его горло.
– Отойди от него! – прогремел приказ Бека.
Незнакомка зарычала, посмотрев на короля Благих Фейри.
– Låt mig gå, eller ska jag döda honom (перев. со шведского: отпусти меня, или я убью его)!
В голове у Данте запульсировала боль, а в руке, сжимавшей его горло, было нечто, что пробуждало в нем зверя. Он взглянул на стройное женское тело, которое склонилось в доминирующей позе, и почувствовал, как у него внутри что-то оборвалось. Это было слишком. Слишком для мужчины. Сначала отец, потом Бек, а теперь и эта хрупкая дамочка считали его недостойным мужчиной. Сердце Данте бешено заколотилось. Его клыки удлинились скорее от гнева, чем от возбуждения, хотя и оно тоже присутствовало. Теперь он чуял ее аромат. Под слоем грязи Данте почувствовал девушку. Аромат был странно знакомым, как будто нечто первобытное в нем узнало незнакомку на самом низменном уровне.
Под грязью и бравадой скрывалась сладость. Неужели дикарка рассчитывала скрыть это от Данте? Внутри скрутилось темное желание. Оно было совершенно незнакомо и слегка пугало.
И оно было слишком сильным, чтобы его игнорировать.
– Данте, сохраняй спокойствие, и я тебе помогу. – Слова Бека должны были обнадежить, но Данте услышал лишь, что Бек намеревался встать между ним и девушкой.
Незнакомка перевернула Данте на спину и сжала его горло, будто он был покорным и мягким. Он не знал, что именно означали ее слова, но понял. Она использовала его. Она угрожала убить его, если Бек не отступит и не позволит ей бежать. Данте был ее пешкой, ее слабой пешкой.
Она боялась Бека, но Данте хотел, чтобы она боялась его.
Он выпустил когти – древний дар его королевских предков. Сейчас ими не пользовался почти никто из вампиров, разве что на арене, когда сражались за пару. Показывать когти считалось невежливым, но в данной ситуации вежливостью и не пахло. Кончики пальцев болели в тех местах, где вылезли когти, но Данте не издал ни звука. Он почувствовал, как его зрачки расширилась, глазные яблоки налились темно-зеленым цветом и кровью. Все его чувства обострились. Данте увидел тепло, исходящее от женщины, и понял, что она другая. Она не была ни вампиром, ни человеком, ни Фейри.
Но она принадлежала ему.
Дикарка сильнее сжала его горло. Она даже не потрудилась взглянуть на свою жертву.
– Jag vill döda honom (перев. со шведского: я убью его).
Теперь голос самки звучал уверенно. Испуганной девушки, которая жалобно умоляла, больше не было. Ее блестящие голубые глаза по-прежнему были устремлены на Бека. Бек, похоже, был единственным существом в шатре, которое она считала достойным внимания. Данте решил кое-что прояснить.
Рычание, вырвавшееся из его горла, было одновременно незнакомым и приносящим глубокое удовлетворение. Его народ давным-давно оставил свою первобытную сущность, но сейчас Данте позволил инстинкту взять верх, и это было приятно.
Потрясенные голубые глаза смотрели на него сверху вниз, словно удивляясь, что он все еще здесь. Данте открыл рот и обнажил длинные клыки. Одним движением он перевернул девушку на спину и оседлал ее бедра. Он не пытался скрыть свою эрекцию, прижав незнакомку к себе, чтобы еще больше запугать. Данте искренне наслаждался страхом в ее глазах. Это означало, что она наконец осознала его присутствие.
– Не пытайся провернуть это снова, милая, – жестко произнес он сквозь клыки. Девушка заерзала под ним, возбуждая еще сильнее. Она приподняла бедра, и Данте вжался в них пахом. – Я немного на взводе. Давай попробуем начать сначала.
Тогда она ловко подпрыгнула, зацепив край его пениса, и толкнула Данте в бок. Его охватила чистая агония, и он упал, хватая ртом воздух.
В мгновение ока девушка оказалась на ногах. Данте услышал крик Бека и лязг металла о железо клетки. Не обращая внимания на боль, охваченный праведным гневом, Данте последовал за дикаркой. Он зашипел от боли в паху, но тут же вскочил на ноги. Незнакомка заметалась по клетке в поисках свободы. Данте ринулся за ней, зная, что никогда этого не допустит. Ей не уйти от него.
На лице Бека появилось зверское выражение, когда он занес меч над головой.
– Нет! – не своим голосом выкрикнул Данте. Бек замер. Меч в его руке завис в воздухе. Казалось, что замер весь шатер, будто само время остановилось. Данте уставился на свою жертву. – Я разберусь с ней!
Дикарка переводила взгляд с Данте на Бека, словно силилась понять, кто же представлял большую угрозу.
– Я не могу ее отпустить, – тихо сказал Бек. Все его внимание было сосредоточено на девушке. – Там Мегги и Киан. Я не допущу, чтобы она причинила им вред.
Данте понял. Если существовал хоть малейший шанс, что Мег или Киан даже на мгновение пострадают от этого существа, Бек убьет ее без раздумий. Его кузен любил немногих, но тем, кого Бек любил, он отдавал все свое сердце. Бек убьет и ради Данте. Но сегодня Данте нужно было кое-что помимо меча кузена.
– Я о ней позабочусь. – осторожно произнес он. Ему казалось, что эти слова были ему чужды, но он все равно выдавил их из себя. Данте нес за нее ответственность. С того самого момента, как он услышал ее мольбу. Он был единственным, кто понял, что она разумна, и он был единственным, кто мог спасти ее сейчас. Хотя ей может не понравиться, как он это сделает.
Бек зарычал, его охватило разочарование, и он опустил меч.
– Уж постарайся, и побыстрее!
Данте знал, как трудно было его кузену отступить. Король-воин привык брать все на себя. Бек прищурился и сосредоточился исключительно на дикарке. Он ждал, что она сделает хоть одно неверное движение. Данте придется быть осторожным. Бек кивнул ему и встал так, чтобы загородить вход в шатер.
Девушка повернулась к Данте и приняла боевую стойку. Она двигалась плавно, ее конечности плотно прилегали к земле. Она кружила вокруг Данте, каждый ее шаг свидетельствовал о грации и потенциальной жестокости. Данте наблюдал, как она преследует его, пока не выработал правила ведения боя. Он мог бы отнять у Бека меч, но это лишь докажет, что у него оружие лучше, чем у нее. Нужно было одолеть ее так, чтобы не осталось сомнений, кто здесь главный. Инстинкт доминирования над изящным существом, стоящим перед ним, был непреодолим.
Данте подражал ей, двигаясь в хищной манере. Он ощутил почти наркотическое умиротворение, поддавшись первобытным порывам. Стало проще. Мир сузился до двух человек.
Дикарка, похоже, поняла его намерения. Ее глаза превратились в щелочки, а губы упрямо сжались. Она протянула руку, словно хотела ударить его. Данте отреагировал мгновенно. Не сдержался. Он с силой отбросил ее руку, отчего раздался характерный шлепок. Незнакомка быстро отдернула руку, явно удивленная его жестокостью.
– Är du Första? (перев. со шведского: Ты Первый?) – задавая этот вопрос, девушка прикусила нижнюю губу.
– Ты встанешь на колени и возьмешь этот проклятый переводчик! – заявил Данте.
Он опустил руку в жесте, который дикарка ни с чем бы не перепутала. Он хотел, чтобы она встала перед ним на колени. Она не понимала, зачем ему это, но понимала, чего он от нее требовал.
– Рив, дай переводчик! Сейчас же!
Девушка отступила, но не сдалась. Ее взгляд скользил между Данте и дверью, которую охранял Бек. Было очевидно, что дикарка пыталась выбрать между борьбой и бегством.
– На колени! – Данте не позволит ей ни того, ни другого. Она встанет на колени и подчинится. Другого приемлемого исхода не существовало.
Девушка вдруг развернулась и побежала. Данте бросился за ней. Прежде чем Бек успел выхватить меч, Данте повалил ее на пол. Он безжалостно заломил ей руки за спину и прижал грудью к твердому грязному полу. Данте использовал свой вес, чтобы ее контролировать. Незнакомка сопротивлялась, но он доминировал над ее маленьким телом. Она выкрикивала проклятия, пока Данте, наконец, не надоело ее неповиновение.
Он обхватил ее запястья одной большой рукой, а другой рукой прижал ее лицом к полу и, повинуясь первобытному инстинкту, вонзил клыки прямо в нежные косточки ее шеи. Данте прикусил ее с нежностью, но безошибочно угадываемой силой, стараясь не повредить кожу. Дикарка замерла под ним. Единственным движением жертвы было прерывистое дыхание. Она прекрасно понимала, что он может сломать ей шею при малейшем усилии. Девушка находилась в его власти.
– Jag lämna (перев. со шведского: я сдаюсь), – произнесла она, затаив дыхание, и расслабилась под ним.
Данте испытывал безумную потребность одержать победу. Прелестная хищница лежала под ним неподвижно и безмолвно. Даже ее слова звучали покорно. Возникло непреодолимое желание стянуть с себя брюки и вонзиться в ее мягкость, заявляя о своем завоевании. Данте мог раздвинуть ее бедра и взять ее. Эта девушка принадлежала ему по праву боя. Теперь она его примет.
Вместо этого он глубоко вздохнул и сел, ослабив хватку на ее шее. Он не повредил кожу, но там, где вдавил клыки, остались две вмятины. Данте уставился на эти отметины, проведя по ним пальцем. Приложи он чуть больше силы, и ее кровь потекла бы ему в рот. Кровь консорта. Данте слышал истории. Кровь консорта была сладкой, слаще и насыщеннее любой пищевой таблетки. Если рассказы были правдой, ее кровь сделает Данте сильнее и быстрее. Все его инстинкты кричали о том, чтобы он вонзил клыки в плоть незнакомки и насытился. В тот момент ему нереально захотелось есть, хотя голод тут был ни при чем.
Но Данте не был животным. Он был современным вампиром, и ему нужно было завершить дело до конца.
– Переводчик, – скомандовал Данте, протягивая руку.
Рив немедленно отреагировал. Устройство лежало на ладони Данте, и он приложил его к нежной коже незнакомки прямо за ее левым ухом. Переводчик исчез, безболезненно проникнув под кожу.
– Моему консорту нужна ванна. Проследи, чтобы ее подготовили. – Данте не сдвинулся с места, поглаживая шею дикарки. Она все еще лежала под ним, ее глаза были закрыты, а поза – абсолютно покорной.