Звериный профиль — страница 36 из 40

Зоя и сама не могла понять, откуда в ней вдруг родилось это теплое чувство к юной девушке, которая совсем недавно собиралась забрать у нее мужа. Быть может, Ника единственная из всех, кто был рядом с Зоей в последнее время, была настоящей? Это ведь она, Ника, не успевшая заразиться от сестры меркантильностью, готова была распрощаться со своим наследством ради спасения Виктора. А что мешало Ирине, не дожидаясь, пока муж Зои будет распиливать брачное имущество пополам, забрать Виктора и увезти к себе в питерскую квартиру? Может, она и условия ему ставила: мол, не сдавайся без боя, забирай у этой стервы Зойки все, что тебе положено по закону, и только после этого отправимся с тобой в Питер. И в доказательство того, что она не шутит, фыркнула и отправилась к своему бывшему любовнику Демину, чтобы напугать Виктора своим отсутствием, доказать, что она не шутит.

Иванов… А Демина-то он за что убил?

– Ника!

Зоя поймала ворвавшуюся в кухню и не стоящую на ногах Веронику в свои объятия, крепко прижала к себе.

– Успокойся, родная. Дыши, дыши… Вот, попей немного водички…

Как нелепо выглядела эта худенькая девочка в великоватой ей норковой шубе. Она просто утонула в ней. Зоя помогла ей раздеться, повесила шубу на спинку стула.

– Меня задержали… Этот Рябинин… – Она зло посмотрела на дверь, за которой скрылся следователь. – Он подозревал меня в убийстве сестры. Им что там, совсем все равно, кого подозревать?

– Тебе сказали, кто убил Витю?

– Да… Но, Зоя, кто бы мог подумать?! Николаша. Да он же и мухи не обидит. Он тихий и смирный. Вечно сидит в своей комнатке за компьютером, щелкает по клавишам. А я и не знала, что он так сильно любил Иру. И, главное, как он узнал про Витю, как ваш адрес выяснил? Получается, что у него в Москве знакомые в полиции работают. Иначе – как?

Она глубоко вздохнула, успокаиваясь.

– Ты адвоката видела? – спросила Зоя.

– Да. Видела. Ты бы слышала, что он мне сказал, когда я потребовала у него документы на дом обратно. Поначалу не хотел отдавать, и я тогда сказала, что прямо сейчас закричу, чтобы все в его конторе услышали, какой он гад… Знаешь, он показался мне тогда каким-то тарантулом. Во всем черном, в огромных очках в черной оправе, с противными такими глазами навыкате… Алчный, мерзкий. Такие гонорары назначает, и как только харя не треснет!

Зоя слушала ее и думала о том, что пусть уж лучше девчонка говорит об адвокате, чем рыдает и закатывает истерики. Она молодая. Нервы ее все выдержат.

– Ника, только прошу тебя, ты не уезжай пока в свой Питер. Мне здесь трудно будет одной.

Ну вот она и выдала то, что хотела ей сказать, когда только поняла, что Виктора больше нет и не будет. Это невыносимо – оставаться одной в огромной квартире, где не слышно дыхания другого человека.

– Зоя… Ты – благородный человек! Ты – невероятная! Я так тебя люблю!

И Ника, зарывшись в руки Зои, горько заплакала.

28

Рябинин вернулся домой за полночь. Понятное дело, разбудил жену Машу.

– Ты чего поднялась-то? – Рябинин обнял ее, сонную, в халатике. – Я же позвонил тебе и предупредил, что приеду поздно и не надо меня встречать.

– Да я хоть сейчас на тебя погляжу, – улыбнулась Маша, коснувшись кончиком указательного пальца носа мужа. – Выглядишь ты, честно говоря, неважнецки.

– Тяжелый день, Маша.

– Ты поешь?

– Я, на удивление, голоден. Ты знаешь, я по ночам не ем, но, видать, все силы растерял. Ты бы знала, что сегодня произошло! Помнишь, я рассказывал тебе про Демина, ну, того преподавателя-филолога из Бересты?..

– Помню, конечно. Я даже дом его видела, когда в прошлом году была в гостях у одной своей клиентки. Помнишь, она попросила меня привезти ей платье на примерку? Там такая красотища! Вокруг его дома – сплошные березы. Страшно даже представить себе, сколько берез пришлось уничтожить, чтобы расчистить место под строительство дома. Клиентку зовут Татьяна, она живет как раз за рощей, можно сказать, по соседству с ним, вон она и рассказала мне про этого Демина, призналась, что он нравится ей, да только репутация у него не очень-то хорошая, бабник, короче…

– Убили его.

Маша ахнула, как если бы ей сообщили о смерти знакомого ей человека.

– И дело вернули на доследование. Мне, Маша!!! Горохов взятку получил, а мне расхлебывать!

– Сережа, тебе котлеты подогреть или пирог с капустой? – тихо спросила жена.

– И то и другое. Ладно, Маша, я сейчас в душ. Потом все расскажу.

Утолив голод, он с удовольствием пил сладкий чай. Маша сидела напротив, слушая его.

– …Понимаешь, этот Иванов признался только в одном убийстве, сказал, что узнал об убийстве жены от приятеля, который работает в Следственном комитете, фамилию, конечно, не назвал. Короче, когда этот Иванов узнал, что его жену убили, сразу приехал в Москву, встретился с этим приятелем, и они стали разыскивать Веронику, сестру жены. Конечно, он мне все подробности этих поисков не рассказал. Не стал никого подставлять. Но одно я точно понял – если бы не его приятель, он не скоро узнал бы о смерти Ирины. Это я к тому, что Демина, похоже, действительно не он убил.

– Постой… Я про Иванова хочу понять. Почему они не развелись? Если она, эта женщина, была такая гулящая и давно уже жила своей жизнью…

– Это ты меня спрашиваешь? Вот такой человек этот Иванов. Не думаю, что он развода ей не давал, возможно, она и сама особенно-то не торопилась с этим. Жила себе, выбирала мужика, и если бы встал вопрос о новом браке, тогда и попросила бы развода. Там не в этом дело.

– Да она могла бы сыграть на этом разводе, сказала бы, к примеру, своему жениху, что муж за развод требует денег…

– Да, она могла бы.

– Постой, Сережа… – Маша замотала головой, потом обхватила пальцами голову, пытаясь сосредоточиться. – Но разве у этой Ирины муж не хирург?

29

Сидя в коридоре частной гинекологии Venera-clinic в ожидании Ники, Зоя спрашивала себя, почему она сама-то в тот роковой день не обратилась к частникам, а пошла в местную поликлинику. Быть может, потому, что ей нравилась участковая врач-гинеколог, очень приятная и обходительная женщина, опытная, которая в свое время и ставила ей спираль. Да и рядом все, практически в соседним доме, только арку пройти.

Сделала бы все по уму – избежала бы трагедии.

Они обе сегодня не выспалась – уж слишком тяжелой выдалась ночь. После того как увезли тело Бельского, Зоя с Никой долго отмывали квартиру, после чего она пропиталась крепким запахом дезинфицирующего раствора, от которого слезились глаза, и без того полные горестных слез по покойному Виктору.

Перед сном, уже в пижамах, сели за стол, чтобы выпить чаю, и тут Зое захотелось глотнуть чего-то покрепче.

– Ты пей, а я воздержусь, – покачала головой Ника. – Мне кажется, что я беременна. У меня задержка три недели, да и чувствую я себя плохо. Сегодня вот вырубилась в кабинете следователя. У него там накурено было, хоть и нельзя вроде бы нигде курить… Да и вообще, представь, меня, как говорится, «приняли», едва я вышла из кабинета Семина, и под белы рученьки доставили к Рябинину. Я как вошла к нему, увидела его, вдохнула этот мерзкий запах и почувствовала, как уплываю куда-то…

– Если это так, то что будешь делать? Ты уже думала об этом?

– Как что? Воспитывать буду ребенка! Это же продолжение Виктора! Я понимаю, ты плохо меня знаешь, считаешь пустышкой и беспринципной стервой…

– Ника, брось. Ничего такого я о тебе не думаю. Завтра утром поедем в хорошую гинекологическую клинику, пусть тебя осмотрят. Я хоть и чужой тебе человек, но была бы рада, если бы ты родила от Вити.

Произнося это, Зоя почувствовала, что готова заплакать от какого-то сладкого, теплого чувства по отношению к предполагаемому малышу.

Ее вообще переполняли чувства и слова о Викторе, но, чтобы не бередить свежую душевную рану Ники, она держала все в себе. Особенно после того, как Ника предположила, что беременна.


Ника вышла из кабинета с пунцовым лицом. Глаза ее блестели, губы улыбались. Подойдя к Зое, она молча обняла ее, прижалась к ней.

– Я беременна, – зашептала она ей на ухо, словно это была великая тайна.

– Поздравляю.

В машине Ника принялась рассуждать о том, как же в природе все сбалансированно, и как часто она слышала от кого-то там, что если в семье кто-то умирает, то сразу же восполняется пробел, на свет рождается новый человек. Зоя слушала ее вполуха. Откуда-то, словно из воздуха, появились тревожные мысли о человеке, который убил Демина. Ведь это не Иванов, а кто-то другой, и этот убийца мог быть связан с погибшей Сурковой. Это Виктор пострадал без вины, поскольку никого не убивал. И теперь бедному вдовцу Николаше впаяют лет восемь за убийство.

А Суркову-то точно убил Демин. Другой вопрос: кто бы мог так круто отомстить за смерть этой простой женщины? Кто-то из родственников или муж? Любовник? Кто? Ведь если такой человек был, то почему не поддержал ее при жизни и не помог с ипотекой? Вспоминая Валентину, ее обыкновенную внешность и повадки базарной бабы-скандалистки, ее хитрющие глаза, ну очень трудно было представить себе человека, который так любил бы ее, ценил и переживал ее смерть, что решился на убийство!

А что, если он, предположим, работает в полиции, и ему стало известно о Демине? И кто знает, продолжается ли расследование или же дело закрыли, а Демина отпустили за взятку или по звонку?

Главное же не Демин, а ниточка, которая связывает его с Зоей! Что, если кто-то потянет за нее и вскроется ее визит к нему?

Зоя планировала отвезти Нику домой, после чего хотела встретиться с Михаилом Полуэктовым. Когда была уже рядом, позвонила ему. Спросила, дома ли он, можно ли к нему. Михаил назначил встречу возле того самого маленького магазинчика, расположенного во дворе их домов.

– Миша, я бы с удовольствием выпила красного сладкого вина, – сказала она тоном этакой милой любящей женушки. И сама удивилась этому сравнению. А ведь именно таким тоном она разговаривала раньше с Виктором. И все у них поначалу было хорошо, и Виктор был нежным и ласковым. И когда он обнимал Зою, ее сладко било любовным током