— Это неудивительно. Наши мыслительные центры совершенствовались столько циклов, что улучшить их уже практически невозможно, — небрежно ответил Октос.
— Наверное, ты прав, — согласился Краен, но Октосу показалось, что функционер не вполне согласен с таки выводом, хоть и не рискует прямо говорить об этом.
— Ты сказал, что нужный результат был достигнут в двух из четырех случаев. А что стало с остальными двумя носителями процессоров?
— Они погибли при различных обстоятельствах в первые три месяца после внедрения артефакта. Детали Галфу неизвестны, но на судьбу их цивилизаций это никак не повлияло, так что в случае неудачи опасаться нам особо нечего.
«Ну, мне-то нечего, а вот тебе… За использование уникального одноразового артефакта без всякой пользы Совет может спросить достаточно строго», — подумал Октос, но вслух ничего говорить не стал.
* * *
Одинцовский район Московской Области.
Загородная резиденция президента России.
— Господин президент, — взял слово министр иностранных дел, — час назад в секретариат Организации Договора Коллективной Безопасности поступил официальный запрос от Саудовской Аравии на присоединение к ОДКБ.
— Поступил, значит, рассмотрим на очередном заседании Совета, — спокойно ответил президент. После парада на Красной площади поток желающих присоединиться к оборонительному договору, основную роль в котором играла Российская Федерация, все еще продолжал нарастать. — Сейчас многие хотят с нами дружить, но мы не должны забывать о том, как эти же господа вели себя по отношению к нам еще несколько месяцев назад. Я не про Саудовскою Аравию, а вообще.
— Полностью с вами согласен, господин президент, — произнес в ответ министр обороны, — но оборонительный союз нужно укреплять. К сожалению, наша армия понесла слишком большие потери при отражении вторжения. Погибли многие наиболее боеспособные части, новейшая техника и, главное, люди, способные на ней эффективно воевать. Саудовская Аравия в качестве партнера не самый худший вариант, хотя, конечно, и не лучший. Это в военном смысле, но нефть… На мой взгляд, лучше иметь их в друзьях.
— Думаю, всем очевидно, что они будут рассчитывать на нашу защиту в случае повторного вторжения, — поморщился президент, — вернее даже не на нашу, сами мы вряд ли отобьемся, а на защиту наших молчаливых союзников. Но, как оказалось, мы и сами не можем с уверенностью утверждать, что они еще раз нам помогут.
— Да, надежда на их помощь весьма зыбкая, — согласился с последним утверждением президента министр иностранных дел, — К сожалению, нам катастрофически не хватает информации. Тем не менее, у нас ведь есть ниточка, за которую стоит потянуть. Возможно, что-то из этого и выйдет.
— Подполковник Вершинин? — президент невесело усмехнулся, — вся эта история отдает первосортнейшим бредом. Девчонка-лейтенант, сбежавшая к своему спасителю на пару часов с молчаливого попустительства командования… Ее знакомый-контрабандист… Вы сами-то понимаете, что всю эту ерунду нельзя даже рассматривать при планировании наших действий? Не в песочнице сидим с совочками и ведерками.
— Боюсь, господин президент, других совочков и ведерочек у нас не имеется, только эти, — вступил в беседу начальник ГРУ генерал-полковник Ефимовский, — Моим управлением ведется разработка операции по внедрению подполковника Вершинина в империю наших союзников. Бюджет не ограничен — нам нужно знать хоть что-то.
— Хорошо, генерал-полковник, действуйте, — все еще с недовольством в голосе ответил президент, — и держите меня в курсе. А теперь, господа, я хочу услышать вашу оценку изменения баланса сил в мире. Иван Семенович, начнем с вас. Что удалось выяснить по сохранившемуся военному потенциалу НАТО?
Министр обороны потянулся было к планшету, но президент остановил его.
— Точные цифры вы мне уже предоставили в отчете. Сейчас меня интересует ваша общая оценка.
— Если в общем, то боеспособных армий ни в Европе, ни в северной Америке не осталось, кроме Финляндии, пожалуй, но и у финнов потери весьма велики. Сразу, как только союзники перестали прикрывать маскировочными полями войска и корабли стран, уклоняющихся от боевых действий, они превратились в идеальные мишени для орбитальных ударов, чем противник незамедлительно и воспользовался. Потери боевой техники наземных войск НАТО достигли восьмидесяти пяти процентов. Авиация уничтожена на три четверти, а тому, что осталось, неоткуда и не на чем летать — практически вся авиационная инфраструктура разрушена. Кораблей сохранились единицы, они оказались самыми уязвимыми для атак с орбиты. Несколько лучше ситуация с подводными лодками и баллистическими ракетами шахтного базирования, но толку от них в новых обстоятельствах не много. Поле подавления, поставленное союзниками, продолжает работать, так что ядерного удара можно не опасаться, по крайней мере, в данный момент.
— То есть по вашей оценке сил ОДКБ вполне достаточно для сохранения силового паритета?
— Более чем, господин президент. Мы, конечно, потеряли очень много, но армия и флот сохранили боеспособность, силы противовоздушной обороны продолжают достаточно надежно прикрывать города и узлы промышленной инфраструктуры, во всяком случае, тем, что осталось в распоряжении НАТО, наше ПВО пробить не получится, а неземных войск мы сможем выставить в разы больше, чем сможет собрать потенциальный противник.
— Я бы хотел кое-что добавить к картине, нарисованной Иваном Семеновичем, — подключился к докладу министр иностранных дел, — по оценкам моей службы, политической воли для какой-либо агрессии по отношению к России у лидеров стран запада в данный момент нет. Им элементарно не до нас. В США и Европе не прекращаются беспорядки и стихийные выступления граждан. Они хотят смены власти и налаживания нормальных отношений с нами и Китаем. Экономика ведущих европейских стран парализована. Промышленности нанесен огромный ущерб, а поставки из стран Азии практически прекратились. В США ситуация чуть ли не хуже. Сейчас каждый решает свои проблемы сам, и азиаты не стали исключением, прекратив поставки товаров по старым налаженным каналам. Китай и Индия понесли потери, сопоставимые с нашими, и сейчас они заняты решением своих внутренних проблем. Чуть лучше ситуация в Израиле, государствах южной Америки и в ЮАР. Их армии вели активные боевые действия с самого начала вторжения, в меру сил, естественно, и союзники прикрывали их войска маскировочными полями до самого конца, так что военный потенциал они отчасти сохранили, но у этих стран нет никаких мотивов для проявления агрессии по отношению к России.
— То есть вы хотите убедить меня в том, что за нашу безопасность сейчас можно не опасаться? — прямо спросил глава государства.
— Не совсем так, господин президент, — вновь взял слово министр обороны. — Мы пока можем не опасаться агрессии только со стороны других государств Земли, но боюсь, в сложившейся ситуации этого совершенно недостаточно.
Москва.
Район Строгино.
Корра обещала, что если ей удастся договориться с Силхом, вестей от контрабандиста можно ждать не раньше, чем через полтора месяца. Вести эти примут форму обычного телефонного звонка, когда корабль Силха приблизится к Земле настолько, что его аппаратура сможет влезть в сеть сотового оператора. Сама Корра нашла Виктора с помощью маячка, встроенного в небольшой цилиндрик, который Виктор обнаружил в футляре от ордена вместе с запиской. Цилиндрик у Виктора остался, но особой необходимости в нем теперь не было, разве что в качестве резервного варианта.
Виктор терпеливо ждал, а вот родная и любимая военная разведка развела вокруг его персоны кипучую деятельность и уже достала так, что дальше ехать некуда. Вот и сейчас, выглянув в окно своей квартиры, Виктор обнаружил очередной невзрачный минивэн серебристого цвета и неопределенного возраста, приткнувшийся на дворовой парковке. Машины и сотрудники в них регулярно менялись, но суть оставалась все той же.
Однако сейчас Виктора беспокоили совсем не сотрудники ГРУ. В последнее время он стал замечать за собой странности, о которых никому пока не говорил, но которые уже всерьез начинали его напрягать.
Заехав на днях к родителям, Виктор в процессе обычной неспешной беседы о семейных делах машинально взял в руки лежавший на столе сборник судоку. Сам он никогда не любил эти математические головоломки, придуманные еще в семидесятых годах двадцатого века в Северной Америке, а потом подхваченные и растиражированные предприимчивыми японцами. А вот мама их обожала. Увидев в руках сына сборник, она улыбнулась.
— Представляешь, вчера решила, что уже хорошо решаю судоку и попробовала перейти на новый уровень. И как в стенку уперлась, весь вечер ломала голову над одной головоломкой, вот этой как раз… Так и не решила ее.
Виктор бросил взгляд на разлинованный квадрат размером девять на девять, разбитый более жирными линиями на девять полей три на три и частично заполненный цифрами-подсказками. Квадрат был густо испещрен карандашными пометками. Чувствовалось, что над решением задачки долго и упорно работали. Мама уже когда-то пыталась объяснить ему правила этой игры, но помнил их Виктор довольно смутно.
— Нужно заполнить пустые клетки цифрами от одного до девяти так, чтобы в строках и столбцах цифры не повторялись? — уточнил он.
— Не только, — покачала головой мама. — Еще они не должны повторяться внутри малых квадратов, иначе все было бы просто.
Виктор еще раз посмотрел на явно непосильную для него головоломку, улыбнулся, и совсем уже было собрался отложить ее в сторону, как вдруг что-то его остановило. Он внимательнее вгляделся в, казалось бы, бессмысленный набор цифр, и его рука сама потянулась к лежащему здесь же, на столе, карандашу. Он ЗНАЛ, что в пока еще пустой верхней правой клетке центрального квадрата должна стоять цифра восемь. Виктор неуверенно вписал ее туда и вновь посмотрел на го