Следователем в этом деле был довольно известный частный сыщик Оташ. По его словам, к делу о разводе привлекались многие мужчины. Среди них были Дин Мартин, Джерри Льюис, Фрэнк Синатра и… Джон Кеннеди.
Но президент оказался непричастным к этому делу только благодаря вмешательству мафии, надавившей также непосредственно на Оташа.
Джуди Мередит сегодня начисто отрицает свою любовную связь с Джоном Кеннеди. Однако в архивах ФБР, по многочисленным свидетельствам, все же содержатся документы, которые действительно указывают на причастность к этому, чуть не вылившемуся в публичный скандал делу самого Джона Кеннеди.
Есть также мнение, что замять историю супружеской неверности в отношении Джона Кеннеди просил Министр юстиции Роберт Кеннеди.
Это мнение весьма спорно, ибо администрация Кеннеди бросила тогда все силы на борьбу с организованной преступностью. Но в то же самое время эта история является вполне вероятной. Ведь это дело все же могло нанести непоправимый ущерб репутации Джона Кеннеди, так как его имя упоминалось наряду с именем Фрэнка Синатры и других, имеющих непосредственное отношение к мафии, людей. А мафия никогда не упустит возможности сделать что-то для правительства. Всегда полезно привязать к себе влиятельных и ответственных людей.
Еще одно обстоятельство может служить поводом для мыслей о том, что клан Кеннеди имел тесные связи с мафиозными структурами.
Одно время Синатра был довольно близок с президентом Джоном Кеннеди. Он и его «клан» оказывали существенную поддержку Кеннеди во время выборной кампании. В глазах широкой общественности он считался другом президента.
12 июля 1961 года Сэм Джанкана вошел в зал ожидания чикагского аэропорта «О'Хара» в сопровождении Филиции Мак-Гир, в которую босс мафии был давно влюблен.
В аэропорту, по приказу министра юстиции Роберта Кеннеди, их ждали агенты ФБР. Выследить Джанкану им удалось с помощью Мак-Гир.
Тогда Джанкана разразился потоком речей, не обещавших Джону Кеннеди ничего хорошего. Он заявил, что знает о Кеннеди все и даже более того, и что в один прекрасный день расскажет все. В конце этой тирады прозвучала прямая угроза: «Вы проклянете этот день…».
Любовница Джанканы Мак-Г ир довольно хорошо знала Мэрилин. В одном откровенном разговоре она сказала, что подтверждает связь Мэрилин Монро с Джоном Кеннеди, а так же с его братом Робертом. Так же она упоминала о том, что Мэрилин становилась болтливой под влиянием паров алкоголя.
Из этого следует, что угрозы Джанканы имели под собой реальные основания.
Любовь к женщинам и, как следствие, неосторожность братьев Кеннеди сделали их очень уязвимыми для тех, кто хотел устранить их с политической арены.
Но Кеннеди с небывалой легкомысленностью относились к этому обстоятельству.
И лишним доказательством тому был роман с Мэрилин Монро, поскольку к концу 1961 года актриса как личность была на грани распада.
Мэрилин Монро была все также одинока и неприкаянна.
Ей страстно хотелось простого человеческого тепла. В поисках его, испытывая жгучую необходимость в общении, она позвонила на радиостанцию Ки-Ди-Эй-Уай в Лос-Анджелесе. Когда она назвала свое имя, диск-жокей ей не поверил. А через несколько дней она позвонила снова и попросила Тома Клея, того самого диск-жокея, так бесцеремонно поставившего под сомнение ее правдивость, приехать к ней.
Заинтересованный и все еще не веривший, тот пришел по указанному адресу. Женщина, которую он там увидел, на самом деле была Мэрилин Монро.
Он приходил к ней в течение трех недель. Стосковавшаяся по простому человеческому общению, она даже не пыталась соблазнять Клея. Все это время они проводили за разговорами. Ее безумно интересовала семейная жизнь Тома, в особенности его дети. Теперь, когда Мэрилин стала задумываться о том, насколько суетной и бесполезной была ее жизнь, ее мысли опять стали вращаться вокруг нерожденных детей. А что может быть страшнее, чем сожаление о том, что мог бы сделать, но так и не сделал…
Жизнь Мэрилин была в опасности. Она опять пыталась найти забвение в смеси алкоголя и снотворного. Несколько раз ее жизнь была на волоске от того, чтобы оборваться.
После очередного такого случая с передозировкой снотворного начальство киностудии «XX век — Фокс», движимое лишь стремлением получить как можно больше денег от проката фильмов с участием Мэрилин и опасавшееся негативной рекламы, поспешило позаботиться о том, чтобы дело не получило огласку.
Тогда же Мэрилин возобновила ежедневное психиатрическое лечение у доктора Еринсона. Тогда им были выделены две основные задачи, требующие немедленного разрешения: навязчивый страх Мэрилин перед гомосексуализмом и ее неспособность переносить какую бы то ни было боль, как душевную, так и физическую.
В последние месяцы жизни Мэрилин рассказывала доктору Уринсону о том, что имела половые отношения с одним из рабочих, переоборудовавших ее дом. А однажды она пригласила к себе таксиста, который доставил ее домой.
Жизнь так ничему и не научила Мэрилин Монро: сколько неприятностей доставляла ей неразборчивость в связях, но она по-прежнему искала в этом успокоения с той целенаправленностью, что сродни мании.
По свидетельству Еринсона, мысли о смерти стали навязчивой идеей Мэрилин. По всей вероятности, она полагала, что только так сумеет избавиться от всего того, что так мучило ее душу.
Ввиду того, что Мэрилин могла-таки решиться на самоубийство, Гринсон прикрепил к ней медсестер, находившихся рядом с Мэрилин круглые сутки. Мэрилин отчаянно протестовала против такого строгого надзора, главным образом потому, что, по приказанию доктора Еринсона, в обязанности ее сиделок входило и строгое ограничение приема лекарственных препаратов. В конце концов, она сумела избавиться от своих надзирателей.
Записная книжка Мэрилин, относящаяся к тому времени, содержала имена более чем трех десятков врачей. Мэрилин использовала их для того, чтобы без проблем снабжать себя столь необходимыми лекарствами.
То, что Мэрилин в те дни была совершенно одинока, не совсем соответствует истине. Последнее Рождество Мэрилин встретила не одна. Джо Ди Маджо и маленькая рождественская елочка были рядом.
После Рождества Ди Маджо уехал. А Мэрилин долго еще зажигала на елке огни.
Тогда же, по совету доктора Гринсона, Мэрилин занялась поисками нового жилища. Гринсон надеялся, что приобретение собственного дома избавит Мэрилин от беспокойства и придаст чувство защищенности.
В этом увлекательном и новом для Мэрилин деле компанию ей составила шестидесятилетняя Юнис Мюр-рей. У нее был опыт по уходу за психиатрическими больными, и она сменила отказавшихся терпеть выходки Мэрилин медсестер.
С тех пор миссис Мюррей стала преданным помощником Мэрилин Монро.
Но купить дом оказалось нелегко. В одном из приглянувшихся Мэрилин домов хозяйка, увидев, что ее покупательница Мэрилин Монро, отказалась продать дом и обдала Мэрилин потоком словесной брани.
В конце концов, попытки увенчались успехом — дом был найден Это было скромное одноэтажное здание в «мексиканском стиле, с обшитыми деревом потолками, с большой гостиной… и маленькими спальнями».
Дом не вполне соответствовал общепринятому тогда понятию о роскоши, окружавшей кинозвезд, но Мэрилин была довольна.
Месторасположение дома создавало впечатление уединенности, и к тому же он находился в близком соседстве с домом Гринсонов.
Поблизости находился так же дом Питера Лоуфорда, где время от времени Мэрилин встречалась с братьями Кеннеди.
Мэрилин не снималась уже год, и когда она покупала новый дом, у нее было мало наличных денег.
Подписывая контракт на владение домом в Брентвуде, Мэрилин разразилась слезами: «Я чувствую себя так плохо, потому что покупаю дом одна»…
Странно, но на гербе, украшавшем наружную плитку дома, была надпись: «Свое путешествие я заканчиваю».
В начале 1962 года доктор Гринсон надеялся, что дела его подопечной действительно пойдут на поправку.
В один из дней января 1962 года Мэрилин собиралась пообедать в компании Роберта Кеннеди. Она была в числе гостей, приглашенных к Лоуфордам на обед.
Об этом дне многие упоминают как о дне, с которого начался роман Мэрилин Монро и Роберта Кеннеди.
Мэрилин хотела произвести впечатление на министра юстиции, поэтому тщательно подготовилась к встрече. Она уверенно вела разговор на политические темы, но Роберт Кеннеди все же заметил, что Мэрилин подглядывает в свою сумочку, где у нее лежала шпаргалка. Это его здорово позабавило.
Глория Романова, также приглашенная на обед, говорит, что весь вечер Мэрилин танцевала с Робертом Кеннеди.
Личный секретарь Роберта Кеннеди вспоминает, что встречала Мэрилин в доме Лоуфордов весной 1962 года, где присутствовали оба Кеннеди.
Примерно с того времени Мэрилин часто звонила Роберту в департамент юстиции.
Кеннеди либо отвечал на звонки Мэрилин, либо вскоре перезванивал сам.
Кто-то из людей, приближенных к клану Кеннеди, сказал корреспонденту «Манчестер Гардиан» У. Дж. Уиттерби, что «роман с Монро воспринимал как данность, но это была единственная связь Бобби».
Есть также сведения о том, что роман Роберта Кеннеди с Мэрилин Монро начался после того, как он пришел к актрисе по просьбе Джона, чтобы сказать, что их отношения с президентом больше не могут продолжаться.
Это известие наповал сразило Мэрилин, и, по всей вероятности, Роберту сперва хотелось утешить ее, но вскоре знакомство между Мэрилин и Бобби переросло в любовную связь.
Но самым убедительным доказательством близости Мэрилин с Робертом Кеннеди являются воспоминания дочери доктора Гринсона, Джоан, которая в последние месяцы жизни Мэрилин была с ней в близких отношениях. Именно ей в начале 1962 года Мэрилин говорила о «новом мужчине в своей жизни».
В разговорах с Джоан Мэрилин называла его «Генеральный»[1]. И та решила, что имеется в виду президент.