За поворотом потолок круто уходил вверх, а потом исчезал. И стены исчезали, а земляной пол превращался в тропинку, и даже тропинка пропадала на зелёной лужайке. Слева поднимались розоватые скалы. Из одной, из тёмного отверстия, стекала вода и падала в озерко. А из озера вправо тёк широкий ручей. И надо всем этим было синее небо с белыми облаками, и светило солнышко.
А на лужайке, среди травы и цветов, сидел большой бурый зверь, похожий то ли на маленького медведя, то ли на огромную морскую свинку, и очень внимательно смотрел на Линку, иногда шевеля ушами. Она узнала его сразу.
– Капибара, – прошептала Линка. – Настоящая капибара…
Всё было как у них с Настей в сказке. Но то сказка, а тут самая настоящая живая капибара сидела в двадцати шагах и внимательно смотрела на Линку, раздувая ноздри.
Линка вышла из-за угла и осторожно сделала несколько шагов навстречу. Капибара нервно дёрнула ушами. Боится, подумала Линка, присела на корточки и протянула вперед руку со свёртком, потом медленно развернула его, показала зверю пирожок и печенье и позвала:
– Иди сюда, не бойся!
Капибара опять дернула ушами, а потом вдруг спросила ворчливо:
– А что это у тебя, опять печенье?
9
Вот это было да! Линка плюхнулась на травку и уронила еду, а капибара сделала несколько шагов и остановилась нерешительно.
– Ты кто? – спросила наконец Линка. – Ты умеешь говорить?
Капибара фыркнула.
– Я – Карпинчо, – сказала она. – А ты – Лина, я знаю.
– Мне больше нравится «Линка». А почему Карпинчо, а не капибара?
– Не знаю, – отвечал зверь. – Так меня звали там, где я родился.
«Значит, это ОН, а не ОНА, – сообразила Линка. – Но почему же он разговаривает?»
Карпинчо подошёл ещё поближе и шумно вздохнул, поглядывая на пирожок. Линка протянула ладонь, Карпинчо аккуратно взял пирожок губами, чуть показав здоровенные острые зубы. Губы были мягкие, но с колючей шерстью вокруг. Пожевал, гулко проглотил и одобрил:
– Очень вкусно! Как у нас в Буэнос-Айресе. Мне только их редко давали.
Линка протянула ему оставшиеся печенья, и Карпинчо с удовольствием их сжевал, тыкаясь мохнатым носом в ладошку. Потом слизал крошки, Линка засмеялась и отдёрнула руку:
– Извини! Щекотно, – объяснила она.
Карпинчо немножко смутился, на всякий случай облизал усатую морду и вздохнул довольно.
– Ты уже наелся? – спросила Линка. – Ничего себе. Такой большой зверь, и так мало нужно.
– Так ведь я щиплю траву, – объяснил Карпинчо. – А это так, вкусненькое.
Тут Линка и вправду заметила, что трава кое-где как будто аккуратно пострижена под самый корень. Она огляделась: травы было очень много, густой и зелёной. «Не проголодается», – подумала она и немножко успокоилась. А потом вдруг снова стало очень странно: что это с ней такое, где она, и почему разговаривает с настоящим Карпинчо? Зверь сидел и посматривал на неё сплошным чёрным глазом, изредка моргая.
– А почему ты разговариваешь? – спросила она осторожно. Карпинчо смущённо наклонил голову.
– Научился понемножку. Мне скучно было в зоопарке.
– Так ты из зоопарка?
– Да, из Буэнос-Айресского зоопарка, – с удовольствием выговорил Карпинчо. – Я там жил один, почти целый год. А люди останавливались, разговаривали со мной, вот я и научился.
– Они что, по-русски разговаривали?
– Нет, конечно, – фыркнул Карпинчо. – По-русски – это я уже здесь. Я тебя подслушивал, как ты с родителями разговариваешь. И радио ты оставляешь в комнате, когда уходишь, растяпа. Вот и научился. Я способный, и умница, только ленивый.
Тут Линка как будто услышала собственную маму. Ну конечно, это же всё её словечки!
– А можно тебя погладить? – решилась она наконец.
Карпинчо растерялся:
– Наверное, можно.
Линка осторожно протянула руку. Карпинчо опасливо покосился, и Линка положила ему ладонь на загривок.
Карпинчо оказался очень странным на ощупь. Как щётка, или как кокосовый орех, такой же жёсткий. Он и видом был похож на кокос, рыжий и с прямой блестящей щетиной. Но зато он был очень тёплым, и когда Линка почесала его за ухом, то ли замурлыкал, то ли засвистел: «фррррррррррррр». А на самых лапах шерсти не было, но зато были перепонки между пальцами. Наверное, чтобы быстрее плавать.
– А ты здесь теперь всегда живёшь? – осторожно спросила Линка. Она забеспокоилась, не пора ли домой, но упускать Карпинчо не хотелось.
– Да, наверное, – отвечал Карпинчо как-то неуверенно. – Ты придёшь ведь ещё? – и ткнулся носом в ладошку.
– Ой, конечно! – Линка даже подпрыгнула от радости. – Найду время, чтобы можно было подольше побыть. А то знаешь как моя мама испугается, если вдруг зайдёт, а меня нет.
– Ну ты беги, – сказал Карпинчо. – Если тебя долго не будет, я сам вылезу и тебе свистну, вот так! – и он тоненько засвистел, даже странно было от такого большого зверя слышать такой звук.
Линке не хотелось уходить, она последний раз протянула руку, потрепала Карпинчо за шею, а потом развернулась и бросилась бегом, чтобы не передумать.
– Эй, спасибо за угощение! – донеслось ей в спину.
Коридор быстро сужался, вскоре опять пришлось лезть на четвереньках, а вот и паркет появился под руками. Линка осторожно выглянула – никого нет, темно, только луна так же светит. Подбежала к кровати, вспрыгнула, закуталась скорее с носом и выдохнула счастливо.
Ох, ну надо же! У неё теперь знакомый самый лучший в мире зверь, настоящая капибара… или капибар? Нет, надо его называть Карпинчо, это правильнее, чтобы никто не догадался. Это будет его тайное имя.
Тут Линка задумалась, а кому же можно про него рассказать? Получалось, что никому, наверное. Маме с папой лучше не надо, они не разрешат ей одной туда лазить, а сами, наверное, не пролезут в тайную дверь. И неизвестно, откроется ли она им? Ведь вчера они с мамой заглядывали под кровать и ничего не видели. А может, она открывается только ночью? Голова кругом идёт! Линка решила пока отложить эту мысль.
Девчонкам в школе лучше не говорить, они всё равно не поверят. Разве что Юльке, но она тоже не поверит, пока не увидит.
Насте было бы можно, но пока она приедет… Линка опять загрустила. Ещё больше трех месяцев до Нового года. Надо, кстати, ей письмо написать, мама уже напоминала. Может, в письме немножко намекнуть? Линка закрыла глаза и начала сочинять письмо, но скоро заснула.
10
В следующий раз Линке удалось забраться под кровать только в понедельник, но зато родители уехали на весь день и оставили её одну.
Линка взяла с собой сладкую булку, надела джинсы, кроссовки и футболку с бабочкой на спине и осторожно приподняла плед. Дверь была на месте, такая же настоящая, деревянная. Линка подумала, на всякий случай сунула в карман телефон и полезла в тесный проход.
Скоро она добралась до знакомого поворота, из-за него по-прежнему бил солнечный свет. Это было, кстати, непонятно: если у них там день, когда у нас ночь, то когда же у них ночь? Надо спросить у Карпинчо, решила Лин-ка и вышла на полянку.
Карпинчо нигде не было.
Линка растерянно осмотрелась по сторонам: никого. Надо его позвать, сообразила она, и закричала, сначала тихо, а потом очень даже громко:
– Карпинчо-о-о-о!
Никто не ответил было тихо, только водопад шумел. Тут Линка сообразила: надо поискать его у воды! И она побежала к озерку у водопада.
Так и оказалось: под водой стремительно пронеслась тень, потом наружу высунулась гладкая морда с прижатыми ушами. Карпинчо плыл ужасно быстро. Вдруг он заметил Линку, повернулся к ней и выбежал на берег, отряхиваясь на ходу. На суше он был, наоборот, довольно неуклюжим и переваливался с боку на бок.
– А я тебя не слышал! – сообщил он, ткнулся Линке в ладонь и замер. Линка почесала его за ухом, и Карпинчо опять довольно замурлыкал.
– У меня родители уехали на весь день, – сказала Лин-ка. – Я тебе булку принесла!
Они уселись рядышком на берегу озера, и Карпинчо съел булку с ладони, смешно щекочась усами. Кода он доел и подобрал крошки, то опять поблагодарил:
– Спасибо! А пойдём купаться?
– Я сбегаю домой, купальник надену.
Линка даже удивилась, как быстро она вернулась и какой привычной показалась дорога.
– А, вернулась, – проворчал Карпинчо. – А я только устроился на солнышке. Ну, побежали! – и помчался в воду, и нырнул – как-то удивительно тихо, даже брызг не было. Линка подошла, потрогала воду ногой – тёплая, и осторожно вошла. На дне был песочек, и бегали солнечные зайчики.
– Плыви сюда! – Карпинчо вынырнул на другом конце озера, высунулся из воды и махал лапой.
– Я боюсь, там глубоко, – призналась Линка. Плавала она и вправду не очень.
– Хочешь, покатаю? – предложил Карпинчо, снова нырнул, пропал, а потом вынырнул прямо перед ней. – Держись за меня!
Так быстро Линка никогда не плавала! Она вцепилась зверю в мохнатую шею и даже ногами не шевелила. Вода просто бурлила вокруг, а Карпинчо грёб всеми четырьмя лапами и почти не поднимал голову над водой: торчал только нос, глаза и уши. Они сделали пару кругов и вернулись.
– Ух ты! – только и сказала Линка восхищённо.
– Ну что, нравится? – спросил Карпинчо довольно. – Я самый лучший плывун на свете!
Линка засмеялась и не стала поправлять. В конце концов, Карпинчо даже по-испански умеет говорить, а она всё английский как следует не выучит.
Потом Линка валялась на берегу, сохла, а Карпинчо кувыркался в воде, но наконец тоже устал и вылез. Они грелись на солнышке, и Карпинчо рассказывал про свою жизнь в зоопарке. Историй у него было много, про зверей, с которыми он успел пожить в одном загоне, про посетителей, про сторожа по имени Маноло, который его любил и всегда приносил свежей травки.
– Пора мне идти, наверно, – вздохнула Линка. – Скоро мама придёт.
– Но ты вернёшься? – спросил Карпинчо озабоченно. – Знаешь… с тобой гораздо интереснее купаться, чем одному.