Как и положено в сериале, эта парочка все время боролась с какими-то серьезными обстоятельствами, мешающими им быть вместе. В какой точке они находились сейчас, Натка не знала, и погружаться в хитросплетения сюжета ей не хотелось. Сейчас придет Костя, и можно будет заняться своей личной жизнью, а не чужой.
– Ирада, Ирада, подожди, не уезжай, возьми меня с собой.
На экране за готовящейся сесть в машину героиней бежала маленькая девочка, лет пяти, по виду ровесница Насти.
– Айгуль, зачем ты идешь за мной? Возвращайся домой. Отец увидит, накажет тебя.
Девочку показали крупным планом, и на ее личике, немножко похожем на лисью мордочку, застыло настоящее страдание. Глаза, Натка видела это отчетливо, наполнились слезами, такими прозрачными, как вода в горном озере. Эта малышка играла почище любой известной актрисы. У нее, несомненно, был талант.
Натка тут же представила в этой сцене Настю, с ее ангельским личиком, голубыми глазами и льняными кудряшками. Боже мой, да зрители бы рыдали, увидев ее дочку в такой сцене. И кто сказал, что Настя менее талантлива? По крайней мере, она научилась прекрасно владеть своим телом, катаясь на коньках, и даже участвовала в ледовом шоу. Пусть и в качестве шестнадцатого эльфа, но все же.
А что, если Лена и Сенька правы? И именно Насте предстоит прославить их семью в качестве звезды отечественного кинематографа. Вот только как подступиться к решению столь амбициозной задачи? Где записывают в маленькие актеры? Без союзников в таком сложном деле не обойтись.
Союзник приходил в голову только один. Племянница Санька, вхожая на телевидение, где она регулярно участвует в шоу Антона Халатова. Ее там все знают и точно смогут подсказать, куда обращаться. Да, правильно. Она завтра же позвонит племяннице и попросит помощи.
– Уснула. – Таганцев вошел в спальню, затворил за собой дверь и с улыбкой посмотрел на жену. – По-моему, мы заслужили небольшое субботнее расслабление. Как думаешь?
– Точно заслужили, – с удовлетворением оттого, что все так хорошо придумала, согласилась Натка и порывисто обняла мужа, даже не подозревающего, что совсем скоро он станет отцом кинозвезды.
Сегодня блогер Александра Кузнецова снова вела стрим со съемочной площадки очередного выпуска шоу «Все говорят». Вообще-то после предыдущего раза девчонкам – помощникам продюсера влетело от ведущего и руководителя программы Антона Халатова за то, что происходящее в студии расходится по интернету задолго до выхода программы в эфир, так что какое-то время Сашке было запрещено здесь появляться.
Однако после пары месяцев «отлучения» от этого храма телевизионного искусства ей позвонила одна из новых приятельниц Машка и снова позвала на съемочную площадку.
– Прикинь, мы убедили Антона, что твои подписчики реально повышают нам рейтинги. Это же та аудитория, которая телевизор вообще не смотрит, только в интернете тусит. Не наша целевка, короче. Так что нет ничего страшного, что они увидят наше закулисье в режиме реального времени. Еще и бабкам-дедкам расскажут, те тоже захотят посмотреть и в результате включат нашу программу. Расширение аудитории – это же клево. Нашу программу, согласно статистике, смотрят домохозяйки, пенсионеры и безработные. Причем женщины среди них старше тридцати пяти, а мужчины – сорока пяти лет. А у тебя? Молодежь, причем активная, продвинутая и небедная. В общем, нам хорошая реклама.
– И что? Халатов согласился с тем, что вы сказали? – не поверила собственным ушам Сашка.
Она знала, что ведущий ужасный сноб с манией величия и ни за что не признается в том, что какая-то девятнадцатилетняя девица может повышать его рейтинги благодаря своему блогу.
– Сначала рассердился, а потом услышал, что у тебя уже миллион подписчиков. И сменил гнев на милость.
– Миллион – это же немного.
– Смотря с чем сравнивать. У нас средний рейтинг программы 4,2 процента, с долей 17,5. В абсолютных числах не так уж и много.
– Ничего не поняла, – призналась Сашка.
– Ой, ну, это чисто телевизионные заморочки. Рейтинг – это среднее количество человек, смотревших телепрограмму, выраженное в процентах от общей численности исследуемой аудитории. А доля – среднее количество человек, смотревших телепрограмму, выраженное в процентах от общего количества телезрителей, у кого в данный момент вообще работал телевизор. Ой, давай на цифрах объясню. В России живут сто сорок миллионов человек. Из них можно вычесть детей младше восемнадцати лет. Это примерно треть. Остается девяносто пять миллионов. По данным соцопросов, телевизор смотрят около восьмидесяти двух процентов. То есть получаем около семидесяти пяти миллионов потенциальных зрителей. В тот момент, когда идет наше шоу, телевизор включен у семнадцати с половиной процентов, то есть у тринадцати миллионов человек. И рейтинг, то есть число людей, которые смотрели именно нашу программу, четыре и два. Это пятьсот сорок шесть тысяч, дорогая моя. А число твоих подписчиков в два раза больше.
– Но они же тоже не все смотрят мои стримы, а уж конкретно из вашей студии тем более. – Сашке хотелось быть честной, ведь денег она не брала и рекламировала «Все говорят» совершенно бесплатно.
– И все равно такими цифрами не разбрасываются, – уверенно развеяла ее сомнения Машка. – И Антон с этим согласился и велел пригласить тебя на программу, посвященную детям, снимающимся в кино и рекламе. Их родители – как раз твоя аудитория. Сечешь?
Результатом этого разговора стал сегодняшний стрим, на котором Сашка вышла в прямой эфир прямо со съемочной площадки. Разумеется, не сразу, а выбрав подходящий момент. Сначала она некоторое время внимательно приглядывалась к гостям и экспертам в студии, чтобы правильно выцепить того, кто может оказаться востребованным у ее аудитории.
На ее глазах обиженная мамаша на всю страну жаловалась, как ее сыночка – вылитого Робертино Лоретти – не взяли на главную роль в сериале про этого юного певца, покорившего когда-то миллионы сердец по всему миру своим чудесным голосом.
Как именно выглядел Робертино Лоретти, Сашка представляла смутно, хотя его знаменитый голос, конечно, помнила. Одна «Ямайка» чего стоила. В голове возникал образ круглолицего черноволосого мальчугана, которого, конечно, трудно назвать истощенным, но ни в какое сравнение с присутствующим в студии пухляшом он не шел.
Похожий на колобка на тонких ножках мальчуган лет десяти, не обращая ни малейшего внимания на распинающуюся мамашу, с самого начала программы ел конфеты, украдкой доставая их из карманов своего бархатного пиджачка. Конфеты Сашка узнала. Они лежали в комнате для гостей программы в стеклянных вазочках, расставленных на низких столиках. Судя по тому, что челюсти толстяка не переставали работать ни на минуту, он сумел опустошить все вазочки, распихав добычу по карманам.
Мамаша, будучи в запале, не замечала его действий, а вот бесстрастная камера фиксировала все, и на экран то и дело выводилась круглая, чуть сонная, с трясущимися жирными щеками мордаха несостоявшейся телезвезды. Казалось, еще чуть-чуть, и пухляш начнет пускать шоколадные слюни.
Сашка примерилась и направила на него свой телефон, выводя его в прямой эфир и коротко вводя своих подписчиков в курс дела.
– Ваш мальчик действительно очень похож на Робертино Лоретти в детстве, – улыбаясь всеми своими фарфоровыми зубами, провозгласил Антон Халатов. Камера в этот момент снова вывела на экран жующего мальчугана, и зал взревел от смеха. – Посмотрим, какие контраргументы приведет нам продюсер сериала «Робертино», господин синьор Джулио Ренци.
Камера переехала на благообразного, чуть слащавого господина синьора продюсера. Благодаря Машке Александра знала, что этот итальянец отвечает за новый совместный с российскими телевизионщиками сериал про великого певца и согласился прийти на программу только ради пиара будущего проекта. Как известно, любой скандал всегда на руку.
На плохом, нет, даже чудовищном русском, а затем с помощью переводчика-синхрониста он начал объяснять, что кастинг-команда сериала «Робертино» выбрала более подходящего актера – русского мальчика из многодетной семьи.
– Роберто, как вы знаете, был пятым из восьми детей в семье штукатура Орландо Лоретти. И этим наш исполнитель тоже схож с его героем. Так же, как и Роберто, он с детства имеет очень неплохие вокальные данные, но его родители из-за бедности не могли их развивать. Вместо того чтобы учиться в музыкальной школе, мальчик, как и Роберто, вынужден подрабатывать. Он вытирал столики в кафе в качестве помощника официанта, но однажды заменил заболевшего певца и моментально прославился. Так получилось, что я был в тот момент в том кафе и, услышав его голос, сразу понял, что это тот самый мальчик, которого уже несколько месяцев безуспешно искали мои кастинг-продюсеры. Этот мальчик поцелован богом, как и Робертино. И, разумеется, прослушав его, мы остановили поиски и утвердили главного исполнителя роли в нашем сериале.
История казалась невероятной. Практически мыльная опера. Талантливый ребенок из бедной семьи вынужден работать, чтобы помогать семье, но волей случая его замечает знаменитый продюсер, и жизнь мальчишки в одночасье меняется. Он становится звездой. И, правда, почти как у самого Робертино Лоретти, которого, впрочем, совершенно случайно услышал не кто-нибудь, а сам папа римский. На папу римского Джулио Ренци не тянул, конечно, хоть и был итальянцем.
Сашка представила, как бы понравилась эта история ее тетке Наталье. Та была страстной почитательницей слезливых сериалов, в которых долгие мытарства бедных, но положительных героев всегда заканчивались их победой и возвышением. Сама она подобное «мыло» терпеть не могла, но знала, что «пипл хавает», а потому продолжала стримить, отмечая, что аудитория ее сегодняшнего выпуска растет как на дрожжах. В данный момент его смотрели почти триста тысяч человек. Права Машка, ох как права.
– Мой Борюсик тоже прекрасно поет. Мы брали уроки вокала, когда поняли, что у него великолепные голосовые данные! – возопила мамаша толстяка. Тот икнул и сунул в рот еще одну конфету. – Мы, в отличие от этой нищеты, имеем возможность вкладываться в развитие своего ребенка. Борюсик, иди сюда. Покажи, как ты поешь. Возьми ноту «ля».