– А кстати, ушлый же чувак, олигарх почему подписал такой договор, в котором его права никак не защищены? И юристы его куда смотрели? – полюбопытствовал Дима.
Я вспомнила горящие глаза Натки и Сашку, тоже попавшую под обаяние продюсера. На меня оно не действовало, но я понимала, что харизма у него действительно есть. Приходит на переговоры, и люди, даже такие умные и состоявшиеся, как Кан, превращаются в кроликов перед удавом. Господи, как же мне Сашку-то уберечь от влияния этого человека?
– Спорно это все, – протянула Машка. – Продюсер же так-то профессионал, участник кинорынка, который тоже в здравом уме и твердой памяти взял на себя обязательства по созданию конечного продукта. И из денег Кана вполне себе извлекал прибыль и продолжает это делать. Хотя я, конечно, согласна, что создание сериала тесно связано с творческим процессом, который, как известно, неуправляем. Но обязать снять фильм, на мой взгляд, можно. Просто сильно успешным он не будет и никакой выгоды Кану не принесет.
– Да в том-то и дело. Лучше бы Кан изменил свои исковые требования, попросил расторгнуть договор и вернуть ему деньги, которые в данном случае выступали бы в качестве простой предоплаты или аванса. Ответчик не исполнил своих обязательств, работу не выполнил, значит, обязан вернуть уплаченную ему сумму. В случае отказа Клипмана вернуть пятьдесят миллионов в этом усматривалось бы удержание денежных средств истца, а значит, незаконное обогащение, которое подлежит возврату истцу.
– А я бы пошел по другому пути, – оживился Дима. – Это вообще по сути своей заем. А что? Инвестиционный договор, по условиям которого инвестор внес денежные средства, имеет право на их возврат с извлечением определенной прибыли, но не приобретает права собственности на результат, является договором займа. Возврат займа возможен, поскольку у него истек срок действия.
– Тоже вариант, – согласилась я. – И они оба сработали бы, если бы Кан был согласен на возврат денег. Но он хочет сериал. Вот в чем штука. Ладно, на следующем заседании разберемся. А ты, Дима, молодец, нестандартный ход придумал. Отличный от моего. А известно же, что проблема, имеющая сразу два решения, уже проблемой не является.
На следующем заседании, которое состоялось через две недели, я поступила именно так, как и собиралась с самого начала. Озвучила Кану и его представителям целесообразность внесения изменений в исковое заявление, чтобы либо расторгнуть договор как невыполненный, признать перечисленные Клипману деньги авансом и вернуть его как незаконное обогащение, либо переквалифицировать неисполненный инвестиционный договор в договор займа, опять же с возвращением одолженных Клипману средств, но без неустойки, поскольку она в договоре не указывалась.
Олигарх опять заявил, что требует съемок обещанного ему сериала и выхода его на одном из федеральных телеканалов в прайм-тайм. В этом иске судом ему отказали, поскольку обязать продюсера создать творческий продукт, в котором задействованы десятки людей, на мой взгляд, невозможно. Клипман результатом суда оказался полностью удовлетворен, к моей вящей досаде, а Кан, разумеется, нет, пообещав опротестовать его в вышестоящей инстанции.
– Ваше право, – заверила его я и закрыла судебное заседание.
Когда я вернулась домой – к слову, не очень довольная и собой, и Фемидой, то застала у нас дома счастливую Александру.
– Мамочка, ты у меня самая лучшая судья на свете, – заворковала дочь, что вообще-то для нее нехарактерно. – Юлик сказал, что сегодня выиграл суд. И все это благодаря тебе.
– Погоди, – снова напряглась я. – Он что, знает, что судья на процессе – это твоя мать?
– Нет, конечно, я ему так в этом и не призналась. Просто он позвал меня в кафе по случаю победы и сказал, что судья попалась грамотная и знающая. А я-то знаю, что процесс вела ты. Знаешь, какой у меня был соблазн похвастаться, что я дочь грамотной и знающей судьи. С трудом удержалась.
– Представляю, – пробормотала я. – Саша, мне не нравится это твое знакомство. Конечно, ты слишком взрослая и самостоятельная, чтобы я давала тебе советы. И я никогда не вмешивалась в твою личную жизнь, но этот Клипман – скользкий тип. Да, юридически он выиграл процесс, но он поступил с Каном не по совести. Он наобещал ему с три короба, взял большие деньги и не сдержал обещание. Ты понимаешь, что если бизнесмен одумается и обратится в суд уже с требованием вернуть ему деньги, то Клипману придется отдать пятьдесят миллионов. А у него они есть? На какие средства он снимает свой офис и платит блогерам? Тебе в том числе. Он же ничего не производит. Только разводит всех на пожертвования и займы под предлогом, что вот-вот выпустит что-то гениальное. И почему-то не выпускает. Санька, по-моему, он мошенник.
– Мама, он не мошенник, а очень творческий и болеющий за дело человек. Он вот-вот начнет съемки. И «Школьного вальса», и «Ста лье тому вперед». Он мне сам сказал, что в майские праздники стартует работа сразу по двум направлениям. Он же больше других в этом заинтересован.
– Ну, в его действиях пока нет состава преступления, – проворчала я. – Но ситуация может измениться. Саша, мне бы не хотелось, чтобы в этот момент ты оказалась рядом.
– Мама, он стал мне другом, а бросать друзей в трудную минуту некрасиво! – воскликнула моя дочь, и я не нашлась, что ей возразить.
В тот день, когда Варвару сбила машина, ее новый знакомый Виктор Гладышев, сына которого она и спасала, привез ее домой, в большой, пустой, бесконечно одинокий загородный дом, главное наследие ее незадавшегося брака с Виталием Мироновым.
– Ничего себе, – присвистнул Гладышев, увидев выступающие из-за забора хоромы. – Ваш муж – бизнесмен?
– Бывший муж, – уточнила Варвара. – Мы расстались более двадцати лет назад, но официально развелись совсем недавно.
– Давно расстались, а дом ваш?
– Это длинная история. – Варвара вздохнула. – И, если честно, не очень-то меня красящая.
– Да вас не надо красить. – Гладышев улыбнулся. – Вы и без того очень красивая.
– За комплимент спасибо. Хотите чаю? Дети, наверное, устали в дороге. Я предупреждала, что в вечернее время к нам сюда ездить неудобно. Страшные пробки.
Разморенная дорогой Алиса, с которой Варя даже не успела толком познакомиться, действительно спала на заднем сиденье.
– Мы хотим чаю, – громко заявил непоседливый Петька. – И дом ваш посмотреть хотим. А собаки у вас нет?
– Собаки нет. – Варя скрыла улыбку, ей ужасно нравился этот мальчуган. – Я на работе почти все время, какая собака.
– А кем вы работаете? Няней?
Ну да, а что он еще должен был подумать, раз Варвара привезла на занятия в киношколу Настю, чужого ребенка.
– Нет. Настюша – дочка моей приятельницы. Я просто пообещала ей помочь с доставкой девочки в киношколу. Наташа – это моя подруга – работает, у нее старший сын тоже снимается в кино. Сериал «Неслухи», слыхали?
Гладышев покачал головой.
– В общем, это неважно. А я работаю в салоне красоты. Точнее, в клинике, которая оказывает весь комплекс услуг, включая маникюр и педикюр. Ими я как раз и занимаюсь.
Почему-то она решила, что, узнав про ее приземленную профессию, новый знакомый откажется от чая и уедет, сославшись на то, что уже поздно, а им еще возвращаться в Москву.
– Понятно. – Он заглушил мотор. – Так, Петька, вылезай, а я Алису на руках в дом занесу. Скажите, у вас ее можно будет куда-нибудь уложить? Пусть спит.
– Да, конечно. – Варя заторопилась, путаясь в ремне безопасности. – На диване в гостиной уложим, а сами пойдем в кухню пить чай. И у меня есть блинчики. С малиной. Утром напекла. У меня же сегодня выходной.
– Блинчики мы любим. Да, Петька?
– Очень, – подтвердил мальчик.
На кухне они провели часа полтора, не меньше. Сначала втроем пили чай с блинчиками, пока Алиса спала, разметавшись по широкому мягкому дивану в гостиной, где Варя специально приглушила свет. Потом Петьке включили игру на большом компьютере в кабинете. Варя туда практически никогда не заходила. Что ей было там делать? Она вообще практически не пользовалась никакими комнатами, кроме кухни, гостиной и спальни. Да и в гостиную-то заходила, только когда приезжала Ира Клюквина с детьми. Ее давняя подруга, вновь нежданно-негаданно ставшая очень близкой.
– А вы кем работаете? – спросила Варвара у Виктора, когда они остались в кухне вдвоем.
– Я программист. Работаю в крупной IT-фирме. Благодаря этому обстоятельству имею свободный график, часто могу оставаться дома, что очень помогает, когда у тебя двое детей.
– Тяжело приходится? – Варя смотрела сочувственно.
– Да я уже привык. Когда жена умерла, думал, не выдержу. Петька еще маленький, на руках кроха новорожденная, теща в истерике бьется, еще бы, единственную дочь потеряла. Обвиняет меня в том, что я жену убил, потому что не настоял, чтобы она аборт сделала. Ей рожать запрещали. Порок сердца. Но с Петькой пронесло, а вот с Алиской не получилось. Может, я и правда виноват, но врачи уверяли, что все под контролем, и Маша так хотела второго ребенка.
– Что вы, ни в чем вы не виноваты, – запротестовала Варвара. – Так уж жизнь сложилась. В ней много несправедливого и болезненного. Зато дети у вас чудесные.
– Да. Это правда. Бабушки нам помогают. Обе. И моя мама, и теща. Но они не в Москве живут, так что в основном мы втроем управляемся.
Тут проснулась Алиса, которую тоже накормили блинами с малиной и напоили чаем. Гости собрались уезжать, когда на часах уже было начало десятого. Варе даже неловко стало, что она задержала их так надолго.
– Зато пробки рассосались, так что во времени мы ничего не потеряем, – успокоил ее Гладышев. – И мы прекрасно провели время. Да, дети?
– Да, игра крутая, мне понравилась, – согласился Петька. – Папа, ты мне такую же скачаешь?
– Обязательно, но только в субботу. Игры у нас исключительно по выходным, – объяснил он Варваре.
Она вышла их проводить до машины и стояла на весеннем ветру, кутаясь в шаль, которую накинула на плечи. Отчего-то ей было ужасно грустно. Сейчас они уедут, и она больше никогда не увидит ни Гладышева, ни Петю с Алисой. Хотя почему не увидит? Она же знает, куда мальчик ездит на занятия, и сама еще не раз отвезет туда Настю. Если, конечно, Наташа доверит ей ребенка после того, что случилось сегодня.