Упс… опять лоханулся. Папенька, чтоб вы знали, в случае нужды умел быть абсолютно бесшумным, несмотря на габариты и парадную сбрую, то бишь не самый удобный костюм. Для него, естественно. Потому что единственно приемлемым Виктор Андреевич считал комплект из старых треников с олимпийкой. Но, к великому для него сожалению, при всей своей власти не мог их себе позволить. Вернее, как раз вследствие. Хоть и не из стеснительных мой батя, ага. Да взять хотя бы текущий момент — не стал скрывать отцовских чувств при посторонних. Но, опять же, на свой собственный манер — то бишь с обнимашками не полез, даже руку не пожал, в отличие от старперов-подельников. Зато посмотрел этак со значением, а еще со своей неизменной иронией, и дернул головой в сторону кабинета, типа, пошли, заждался уже. Зная Виктора Смалькова (а уж я-то знаю, как никто!), подобный жест мог быть расценен однозначно как величайшая степень доверия. Тем более что в сам кабинет меня пригласили впервые. Вы только представьте — за все эти годы! Кстати, братец Арти и в этом меня опередил — племяш побывал в дядькином логове минимум на неделю раньше меня, родного сына. А это тоже о многом говорило.
Личная приемная моего беспокойного родителя пустовала, зато кабинет скомпенсировал этот недостаток — интерьер в общих чертах мне был знаком (после стольких сеансов связи!), но сегодня в нем наблюдались изменения — отцовское место осталось в неприкосновенности, но гостевых кресел прибавилось. Два места слева от стола занимали высокопоставленные гости в лицах дорогого дядюшки Питера и заклятого друга кузена, на аналогичные два справа Виктор Андреевич указал кэпу с Грегом, а на мою долю остался диванчик напротив папенькиного кресла. Я даже не сразу сообразил, что мне именно туда, повертел головой в поисках еще одного посадочного места, но нарвался на отцовский взгляд и покорно приземлился, куда велели. И не прогадал — рядом со мной невозмутимо устроился тренер дядя Коля.
— Не кипишуй, пацан, — шепнул он, когда я вознамерился было поинтересоваться у папеньки, с чего это такая честь. — Так надо. Витька не хочет тебя светить.
— Типа, не заслужил? — возмутился я. Тоже шепотом, кстати.
— Бери выше — ты наше секретное оружие. Короче, сиди, как мышь под веником. Не знаешь, как это — смотри на меня.
— Уговорил, тренер. А чего это тут вообще?
— Да так, ерунда, — отмахнулся дядя Коля. — Ежедневный сходняк. Малое оперативное совещание.
— Поня-а-атно… хочешь сказать, ради этого нас с «Молнии» дернули, курьер не пожалели?
— И это тоже, — кивнул тренер. — Раз уж выпала такая возможность. Витька решил, что так вам будет проще вникнуть в ситуацию.
— Нам?
— Всем троим.
— Вы чего там шипите? — обернулся на нас папенька, колдовавший с бутылками и стаканами у старинного бара. — Мы вам не мешаем?
— Да мы уже привыкли, — очень кстати влез кэп. — Твой младшенький не в меру скрытен, Виктор.
— Еще скажи, старших не уважает, — хмыкнул отец, одарив Иванова стаканом. Второй же протянул Грегу, возмутительным образом проигнорировав нас с дядей Колей.
— Ну, не без того…
— Да ладно тебе, Майк, — вступился за меня мистер Слоун. — Все мы такие были. А с Денисом мы и сами немного того… перестарались…
— Можно подумать, племяш у меня святой, — ухмыльнулся дядя Петя. У него стакан уже был, так что он не отказал себе в глотке элитного пойла — иного Виктор Андреевич в своем логове не держал. — Скажи, Артур?..
— Э-э-э… не совсем понимаю, о чем ты, отец, — не повелся кузен.
Его, как я заметил, тоже спиртным обделили. Вот такая вот дискриминация. Я бы даже сказал, возрастная сегрегация. Что поделать, для Виктора Смалькова и Питера О’Мэлли мы с Артуром навсегда останемся несмышлеными детьми. И тут хоть из кожи вон, а ничего не изменишь. Разве что посамовольничать? Кстати, почему бы и нет?.. Тем более что папенька уже с удобством устроился в собственном кресле-монстре, вооружившись емкостью с чем-то янтарным — тут даже гадать не берусь, может и коньяк оказаться, и вискарь.
— Ну что ж, дорогие… гости! — с заминкой начал Виктор Андреевич. — Вы наверняка задаетесь вопросом: а за каким, собственно, лядом я оторвал вас от важных дел и загнал в самую дорогую клетку во всей системе Алабужева?
— Бери выше — во всем Колониальном союзе, — булькнул вискарем дядя Петя.
И это, между прочим, констатация факта, а не родственный прогиб. Я же уже говорил, что Питер О’Мэлли болезненно справедлив? Вон, Арти живое тому доказательство.
— Другой бы на моем месте возразил, но я не буду, — усмехнулся папенька. — Короче, вы мне тут нужны. Я, конечно, понимаю, что мотаться по космосу в поисках всяких занимательных штукенций куда интереснее, чем залипать со старым брюзгой у него в кабинете, но это вынужденная мера. Ты, Грег, и ты, Миха, приказом от вчерашнего числа официально введены в оперативный штаб объединенных вооруженных сил Корпораций СТГ и «О’Мэлли текникс». А ты, сын, будешь внештатным советником…
— Это потому, что ты не хочешь светить Информаторий? — огорошил я присутствующих встречным вопросом.
Особенно Артура, судя по его реакции. А до того, значит, они мне не поверили… впрочем, я и не утверждал наверняка, только намекал.
— Это потому, что ты еще недоросль, — отрезал папенька. — И не успел показать себя в деле. Я имею в виду, публично.
Ну да, есть такой косяк… издержки профессии, блин! Черт, однозначно надо залить горе… что, собственно, я и проделал — поднялся с дивана, прошествовал мимо изумленного папеньки к бару, изобразил ритуальное «наложение дланей» на магнитный замок, и через пару секунд запустил загребущие лапы в тщательно оберегаемые закрома Виктора свет Андреевича.
— Арти, тебе чего налить?
— Виски, — обалдело ответил тот.
— А мне коньячку захвати, — попросил дядя Коля. И невозмутимо уставился на малость охреневшего папеньку: — Чего? Проиграл, расплачивайся.
— Э-э-э… тренер, тебе какой-то конкретный взять? — подыграл я.
— Вон там, справа, в глиняной бутылочке.
— Разоритель!.. — застонал папенька.
— Не жлобься, Виктор! — и не подумал отступить дядя Коля. — А ты, Денис, не скупись, лей полнее. Во-от, нормалек!
— Шантажист, — смирился с судьбой отец. — Ладно. Все налили? Расселись? Готовы слушать?
— А мы так уже который год живем, — хохотнул Грег, подмигнув кэпу. — Под тяжким гнетом твоего нерадивого отпрыска.
— Ладно, верю, — кивнул папенька. — Заслужили бонус. Но потом.
— Как обычно, — усмехнулся капитан Иванов. — Давай, рассказывай. Мы все внимание.
— Да уже все, собственно, — развел руками Виктор Андреевич. — Засучайте рукава, впрягайтесь в работу. Ты, Грег, займешься логистикой и снабжением. А тебе, Мих, прямая дорога в группу оперативного командования Флота. А ты, бесстыжий отпрыск, войдешь в группу аналитиков. Неофициально!
— А вы, Виктор Андреевич, моим мнением на этот счет поинтересовались? — глянул я на родителя сквозь стакан. И демонстративно зевнул.
— Есть такое слово — надо, сын. И оно сейчас ключевое.
— Ошибаетесь, Виктор Андреевич. Есть дела поважнее.
— Я чего-то не знаю? — вздернул бровь отец. — Впрочем, не удивлен. Я постоянно чего-то не знаю. Но об этом позже, две минуты до совещания.
— Но…
— Денис, я сказал позже! — отрезал отец.
Пришлось смириться с фактом. Ну а как вы хотели? Временами (почти всегда) Виктор Андреевич Смальков бывал просто невыносим. Особенно для близких родственников.
— Тренер, что за блудняк? — переключился я на более доступный объект.
— Да так, посиделки, — отмахнулся тот. — Совещание в режиме видеоконференции, кроме нас еще флотские и ребята из аналитического отдела. Каждый день Витька собирает, но пока еще ничего особо полезного я не слышал. Хотя сегодня два доклада.
— Поня-а-атно…
Тем временем подготовка к мероприятию, по всей видимости, подошла к концу — подчиняясь команде с отцовского терминала, посреди кабинета сформировалась голопроекция стандартного интерфейса видеоконференции — десяток объемных «окошек» вплотную друг к другу. Часть из них пока что заполняла чернота, в остальных проступили интерьеры различных помещений — где кабинета, где лаборатории, а где и капитанского мостика. Все участники сопровождались короткими метками — фамилия, инициалы, должность. Не соврал тренер дядя Коля, все как на подбор: флотские, десантура, ученые и аналитики. А часть еще и совмещала текущие должности с синекурой в Корпорации — кто директор, кто глава того или иного отдела. Как, например, один из аналитиков, по совместительству главный пиарщик. Или начальник штаба флота Корпорации СТГ, помимо этого еще и крупный специалист по оружейным системам. А ничего так, представительное собрание… одно плохо — смотреть пришлось с тыла, поэтому в зеркальном отображении. Впрочем, Зевс очень быстро вмешался в процесс и без напоминания врубил фильтр, возвращавший картинку к удобоваримому виду. Ну а тренер, по всему судя, уже привык.
К исходу обещанных двух минут голопроекция заполнилась участниками, и отец, предварительно многозначительно прокашлявшись, объявил:
— Двадцать первое десятое сто тридцать восьмого. Десять ноль-ноль. Оперативное заседание объединенного штаба. Запись пошла.
Окинув внимательным взглядом как присутствующих воочию, так и посредством виртуальных «окошек», Виктор Андреевич взял секундную паузу, дабы отдельные раздолбаи типа меня прониклись ответственностью момента, и продолжил вводную:
— План есть у каждого. Вопросы, предложения, пожелания? Регламент прежний?.. Отлично. Адмирал О’Тулл, вам слово.
Ха! А ведь заклятая дружба Корпораций зашла куда дальше, чем я мог предположить! Поначалу в глаза не бросилось, но стоило только папеньке объявить первого докладчика, как до меня дошло, что около половины присутствующих — из дядькиной вотчины. Странно, что отец на инглиш не перешел… хотя, при нынешнем развитии электронных переводчиков… да и привык я уже, если честно. На «Молнии» по-русски вволю пообщаться можно или с кэпом, или с Мисс Лёд. Оба, как вы понимаете, далеко не подарки, так что контакты с ними я свел к необходимому минимуму. Оставался Зевс. А под остальных приходилос