зад, о захвате Луны Землей и о том, что мы произошли от выживших лунян, которые пришли вместе с ней. Мы говорим на одном языке?»
Среди ганимцев пронесся ропот. Они казались удивленными. Очевидно, терране знали гораздо больше, чем ожидали. Это могло бы дать интересную новую перспективу вещей, подумал Хант.
Френуа Шоум, женщина-посол Туриена, представленная в начале заседания, ответила. «Если вы уже знаете о лунянах, у вас не должно возникнуть никаких трудностей с поиском ответа на один из вопросов, которые вы, несомненно, задавали», — сказала она. «Земля находилась под наблюдением из-за нашей обеспокоенности тем, что она может пойти по пути своих лунных предков и стать технически развитой, воинственной планетой. Луняне уничтожили себя до того, как выплеснулись из Солнечной системы. Земля могла и не вылететь. Другими словами, мы увидели в Земле потенциальную угрозу для других частей Галактики, а возможно, однажды и для всей Галактики». Шоум производила впечатление, что она была далека от убеждения, даже сейчас, что это не так. Определенно не терранофил, решил Хант. Причина не стала неожиданностью. Учитывая, что ганимейцы были такими, какими они были, а луняне такими, какими они были, это должно было быть что-то вроде этого.
«Так к чему вся эта секретность?» — спросила Хеллер, стоя рядом с Колдуэлл. Колдуэлл села, чтобы позволить ей высказаться. «Вы утверждаете, что представляете расу туриен, но очевидно, что вы не говорите за всех. Вы не хотите, чтобы этот диалог был доведен до сведения тех, кто несет ответственность за слежку. Так вы тот, за кого себя выдаете? Если так, то почему вам нужно скрывать свои действия от собственного народа?»
«Наблюдение осуществляется автономной... скажем так, «организацией» в нашей системе», — ответил Калазар. «У нас были основания сомневаться в точности некоторой сообщаемой информации. Нам стало необходимо ее проверить... но скрытно, на случай, если мы ошибаемся».
«Подозрение на точность!» — повторил Хант, умоляюще разводя руками вокруг стола. «Ты заставляешь это звучать как просто незначительное отклонение здесь и там. Господи... они даже не сказали тебе, что Шапьерон вернулся и вообще был на Земле — на твоем собственном корабле с твоими людьми на нем! И картина Земли, которую ты получил, была не просто неточной; она была систематически искажена. Так что, черт возьми, происходит?»
«Это внутреннее дело Туриена, и теперь мы сможем что-то с этим сделать», — заверил его Калазар. Он казался немного неуравновешенным, возможно, из-за того, что не был готов к тому, что терране знают столько, сколько раскрыл Колдуэлл.
«Это не просто внутреннее дело», — настаивал Хеллер. «Это касается всей нашей планеты. Мы хотим знать, кто искажал наши данные и почему».
«Мы не знаем, почему», — просто сказал ей Калазар. «Это то, что мы пытаемся выяснить. Первым шагом было прояснить наши факты. Еще раз приношу извинения, но я думаю, что мы этого достигли».
Колдуэлл нахмурился. «Может быть, вам стоит позволить нам поговорить с этой «организацией» напрямую», — прогрохотал он. «Мы выясним, почему».
«Это невозможно», — сказал Калазар.
«Почему?» — спросил его Хеллер. «Разумеется, у нас есть законный интерес ко всему этому. Вы провели свою осмотрительную проверку фактов и получили свои ответы. Если вы на самом деле представляете эту планету, что мешает вам действовать соответственно?»
«Вы в состоянии предъявлять такие требования?» — бросил вызов Шоум. «Если наша интерпретация ситуации верна, вы также не являетесь официально представительной группой всего общества Земли. Эта функция, несомненно, по праву принадлежит Организации Объединенных Наций, не так ли?»
«Мы общаемся с ними уже несколько недель», — сказал Калазар, приняв точку зрения Шоума. «Они ничего не сделали, чтобы развеять любые неправильные впечатления о Земле, которые у нас могли быть, и, похоже, не склонны встречаться с нами. Но ваши передачи были направлены из совершенно другой части солнечной системы, что, возможно, говорит о том, что вы не хотели, чтобы наши ответы стали общеизвестными, и поэтому вы в равной степени обеспокоены сохранением секретности».
«В чем причина столь любопытного отношения ООН?» — спросила Шоум, переводя взгляд с одного терранца на другого и наконец остановив взгляд на Хеллере.
Хеллер устало вздохнула. «Не знаю», — призналась она. «Возможно, они опасаются возможных последствий столкновения с развитой инопланетной культурой».
«И то же самое может быть с некоторыми из нашей собственной расы», — сказал Калазар. Это казалось маловероятным, поскольку Земля едва ли была развита по стандартам Туриена, но странные вещи возможны, предположил Хант.
«Так что, может быть, нам следует настоять на прямом общении с этой организацией», — многозначительно предположил Шоум. Ответа на это не последовало.
Хант все еще чего-то не понимал, когда он откинулся назад и попытался реконструировать в уме вероятную последовательность событий, как их восприняли бы туриенцы. Некоторое время они выстраивали картину воинственной и милитаризованной Земли из отчетов, отправленных таинственной «организацией», ни в одном из которых не упоминался Шапьерон. Затем сигнал, закодированный на ганимейском, внезапно пришел прямо на сторону Калазара, участвовавшую в операции, сообщая, что корабль направляется домой. После этого дальнейшие передачи с Фарсайда должны были накопиться, чтобы намекнуть на Землю, существенно отличающуюся от той, которую описывали отчеты наблюдения. Но почему для туриенцев было так важно установить, какая версия была правильной? Меры, которые они применили, чтобы выяснить это, очень ясно говорили, что к вопросу отнеслись гораздо серьезнее, чем можно было бы объяснить простым академическим любопытством или необходимостью уладить некоторые внутренние проблемы управления.
«Давайте начнем с самого начала, с этого релейного устройства — или как бы вы его там назвали, — которое находится за пределами Солнечной системы», — предложил он, когда в голове у него прояснилось все до мелочей.
«Это не наше», — тут же сказал Эесян со своего места рядом с Калазаром, напротив Шоума. «Мы тоже не знаем, что это. Видите ли, мы его туда не положили».
«Но вы должны были это сделать», — запротестовал Хант. «Он использует вашу технологию мгновенной связи. Он ответил на ганимейские протоколы».
«Тем не менее, это загадка», — ответил Иесян. «Мы предполагаем, что это, должно быть, часть оборудования для наблюдения, которым управляем не мы, а организация, ответственная за эту деятельность, которая каким-то образом дала сбой и направила сигнал на наше оборудование вместо предполагаемого пункта назначения».
«Но вы ответили на него», — отметил Хант.
«В то время мы были под впечатлением, что это был сам Шапьерон », — ответил Калазар. «Нашей непосредственной заботой было дать знать его людям, что их сообщение получено, что они правильно идентифицировали Гистара и что они направляются в нужное место». Хант кивнул. Он бы сделал то же самое.
Колдуэлл нахмурился, как будто что-то ему все еще не ясно. "Ладно, но возвращаясь к этому ретранслятору — почему вы не выяснили, что это было? Вы можете отправить что-то из Туриена на Землю за день. Почему вы не могли отправить что-то, чтобы проверить это?"
«Если это была часть оборудования для наблюдения, которая вышла из строя и дала нам прямую линию, мы не хотели привлекать к ней внимание», — ответил Эчян. «Мы получали через нее интересную информацию».
«Вы не хотели, чтобы эта «организация» узнала об этом?» — спросил Хеллер, выглядя озадаченным.
"Правильный."
«Но они уже знали об этом. Ответ от Gistar был во всех новостных сетях Земли. Они должны были знать об этом, если вели наблюдение».
«Но они не принимали ваши сигналы на ретрансляторе», — сказал Эесян. «Мы бы знали, если бы они это делали». Внезапно Хант понял, почему Гистар не ответил на передачи с Фарсайда, которые продолжались месяцами после ухода Шапьерона : турийцы не хотели раскрывать свою прямую линию через новостную сеть Земли. Это соответствовало их настойчивому желанию ничего не передавать по сети, когда они наконец решили возобновить диалог.
Хеллер на мгновение замерла и поднесла руку ко лбу, собираясь с мыслями. «Но они не могли оставить все как есть», — сказала она, подняв глаза. «Из того, что они узнали из новостной сетки, они бы поняли, что вы знаете о Шапьероне — о чем-то, о чем они вам не рассказывали. Они не могли просто ничего не сделать... не вызвав подозрений. Им пришлось бы рассказать вам об этом в тот момент, потому что они знали, что если они этого не сделают, вы придете к ним и зададите несколько неудобных вопросов».
«Именно это они и сделали», — подтвердил Калазар.
«Так вы не спросили их, почему они не занялись этим раньше?» — спросил Колдуэлл. «Я имею в виду, черт возьми, корабль был там уже шесть месяцев».
«Да, мы это сделали», — ответил Калазар. «Причина, которую они привели, заключалась в том, что они были обеспокоены безопасностью Шапьерона и опасались, что попытки вмешаться в ситуацию могут только еще больше ее усугубить. Справедливо или нет, но они пришли к решению, что нам лучше узнать об этом только после того, как он покинет Солнечную систему».
Колдуэлл фыркнул, явно не впечатленный оправданием таинственной «организации». «Разве вы не просили показать записи, которые они получили в ходе своего наблюдения?»
полностью оправдывали их опасения по поводу Шапьерона ».
Теперь Хант знал, откуда взялись фальшивые изображения прибытия Шапьерона на Ганимед, свидетелем которых он стал: «организация» подделала их так же, как они подделывали свои отчеты о Земле все это время. Это были версии, которые показали людям Калазара. Если эти сцены с их пугающе аутентичным смешением реальности и фантазии были типичны для того, что происходило, неудивительно, что обман оставался незамеченным в течение многих лет.