– Ну что ж, пойдемте и мы, – сказал Воронин коллегам по правоохранительной деятельности.
В девятиэтажном здании уже вовсю кипела работа. Строгие ребята в штатском остановили Воронина уже на входе, но вмешательство сотрудников прокуратуры, предъявивших служебные удостоверения, разрядило ситуацию. К несчастью, лифт в здании был отключен по указанию руководителя операции, и незваным гостям пришлось пешком подниматься на пятый этаж. Прежде чем они добрались до кабинета господина Звонарева, у них еще шесть раз, по меньшей мере, спрашивали документы. Хозяина в кабинете не было, здесь всем распоряжался генерал Мерзлов, лично перебиравший все мало-мальски значимые бумаги. Полковник Иванов в задумчивости стоял перед монитором, скрестив на груди сильные руки.
– Стихи читаешь, товарищ полковник? – догадался Воронин.
– Угадал, – мрачно изрек Георгий. – И грянет на твою беду бой на Калиновом мосту. Извини, но тут так написано.
– Какой еще Калинов мост? – разъярился Мерзлов, и без того уже взвинченный до предела. – Выключите вы этот чертов компьютер.
– Я уже выключил, – спокойно отозвался полковник, – и даже выдернул вилку из розетки, но стихи на мониторе все равно остались.
Генерал собрался было выстрелить в светящийся экран из пистолета, но в этот момент от окна раздался встревоженный голос Пескова:
– Да вот же он!
– Кто он?
– Звонарев.
Правоохранители, сгрудившиеся у окна, с изумлением смотрели, как джентльмен в белом спокойно подошел к своей роскошной иномарке, открыл дверцу и сел за руль. Машина медленно покатила со стоянки, без всяких усилий прорвав плотное оцепление. Причем, к великому огорчению генерала Мерзлова, никто даже не попытался ее остановить.
Глава 33ЭКСПЕРТНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Воронин прочитал докладную записку, составленную ученым-историком и большим фантазером Славкой Клыковым. Экспертное заключение, надо признать, было написано со знанием дела. Древняя гиперборейская цивилизация под бойкими пальцами историка вставала как живая из пепла Великой катастрофы. Могущественные кланы полубогов с остервенением истребляли друг друга, пока не остался в живых один-единственный представитель некогда могущественного племени, на протяжении многих тысячелетий правившего землей. Трудно сказать, повезло России или нет, что уцелел он именно на ее территории, но есть надежда, что с ним удастся договориться. К сожалению, окончание научной экспертизы получилось блеклым. Талант явно под конец изменил великому борзописцу Клыкову, и он скатился на благие пожелания там, где требовалось четко прописать порядок действий.
– Здесь, Слава, нужно обязательно вставить научное обоснование мифа о битве на Калиновом мосту. Можешь привести даже стихотворение, обнаруженное мною сначала на волшебном зеркале, а потом на мониторе.
– Старик, по-моему, с твоей стороны нескромно претендовать на статус Ярилы, – засомневался коренной питерский интеллигент. – Ну какой из тебя бог? Ни один чиновник в это не поверит.
– Хорошо, пиши: может быть уничтожен, согласно мифологической традиции, спецназовцем высокой квалификации, обладающим экстрасенсорными способностями. В скобочках – витязем.
– Не надо «витязя», – запротестовал дипломат Щеголев, привлеченный Ворониным к составлению докладной записки. – Не поймут. Люди же они сугубо прагматичные. А про Калинов мост припишите, что это условное название места, где может быть установлена специальная ловушка на Зверя. Нет, вы только посмотрите, что творит этот безумец!
Последние слова относились к бурной деятельности, которую развил в северной столице генерал Мерзлов. Местные тележурналисты довольно подробно освещали результаты этой деятельности, не называя, разумеется, фамилии доблестного охотника за привидениями. Разочаровавшись в снайперах, Мерзлов пустил в ход гранатометчиков. Трижды они палили в Звонарева, спокойно разъезжающего на своей «ауди» по городу и словно бы не замечающего поднятой вокруг его персоны суеты. Результат был, разумеется, минусовой. Были повреждены фасады двух зданий, имевших историческое значение, и разводной мост. В довершение начатого разгрома вошедшие в раж чекисты взорвали загородный дом Звонарева, когда там находился сам хозяин. При этом серьезно пострадал дом вице-губернатора, расположенный поблизости с объектом диверсии, и был ранен один из зарубежных гостей питерского чиновника. К сожалению, лже-Звонарев не получил даже царапины и словно бы в отместку дал интервью тележурналистам на фоне здания Эрмитажа, по которому стрелять из гранатомета генерал Мерзлов все-таки не решился. В городе уже в открытую говорили о бесчинствах террористов и бессилии городских властей. Скандал разразился грандиозный. Мерзлова вызвали на ковер к губернатору и вежливо попросили более адекватно реагировать на окружающую действительность. А из Москвы уже летела комиссия из высоких чинов, дабы на месте разобраться в происходящем.
– Я вот только сомневаюсь, Герман, что эти стихи предназначены тебе, – задумчиво проговорил Клыков. – «И грянет на твою беду бой на Калиновом мосту». Ведь, согласно мифу, на Калиновом мосту погибает Велес, а вовсе не Ярила-Герман.
– Да, но в данном случае мы имеем дело с сыном Перуна? – засомневался Щеголев, не хуже Клыкова разбиравшийся в древней мифологии.
– Мы имеем дело с сыном Перуна, проклятым Велесом. И возможно, смысл этого проклятия в том и заключается, что несчастный Машкин сын приобретет не только облик своего злобного отчима, но и повторит его судьбу. То есть рано или поздно встретит на Калиновом мосту свое подобие, но только более молодое и дерзкое.
– Пожалуй, – согласился Щеголев, к которому, похоже, вернулся утерянный было апломб. В конце концов, в свете открывшихся истин обвинять Бориса Степановича в преступлениях было по меньшей мере глупо. Как и многие другие, включая, к слову, и генерала Мерзлова, он стал всего лишь жертвой загадочного существа, использующего людей в своих, пока еще неясных, целях.
– Хочешь сказать, что это предостережение предназначено для Зверя? – спросил Воронин.
– Это не предостережение, Герман, – это приговор. Во всяком случае, мне хочется в это верить.
– Ладно, внеси это в экспертное заключение.
– Ты что, всерьез собираешься выйти на поединок с монстром, который щелкает обученных волкодавов генерала Мерзлова как орехи?
– A y тебя есть под рукой другой спецназовец, обладающий экстрасенсорными способностями? – ехидно спросил Воронин.
– Нет, – угрюмо бросил Славка.
– Тогда вписывай скорее мое имя. В противном случае эти ребята разнесут весь город.
– Ну, это ты хватил, старик, – неуверенно запротестовал Клыков.
– Мы находимся в чрезвычайной ситуации, Слава. А подобные ситуации разрешаются специфическими методами, прописанными в законах и инструкциях. И наступает один далеко не прекрасный момент, когда ни губернатор, ни премьер, ни даже сам президент не имеют права выйти за эти рамки. Монстр заявил о своей претензии на абсолютную власть, а это подрыв основ государственного строя. И следовательно, в борьбе против него все средства хороши. Лучше пожертвовать одним городом, чем подвергать риску всю страну, а то и весь мир. Ты же видел, какими способностями он обладает. Мерзлов ведь не дурак и не псих, он просто делает то, что обязан делать профессионал его уровня ввиду сложившихся обстоятельств.
– Но ведь на Зверя не действует обычное оружие?
– О чем я тебе битый час и толкую.
– Выходит, остается ядерная бомба!
– Ты сам пришел к такому выводу, Слава. Должен сказать тебе, что ты мыслишь, как государственный деятель большого масштаба.
– Иди ты со своим ехидством, старик, – возмутился Клыков. – Нашел время для шуток.
– А я не шучу, Слава. К сожалению.
– Герман Всеволодович прав, – неожиданно для историка поддержал опера дипломат. – Особенно если в дело вмешаются наши зарубежные друзья и партнеры. Опасность-то грозит не только нам, но и им. Зверь будет пострашнее какого-нибудь бен Ладена, там все-таки обычный человек, а здесь почти бог, обладающий воистину безграничными возможностями.
– Так что же, по-вашему, некому остановить это безумие?
– Ну почему же, Слава, – мягко возразил Клыкову Воронин, – там, где бессилен президент, в дело должны вступить эксперты. Правда, с экспертами у нас небольшая проблема. Кандидат наук – это слабовато в данной ситуации. Нужна хотя бы пара академиков и несколько докторов наук.
– Не станут академики и доктора наук подписывать подобную галиматью, – поморщился Клыков.
– А это уже твоя забота, – жестко сказал Воронин. – Хочешь спасти город от больших неприятностей, возьми с собой Бориса Степановича и Круглова. Дипломат будет трясти мидовскими корочками, а Круглов – пистолетом Стечкина. Думаю, двух этих аргументов будет достаточно, чтобы склонить ученых к сотрудничеству.
– Но ты точно оборотень, Воронин, – покачал головой Клыков, – хорошо хоть с тебя погоны вовремя сняли. Мне Ванька Седельников говорил, что у тебя в минуту опасности шерсть на загривке отрастает, а я, дурак, не поверил.
– Выполняйте приказ, товарищ Клыков, – жестко сказал Герман, – сейчас не время для пустых разговоров.
Узнав о прилете высокой комиссии, генерал Мерзлов мгновенно увял. Охота за Зверем наконец прекратилась, и в городе перестали звучать взрывы. Что сразу же отметили высокие сановники, среди которых был даже личный представитель президента, и тут же занесли наступившее затишье себе в заслугу. Увы, их неистребимый московский оптимизм быстро скукожился до почти провинциальных размеров, когда высокая тройка выслушала доклады компетентных товарищей. Ситуация оказалась куда серьезнее, чем это виделось из Москвы. Неуловимый террорист – это еще куда ни шло, но неуловимый бог или дьявол – это уже не лезло ни в какие ворота. О чем прямо сказал компетентным товарищам личный посланец президента, стройный мужчина лет сорока с аккуратно зализанными височками.
– Что же, прикажете армию подключать к поимке этого негодяя? – поддержал личного представителя тучный дядька с погонами генерал-лейтенанта на широких плечах.