– Так нет той проклятой «Звезды»! И денег больше нет! Пропил, украли. Без медяка остался я! Пустой, значит!
– Кому продал, свинья?!
– Разве сейчас упомнишь! Пьян был сильно. Наверное, подсыпали что-то, ироды!
Бандиты переглянулись и молча стали бить ногами лежащего Егора. Тот извивался, корчился и стонал, силясь освободить руки. Но тщетно. Перед глазами всё поплыло, обрушилась плотная темнота.
Невысокий наклонился, тяжело дыша, и осмотрел поверженного Егора. Поднялся, посмотрел на товарища и молвил безнадёжно:
– Перестарались, думаю. Не выживет. Что теперь?
– Проклятье! Лучше думай, что мы скажем нашему хозяину! Это куда важнее!
– Тут ты прав, – согласился коротышка и что-то прошептал про себя, воздев глаза к потолку. – Всевидящий Аллах и Великий Исмаил нам не простят такой ошибки!
– Не спеши так говорить. Не надо считать себя ассасинами. Их время прошло. Теперь другие времена, и мы не станем подражать этим убийцам. А этот, – кивнул на Егора, – пусть не обижается. Сам виноват. Не стоило ему быть таким жадным. Это грех, и большой. А мы работаем не на себя, и грех не на нас падёт. А Аллах всё видит и там разберётся. – Поднял глаза к потолку. – Пошли отсюда.
– Не подпалить ли нам эту собачью конуру? – окинул взглядом комнату коротышка. – Тогда всё падёт на этого гяура. Ему уже всё равно.
– Не стоит. Народ сбежится. А нам ещё работать тут. Сам подохнет.
– Надеешься, что сумеем найти того еврея? А есть ли он на самом деле? У меня нет в этом уверенности. Пьяный-то пьяный, а и он легко может соврать. А как проверишь?
– Будем искать. Пошли, а то заметят.
Не прошло и получаса после ухода бандитов, как в дверь домика заглянул мальчишка. Любопытство было сильнее страха попасться за воровство. Тем более что дверь была приоткрыта, и уже давно, как заметил мальчишка.
С воплем выскочил он на улицу, и тут же стали собираться любопытные. Мальчишка указывал на дверь и от страха никак не мог вразумительно пояснить свой вопль.
– Что тут стоять! Заглянем. Вдруг что случилось. Вон как мальчик заикается. Испугался, значит…
Пожилая женщина смело вошла в дверь. Тотчас выглянула и позвала товарок.
Под звуки причитаний и криков все принялись приводить в чувство человека. Здесь его знали все, и знали, что он выпивает, но быть избитым до такой степени! Нашлись свидетели, видевшие, как два незнакомца вошли в дом и потом вышли. Стало быть, они и убивали человека.
– А где же Анна? – послышался вопрос, на который никто не смог ответить. Только один мальчишка, постарше первого, заметил:
– Вечером видел Анну с каким-то богатеем. Ушли в тот квартал… – И указал куда.
– Эта Анна та ещё штучка! На неё заглядываются все наши мужчины!
– Ну и что? – подал голос кто-то из мужчин. – Баба красивая, аппетитная. Чего не посмотреть вслед, ха-ха!
Тем временем Егора осмотрели и вынесли заключение, что он ещё жив, и надо поискать цирюльника, что сведущ в лечении. Цирюльник сам появился с сумкой и приступил к осмотру. Вскоре вышел на улицу, и любопытствующая толпа услышала:
– Бог милосерден, и есть надежда, что Господь не оставит его без своего благословения. Да и мы поможем. С божьей помощью поставим несчастного на ноги. А вы помолитесь в церкви святого Георгия. Тем более что и этот несчастный тоже Георгий по-нашему. Кто возьмёт на себя заботу о соседе? Господу такое понравится. Ну же, смелее! Деньги у него должны быть.
Последний аргумент подействовал куда быстрее, чем обращение к Богу. Вышла пожилая женщина и согласилась присматривать за страждущим. И опять послышались возгласы, осуждающие Анну.
Через неделю с небольшим Егор встал на ноги и начал быстро поправляться. Анна так и не появилась. Лишь как-то прислала служанку с корзинкой провизии. Значит, знала про несчастье, свалившееся на голову Егора.
Ещё через неделю Егор заявился к Андреа и потребовал свидания с Анной.
– Егор, не вмешивайся в их жизнь, – советовал Байсар, скалой стоящий в дверях. – Я сейчас доложу, и пусть сами решат, что и как поступить. А ты подожди уж тут.
Татарин явился скоро и пропустил Егора в дом. Шепнул дружески:
– Ты уж не очень наседай. Так будет лучше для тебя.
– Егор! – встретил того купец, встав с кресла и делая два шага навстречу. – Я рад, что ты смог посетить мой дом. Садись и говори. Я тебя выслушаю и отвечу на все вопросы. Садись, садись! В ногах правды нет, как у вас говорят.
Егор с удивлением разглядывал Андреа, но Анны в гостиной не оказалось. И он скромно спросил:
– Я ведь к Анне пришёл, Андреа. Почему не вышла сюда… с Ленкой?…
– Если честно, Егорий, то она боится тебя. Ты уж прости её, да и меня тоже. Она сильно переживает. Могу позвать.
Анна появилась нескоро, и Егор поразился её виду. Она показалась ему такой красивой и неузнаваемой, что он непроизвольно встал, пожирая её глазами. Она была бледна, но это так же шло ей, как и красивое платье с кружевами и таким же воротником. Чёрные волосы были красиво уложены и прибраны. Словом, Егор не смог произнести ни слова, зачарованно наблюдая за женщиной. А она легко подошла к нему, посмотрела в глаза и долго молчала.
– Осуждаешь? – спросила тихо. И, не дожидаясь ответа, добавила: – Прости, если сможешь. Ты, наверное, хотел бы побыть с Леной? Я её сейчас приведу.
Она дождалась, пока Егор согласно кивнёт, и торопливо вышла. А парень проводил Анну глазами и никак не мог осознать, что то была его невенчанная жена. Но прибежала Лена и с весёлым щебетом стала что-то говорить, а Егор так и не научился её понимать. Лишь с нежностью, удивившей его самого, мужчина вскинул дочку над головой и, поймав, стал осторожно целовать её порозовевшие щёчки. Девочка смеялась и была безмерно довольна.
Мужчина заметил стоящую в двери Анну и смутился. Зато она с полуулыбкой наблюдала отцовскую любовь, и он понял, что ей это понравилось. Егор опустил дочь на пол и подтолкнул к матери. Та смешно побежала и обняла её колени.
Комок подкатил к горлу, и Егор поспешил отвернуться к вошедшему Андреа.
– Вижу, у вас тут не так уж и плохо, – наигранно весело заметил хозяин дома. – Перекусишь? Ты давно ничего подобного не ел, Егорий. Дочь будет довольна.
Егор вопросительно глянул на Анну. Та слегка улыбнулась и кивнула.
Странный обед показался Егору верхом удовольствия. Он совершенно не чувствовал к Анне неприязни, злости или обиды. Ему было просто приятно рядом с дочкой, такой красивой в своём пышном платьице и с лентами в волосах. И остро ощутил в этот миг, как много он теряет, но был и удовлетворён тем, что дочь будет жить в хороших условиях и не будет беспокоиться о будущем. Он ей такого даже обещать не мог.
После обеда Егор со смиренным видом спросил Анну:
– Я могу хоть изредка навещать Леночку?
– Конечно! – поспешила ответить Анна и глянула на Андреа. Тот молча наблюдал. – Когда захочешь. Она ведь твоя дочь. А чем сам собираешься заняться?
– Думаю податься в горы, к своим. Там много их селений, и мне хотелось бы с ними жить. Так охота поговорить на родном языке! А тут… всё чужое. А ты можешь устраивать свою жизнь сама… по-своему, как подскажет сердце. Бог видит – зла на тебя я не держу. А за дочку спасибо. Пусть Господь тебя за это наградит и благословит. И вам моё благословение. Живите в любви и благополучии. Мне от вас мало чего надо. Лишь спросить хочу, Анна: ты всё забрала, что мы спрятали в садике?
– Нет, что ты! Взяла лишь «Звезду». Остальное должно остаться на месте. Это твоё, Егор. Мне чужого не надо. Грех на душу брать не собираюсь! Бери и владей!
– Ну спасибо, Анюта! С того я бы хотел подарить дочери что-нибудь красивое. Можно? Правда, я слабо в этом разбираюсь, но… пусть это будет от отца.
Егор ушёл, а влюблённые ещё долго в молчании сидели и перебирали в уме встречу, от которой ждали так много плохого.
– Как меня поразил Егор, – прервала молчание Анна. – Он так изменился! Что с ним могло такое случиться, что повлияло на него? Никогда бы не сказала. И как он любит нашу Лену!
Андреа не ответил. Он тоже раздумывал. На душе было немного грустно. А Анна, заметив его состояние, ласково улыбалась, давая понять, как она его любит. Всё же его грусть подействовала и на неё. Анна взяла на руки Лену и ласково стала разговаривать с дочкой, пытаясь разобраться в её ответах и вопросах. На душе у неё возникло ощущения близкого счастья. Рядом дочь, любимый мужчина, и больше нет никаких препятствий к этому счастью.
Несколько дней назад, когда Егор только начал ходить, он забрёл в таверну и заказал кружку молодого вина. Погода была дождливой, посетителей оказалось мало. Лишь человек пять рядом с Егором сидели и мрачно потягивали вино.
Парень осмотрелся и заметил молодого мужчину, показавшегося ему знакомым. Обернувшись к нему несколько раз, Егор подошёл и спросил:
– Слушай, мы раньше встречались? Что-то мне твоё лицо вроде знакомо. Или я ошибся? – И пристально смотрел в молодое, с чуть пробившейся бородкой лицо.
– Мне тож так показалось, – ответил парень. – Вроде даже тут и виделись. Ты здесь с моим тятькой сидел и лясы точил. Так?
– Точно! – чуть не радостно ответил Егор. – А ты один, без отца?
– Я с дядькой, – кивнул парнишка на мужика лет под сорок пять. – Приехали по делам. Закупить товара на зиму. А то дороги развезёт, так и не проехать будет. А что ты так плохо смотришься? Хвораешь?
– Хворал. Сейчас очухался. Били меня сильно. Едва отживал. А далеко до вашего жилья? Думка есть перебраться в горы. Надоел город. Охота на земле поработать.
– Два дня пути. У тебя и конь имеется? И арба?
– Ничего такого нет, но могу достать. Земли у вас хватит для меня?
– Так как работать будешь, – подал голос дядька. – С охотой, так бери сколь одолеешь, землица пока есть. Лишь бы татарва не налетела, а с них может и статься. Мы даже никаких податей не платим. Ни татарам, ни городу с этими италийцами. Не жалуемся.