У ног заклубился туман, Мари удивленно выдохнула.
– Знакомо? – прищурился маг. – Дыхание Морфея – заклятие сна. Его использовали, чтобы похитить тебя.
Умело сплетенная паутина могла усыпить целый город. Простая и незамысловатая магия в давние времена применялась довольно широко. Она останавливала войска, под её напором сдавались осажденные крепости. Самое изощренное из проклятий.
Марево просочилось через щель и, спустя пару минут, Мариус позволил Мари выйти.
– Обратно пойдем пешком, – она укоризненно взглянула на него через плечо.
– Как пожелаешь, милая, – подмигнул в ответ маг.
Моргот не собирался вновь повторять этот трюк. Он едва справился с накатившей тошнотой, голова гудела. В ближайшее время ему едва ли удастся создать что-то сильнее иллюзии.
– Нам наверх.
Мари послушно направилась следом. На её лице читалось удивление, что испытывал и он, когда Многоликая привела его сюда.
Мариус вошел в палату первым и прикоснулся к силе, сжав артефакт.
Валентин сидел, склонившись над кроватью Алисы. Увидев их, поднялся и по привычке завел руку за спину. Мариус зло усмехнулся. Робин Гуду пришлось оставить своё оружие, чтобы прийти в больницу.
– Что вы тут делаете?! – Редмонд шагнул вперёд, сжимая кулаки.
Маг взмахнул тростью – один из стульев, стоявших позади, поехал в сторону Валентина и ударил его по ногам. Инквизитор плюхнулся на него со всего размаху. Он попытался резко вскочить, но стул устремился обратно к стене. Тонкие провода от выключенных приборов ожили и ринулись к своей жертве, связав ему щиколотки и руки.
– Может хватит?! – инквизитор попытался вырваться, но тщетно. Рыча от бессилия, лучник с негодованием уставился на них. – Зачем явились?
– Помочь.
Моргот посмотрел на Алису. Неподвижная, опутанная проводами. К горлу подкатил ком.
– Мариус, я… – Марилли подняла на него неуверенный взгляд.
Ему даже не пришлось ничего объяснять. Она и так все поняла.
– У тебя все получится.
Мари расстегнула куртку и бросила её на ближайший свободный стул. Задумчиво пожевала губу, заправила выбившуюся прядь волос за ухо и тихо попросила:
– Отпусти его. Пусть будет рядом с ней.
Маг помедлил, недовольно вздохнул, но спорить не стал. Импровизированные путы ослабли, инквизитор, вскочил и кинулся на него, но Марилли встала между ними.
– Мы пришли помочь, – примирительно произнесла она.
Орденец долго смотрел на неё сверху вниз, а затем отступил.
Марилли подошла к Алисе и осторожно взяла ее бледную руку в свою. Мариус ослабил воротник рубашки, проводил лучника взглядом и принялся мерить шагами палату.
– Не мельтеши, – не оборачиваясь, бросила Мари недовольно.
Он остановился. Ожидание медленно сводило с ума.
«– За все нужно платить, Мариус».
Моргот вздрогнул: рядом стояла Многоликая. Её полупрозрачная фигура трепетала подобно неустойчивой иллюзии. Мариус взглянул на Мари и Валентина. Они ничего не замечали. Мираж предназначался лишь для него. Она оставила его здесь давно, заклятие просто сработало в нужное время.
Провидица подошла к изножью кровати.
«– Морозное дыхание смерти губит хрупкие творения жизни, обращает их в прах безо всякой тени сожаления», – её голос звучал в его мыслях.
Заклинатель протянул к ней руку, но так и не сумел прикоснуться. Красивое лицо Оракула исказила знакомая устрашающая гримаса, и он отшатнулся.
«– Но тот, кто осмелится бросить вызов Её могуществу, должен будет лицезреть и её недовольство».
Вокруг все трепетало от магии Марилли: нити заклятий то расползались, то натягивались, как снасти в шторм. Но Мариус смотрел только на Многоликую.
«– Смерть уже пришла. Она приняла обличье Древнего тирана, погубившего сотни невинных жизней. Здесь вы в безопасности. Прости меня, Мариус. Этот долг я выплачу за тебя и спасу ещё одну жизнь. Это последнее, что я могу сделать».
На краткое мгновение провидица тепло улыбнулась, и призрачная дымка начала таять.
«– Прости», – вновь повторила она.
– Нет! – отчаянный вопль вырвался из его груди.
Синий свет затопил палату. Губительная чернота, все это время отравляющая Алису, зашипела подобно гадюке и расправила длинные щупальца. Обреченная на исчезновение в сиянии Истинной магии, она попыталась дотянуться и до них, но ничего не вышло. Мариус зажмурился, а когда открыл глаза, Многоликая пропала. Мари сидела на кровати, устало опустив голову, а Валентин держал возлюбленную за руку.
– Что случилось? – Алиса неуклюже приподнялась, и инквизитор порывисто обнял ее.
– Спасибо, – прошептал он Марилли. – Я твой должник.
Она улыбнулась, а Валентин посмотрел на Моргота.
– Можешь не благодарить, переживу, – маг попятился, ощущая слабость в ногах.
Он едва взглянул на подругу детства, чтобы убедиться, что с ней все хорошо. Единственное, о чем он мог думать – последние слова Многоликой. Знакомая тревога по спирали поднималась откуда-то изнутри.
Заклинатель так и не решился подойти ближе. Когда-то Алиса была его другом, но с тех пор прошла целая жизнь. Моргот не знал эту девушку, которая обнимала инквизитора и смотрела на него, широко распахнув глаза. Он сделал для нее все, что мог. Его совесть отныне чиста. Нужно возвращаться.
– Береги её, – бросил он Валентину и потянул за собой растерянную Мари.
Словно пребывая в одном из самых страшных кошмаров, маг вышел в коридор. Развеял нити сонного заклятия, посмотрел на свои дрожащие руки.
– Ты можешь нас перенести? – Мариус взглянул на Мари.
Он боялся, что не справится.
– Последний раз я едва не угробила Гаррета, – виновато пробормотала она.
Ругаясь вполголоса, Мариус быстрым шагом направился вниз. Они вышли на улицу, и шальной ветер бросил в лицо пригоршню снега. Заклинатель снова помянул Тьму. Отсюда до поместья Стриксов не меньше часа езды.
– Объяснишь, что случилось? – Марилли застегнула пуховик, поежилась и с тревогой посмотрела на него.
– Если бы я только знал!
Глава XVI Заколдованный круг
США. Нью-Йорк. – Россия. Москва.
Коренастого темноволосого стража звали Сэт, а высокого мускулистого блондина – Даниэль. Они охраняли ее круглосуточно. На второй день Катерине, едва не выла в голос. Она могла вытерпеть постоянное присутствие кого-то одного, но когда они вместе начинали играть в карты или шахматы и болтать без умолку, она накрывала голову подушкой и притворялась, что спит.
Тем вечером ликаны и не думали успокаиваться. Когда принцесса попросила их замолчать, мужчины только рассмеялись в ответ.
– Не то что? Спустите с поводка своего стража, миледи? – с издевкой поинтересовался Даниэль и бросил карты на стол. – Ой, у вас же больше нет стража.
Кэт прикусила щеку, чтобы не расплакаться. Она кинула в них подушку и повернулась на другой бок.
– Как Маккивера вообще могли взять на службу? Он же монстр! Проклятая тварь, – искренне возмутился Сэт. Кажется, он был рад новой теме для разговора.
– Я слышал, он спас кого-то из Рималли. Но думаю, королевский ковен принял его, чтобы держать в страхе остальных.
Катерина прикрыла глаза, глубоко вздохнула. Спорить с этими ничтожествами не хотелось. Что они вообще могли знать? Глупцы! Никто из них, Маккиверу даже в подметки не годился.
Отец всегда восхищался Гарретом.
«– Только настоящий охотник способен отпустить редкое творение природы, – говорил Лайнел, – чтобы оно жило и будоражило умы других. Потому что свободный Зверь всегда лучше чучела на стенке. Птица должна летать, а не жить в клетке».
Но был ли он по-настоящему свободен, оставаясь стражем? Это серьёзная ответственность, клятва, которая обязует ставить чужие интересы выше своих собственных. И только будучи беззаветно преданным, можно сдержать свое слово и добровольно рваться в битву.
Его презирали, им восхищались. Для окружающих он был живой легендой, но только не для неё. Лучший друг, старший брат, строгий наставник и надежный защитник. Гаррет учил ее фехтовать, стрелять, кататься верхом, плавать и танцевать. Он терпеливо читал ей одну и ту же книжку, раз за разом от начала и до конца, потому что она была ее любимой.
Катерина и представить не могла, что ей придется испытать боль от разрыва уз. Только не с тем, кто прожил вечность. Но это случилось, и осталась лишь выжженная кровоточащая рана в самом сердце, от которой с каждым днем становилось только больнее.
Кэт зажмурилась и глубоко вдохнула. Следовало успокоиться. После того, как их поймали в ловушку, она не видела Алекса и Эдгара. Древний поставил защиту на окна и двери во всем доме. Индиговые всполохи постоянно напоминали о себе, изредка переливаясь. Пройти через неё могли только те, кому Демиург дал своё благословение.
Мысли об Истинном не давали покоя. Катерина не переставала удивляться его талантам и необычной внешности. Он мог бы сойти за эпатажного артиста, за которым бегают толпы поклонниц, или художника. Но стоило приглядеться получше, как эти нелепые ярлыки мигом отваливались. Таких, как он, действительно называли Богами. Любой мог почувствовать силу, что окружала его. Поначалу волны были слабыми, но с каждым днем, его способности росли. Он быстро восстанавливал силы: страшно представить, что будет, когда он овладеет ими в полной мере.
После гибели отца вся её жизнь стала похожа на безумие. Они постоянно убегали и оказывались в ловушке. Сначала дядя Лиам, теперь Древний. Заколдованный круг.
На какое-то время Катерина все же уснула, а когда снова открыла глаза, время уже приближалось к полуночи. Даниэля в комнате не оказалось, а Сэт похрапывал в кресле. Детектив с кричащей обложкой, который он читал, валялся на полу. Принцесса подошла к зеркалу и нервно провела рукой по волосам. Незнакомка в отражении сделала то же самое.
Она больше не была собой. У нее отобрали всё самое дорогое: отца, магию, лишили будущего. От одной только мысли, что она не заклинательница, хотелось кричать во все горло. Катерина чувствовала себя разбитой, пустой. Ей не хватало ощущения силы, что хлещет через край, заполняет собой все вокруг и не оставляет иных желаний, кроме как погрузиться в нее с головой.