– А что с Отто? – спросила Вера, чувствуя обеспокоенность. Она должна была признать, что версия Руби не лишена смысла.
– Бедный Отто, – покачала головой Руби. – Вероятно, Эдит на нем тренировалась. Она проверяла, сколько давать яда. Отто не был промышленным магнатом, как Реджи. Кто станет поднимать шум после его смерти?
– Но Отто вдобавок ко всему закололи ножом, – заметила Вера. Разве об этом можно забыть? Она вспомнила, как жабу вытянули на берег пруда, как она с ужасом увидела торчавший из его спины нож… С этого все и началось.
– Кто может сказать, на что способна спятившая от ревности бобриха? Пусть полиция у нее спрашивает, о чем она думала. Если у них, конечно, хватит смелости ее арестовать! Полиция всегда готова обвинять тех, кто бессилен им противостоять, а не тех, кто у власти. Когда что‑то совершают представители высшего общества – о, это совсем другое дело.
– Я уверена, что правоохранительные органы Тенистой Лощины ко всем относятся одинаково, – натянуто ответила Вера. Конечно, учитывая тот факт, что правоохранительные органы просто игнорируют свои обязанности, ежедневно отправляясь на рыбалку. Вероятно, начальник полиции Мид не посмеет арестовать Эдит. А Орвилл?
Руби рассмеялась.
– О, лиса, ты ничего не понимаешь. Откуда тебе знать? Все уважают тебя. Напряженно работающая журналистка из большого города! Ты не была предметом сплетен, не твое имя было у всех на устах, не его склоняли как хотели. Не тебя выставляли вон, когда всех остальных пускали.
– Как вчера вечером в доме фон Биверпелтов?
– Это еще одно доказательство ее ненависти ко мне и того, что она готова сделать что угодно, лишь меня обидеть и причинить мне боль. Даже после того, как убила собственного мужа.
– Это все очень интересно, но сейчас нет доказательств твоей невиновности. Алиби у тебя нет. Ни на одну из смертей.
– Я была с Реджи, когда умер несчастный Отто! – выпалила Руби. – Я раньше не говорила об этом полиции, потому что не хотела запятнать имя Реджинальда. Но теперь это не имеет значения, правда?
У Веры мгновенно разгорелся журналистский интерес.
– В ту ночь ты была с фон Биверпелтом? – Вера достала блокнот и карандаш. – А где именно?
– Обычно мы встречались в лесу, потому что в городе мы не могли появляться вместе.
– Понятно, – ответила Вера, делая записи. – А где ты находилась в день, когда умер Реджинальд?
– Ты знаешь, что я работаю в доме престарелых. – Руби сделала паузу. – Я была на работе, когда погиб Реджи. Спроси у них, тебе все подтвердят.
– Что ты собираешься делать теперь?
– Не знаю, – ответила Руби. – Не думаю, что смогу здесь жить дальше. Я ведь постоянно думаю о Реджи. Может, весной отправлюсь на запад. Еще не поздно где‑то начать все сначала.
Овца снова посмотрела на могилу, и Вера поняла, что это подсказка: ей пора уходить. Руби осталась предаваться горю на кладбище. А Вере требовалось проверить новые версии, ее ждало много работы.
Глава 23
Вера вышла с кладбища и как можно быстрее вернулась в отделение полиции.
– Орвилл! – закричала она, открыв дверь. – У меня есть новости!
Медведь-полицейский поднял голову от большой карты, развернутой у него на столе.
– И у меня есть. Мы нашли отпечаток лапы в доме фон Биверпелта – и это лапа енота! Левша не появился на похоронах, поэтому мне необходимо его найти и получить ответ на вопрос – когда он там оставил свой отпечаток? Его точно не приглашали в гости…
– Орвилл, – перебила Вера. – Я только что разговаривала с Руби Юинг. Она обвинила Эдит фон Биверпелт в обоих убийствах!
Если мягко выразиться, Орвилл был ошарашен.
– Ты уверена? – уточнил он.
– Да, хоть я и получила по голове, я точно знаю, что слышала! Так сказала Руби. И она также представила мне алиби на оба убийства. Она утверждает, что в ночь гибели Отто была на свидании с фон Биверпелтом. Когда ты ее спрашивал про алиби, она отказалась назвать его имя, потому что защищала своего любовника.
– А во время второго убийства где она была?
– Руби утверждает, что в доме престарелых. Я прямо сейчас пойду проверять ее слова. И Руби говорит, что Эдит предпочла убить Реджинальда, чем дать ему сбежать с ней.
Заместитель начальника полиции выглядел расстроенным и развел своими огромными лапами.
– Я не могу арестовать Эдит фон Биверпелт и обвинить ее в убийстве! Она же самая богатая в нашем округе.
– Орвилл! – почти закричала Вера. – Ты должен арестовать убийцу независимо от того, насколько богатым или бедным он является. Это твоя работа.
– Может, это следует сделать шефу. Для такой задачи подходит как раз такой медведь, как он. У него есть блестящий жетон полицейского и все остальное.
Орвилл не мог себе представить, как суд присяжных выносит обвинение обманутой жене бобра – в особенности такой богатой. И еще Орвилл прикинул, что последствия такого эффектного ареста могут даже привести к отставке начальника Мида. Таким образом освободится место, которое сможет занять он сам. Тогда он станет начальником полиции. Орвиллу бы этого хотелось, и к тому времени уже не нужно будет расследовать убийства. Тенистая Лощина вернется к спокойной, мирной жизни и станет городком с дружелюбными обитателями, как и было всегда.
Вера прервала поток его мыслей:
– В первую очередь нам нужны доказательства. Пока мы не можем никого арестовать.
– Ну, я намереваюсь искать Левшу, – твердо объявил Орвилл. – Что бы там ни говорила Руби, у нас есть реальный отпечаток лапы, который требует объяснения. Мне будет любопытно послушать, как Левша попытается выкрутиться.
Орвилл нашел наручники в ящике своего стола и покинул отделение полиции, Вера шла рядом с ним. Когда они добрались до здания редакции, она пожелала Орвиллу удачи и зашла внутрь.
«Пришла пора заняться старой доброй журналистикой», – решила она. Вера уже несколько дней не работала за своим рабочим столом. Теперь у нее набралось множество заметок и прибавилась история Руби, которой та поделилась. О чем же написать в завтрашний выпуск?
Было еще слишком рано, чтобы сделать обвинения Руби достоянием общественности… хотя Вера подозревала, что овца тайно надеялась как раз на то, что в газете сразу же опубликуют ее заявление. Вера редко писала что‑либо, не получив сведений из двух независимых источников. Она была журналисткой старой школы, несмотря на свою молодость. Но у нее и без этого имелось много материала для статьи.
Она вставила лист бумаги размером тринадцать с половиной на шестнадцать с половиной дюймов [13] в пишущую машинку и принялась за работу. Пока Вера печатала, ей в мозг закралась одна интересная мысль – после того, как она вспомнила кое-что упомянутое Руби. Овца заявила, что фон Биверпелт откладывал деньги, чтобы сбежать. Если сказанное пастором Дасти на похоронах тоже правда (то, что у фон Биверпелта не имелось собственных денег), то откуда он их брал?
– Читтерс, – пробормотала Вера себе под нос. Этот самец мыши был очень расстроен, когда Вера с ним разговаривала на лесопилке. Что он сказал? Слишком много расходов…
Вера вскочила из-за пишущей машинки и бросилась вон из редакции.
Лесопильный завод не работал, соблюдая траур по своему директору; всем рабочим дали несколько дней отдыха после похорон. Поэтому Вера нашла Говарда Читтерса дома, но он, как и всегда, выглядел уставшим, словно и тут перерабатывал.
– О, здравствуйте, мисс Виксен! – пискнул он, открывая дверь. – Чем я могу быть вам полезен? – С его передних лап свисали два мышонка.
– Мы можем поговорить несколько минут? – спросила Вера, вопросительно глядя на двух малышей. – Без свидетелей?
– Идите к маме, – приказал Читтерс своим отпрыскам. Они исчезли через пару секунд.
– Боже мой! – воскликнула Вера.
– Моей жене сегодня нездоровится, поэтому она отдыхает в спальне. То есть отдыхала, – поправил сам себя Говард. – Что случилось?
– Что не так с бухгалтерией на лесопильном заводе? – прямо спросила Вера.
Судя по виду, Говард занервничал еще больше.
– Э-э… ничего… то есть…
– Вы упоминали нечто подобное в тот день, когда фон Биверпелта отравили у него в кабинете. – Вера улыбнулась, чтобы успокоить Читтерса. – Послушайте, а что, если это поможет поймать убийцу?
– Наверное, вы правы.
Он подошел к письменному столу и достал бухгалтерские книги (он принес их домой с работы). Заварив крепкий чай им обоим, Читтерс уселся за стол. Вера достала свой блокнот, намереваясь выяснить, что же происходит.
– На протяжении последних нескольких месяцев меня беспокоили ошибки в бухгалтерских книгах, – стал объяснять Говард. – Вначале были только мелочи. Несколько странных платежей, пропавший чек или парочка.
Вера кивнула. Такие вещи вполне могут происходить на таком активно работающем предприятии, как лесопильный завод, и Говард, конечно, знал, что ни в одной компании не бывает стопроцентной точности в бухгалтерских книгах.
– А почему вы снова задумались об этом?
– Вскоре стало очевидно, что дело не в простых ошибках, происходит нечто более серьезное. – Он показал на столбик цифр, записанных красным, и сказал: – Нет объяснений траты довольно большой суммы денег.
– Что сказал ваш начальник?
– Я несколько раз пытался обратить внимание мистера фон Биверпелта на эти перечисления, но он всегда от меня отмахивался. «Да не волнуйся ты из-за этой мелочовки, Читтерс. Мы платим нашим рабочим и нашим поставщикам, именно это и играет роль!» Но несоответствия только увеличивались.
Самец мыши пролистал бухгалтерские книги, показывая цифры на многих страницах, куда все очень тщательно и скрупулезно вносилось. Время от времени он выписывал определенные цифры или имя получателя на отдельный листок бумаги.
Вера с Говардом так увлеклись, что не услышали, как его зовет из спальни жена, до тех пор, пока от звука ее голоса не зазвенел фарфор.