Окружавшие его линии исчезли.
— Отчасти это связано с вашими способностями, — продолжал я. — Но не полностью. Почему вы их боялись?
— Потому что… — заморгал он. — Я…
— Потому что, если вы столь могущественны, — прошептала Меган, — если в вашем распоряжении все ресурсы, у вас не остается никаких оправданий для неудачи.
Проф начал всхлипывать, затем заскрежетал зубами и протянул ко мне руку.
— Вы потерпели поражение, Проф, — сказал я. Силовые поля исчезли. Проф пошатнулся.
— Тиа погибла, — добавила Меган. — Вы ее подвели.
— Заткнись! — Раны на его лице перестали заживать. — Заткнитесь, оба!
— Вы убили свою команду в Новилоне, — сказал я. — Вы подвели их.
Наклонившись, Проф схватил меня за плечи, отшвырнув Меган в сторону. Он весь дрожал, из глаз его текли слезы.
— Вы были сильны, — продолжал я. — Вы обладали способностями, с которыми не мог сравниться никто другой. И тем не менее вы потерпели поражение. Полное и окончательное, Проф.
— Я не мог… — прошептал он.
— И тем не менее это так. Вы сами это знаете. — Я собрался с духом, готовясь солгать. — Мы убили Заграбаста, Проф. Вам не завершить план Регалии. Даже если я умру — мне все равно. Вы проиграли.
Проф выпустил меня. Я поднялся на ноги, но он опустился передо мной на колени.
— Проиграл… — прошептал он. С его подбородка капала кровь. — Я должен был стать героем… я обладал таким могуществом… и все равно проиграл.
Меган поднялась рядом со мной, пошатываясь и потирая челюсть. Лицо ее было пепельно-серым.
— Треск!.. — прошептала она. — Сработало.
Я посмотрел на Профа. Он все еще рыдал, но, когда повернулся ко мне, я увидел в его взгляде неприкрытую ненависть — ко мне и к тому положению, в котором он оказался. К себе самому, ставшему обычным слабым смертным.
— Нет, — ответил я, ощутив холодок в желудке. — Он не бросил вызов собственной слабости.
Мы действительно нашли его истинную слабость. Тиа ошибалась — его страх был намного глубже, чем страх перед собственными способностями, хотя и они наверняка играли свою роль. Проф боялся подняться выше, стать в полной мере тем, кем он мог бы являться, — но не потому, что его пугали способности сами по себе, а потому, что в случае попытки неудача могла бы обойтись намного, намного дороже.
По крайней мере, отказавшись применить часть своих способностей и потерпев неудачу, он мог убедить себя, что это отнюдь не его вина или что так и было запланировано, что он с самого начала так и предполагал. Лишь если бы он раскрылся в полной мере, используя все имевшиеся в его распоряжении ресурсы, поражение стало бы окончательным.
Каким же страшным бременем были сверхспособности! Теперь я понимал, почему они стали для него всем, воплощая в себе его опыт и вместе с тем представляя собой потенциальную угрозу полного и окончательного поражения.
Меган сунула мне что-то в руку. Это оказался ее пистолет. Я взглянул на оружие, а затем, чувствуя, будто моя рука превратилась в свинец, навел его на голову Профа.
— Ну давай же!.. — прорычал он. — Давай, сволочь!
Не ощущая ни малейшей дрожи в руке, я прицелился и положил палец на спусковой крючок — и тут я вспомнил.
Другой день, помещение из стали и женщину, которую я привел в ярость.
Себя, стоящего на коленях посреди поля боя.
Моего отца, прижавшегося спиной к колонне в зале банка, и падающую на него тень божества.
— Нет, — проговорил я, отворачиваясь.
Меган не стала возражать, и мы вместе пошли прочь от Профа.
— И кто теперь трус? — спросил он, стоя на коленях среди теней и отблесков пламени и сотрясаясь от рыданий. — Дэвид Чарльстон! Убийца эпиков. Ты должен был меня остановить!
— Это можно устроить, — послышался новый голос.
Удивленно обернувшись, я увидел Заграбаста, вышедшего из тени нависшего неподалеку камня. Неужели он все это время был здесь? Подобное противоречило элементарной ло гике. И тем не менее…
Протянув руку, эпик мягко коснулся пальцами шеи Профа. Тот вскрикнул и замер.
— Как мне говорили — словно лед в жилах, — сказал Заграбаст.
Я бросился к ним через всю пещеру:
— Что ты делаешь?
— Решаю твою проблему, — ответил Заграбаст. — Хочешь, чтобы я перестал?
— Я… — Я судорожно сглотнул.
— В любом случае уже слишком поздно. — Заграбаст убрал пальцы и, посмотрев на них, взглянул в глаза Профу. — Великолепно. На этот раз сработало. Мне нужно было проверить — после нашей… небольшой проблемы с твоей подружкой.
Заграбаст посмотрел на небо, затем уставился на солнце, снова шагнув в тень. Треск! Солнце висело низко над горизонтом — уже было по крайней мере пять часов. Я даже не догадывался, что наше сражение длилось так долго.
Я присел рядом с Профом, который ошеломленно смотрел прямо перед собой. Я слегка толкнул его, но он не пошевелился, даже не моргнул.
— Хорошее решение, Дэвид, — сказала подошедшая Меган. — Либо так, либо вообще его убить.
Взглянув в его невидящие глаза, я кивнул. Она была права, но я не мог избавиться от ощущения, что потерпел чудовищную неудачу. Я сумел остановить Профа, нашел его слабость и лишил его способностей. Но он так и не сумел вырваться из объятий тьмы.
Можно ведь было решить все как-то иначе? Продолжать задействовать его слабость, пока он не придет в себя? Мне хотелось заплакать, но, как ни странно, даже для этого мне не хватало сил.
— Идем, найдем остальных, — сказал я, вставая и снимая жилет вместе с подсоединенными к мотиваторам проводами.
Нужно было снова заставить работать болеотвод, чтобы исцелить Абрахама. Положив жилет рядом с металлическими коробочками мотиваторов, я посмотрел в небо, надеясь увидеть один из дронов Ночного Сокола.
Меня ослепила яркая вспышка, и на плечо легла рука Разрушителя.
— Отличная работа, — сказал он. — Зверь повержен. Пришла пора исполнить обещание.
И мы исчезли.
Мы появились на голом каменном утесе, который нависал над поросшей низким кустарником пустыней. В раскаленном воздухе пахло жженой землей. Из почвы торчали слоистые красные камни, похожие на груды блинчиков.
Позади меня сиял яркий свет. Повернувшись, я прищурился, прикрыв глаза рукой.
— Бомба, — объяснил Разрушитель. — Созданная из моей собственной плоти. Можно сказать — мое дитя.
— Такая же, как и та, с помощью которой ты уничтожил Канзас-Сити?
— Да, — покорно ответил эпик. — Мне сложно перемещаться в пространстве, когда я полон энергии. Я должен сам зарядиться солнцем в том месте, которое собираюсь разрушить, но возникает проблема: чем больше растет моя дурная слава, тем больше людей обращаются в бегство, едва завидев меня. И потому…
— И потому ты принял предложение Регалии, отдав свою плоть в обмен на оружие.
— Эта бомба предназначалась для Атланты. — Разрушитель почти по-отечески положил руку мне на плечо. — Я дарю ее тебе, Сталеубийца. Пусть она станет орудием твоей охоты. Сможешь ею воспользоваться, чтобы уничтожить небесного властелина, эпика из эпиков?
— Не знаю, — ответил я, чувствуя, как слезятся от света глаза. Треск, я крайне устал и полностью вымотался, ощущая себя словно старое кухонное полотенце, настолько дырявое, что оно ни на что больше не годится, кроме как на подпорку шатающегося стола. — Но если это хоть чем-то поможет — да, я готов.
Даже могущественные высшие эпики порой становились жертвой чудовищных выбросов энергии — вроде атомной бомбы или собственной всеуничтожающей силы Разрушителя.
— Я доставлю тебя и бомбу в небесный дворец, — сказал он. — В Новый Иерусалим. Вот взрыватель. — Эпик протянул мне маленький, похожий на авторучку стержень, показавшийся мне удивительно знакомым. Точно такой же универсальный детонатор был когда-то у меня самого.
— А нельзя взорвать Напасть отсюда? — спросил я.
— Ты спрашиваешь, могу ли я пронести мимо твою чашу? — рассмеялся Разрушитель. — Вполне естественное желание. Но нет, ты должен лично бросить ей вызов. Я продлил твою жизнь, чтобы ты мог совершить данный поступок, ибо результат его мне известен. Радиус действия взрывателя крайне мал.
Я сжал детонатор в потной ладони, только что услышав свой смертный приговор. Возможно, бомбу можно было взорвать с помощью таймера, но я сомневался, что Разрушитель на подобное согласится.
«Я даже не успел попрощаться с Меган», — с болью подумал я. И все же мне наконец представился шанс, который я с таким упорством искал. Завершить все раз и навсегда.
— Можно мне… подумать?
— Только недолго. — Разрушитель посмотрел на небо. — Она скоро взойдет, и нельзя допустить, чтобы она увидела наши замыслы.
Я сел, пытаясь собраться с силами и привести мысли в порядок. Проф потерпел поражение, но лишился своих способностей. Когда я видел его в последний раз, он выглядел так, словно его крепко стукнули по голове. Но ведь рано или поздно он должен прийти в себя? Некоторые присвоители, забрав способности жертвы, оставляли ее оглушенной или вообще лишившейся разума. Когда способности восстанавливались, жертва приходила в чувство, но Заграбаст никогда не возвращал похищенного. Как я об этом не подумал?
Треск, и как я не сумел сразу понять слабость Профа? Его скромные планы, постоянный поиск поводов поделиться своими способностями и уменьшить шанс неудачи — все это указывало на его страх, не дававший ему выложиться полностью.
— Ну? — наконец спросил Разрушитель. — Времени больше нет.
Отдохнувшим я себя нисколько не чувствовал, несмотря на передышку.
— Я готов, — хрипло прошептал я.
— Прекрасно.
Он повел меня к бомбе, которая, насколько я понял, находилась в пустыне, собирая солнечное тепло. Подойдя ближе, я увидел металлический ящик размером с небольшой сундук, который, к моему удивлению, вовсе не был горячим.
Присев, Разрушитель положил ладонь на бомбу, а другой коснулся моей руки.
— «Ты будешь есть от трудов рук твоих; блажен ты, и благо тебе»