– Не знал, что вы в кантоне, Владимир, – обратился он к Стриксу.
– Я тут неофициально. Надеюсь, вы не сочтете за дерзость, и сохраните в тайне мой визит.
Принц был удивлен. Он не понимал, к чему такая скрытность.
– Чем же я обязан этой встрече? – повторил свой вопрос молодой маг.
– Не поймите нас неправильно, Лиам. Невольно мы стали свидетелями вашего разговора с Маккивером.
– Это он вас послал? – Рималли гневно посмотрел на заклинателей. Не хватало, чтобы кто-то ещё учил его жизни. Как будто мало отца и Гаррета.
– Ну что вы, – примирительно отозвался Стрикс. – Напротив. Мы до глубины души возмущены тем, что узнали.
– Неужели Киран, наш дорогой король, может быть настолько несправедлив к своему сыну и наследнику?
– Его наследник Лайнел, а не я! – выпалил Лиам, но сразу прикусил язык. – В любом случае, господа, это не ваше дело.
Парк опустел, время близилось к полуночи. Снег прекратился и подул холодный ветер. Лиам убрал руки в карманы пальто.
– Я должен идти. Всего доброго.
– Мы считаем, что у каждого должен быть шанс.
Лиам обернулся.
– Шанс на что?
– Быть самим собой, разумеется, – улыбнулся Моргот.
Сентябрь, 2010 год. Россия. Москва.
– Господин!
Лиам поднял голову и рассеянно оглянулся. На пороге стоял Валентин.
Кабинет Владимира, теперь уже его собственный, был погружен во мрак. За окном сгущалась ночь, пестрящая яркими огнями.
Последние дни оказались настоящим испытанием для заклинателя. Использование магии забирало слишком много сил. Он никогда не щадил себя. За годы, проведенные один на один с древними рукописями, хранящимися в архивах Братства, Лиам научился, как правильно растрачивать силы, и раскрыл возможности, о которых многие давно позабыли. Но цена оставалась неизменной.
В свои сорок три Лиам чувствовал себя стариком. Кости и суставы постоянно ломило, кожа стала напоминать тонкий пергамент, а волосы тронула седина. Но Рималли не торопился встретиться с теми, кого по своей прихоти отправил на тот свет. Уже совсем скоро он получит то, к чему стремился.
– Ваша дочь у нас, Господин, – отчитался инквизитор. – Ликан не подвел.
– Где они?
– Девушка под замком, а страж за дверью и требует аудиенции, – маг недовольно прищурился, и Валентин поспешно добавил: – Только скажите, и я вышвырну его вон.
– Нет. Пусть заходит.
Откланявшись, инквизитор пропустил посетителя.
– Рад видеть тебя, Эдгар!
– Сомневаюсь, – не дожидаясь приглашения, ликан прошел в кабинет и сел в кресло.
– Я знал, что мы сработаемся, друг мой.
– Это только ради её безопасности. Вы дали мне слово.
– Разумеется, и я его держу. Разве я могу причинить зло своей дочери?
Эдгар наградил его скептическим взглядом.
– Вы способны на всё.
Лиам не смог сдержать удовлетворенной улыбки.
– Рад, что ты это понимаешь, – сложив пальцы домиком, он внимательно изучал собеседника. – Жаль, Маккивер не такой, как ты.
При упоминании Проклятого ликан заметно напрягся, и Лиам не упустил возможности подлить масла в огонь:
– Гаррет слишком доверчив, раз поручил тебе защищать Марилли, – Эдгар нахмурился еще сильнее, и заклинатель продолжил: – Можешь расслабиться. Когда мы закончим, это не будет иметь значения.
– Вы убьёте его?
Лиам медленно поднялся и прошел к окну.
– Известно ли тебе, мой друг, что Великая создала Фенрира себе на защиту и богам на погибель? – нараспев, словно читая строчки из старых легенд, поинтересовался маг. – Когда Кхалесса вернется, ей нужен будет страж.
– Маккивер не станет подчиняться.
– Забудь о Маккивере. Мне нужен проклятый, чтобы внедрить в его сознание и тело самого Фенрира.
– Безумие! – выдохнул Эдгар.
– Отнюдь.
Когда впервые он задумался о подобном и поделился планами с лидерами Братства, они готовы были отказаться, сломаться. Они не понимали. Чтобы вернуть из небытия самую могущественную из заклинательниц, мало одного желания и веры. Вряд ли она подарит своим последователям благословение. Древняя покинула этот мир в агонии. Она прокляла заклинателей, обрекла на исчезновение. Глупо рассчитывать на её милость.
Он придумал, как обезопасить всех.
– Между Кхалессой и Фенриром была не просто связь, какая бывает между стражем и подопечным. Они были любовниками. Но их разлучили и сломали по одному.
– Вы намерены вернуть обоих?
– Разумеется, – снисходительно кивнул маг. – Когда Кхалесса очнется, рядом с ней должен оказаться тот, кого она любит, и кто сможет унять её непокорный нрав. Вернуть Фенрира сложно, но возможно. Я воссоздам заклятие слияния. Считаешь это безумием, страж?
Лиаму доставляло удовольствие наблюдать за собеседниками, когда он делился своими планами. Слияние считалось одним из запретных заклятий. Оно позволяло соединять две сущности, две души в одном теле. Часто эту магию применяли, чтобы ненадолго вернуть кого-то с того света. Погибшего родственника или свидетеля, располагающего важными сведениями. До тринадцатого века лидеры Совета активно применяли этот фокус, чтобы разобраться в сложных вопросах. Но иногда призванная сущность подавляла реальную. На использование заклятия наложили вето.
– Но почему именно Маккивер? Разве вы не могли со своими возможностями создать еще одного проклятого?
– Зачем мне неопытный испуганный щенок, когда есть он – убийца, прошедший испытание веками. Фенрир получит все знания Гаррета. Мир слишком изменился с тех пор, когда первый проклятый ушел из жизни.
Воцарилась тишина, но Лиам нарушил ее первым:
– Мне пришлось долго копить силы. Я предлагаю тебе самому все увидеть, мой друг.
* * *
Тяжелая дверь отворилась, и Лиам перешагнул через порог. Эдгар ступал следом, озираясь по сторонам. В подвале пахло сыростью и кровью. Её насыщенный терпкий запах безжалостно бил по обонянию. Большая багровая лужа растеклась по полу, заполнив собой выжженные борозды рисунка пентаграммы.
– Мне кажется, или вы перестарались? – Лиам обратился к заклинателям, стоявшим у дверей молчаливыми статуями, и медленно приблизился к Маккиверу.
Проклятый был прикован к металлическому стулу, прикрученному к полу. Рана под его левой ключицей ещё не затянулась и из неё сочилась кровь.
– Вот мы и встретились вновь, Гаррет!
Маккивер с трудом разлепил веки. Его затуманенный взор скользнул по Лиаму и остановился на Эдгаре.
– Ты, – на выдохе произнес он и облизал пересохшие губы.
– Прости, – глухо отозвался ликан. – Это ради её же блага.
Цепи натянулись и Гаррет, тяжело дыша, откинулся на спинку стула.
– Довольно, мальчики, – примирительно улыбнулся Лиам. – Ты знал, что так все и будет. Ты видел это. Многоликая успела испортить мой сюрприз.
Все события, несомненно, были известны Оракулу. Все эти тонкие линии-ветки, расходящиеся путями-дорогами. Каждое решение исходило от другого, и создавалась совершенно иная реальность. Чем больше решений – тем больше ветвей. Что именно Многоликая показала Маккиверу, Лиам не знал, но догадывался.
Рималли приметил на столе с инструментами окровавленную спицу и передернул плечами.
– Наверняка, ты не раз задавался вопросом, как мне удалось разорвать нашу связь, – он расстегнул верхние пуговицы своей рубашки.
Прямо над сердцем виднелся грубый крестообразный шрам. В ночь аварии он прошел через этот же ритуал. Когда в машине сгорал несчастный, оказавшийся не в том месте и не в то время, маг сам пребывал в агонии.
– Он напоминает мне о том, кем я был и кем стал, – прикасаясь к рубцам, задумчиво произнес заклинатель.
Та встреча с Мортимером и Владимиром изменила всё. Рималли согласился встретиться вновь, и понял, что не прогадал. Братство Тьмы дало ему то, чего он никогда бы не добился, оставаясь в тени старшего брата.
– Теперь ты ощутил это на собственной шкуре. Я подумал, что принцессе незачем испытывать подобные муки. Хватит и того, что она почувствовала, когда узы разрушились.
– Как только я избавлюсь от цепей, не будет в мире такого места, где бы ты смог спрятаться, – Гаррет перевел дыхание и, задержав взгляд на Эдгаре, добавил: – Все вы.
– Должен тебя огорчить, этому не бывать, – будничным тоном ответил Лиам.
Он кивнул своим помощникам, и один из них привел Катерину. Она шла, едва переставляя ноги. Измученная и бледная. Её бил озноб, а глаза блестели, как от лихорадки.
– Гаррет! – воскликнула принцесса с облегчением и, разрыдавшись, рухнула на колени. – Ты жив, Гаррет! Что они с тобой сделали? С нами…
– Все хорошо, слышишь меня? Все будет хорошо! – ликан морщился от боли.
Катерина с трудом поднялась.
– Моя дорогая племянница, – Лиам шагнул вперед, не позволяя ей приблизиться к проклятому.
– Вы! Это все вы! – принцесса замахнулась, но заклинатель ловко перехватил её руки. – Что вам нужно? Чего ещё вы хотите?
– Мне нужна твоя магия, девочка. Вся до последней капли.
– Что? – она попыталась вырваться, но Лиам сильнее стиснул её плечи.
– Я уже слишком слаб, а чтобы воплотить все планы в жизнь, мне нужны силы. Поверь, если бы я только мог, забрал бы их у кого-то другого. Но поглощение сработает только на кровном родственнике. Твой отец был болен, умирал, и, как понимаешь, тоже не подходил для этого. Потому остаешься только ты.
– Поглощение? Вы обезумели!
На лице Катерины можно было прочесть все: страх, растерянность, неверие. Она была вымотана, и, если бы Лиам не поддерживал её, вряд ли устояла бы на ногах. Слезы оставляли на щеках мокрые дорожки. Нижняя губа припухла и кровоточила.
– Я готовился к этому моменту очень долго, дитя моё, – он провел рукой по её волосам.
Заклятие поглощения считалось навсегда утраченным. На заре кровопролитных распрей между семьями, заклинатели, чтобы выстоять в ожесточенных схватках, приносили в жертву своих менее талантливых близких. Они отбирали у них силы и удваивали собственные. Но это знание, как и умение, было доступно не всем, и спустя столетия забылось. Кто-то пытался воссоздать его, повторить, но обрывочных записей и слухов не хватало.