Огромный волк казался угольным пятном на ослепительно-белом снежном покрывале. Зверь уверенно ступал рядом с ней. Блэкхард. Верный страж и надежный друг.
У самой крайней могилы над обрывом стоял высокий широкоплечий мужчина. Роберт. Он не сильно изменился. Те же живые добродушные глаза, теплая улыбка, только седина в волосах и бороде напоминала о минувших годах.
Она приблизилась и положила на надгробье атаме в расписных ножнах.
– У меня не было возможности вернуть его тебе.
– Оставь, – Вирс даже не взглянул на клинок. Протянув руку, он потрепал берсерка по голове. – В моей семье нет достойных, чтобы обладать таким оружием.
– Ты достоин, – уверенно отозвалась провидица.
– Но я не вечен, – вздохнул маг и поспешил перевести разговор в другое русло. – Даррела выпускают из-под стражи. Совет так и не принял единогласного решения. Ему позволено прожить остаток жизни в отдалении от ковена.
Холодный ветер сорвал капюшон с её головы, подхватил волосы и бросил их в лицо, скрывая кривую ухмылку и безобразный шрам.
– Я знаю, – тихо отозвалась она. – Его время ещё не настало. Я приду за ним, когда он будет меньше всего ожидать. Они все заплатят. Рофтоны будут собирать свой клан по крупицам. Братство найдет то, что ищет, а после они сгорят. Выжившие будут дрожать от страха и прятаться в тени.
Горе можно забыть, да только вот время – извечный творец – обратит боль утраты в силу гораздо более могущественную, чем кто-либо может себе представить. Время подчинит себе любого, сломит самый стойкий дух и искалечит самую праведную душу. Ему неведомы чувства и мольбы. Оно непоколебимо, и где-то в глубине своей сущности, она восхищалась способностью времени менять и созидать.
Вирс хмурился и смотрел на неё с плохо скрываемым недовольством.
– Слепая месть – это не выход, Елена, – он мягко коснулся её плеча.
– Это не просто возмездие, Роберт, – Оракул подняла голову, ожидая увидеть на его лице отвращение, но заклинатель даже не шелохнулся. – Однажды мир изменится. Магия не будет отравлять его. Есть что-то выше нас, могущественнее и беспощаднее. Я не знаю, что это, но оно придёт, и к этому нужно подготовиться.
Молчание затянулось. Они долго стояли над надгробием, а после Вирс повернулся к тропе, ведущей в замок. Он возвышался над холмом одиноким мрачным исполином. Заброшенный, тёмный и холодный, полный теней и призраков прошлого.
– Встретимся за ужином, – бросил он напоследок.
Блэкхард крутился под ногами, вынюхивал что-то в снегу, и тихо заскулил, глядя заклинателю вслед. Многоликая забрала кинжал и присев возле могилы, смахнула с надгробия налипшие снежинки. Она осторожно коснулась высеченных на камне литер «М.С.» и тихо произнесла:
– Я видела человека, который сможет изменить этот мир. Ему понадобится помощь, как и мне когда-то.
Берсеркер сел рядом и прижал уши. Провидица накинула капюшон и погладила волка по мохнатому боку. Грустная улыбка заиграла на её губах.
– Его имя Гаррет Маккивер, и скоро я с ним встречусь…
Россия. Москва.
Гаррет Маккивер
Щит пал. Кхалесса стояла на коленях и чертила на полу символы своей кровью. Небольшие знаки вспыхивали синим, один за другим, и сияли все ярче. С каждым узором ведьма становилась слабее. Я чувствовал, как силы постепенно покидают ее. Натянутая между нами невидимая нить истончалась.
«– Трикселы», – тревожно пояснил Фенрир. «– Начертанные кровью они способны отнимать силы у всех Истинных поблизости и приподнимать завесу между Энгаром и этим миром».
Лицо Древнего перекосило от гнева. Он замер, глядя на меня сверху вниз и произнес что-то отрывистое и короткое на неизвестном языке.
– Что ты делаешь? – Демиург повернулся к воспитаннице, совершенно позабыв о нас. – Тебе не справиться в одиночку! Ты только лишишься сил!
– Как и ты, – с ненавистью выплюнула Кхалесса. – Уползай назад в свою нору, этот бой ты проиграл!
Закончив рисовать, она оторвала от подола платья лоскут и перевязала им порезанную ладонь.
– Я сильнее, – улыбнулся он. – Ты не сможешь удерживать их долго.
– Вот и проверим!
Древний сильнее стиснул атаме и направился к ней. Кхалесса вскинула руку, направляя на него силовую волну, но он играючи отмахнулся. Заклятие отскочило, попало в окно, и раздался леденящий душу вой. Он ворвался в зал, стеная вместе с ветром. Под потолком закружились тени. Одна из них – уродливая личина с расколотой челюстью и впалыми глазницами – ринулась прямо ко мне. Я склонился над провидицей, закрывая ее от ненасытной неугомонной души. Она пролетела над нами с возмущенным воем и исчезла.
«– Они тянут их силы, питаются ими. Если не стереть трикселы, души могут утянуть их за собой».
Я чувствовал его желание броситься на защиту Кхалессы, а сам рад был позволить этим стервятникам из мира мертвых сделать свою работу. Избавиться сразу от двух Древних – слишком заманчивая перспектива.
Еще одна визжащая сущность устремилась прямо к Истинному. Она вцепилась в его руку скрюченными конечностями. Демиург ударил её клинком, и она рассыпалась чёрным пеплом. Он повернулся к своей воспитаннице. Кхалесса стояла на коленях и прижимала поврежденную руку к груди. Волосы прилипли к её мокрому лицу, она тяжело дышала. Меня тоже била мелкая дрожь.
Древний отмахнулся от очередной твари и снова произнес что-то, ведьма молча взирала на него. Пауза между ними затянулась, а еще через мгновение замерцала исчезающая мгла. Беловолосый исчез под очередной аккомпанемент обезумевшего вопля. Кхалесса тут же стерла трикселы, размазывая кровь, и посмотрела на меня.
– Помоги ей! – прорычал я не своим голосом.
Глаза Многоликой были широко раскрыты, из уголка рта сочилась кровь. Дрожащей рукой я дотронулся до её лица. Она была холодна как лёд.
– Не могу, – устало пробормотала Древняя. – Силы не скоро вернутся ко мне.
– Отпусти меня, Гаррет…
Я вздрогнул, когда она коснулась моей щеки липкими от крови пальцами и провела по губам.
– Хоть раз в жизни не будь так упрям, – провидица попыталась улыбнуться, но тут же зажмурилась. Она дышала прерывисто и часто.
– Мари исцелит тебя! Только держись, прошу, – последние слова я шептал, прислонившись лбом к её лбу. Горло сдавило стальными тисками.
– Нет… они не успеют. Я всё видела Гаррет. Я не ошиблась в тебе. Ты изменишь этот мир, откроешь врата и обретешь свободу.
Я чувствовал вкус меди и соли на языке. Кровь и слёзы.
– Прошу, Елена!
Многоликая вымученно улыбнулась, морщась от боли.
– Мы ещё увидимся… – едва слышно прошептала она.
– Елена!
Я целовал её лоб, щёки и закрытые глаза, сжимал в ладонях холодные пальцы. Последний отрывистый вздох – и сердце той, кого я любил и ненавидел, с кем прошел через огонь и воду, через века и эпохи, остановилось. Хотелось кричать, крушить и ломать, но вместо этого я просто сидел, прижимая её к груди.
– Мне жаль.
Я поднял голову: Кхалесса стояла надо мной, прикрыв глаза. В следующий миг, тишину разорвал оглушительный взрыв. Уцелевшие окна разлетелись во все стороны, я нагнулся, закрываясь от осколков. Сквозняк закружил в воздухе колючий снег, щепки и стеклянную пыль.
На пороге стоял Моргот, за его плечом – до смерти перепуганная Марилли. Маг отрешенно смотрел на бездыханное тело провидицы, а затем перевел полный ненависти взгляд на Кхалессу. На миг мне показалось, что следующий удар Мариус направит на Древнюю, но Мари мягко прикоснулась к его руке.
– Направьте свой гнев на того, кто это сотворил! – уверенно произнесла Кхалесса и шагнула вперед. – Помогите мне убить Демиурга. Обещаю, он заплатит за все!
Заклинатель не проронил ни слова. Перехватив трость, он резко развернулся и вышел вон. Мари неуверенно топталась на месте, но подойти не осмелилась. Кхалесса приблизилась к ней, взяла за руку и увела из зала.
Я так и сидел на полу, продолжая обнимать Многоликую. Хрупкий опустевший сосуд. Мне казалось, что она в любой миг откроет глаза и привычно рассмеется: звонко, слегка надменно.
Но ничего не происходило. Фенрир молчал. Было слышно только завывание ветра да далекий шум просыпающегося города.
Конец второй книги
Июль 2014 – Сентябрь 2015
Зверь в отражении. Свободный
Ледяной ветер перемен развеял пепел погребальных костров. Совет и Братство уничтожены, а Древний маг собирается открыть врата в параллельный мир.
Гаррету и Марилли предстоит нелегкий путь сквозь тайны прошлого и невзгоды настоящего. Потери, предательства и неожиданные союзники. В решающей битве за свободу каждый заплатит свою цену.
В одном мгновенье видеть вечность,
Огромный мир – в зерне песка,
В единой горсти – бесконечность,
И небо – в чашечке цветка.
Уильям Блейк
Глава I Зуб дракона
Февраль, 2011 год. Тибет. Провинция Цинхай. Синин.
Гаррет Маккивер
Солнце скрылось, очертания леса медленно таяли в густой сумеречной черноте. Лишь изредка завывал вдали шакал или с шумом срывалась с места потревоженная птица. В долине, спрятанной среди седовласых скал, было не просто отыскать одинокий дом. Он давно покосился от холодных дождей и ветров. Крыша местами обвалилась, ставни наглухо заколочены досками. Краска на них расползлась трещинами, поднялась коркой. Здесь не чувствовалось присутствия магии. Даже защитные заклятия не касались ни зеленого забора, чтобы предупредить о незваных гостях, ни ветхого жилья, дабы скрыть его от посторонних глаз.
«– Старый сукин сын хорошо спрятался», – голос Фенрира в моей голове казался чем-то обыденным, я почти не обращал на него внимания.
Выцветшую прошлогоднюю траву сковывал иней, он хрустел под ногами. Ветер нёс с гор ледяной разреженный воздух. Я вдруг осознал, что мне здесь нравится. Или не мне? С каждым разом всё труднее становилось различать, где начинались его желания и заканчивались мои. Я цеплялся за мысли, старался разобраться в ощущениях. Фенриру пришелся по душе дикий бескрайний Тибет. С тех пор как мы вышли из поселения, он упивался здешними видами и больше молчал. Кто бы мог подумать, что вынужденное путешествие усмирит звериный нрав первого из проклятых. Я поддался его чувствам и тоже любовался природой края, где, как ни странно, мне ещё не доводилось бывать.