А хочешь узнать, почему?
Ой, все. Сейчас мне расскажут о том, как плохо иметь совершенно говнистый характер. И вообще, людей надо любить, делать добро и они сразу потянутся. Чтобы пнуть, я же знаю.
— Не злись. — Ди подала голос, вставая. Тут твоей вины нет, и дело совсем не в характере. Ты поняла, что мы делали?
— Послушайте, я… — Марк не выдержал.
Ему все происходившее очень не нравилось, я это чувствовала. И по движению рук, осторожно украдкой поглаживавших меня, словно в попытке утешить, и по тому, как он нервно вибрировал, явно злясь. И по рычащему все еще тону его голоса.
— Кот, давай не будем друг другу мешать. — Лер тоже умел так рычать, что немедленно нам и продемонстрировал. — Заметь, у нас с Венди явно есть чем заняться, а мы с вами на кухне сидим, и пытаемся докопаться до истины.
Ди, погладив нежно неизвестно откуда вдруг взявшийся в ее изящных руках пузатый заварочный чайник, прищурилась, словно о чем-то раздумывая. Потом встряхнула копной белых волос, и не задавая лишних вопросов просто всем разлила в стоящие на столе чистые чашки горячий напиток. Запахло лимонником. Обещанное мне зелье наконец-то включили в меню этой ночи.
— Включи, наконец, свою светлую голову, и перестань бестолково сопротивляться неприятностям строго по мере их поступления. Пора начинать играть на опережение. Правда же, Кошка?
Была мысль у меня снова выразить свое категорическое несогласие с их глупой манерой давать эти прозвища всем, но после Люси от Марка это было не очень логично. Да пусть хоть горшком обзывают, только из печки достанут, ей-богу.
— Вы на меня колдовали? — чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я выдала им в ответ на вопрос о моем понимании.
— Можно и так это назвать. — Лер прищурился, глядя мне прямо в глаза. — Это неважно, главное, ты с собой сделать этого не позволила.
— Я антимаг же. Как мне тут сказали. — Это если вдруг кто не понял, решила я им пояснить.
— Ходишь порталами, украшена брачной магической татуировкой, видишь потусторонние сущности. —Лер загибал свои пальцы, а я снова прилипла к ним взглядом. Меня рука эта прямо-таки завораживала, причем, именно правая. — Я все перечислил?
— Еще… я заразный какой-то антимаг. В смысле…
— Мы знаем. Чудушки чудные вы мои. Оба, дуэтом. — Он лениво потянулся, притянул к себе чашку с бодрящим напитком, хлебнул усмехнувшись. — А вот что с этим делать, — не знаем. Совсем.
Оптимистично-то как. И удобно: не знаем, и даже не будем пытаться.
— Похоже, она антимаг на доверии. — Ди побултыхала остатками зелья в чайнике, поставила его очень громко на стол и изящно рядом с ним приземлилась. На стул уже, правда, совсем не на стол. — Кошка верит Коту и магии его совершенно не сопротивляется.
Кажется, меня окончательно произвели в почетное звание “Кошки”. Из мышек, и так неожиданно… карьеру делаю головокружительную, надо признать.
— Плохо. Малышка у нас ведь доверчивая? — Лер опять усмехнулся, а меня вдруг что-то торкнуло.
Ручка моя шаловливая вдруг потянулась к нему через стол и кончиком пальца я совершенно бесцеремонно потрогала Лерову правую руку.
И тут же отдернулась, будто обжегшись. Конечность бессмертного была совершенно и безнадежно мертва.
На его месте я бы решительно возмутилась подобным вторжением в личное пространство. По голове бы нахалке дала, говоря откровенно. Но он лишь улыбнулся мне, совершенно не злясь.
— Это протез. Совершенный во всех отношениях и укрытый магической иллюзией. Видишь, ты мне не доверяешь, и на тебя она не подействовала. Простой человек ничего не почувствует и не заметит. Понимаешь?
Тут я действительно поняла. Он нарочно внимание мое обратил на свою руку сейчас, за столом. Аргумент вполне безобидный, но очень наглядный.
38. Контраргументы
В каждом приличном любовном романе обязательно должен быть подвиг. Совершить его непременно обязан самый главный герой. Потом он красиво приходит к принцессе, или что кто там у нас за нее по сюжету, признается в любви, (если еще не успел) и делает предложение.
Красиво.
Я мало читала любовных романов и, наверное, зря. Мироздание мне отомстило, и теперь я сижу с этим самым героем, типичным красавцем, почти принцем даже, на чужой кухне, посреди белой ночи, пью горячий напиток с лимонником и разглядываю чужие протезы.
Подвиг был, но отчего-то пока только мой. В любви мне признались, хотя я до сих пор в это не верила, потом скоропостижно женились, (меня не спросив).
Все, как всегда в моей жизни: словно взяли приличный сюжет, шмякнули его сильно об стенку, а потом из осколков собрали уже, ну... что смогли, то и собрали. Я давно уже как то привыкла к подобному, надо заметить.
Не жить, видимо, мне нормально и по-человечески.
— Скажи, малышка, — выдержав долгу паузу, Лер прервал мои невеселые размышления. — Когда ты впервые увидела Марка, ничего странного не произошло?
О! Вопрос был забавным, конечно, но отчего каждый раз воспоминание о нашей первой встрече меня очень больно царапало?
— Я сбежала. — Ответила, покосившись на Марка.
— И далеко убежала? — Лер снова фыркнул, и все рассмеялись.
Ну да, от такого поди, убеги.
— Это то, что я думаю, Лер? — над головой раздалось.
Они думают тут все, а я болтаюсь в полнейшем неведении. Только подвиги совершаю. По будням и выходным.
— Я мысли твои не читаю, коллега. — Лер перевел на меня свой строгий взгляд и продолжил: — А скажи-ка мне ты теперь, дорогуша. В какой именно момент один из лучших моих сотрудников сорвался? Вашу встречу я ведь ему не разрешал.
И тут я занервничала. Чуяла пятая точка моя неприятности, ох чуяла.
Хозяйка дома осторожно положила тонкую руку на плечо сурового мужа и осторожно погладила, тихо при этом сказав:
— Лель, они уже встретились. Наломали кучу дров, но сами пытаются разобраться. И заметь: у них даже почти получаются.
— И помощи мы не просили. — Это я уже брякнула. Как обычно: своевременно и по адресу, да.
И не надо на меня так иронично смотреть. Я так точно ее не просила.
— А я уже дважды практически потерял одного из самых своих ценных резидентов, во многих вопросах незаменимого. И тут сижу строго по этой причине.
— Когда понял, что больше не могу быть подружкой для женщины, которая мне с каждым днем все больше нравится, — прозвучало за моей спиной очень тихо. Так проникновенно, что я даже вздрогнула.
— Хотел посмотреть на нее и сбежать? Надеялся разочароваться? Ну и как, получилось?
Не нравился мне этот их разговор, совершенно не нравился. И больше всего, — не осознание цели всей нашей беседы. А она точно была. Но какая? Поссорить нас? Пф! Не получится. Я понятия до сих пор не имела, почему мы с ним вместе. Любила, тянулась, наслаждалась каждой минутой с ним рядом и не понимала. А подобное не поддается логически обоснованным манипуляциям, нет.
— Нет, как видишь. — Тут Марк меня крепче прижал, совершенно уже никого не стесняясь.
— Послушайте, — свой голосок подала я. — Мы же не малые дети. Что за странные разговоры, вы еще нас обоих отшлепайте, право же. Что происходит?
— То, моя золотая, что сотрудник одной из самых секретных спецслужб этого мира, работающий с инспекцией в Инквизиции откапывает “совершенно случайно”в недрах заброшенных дел твою карточку и молчит. Потом зачем-то берет себе в дело проверку расследования о покушении на тебя. Затем куда-то срывается, и обнаруживается уже нерушимо женатым, после двух покушений, еще и преследуемый кучей мстительных “доброжелателей”. На моем месте, что ты бы подумала?