— Не для того, чтобы защищать Марс?
— Думаю, это тоже имеет для меня значение. Но почему бы не получить за это плату?
Адъютанты Карлсена — старшие офицеры — с криками сновали вокруг, отдавая распоряжения об отправке делегации в Генеральный Штаб. У Карлсена, видимо, появилась редкая возможность спокойно поговорить с кем-нибудь. Он ненадолго задумался, и вдруг лицо его оживилось, словно на ум пришла неожиданная догадка.
— Митчел Спэйн? Знаменитый поэт?
— Ну… — протянул Митч, — я действительно опубликовал пару своих вещей. Ничего особенного…
— У вас есть боевой опыт?
— Да, однажды я даже находился на борту берсеркера. Нам удалось его утихомирить. Это было…
— Поговорим позже. Думаю, смогу подыскать для вас какой-нибудь пост. Опытные люди нам очень нужны. Хемпхилл, где наши машины?
Землянин повернулся, чтобы ответить. Да, конечно. Теперь Митч узнал его. Это — Хемпхилл, фанатичный герой многих битв с берсеркером. Некоторое время Митч с почтением смотрел на знаменитого адъютанта Верховного.
Прибыли машины, и делегация отправилась в Улан-Батор. Военный центр располагался под землей, надежно прикрытый защитными полями, которые в случае необходимости можно было развернуть вокруг города.
Спускаясь вниз на зигзагообразном элеваторе, Митч опять оказался рядом с Карлсеном.
— Поздравляю с предстоящей женитьбой, сэр, — начал он разговор. Митч не мог точно сказать, нравится ему Верховный Командующий или нет. Странно, но он чувствовал, что заранее может определить, как будет действовать этот знаменитый человек, чего от него можно ожидать в той или иной ситуации. Как будто он знал Карлсена уже много лет. Митч не сомневался, что и Верховный почувствовал: заискивать перед ним он не будет.
— Благодарю вас, — кивнул Карлсен. Он помолчал немного и извлек из кармана небольшую фотографию. На ней в объемном виде была изображена голова молодой женщины Ее золотые волосы были собраны в замысловатую прическу, которая недавно вошла в моду в среде новой аристократии на Венере.
— Она красивая, — Митчу не пришлось кривить душой и в этом случае.
— Да, — Карлсен, не отрываясь смотрел на фотографию, словно не в силах оторваться от нее. — Некоторые говорят, что наш союз чисто политический. Всем ясно, дружба с марсианами нам необходима, но поверьте, эта девушка значит для меня гораздо больше.
Словно опомнившись, Карлсен посмотрел на Митча как будто не понимая, зачем он все это рассказывает. Элеватор подвез делегацию ко входу в подземный переход Генерального штаба, и они вошли в него.
В те времена многие офицеры, хотя и не абсолютное большинство, имели венерианское происхождение. По тому, как они приветствовали членов делегации, вполне можно было догадаться, что к брату Филиппа Ногары они не питают особенно теплых симпатий.
Человечество, как и всегда, было раздроблено и представляло собой механическую совокупность противостоящих друг другу союзов. Перед парламентом и исполнительными властями Солнечной системы стояла задача подыскать кандидатуру на должность Верховного Командующего. Хотя некоторые возражали против назначения Йоханна Карлсена, те, кто близко знал его, не ставили под сомнение, что он способен занимать столь ответственный пост. Он привел с собой много хорошо подготовленных людей, и, в отличие от многих других руководителей, демонстрировал желание взять на себя ответственность за оборону Солнечной системы.
Встреча началась в весьма натянутой обстановке, и участники сразу же приступили к делу. Враг — машины берсеркера — прибегнул к своей излюбленной тактике одиночных, непредсказуемых рейдов. За последние десятилетия оборона заселенных планет значительно укрепилась, и берсеркер не рисковал предпринимать массированные наступления.
Специалисты считали, что всего на тот момент существовало около двух сотен машин. Не так давно, чтобы успешнее противостоять новым оборонительным вооружениям людей, они объединились, образовав единый флот. Общими усилиями они могли уничтожить все центры сопротивления, нападая на них поочередно. Две надежно защищенные планеты уже были уничтожены. Для борьбы с берсеркером людям срочно требовалось создать собственный многочисленный флот. Прежде всего следовало надежно защитить Солнце, а затем приступить к планомерному уничтожению мощи берсеркера.
— Мы согласны со всем, что было до сих пор, — произнес Карлсен, подняв голову от стола со схемами и оглядев собравщихся. — У нас действительно не так много кораблей и людей, как хотелось бы. Мне кажется, что ни одно из правительств, за исключением Солнечной системы, не внесло того вклада в наше общее дело, какой оно могло бы внести.
Кемаль, адмирал с Венеры, взглянул на своих соотечественников и не рискнул воспользоваться возможностью отпустить едкое замечание по поводу особенно скромного вклада, который внес сводный брат самого Карлсена Ногара. Не было ни одной кандидатуры на пост Верховного Командующего, на которой могли бы сойтись лидеры Земли, Марса и Венеры. Создавалось впечатление, что Кемаль настроен смириться с назначением брата Ногары.
— С нашей стороны к сражению подготовлены двести сорок три корабля, — продолжал Карлсен. — Все они сконструированы или модифицированы в соответствии с той тактикой, которой я собираюсь придерживаться. Все мы очень благодарны Венере за то, что она внесла вклад в размере ста боевых кораблей. Как вы наверно знаете, на шести из них установлены сверхсветовые пушки новой модели.
Похвала не вызывала видимого потепления в настроении представителей Венеры.
— Итак, в численном отношении мы имеем преимущество примерно в сорок кораблей. Не буду утомлять ваше внимание рассказами о том, насколько мощнее корабли берсеркера и насколько лучше наших они вооружены, — продолжал Карлсен. — Предлагаемая мною новая тактика позволит внести в наши действия элемент внезапности, в котором мы так нуждаемся.
Верховный Командующий тщательно подбирал такие слова, которые бы не акцентировали внимание слушателей на истинном положении вещей. А оно состояло в том, что элемент внезапности, о котором он так много распространялся, по сути был их единственной надеждой на победу. После того, как в течение нескольких лет надежда людей на окончательную победу в войне понемногу крепла, сказать подобное было бы слишком жестоко даже по отношению к тем опытным и закаленным людям, которые слушали его и которые прекрасно знали истинное соотношение сил между машиной берсеркера и обычным боевым кораблем своего флота.
— Наша основная проблема — нехватка опытных и подготовленных бойцов, — продолжал Карлсен, — которые могли бы возглавить абордажные команды. Я лично уделил очень много внимания этому вопросу. Среди морских пехотинцев, которые составят основу абордажных команд, большинство эстилцы.
Адмирал Кемаль уже начал догадываться о том, что сейчас последует. Он отодвинул кресло и собирался встать, но потом вдруг остановился, видимо, чтобы окончательно убедиться в своей прозорливости.
Капитан говорил все тем же ровным голосом:
— Из подготовленных пехотинцев будут формироваться команды, по одной на каждый корабль. Затем…
— Минутку, Верховный Командующий Карлсен, — вставая, прервал его Кемаль.
— Да?
— Если я правильно понял, вы собираетесь передать венерианские корабли командам пехотинцев, сформированным из эстилцев.
— В соответствии с моим планом во многих случаях будет именно так. У вас есть возражения?
— Я протестую, — венерианец поглядел на своих товарищей. — Мы все протестуем.
— Тем не менее приказ уже отдан.
Кемаль быстро взглянул еще раз на соотечественников, после чего недовольный уселся на свое место. Видеокамеры, расположенные по углам зала, тихонько шипели, напоминая всем присутствующим о том, что заседание записывается на пленку.
На лбу Верховного появилась глубокая вертикальная складка; несколько секунд, которые, казалось, растянулись на целую вечность, он смотрел на венерианцев, а затем спокойно продолжил свою речь. Разве кто-нибудь мог предложить другой вариант, кроме того, чтобы укомплектовать корабли эстилцами?
«Да, Карлсен, они не позволят тебе стать героем, — подумал Митчел Спэйн. — Вселенная плоха, и люди по-прежнему глупы, они как и раньше не в состоянии объединить свои усилия по-настоящему»
В трюме венерианского корабля, носящего название «Солнечное пятно», оружие было сложено в большом, напоминающем гроб, контейнере. Митч стоял перед ним на коленях и проверял, как работают коленные и локтевые суставы его нового костюма.
— Капитан, может быть я нарисую на нем какую-нибудь эмблему? — обратился к нему молодой эстилец Фишман, один из членов недавно укомплектованной команды морских пехотинцев, которой командовал Митчел Спэйн. Фишман указал на костюм командира многоцветным фломастером, который сумел где-то раздобыть.
Митч оглядел трюм, заполненный людьми, которые возились с ящиками, до отказа забитыми приборами. Он решил не вмешиваться в их работу — пусть все идет, как идет.
— Эмблему? — переспросил он. — Не думаю. Хотя, может быть, есть смысл изобразить что-нибудь как символ этой компании. Нам не помешал бы свой отличительный знак.
Митч не видел никакой необходимости иметь эмблему на своем костюме. Изготовлен костюм был на Марсе с учетом самых последних научных достижений — более надежного боевого обмундирования, наверно, еще ни у кого не было. На выпуклой груди уже красовался один отличительный знак — большое черное пятно, на фоне которого был изображен красный многоугольник, — свидетельствующий о том, что Митч принимал участие в сражении, в котором был уничтожен берсеркер. Дядя Митча когда-то тоже носил на груди такой знак; марсиане всегда выделяли для космических сражений множество воинов.
— Сержант Маккендрик, а что вы скажете насчет эмблемы кампании, — спросил Митч.
Сержант, получивший назначение совсем недавно, остановился и посмотрел сначала на Митча, а затем на Фишмана, пытаясь определить, как каждый из них относится к этой идее, но так ничего и не ответил.