– Знаешь, Анютка, у меня возникло опасение, что ты и меня сможешь обдурить!
– Не говори так! Мы с тобой вместе, а это главное. Кто я без тебя? Вместе мы сможем достичь того, к чему я стремлюсь. Потом сам поймёшь, как я права.
– Стало быть, мы должны подгадать к моменту выхода Никитича в дорогу?
– Так и есть! И к этому времени я должна забрать у Васьки все его ценности. Их хватит для достойной и безбедной жизни в тёплых краях. Разве не заманчиво? У меня поджилки трясутся при одной мысли о такой жизни! Вот и помоги себе и нам своим участием. А тут я просто сгнию от тоски и дикости!
Егор надолго задумался, ничего не ответил, лишь ухмыльнулся и ушёл во двор. Анна проводила его глазами, тоже улыбаясь, поняв, что возродила в нём жилку искателя приключений и авантюриста.
И с этого времени она так старалась ублажать воеводу, что тот млел и становился всё мягче и покладистей. Постоянно дарил безделушки, но «Звезду Давида» никак не хотел отдавать. Зато у Анны уже скопилось достаточно ценностей, на которые легко можно прожить целый год полной жизнью. Но такого ей казалось мало без «Звезды Давида». Она одна перевесила бы всё остальное в несколько раз. И Анна уже раза три пыталась внушить Василию, что подарить ей украшение – это достойное деяние его по отношению к ней, такой замечательной любовнице.
Анна уже не раз жаловалась Егору на несговорчивость Васьки.
– Сегодня же попробую ещё раз, – со злыми нотками в голосе говорила она.
– Ты так говоришь, будто я тут ни при чём, – тоже со злостью ответил Егор. – Мне уже надоело всё это, твои козни и измышления! Не пора ли закончить?
– Я об том же только и думаю, Егорушка. А ты узнал, когда Никитич будет отваливать? Герасим всё крутит и помалкивает. Чего он боится?
– Так я ему уже сказал, что ты с Леночкой идёшь с нами. А он никак не соглашается. А тут ещё и Нюрка остаётся. Он надеется на тебя здесь.
– Как-то его надо уговорить, ну или просто обмануть. Я могла бы вас догнать на коне до вашей ночёвки. Упросить взять меня с собой, придумать причину. И Нюрку таким порядком взять с собой. Что она тут сможет одна? Её никак нельзя оставлять без пригляду. А времени осталось совсем мало! Думай, Егор, думай! У меня все идёт к завершению. Сегодня-завтра я могу всего достичь с Васькой! И что тогда? Всё может сорваться, осталось, сам говорил, всего пять дней! Этот уже можно не считать.
На следующий день Егор заметил со вздохом:
– Боюсь, что ничего у нас не выйдет, Анька. Всё получается не так, как ты думала. Лучше отказаться.
– И не думай! И я вот что тебе скажу, милый мой! Я к вам присоединюсь с Нюркой дня через два или даже раньше. Мне бы в помощь оставить Никиту. С ним у нас вернее будет. Да и защита хоть какая, но будет. Он согласен, я уже с ним договорилась. Никита же глаз положил на Нюрку. А та просто млеет от такого парня. К тому же он тайно договорился продать дом Герасима. Тогда Герасим уже не сможет так легко вернуться обратно. А нам только это и нужно!
– Сдурела баба! – Егор даже заматерился от возмущения. – Как такое тебе в голову могло взбрести?! Дура истинная! Разве можно такое сделать с Герасимом!
– Потом он сам будет нас благодарить, Егорка, – спокойно и твёрдо ответила Анна и добавила, не слушая мужа: – Зато будет полная поддержка, а без неё нам не обойтись, милый мой!
– Связался я с тобой, баба! – продолжал ругаться Егор. – Так мы легко угодим в петлю, дура собачья!
– Ты ругайся, Егорка! Так будет тебе легче. Однако дело уже завертелось, отступать поздно. Надо постараться его довести до конца. Благополучного конца, кстати, Егорка. И Никита тож немного сделал, но то тоже потом.
– Ну ты стерва, Анька! – не унимался Егор, но настоять на своём не смог.
– А то! – победно усмехнулась она, поняв, что Егора она уговорила. – Иначе как добиться успеха в делах? Думаешь, Никитич всё честно свершает? Как бы не так, милый разбойничек. Сам-то ты кто? Настоящий разбойник, вор! Тебя вполне могли казнить, коль ты сказал бы всю правду. Так что лучше не выступай!
Они разругались, но Анна была уверена, что бросить её Егор будет не в силах. Она всё размышляла и прикидывала все возможные препятствия, которые могут возникнуть на пути к благополучию. Поговорила с Нюркой и Никитой. Оба во всём с нею соглашались, и это льстило Анюте. Но беспокойство не оставляло. Даже вовсе пропало молоко. Это мало её встревожило. Дочка уже хорошо ела обычную пищу, к тому же выглядела крепенькой и болела редко.
– Никита, как дела с продажей дома? – напомнила она юноше.
– Да всё вроде бы хорошо, – ответил он, но в голосе слышалась некоторая неуверенность. – Как бы не затянулось всё это. Ещё боюсь обмана. Правда, припугнул малость человека. Да и силу можно применить, коль заартачится. Нам терять нечего. Четыре коня стоят наготове. Ждут, когда тронемся в путь.
– У нас будет день потом, когда судно уйдёт. Мы его догоним. Ты должен хорошо знать дорогу, Никита. Проверь её ещё раз, мы не должны ошибиться. К тому же у меня младенец на руках будет.
– Хорошо, Анюта. Завтра проеду опять до места ночёвки. Могу и вещи твои туда отвезти незаметно. Всё легче будет потом. До Дона ведь ехать надо, Аня.
– То ты хорошо придумал. А Нюрка выдержит конный переход? – кивнула она на испуганную девчонку, стоящую тихо и напряжённо.
Никита тоже посмотрел на Нюрку, но с уверенностью ответил:
– Выдержит! Правда, Нюрка?
– Я постараюсь, – чуть не плача ответила девочка. – Только мне так страшно.
– Всем страшно, – заверила Анна строго. – Ты старайся держаться, Нюра. Думаешь, нам с Никитой не страшно? Страшно! Только мы можем тот страх подавить в себе. И ты старайся. Всё получится, милая! Улыбнись, а то некрасивой станешь! И Никита замуж тебя не возьмёт! – улыбнулась Анна.
Нюрка покраснела, затравленно глянула на юношу, но тот ободряюще кивнул.
Глава 13
Трясущаяся от страха и волнения Анна пробиралась по темноте к дому воеводы. Стражники в воротах со смешками на бородатых лицах проводили её к двери дома, освещая дорогу факелом. Анна злилась на их ухмылки, но молча прошла в дом. Тяжёлым ключом открыла вторую дверь. Вздохнула судорожно и обречённо, словно шла на казнь или пытку. Второе было ближе к истине, но не успокоило её. И вдруг подумала: «Может, испить вина, что Васька постоянно мне навязывает? Или нет, не стоит. Так я могу ошибиться где-то. Обожду с вином!»
Василий вышел встретить любовницу. В доме было жарко натоплено, да и на дворе было лето. Или Анне так показалось? Воевода её предупредил с послом, что сегодня он распорядился хорошенько истопить баньку, и ей предстояло отменно помыться напоследок. Егор с Герасимом ушли ещё утром вниз по реке, и у неё больше не оставалось сомнений и времени. Только сегодня, только сейчас…
– Что так поздно, моя черноглазая? – Василий был ласков, Анна это услышала в его голосе. У него в руке была плошка с фитилём, но света было очень мало. – Дай мне твои губы, я так скучал по ним! – Воевода наклонился и нежно поцеловал дрожащие губы женщины. – Ты чего дрожишь, солнышко? Кто обидел? Так ты скажи.
– Ничего страшного, Вася. Просто волнуюсь. Мы ведь редко это делали в бане.
– Глупости! Зато как приятно, согласна?
– А как же, но и волнительно. А что я получу за столь приятную ночь?
– Сама выбирать станешь, солнышко моё! Я захвачу шкатулку. Будешь довольна. А что ничего не надела из подарков? Мне нравилось, когда ты их носишь.
– Дорогой мой Вася! Ну не в бане же! Ещё потеряю, а мне так хотелось бы всегда их иметь, вспоминать о тебе, мой ясный сокол! А супруга твоя?
– Не вспоминай, ясноликая! Ей всё хуже, уж и не ходит. А слуги ушли к родным. Я их отпустил на ночь, не желаю, чтобы нам кто-то мешал. Сами управимся, не так ли?
– Конечно, Васенька! Веди же, а то темно слишком.
В бане был накрыт столик с вином и закусками. Они сели, Василий выпил медовухи, крякнул и стал раздевать Анну. Она игриво хихикала, разжигая его неуёмную страсть. И он сполна удовлетворился изобретательной любовницей. Это она с лёгкостью заметила, да всё подливала ему медовухи. И не прошло и часа, как у Василия стали слипаться глаза. Сонный порошок начал действовать. Он ещё не заснул, когда Анна стала нашёптывать ему на ухо:
– Милый мой сокол, глазки твои хотят спать. Ты спи, но слушай меня, моё солнышко! Ты обещал мне подарок?
– Обещал, – едва расслышала Анна.
– Ты обещал мне «Звезду Давида»?
– Обещал, – тихо, почти невнятно проговорил Василий.
– Я могу её взять себе?
– Бери, – коротко согласился он.
– Спасибо, Вася. Ты очень добрый. Спи, а мне пора. Ты проснёшься ближе к полудню. Ты меня понял, Вася?
– Да, – пробормотал воевода.
Анна торопливо взяла «Звезду» и хотела закрыть шкатулку, как в голове просто сверкнуло что-то, и она подумала: «Коль я уже ограбила его на „Звезду“, то оставшееся меня не спасёт в случае поимки. Возьму и остальное!»
С бешено бьющимся сердцем женщина всё завернула в большой платок, оделась. Оглядев мрачное помещение с двумя горящими свечками, Анна задула их и выскользнула за дверь, больно стукнувшись о низкую притолоку.
Ночь сияла яркими звёздами, но было уже прохладно. У ворот стражник встрепенулся и сонно спросил:
– Кого сатана послал в такую пору? Стой!
– Стёпка, что ты тут разорался? – едва совладала с собой Анна. – Тише, а то кого разбудишь. Накостыляют тогда.
– А-а! – протянул стражник. – То ты, Анюта! Чего так рано? Боярина ухайдокала?
– А то! Спит, утомившись от трудов праведных. Ладно, я побегу.
– Всё гостинцы таскаешь своей дочке? – кивнул он на узел в руках Анны.
– Надо ж побаловать дитятко! Открывай, спешу домой!
– Привет Егорке! – съехидничал Стёпка и затворил за Анной калитку.
Анна не ответила и почти бегом, вся вспотев от страха, понеслась к дому Герасима. Там должны ждать Никита с Нюркой и дочкой.
– Господи! – вскричал Никита, топтавшийся по двору. – Сколь долго ты, Анюта! Всё успела? Можно ехать?