Пока я удивлялся местным чудесам и убеждался, что прошел через портал целым и невредимым, Рен-Шан уже суетился возле постамента.
– Ключ! И не надеялся, что увижу хотя бы один из них вновь, – и он принялся ходить между камнями-колоннами, заинтересованно разглядывая символы и кивая.
– Здесь они тоже были? – И поспешно переспросил: – Ключи?
– Целых четыре – у каждого из Хранителей. Но мои названные братья и соратники, предпочли уйти, когда решили, что Шаль-ар-Мар не спасти. Где они сейчас, одной Матери известно.
– Но вы не ушли.
Старик горестно вздохнул:
– Я забрал силу ключа, чтобы спасти тот клочок земли, что ты видел. Меч просто расплавился у меня в руках.
Так вот откуда страшные ожоги на его ладонях.
– Кто создал эти ключи и эти… сооружения?
Рен покосился на меня с недоверием.
– Должно быть, твой мир очень далёк, Гар-рет, раз в нём не слышали о Предшественниках.
– В моём мире изначально отсутствовала магия, пока с помощью этой штуки, – я указал на вращающийся меч, – не пришли незваные гости.
– Иногда Двери ведут и в такие миры, – кивнул потомственный чародей-хранитель.
– Так эти Предшественники были Богами?
– Боги служили им, да простит меня за дерзость почтенная Матерь. Двери создавались для их перемещения. Так проще следить за вверенными владениями, передавать сообщения.
Божественный экспресс, одним словом. Канал передачи данных и тушки в целом, для существ высшего порядка. Я ухмыльнулся и прикусил язык, чтобы не выдать комментарий в стиле Фенрира. Ему бы здесь не понравилось. Уж слишком сильно всё вокруг напоминало тюрьму, в которой он провел целое тысячелетие.
– Насколько же могущественными они были, раз им хватало сил ходить через Двери и не угробить ненароком какой-то из миров?
– Может иногда и не хватало, тут как повезет.
– Значит, мне повезло? Как это работает? Мы полагали, что открыть дверь без последствий нельзя.
– Ты попал сюда и не встретил сопротивления, потому, что все вокруг давно погибло. Кроме того, камни должны быть заряжены в нужном порядке, – Рен указал на возвышающиеся булыжники, делящие круг на части, как свечи праздничный пирог. – Каждое прикосновение к ним, меняет траекторию перехода из одной точки в другую. Символы – направляющие.
Я не ошибся! Это координаты, и Демиург не потрудился настроить всю систему. Или настроил? Ведь когда мы бродили в тумане, Мариус дотронулся до одного из камней.
Я не сумел сдержать нервный, лающий смешок.
– Я уже говорил, Гар-рет, ничего не происходит случайно.
– Вы читаете мысли?
– Ментальные чары, само собой получается. А читать тебя просто, – он нетерпеливо взмахнул руками, – Давай, времени совсем мало. Скоро здесь камня на камне не останется, – и протянул руку к мечу.
– Готов?
Я кивнул, и уже привычно сжал пальцы на рукояти.
На сей раз, глаза я не закрывал. Дыхание перехватило от восторга и страха, а в уши напихали ваты. Будто сквозь мутное стекло, я увидел бесконечное пространство, заполненное серыми хлопьями, дырчатую, как рваное, ржавое железо, черноту таинственного далекого космоса и, изъеденные проказой, остовы планет и потухших звёзд. Они проносились мимо с ошеломительной скоростью, но внезапно по глазам ударил ядовито-зеленый свет.
Резко, как будто из ушей вынули затычки, исчезла тишина, и меня швырнуло вперед. Я отшатнулся от постамента, поднял голову…
Они все смотрели на меня, ровно как в тот миг, когда я видел их в последний раз. Или это и был тот же самый миг? Все происходящее доходило до меня с трудом. Земля под ногами дрожала, а вокруг стоял гул, как от реактивного двигателя.
– Глупец! – С ненавистью выплюнул мне в лицо Древний.
Преграда из символов мигнула затухающей неисправной лампочкой, и исчезла. Наши взгляды пересеклись, и Велар в бессильной ярости бросился на меня. Я играючи увернулся, но чувство триумфа было кратким. Шею сдавила невидимая удавка и меня рвануло назад, будто мяч на веревочке. Мышцы налились привычной болью обращения, заныли кости. В попытке затормозить, я высек сноп искр, проведя когтями по каменной плите. Из глотки вырвался даже не рык, а хрип. Боль пронзила грудь обоюдоострым клинком.
Я увидел Марилли, бросившуюся ко мне, и Мариуса, перехватившего её. Глаза застилали слёзы, темнота накатывала с каждым глухим ударом сердца. Препятствующая обращению чужая истинная сила, просто разрывала на куски, погружая в агонию, как в океанскую пучину. Оборвал всё сильнейший магический поток, ударивший откуда-то сбоку. Хрипло вздохнув, я отскочил в сторону, и замер на четвереньках, чувствуя, как тело готовится к обращению.
Вторая удавка сотворенная Кхалессой, обвила левую руку Древнего и огненной змеей скользнув по спине, обмоталась вокруг его шеи, но он схватился за неё свободной рукой и…
Последнее, что я увидел: Рен-Шара, растерянно стоявшего в стороне. Наши взгляды пересеклись и я попытался ярко представить, что сделаю в следующий миг. У нас не было права ошибку. Промах стал бы концом всего.
Затем, спустил Зверя с поводка.
Глава XVI Всё следующее тысячелетие
Зверь, бросившийся на Древнего во всю прыть, подмял его, как тряпичную куклу. Сомкнул челюсти на плече, и белое одеяние Демиурга пропиталось алым. Воздух пронзил крик, от которого в жилах заледенела кровь. Монстр вместе со своей ношей, в один прыжок оказался возле старца.
Кто он и откуда взялся, Марилли так и не успела понять. Гаррет просто исчез и появился тут же и не один. Низенький, сгорбленный старик, в одеянии похожем на рясу, подвязанную обыкновенной бечевкой и в грязном поношенном плаще.
Зверь, выпустив из захвата добычу, нетерпеливо зарычал на пришельца, но незнакомец не нуждался в понукании. Он шустро снял с рук обрезанные перчатки и, наклонившись, приложил ладони к лицу Древнего.
Велар вновь закричал не своим голосом, и успел ударить наотмашь силовой волной и зацепить монстра. Зверя отбросило к одной из дальних каменных колонн. Он тяжело рухнул на землю и заскулил.
– Мариус, мы должны помочь!
Мари рванулась вперёд, но маг мертвой хваткой сжал её предплечье. Моргот не сводил взгляд со старика и корчащегося на земле Древнего. Рядом истуканом замерла Кхалесса. Никто не смел приблизится или даже шевельнуться, лишь Зверь, оклемавшись, поднялся и пошатываясь вышел из круга.
Марилли, освободившись из захвата Мариуса, бросилась к нему без тени былого страха. Монстр наклонил лобастую башку и опустился на все четыре лапы.
От него пахло шерстью, пылью, а ещё, совсем немного, кровью. Но это не тот запах, что обычно пугает. Скорее, подобное сплетение ароматов внушает ощущение какого-то странного уюта и защиты, захватывающего в свои силки похлеще, чем темнота, живущая на дне глубины. Ведь самые опасные ловушки – это те, в которые человек хочет погрузиться сам. В свои она уже погрузилась и успела изучить, будучи послушной марионеткой, и с трудом сумела вынырнуть из этой Тьмы. Лишь благодаря ему…
Он блаженно прикрыл глаза и уткнулся носом ей в живот, когда она запустила пальцы в густую жесткую шерсть на загривке.
Ещё один душераздирающий вопль, заставил Марилли отстраниться и посмотреть, что происходит. Древний все так же лежал на спине и сучил ногами, он отчаянно пытался убрать руки старика от своего лица. Вокруг них разгорелось маленькое солнце, и его сияние слепило, но Мари не могла заставить себя отвернуться.
Могущественный Древний на глазах превращался в… в ничто. Алебастровая кожа посерела и начала осыпаться, как пыльца с цветка. Идеальное лицо сползло, словно его облили концентрированной кислотой, обнажая страшный оскал. Но осыпался и он. На окровавленных ладонях старца остался прах. Он стряхнул его и мелкие частицы взмыли в воздух, небольшим бураном закрутились в ядовито-зеленом свете Перехода над алтарем, и унеслись куда-то вверх, навсегда растворяясь в небытие.
– Простите, – пришелец сам выглядел испуганно, – я не мог остановится, его мысли… Так рассуждали и те, кто разрушил мой дом.
– Вот это фокус! – Первым пришел в себя Моргот и даже осмелился приблизиться к границе. – Вы кто такой?
– Рен-Шар, Хранитель южных земель Шаль-ар-Мары, покорный слуга всепрощающей Матери. Да простит она меня за содеянное, – он склонился в три погибели. – Клянусь, что эта сила, не принесет никому зла, лишь процветание.
Земля под ногами издала протяжный стон, мелкие камушки и комья грязи воспарили над травой. Свечение мигнуло и Рен-Шар засуетился.
– Время иссякает. Достаньте меч, как только я уйду, – и он посмотрел на Зверя. – Спасибо, Гар-рет. Я сохраню память о благородном Звере, что явился в час нужды, и принёс моему миру спасение, – снова поклон.
– Подождите, – Кхалесса растерянно посмотрела на каждого по очереди, прикусив губу и сквозь слёзы, взглянула на тело Мааре в траве. – Фенрир погиб, Мааре мертва. У меня здесь никого не осталось, – ещё один короткий взгляд достался Мариусу, – и ничто не держит, кроме болезненных воспоминаний. Я не знаю, каков ваш мир, но…
– Мой мир уничтожен войной, – Рен-Шар смотрел на нее пристально, изучающе. – Но если я отдам все свои силы, на его возрождение, то буду спокоен, что после меня останется кто-то, кто сумеет обо всем позаботится все следующее тысячелетие и даже после.
Кхалесса неуверенно улыбнулась, а старец, натянув замызганные перчатки, протянул ей руку. Она замешкалась.
– Похороните Мааре, как подобает, прошу. И берегите друг друга, – обратилась Истинная к Мари, посмотрела на Зверя с грустной ухмылкой и бросила в сторону, не глядя: – И ты прощай, Мариус.
Маг сунул руки в карманы брюк и коротко кивнул.
Зверь поднялся на дыбы и рыкнул, оскалившись.
– Он говорит, чтобы ты вытащила меч с той стороны, – перевел Рен-Шар и благодарно поклонился.
Кхалесса переступила черту круга и взяла старика за руку. Они переглянулись, и Рен-Шах дотронулся до ключа. Зелень ярко полыхнула, раскат грома прокатился по долине. И всего за секунду, и магия плавящая камни, схлынула морской волной во время отлива. Меч пропал. Просто испарился в удивительном золотом сиянии. Разрушительная сила, от которой дрожала земля, ушла, оставив после себя горечь пепла во рту, ломоту во всем теле, и чувство зарождающегося покоя в душе.