[6]. Прощай, Сталеубийца.
Яркая вспышка света — и у меня перехватило дыхание. Мгновение спустя я смотрел на Землю из космоса.
Я едва слышал грохот, которым сопровождалось исчезновение Разрушителя. Со всех сторон меня окружал космос. Я стоял на коленях на стеклянной поверхности, глядя на головокружительную картину Земли во всей ее красе, окруженной дымкой атмосферы и облаков.
Картина выглядела настолько мирной, что все мои ежедневные заботы, казалось, утратили всяческое значение. Я огляделся вокруг, прислонившись спиной к бомбе и пытаясь хоть что-то увидеть в ее свете. Похоже, я находился в каком-то… здании или корабле. Со стеклянными стенами?
Поднявшись на ноги, я заметил скругленные углы и сиявший где-то вдали внутри стеклянного сооружения красный огонек. Только теперь я понял, что, хотя и нахожусь в космическом пространстве, ноги мои прочно стоят на какой-то поверхности, несмотря на неизбежную невесомость.
Бомба сияла за спиной, словно звезда. Я нащупал детонатор. Может… прямо сейчас?
Нет. Сперва я должен был увидеть Напасть вблизи. Она светилась красным столь же ярко, как и бомба, но находилась где-то впереди, и свет ее отражался от стеклянных углов и поверхностей.
Постепенно глаза мои приспособились к яркому свету, и я заметил дверь. Шатаясь, я двинулся к ней по неровному полу, усеянному похожими на ступени скобами и брусьями. Неровными были и стены, состоявшие из разнообразных отделений с проводами и рычагами внутри, только целиком стеклянными.
Я с трудом преодолел коридор. На одной из стен были выгравированы какие-то знаки, и я провел по ним рукой. Английские буквы? Я смог их прочитать, — похоже, это было название какой-то компании.
Треск! Я находился на старой международной космической станции, превратившейся в стекло.
Ощущая нереальность происходящего, я двинулся дальше к свету. Стекло было столь прозрачным, что могло показаться, будто его нет вообще. Я шел из помещения в помещение, выставив перед собой руку, чтобы не натолкнуться на стену, и красный огонек становился все больше.
Наконец я очутился в последнем помещении, просторнее остальных. В дальнем его конце ждала Напасть — мне показалось, что она стоит ко мне спиной, хотя она светилась столь ярко, что различить ее черты было почти невозможно.
Заслонившись рукой от света, я стиснул в руках детонатор. Глупо — следовало взорвать бомбу раньше. Напасть могла убить меня, едва увидев. Кто знает, какими способностями обладало это существо?
Но я должен был увидеть ее собственными глазами, встретиться с тем, кто превратил в руины мой мир.
Я пересек помещение.
Свет Напасти потускнел. У меня перехватило дыхание, и я ощутил горький привкус во рту. Что подумают люди внизу? Что Напасть погасла? Свет уменьшился до слабого сияния, и я увидел юношу в простом плаще, с красной светящейся кожей. Он повернулся ко мне лицом… и я его узнал.
— Привет, Дэвид, — сказал Заграбаст.
— Ты? — прошептал я. — Ты же был там, внизу! С нами!
— Да, — ответил Заграбаст, глядя на простирающуюся под нами планет у. — Ты сам знаешь, что я могу создать собственную копию. Ты даже несколько раз упоминал об этой моей способности.
Я пошатнулся, пытаясь связать все воедино. Он был среди нас.
Напасть жил среди нас.
— Как?.. Почему?..
Заграбаст удивительно по-человечески вздохнул, не скрывая раздражения, которое я неоднократно у него замечал.
— Все смотрю на этот мир, — проговорил он, — и пытаюсь понять, что вы в нем находите.
Я нерешительно подошел ближе:
— В мире?
— Он разорен. Страшен. Чудовищен.
— Да, — тихо сказал я. — И прекрасен. Заграбаст, прищурившись, посмотрел на меня.
— Это все из-за тебя. — Я провел пальцами по стеклу перед собой. — Все из-за… способностей, которые ты украл у других эпиков?
— Я просто забрал назад то, что когда-то дал, — ответил он. — Все так быстро поверили в эпика, который может похищать способности, что не поняли: на самом деле все наоборот. Я вовсе не вор. Заграбаст… надо же было меня так назвать! — Он покачал головой.
— Но почему? — сглотнув, спросил я. — Прошу тебя, скажи — зачем ты это сделал?
Он задумчиво заложил руки за спину. Это действительно был Заграбаст — не только то же самое лицо, но и те же манеры. И он точно так же насмешливо фыркнул, прежде чем ответить, будто разговор со мной был ниже его достоинства.
— Вы все равно уничтожите сами себя, — тихо сказал он. — Я всего лишь предвестник — я несу способности. Вы сами воспользуетесь ими, чтобы обречь себя на гибель. Именно так мы поступали в бесчисленных мирах — как мне… рассказывали.
— Рассказывали? Кто?
— Там чудесно, — продолжал он, словно не слыша меня. — Вам этого не понять. Мир и покой. Никаких жутких огней — вообще никакого света. Мы не используем столь чудовищных органов чувств, как глаза. Мы просто живем как одно целое, пока не приходит время исполнить наш долг. — Напасть насмешливо улыбнулся. — И сейчас этот долг на мне. Я явился сюда, оставив все, что было раньше, и обменял его на…
— Яркий свет, — сказал я. — Громкие звуки. Жар. Боль.
— Да! — ответил он.
— Это не мои кошмары, — прошептал я, поднеся руку ко лбу. — Они твои. Треск… они ведь все твои, да?
— Что за глупости ты там опять болтаешь?
Я попятился, наткнувшись на прямоугольный выступ на стене, который видел в своих кошмарах — видениях рожденного в этом мире, столь чуждом Напасти. Для его органов чувств это действительно было ужасное место.
Яркий свет в моих кошмарах исходил от обычных потолочных ламп.
Грохот и вопли? Разговоры людей и стук перемещаемой мебели.
Все это было чудовищным по сравнению с тем, где он жил раньше, — в другом, непостижимом мире, где отсутствовали столь резкие воздействия.
— Ты собирался нас покинуть? — спросил я. Напасть не отвечал.
— Напасть! После того как ты наделил нас способностями, ты собирался уйти?
— Зачем мне оставаться в этом жутком месте дольше необходимого? — пренебрежительно бросил он.
— В параллельном мире Меган, — прошептал я, — ты действительно ушел, и тьма так и не овладела эпиками. Здесь ты остался… и каким-то образом нас заразил… своей ненавистью, своим презрением. Ты превратил каждого эпика в копию самого себя, Напасть.
Меган говорила, что ее страх перед пламенем не проявлялся столь явно, пока у нее не появились сверхспособности. Мой страх перед глубиной возник, как только Напасть обратил на меня свой взгляд. Когда Напасть — кем бы он ни был — проникал кому-то в душу, он усиливал их страхи до невероятной степени.
А когда люди сталкивались с собственными страхами — с тем, что они ненавидели, — Напасть отступал. Способности исчезали, а с ними и тьма.
Наверняка с этим было связано и то, что происходило, когда человек бросал вызов своим страхам.
«Они мои, — вспомнил я слова Меган. — Я заявляю на них свои права».
Треск… Означало ли это, что она завладела своими способностями, полностью изгнав Напасть? Отделив их от тьмы?
— Все вы находите массу оправданий, — сказал Напасть. — Вы отказываетесь понимать, кем становитесь, едва у вас появляется хоть какая-то власть. — Он посмотрел на ме ня. — И кем стал ты, Дэвид Чарльстон? Ты скрыл свои способности от остальных, но сам их источник тебе не одурачить. Я знаю, кто ты теперь. Когда ты явишь свое могущество? Когда ты начнешь разрушать, как предначертано тебе судьбой?
— Никогда.
— Чушь! Это заложено в вашей природе. Я наблюдал подобное много раз. — Он шагнул ко мне. — Как ты сумел? Как тебе удалось так долго продержаться?
— Потому ты к нам и пришел? — спросил я. — В Ильдитии? Из-за меня?
Напасть яростно уставился на меня. Даже сейчас, когда я видел его во всем великолепии, он по-прежнему производил впечатление большого избалованного ребенка.
— Напасть, — сказал я, — ты должен уйти. Оставь нас в покое.
— Мне не позволено уйти, пока я не выполню свою задачу, — фыркнул он. — Мне четко дали это понять после того, как я…
— Что?
— Что-то не слышу, чтобы ты отвечал на вопросы, которые задаю я. — Он снова повернул взгляд к окну. — Почему ты отказался от своих способностей?
— Я не могу быть эпиком, — с отчаянно бьющимся сердцем ответил я, облизнув губы. — Мой отец их ждал…
— И что?
— Я… — Я замолчал, не в силах договорить.
— Прошло одиннадцать лет, но ваш род продолжает существовать, — пробормотал Напасть. — Да, численность его сокращается, но он все еще существует. Я десять лет прожил среди вас ребенком, прежде чем сбежать сюда.
«Именно тогда взошла Напасть, — поду мал я, — когда ему было десять лет и он решил раздавать другим способности».
— Это место, — продолжал Напасть, — ближе к моей родине, чем любое другое в этом прогнившем мире. Но… я обнаружил, что мне нужно снова бывать внизу, среди вас. Мне хотелось понять, как вы все это воспринимаете. Прошло одиннадцать лет, но я так и не сумел ничего узнать…
Я взглянул на тонкий стержень детонатора в моей руке. У меня имелись ответы, хотя они и вызывали новые вопросы. Откуда именно он явился? Почему ему подобные стремились нас уничтожить? Он вел себя так, как будто это было предрешено, но кем и почему?
Вряд ли я когда-либо получил бы ответы на эти вопросы. Я жалел лишь об одном — что не попрощался с Меган. Один последний поцелуй точно бы не помешал.
«Меня зовут Дэвид Чарльстон».
Я нажал на кнопку.
«И я убиваю эпиков».
Бомба взорвалась.
Взрыв сотряс стеклянную космическую станцию, разнеся ее вдребезги. В лицо мне ударила горячая волна, которая тут же устремилась в вытянутую ладонь Напасти, всасываясь в нее, словно вода через соломинку.
В мгновение ока все закончилось. Станция за моей спиной восстановилась, стекло вновь собралось из осколков.
Я стоял словно идиот, снова и снова нажимая кнопку.