— Сегодня я стал свидетелем невероятных событий, — сказал он, — и меня мучает любопытство. Ты ведь тот, кого называют Сталеубийцей? Да… тот самый парень из Ньюкаго. Разве ты не убиваешь эпиков?
— Только тех, кто этого заслуживает, — ответил я.
— А Джонатан Федрус?
— Джонатана Федруса больше нет, — тихо проговорил Абрахам. — Остался лишь эпик Зеленый Луч. И мы сделаем то, что должно.
Я промолчал. Не то чтобы я не был согласен с Абрахамом, но произнести те же слова мне было нелегко.
Незнакомец внимательно разглядывал нас. Внезапно стрельба позади нас смолкла.
— Я отозвал свои машины. Нам нужно поговорить.
Но вместо ответа я грохнулся в обморок.
— У нас не возникло бы этих проблем, сотрудничай вы с нами.
Голос Меган. Мм… Я лежал в темноте, наслаждаясь его звуками, и меня крайне раздосадовало, когда дальше заговорила уже не она.
— Что мне оставалось делать? — произнес голос того человека из «Ночного сокола». — Сперва я узнаю, что Федрус перешел на другую сторону, а затем вы связываетесь со мной и требуете оружия? Мне это совершенно ни к чему.
— Могли бы и догадаться, что мы станем ему сопротивляться, — ответил Абрахам. — Мстители не переметнулись бы на сторону тирана лишь по той причине, что когда-то он был их командиром.
— Вы не поняли, — сказал незнакомец. — Я отверг ваши требования не потому, что думал, будто вы на него работаете, но потому, что я не треснутый идиот. Федрус слишком много обо мне знает. Я не намерен ни злить его, ни что-либо ему продавать. Я не желаю иметь с вами ничего общего.
— Тогда зачем вы нас сюда пригласили? — требовательно спросила Меган.
Застонав, я заставил себя открыть глаза. Нога моя ныла, но не так сильно, как я ожидал. Пошевелив ею, я ощутил лишь легкую боль. Но, треск, я и впрямь основательно вымотался.
Я моргнул, пытаясь сосредоточиться, и мгновение спустя надо мной появилось обрамленное золотистыми волосами лицо Меган.
— Дэвид? — спросила она. — Как ты себя чувствуешь?
— Словно ломоть хлеба на рок-вечеринке.
Меган с явным облегчением выдохнула:
— Он в порядке.
— Ломоть чего? — переспросил человек из «Ночного сокола».
— Ломоть хлеба, — повторил я, с трудом садясь. — На рок-вечеринке. Ну, знаете — кому нужен хлеб на рок-вечеринке? Туда приходят послушать крутой рок. А хлеб швыряют на пол и топчут ногами.
— Какая-то бессмыслица.
— Извините, — проворчал я. — Обычно с пулей в ноге я более красноречив.
Я находился в полутемном помещении с бесчисленным множеством диванов, на одном из которых и лежал. Перед еще одним, у дальней стены — длинным, черным и чересчур мягким, — стоял низкий столик, заставленный мониторами и прочим компьютерным оборудованием, а также грудой грязных тарелок. Человек из «Ночного сокола» сидел на другом диване ближе ко мне, возле маленькой тумбочки, на которой валялась скорлупа от арахиса и стояли два больших пустых пластиковых стакана. Рядом с ним расположился манекен ростом с обычного человека.
Настоящий манекен, какой можно найти в отделе одежды старого универмага. Его деревянное лицо было лишено каких-либо черт, а одежду его, словно у представителя элиты Ньюкаго, составляли широкополая шляпа и костюм в полоску. Поза его была расслабленной, со скрещенными ногами и сложенными на коленях руками.
Перед диваном, скрестив руки на груди, стоял Абрахам, все в том же черном маскировочном комбинезоне. Он снял маску, которая теперь висела у него на ремне, но за спиной все так же красовалась впечатляющая гравитонная мини-пушка Р328. Кроме Меган, других членов нашей команды в комнате не было.
— Неплохое местечко, — заметил я. — Как я понимаю, вся зарплата уборщикам ушла на ту лабораторию и ее ужасы?
— В лаборатории приходится поддерживать чистоту из-за специфики моей работы, — усмехнулся незнакомец. — Я пригласил вас к себе домой, юноша. Редкая честь.
— Прошу прощения, что не принес в качестве подарка зачерствевшие корки от пиццы, — ответил я, кивая в сторону грязных тарелок на столе в другом конце комнаты. Я с трудом поднялся, оперевшись о подлокотник дивана. Ощутив болезненную пульсацию в ноге, я посмотрел вниз и обнаружил, что мои штаны пришлось разрезать, чтобы добраться до раны.
Последняя зарубцевалась и выглядела так, словно заживала уже несколько недель, а может, и месяцев.
— Прошу прощения за то, что рана зажила не полностью, — задумчиво произнес человек из «Ночного сокола». — Мое устройство не столь эффективно, как некоторые другие.
Я кивнул Меган, давая понять, что со мной все в порядке. В присутствии врага она не стала предлагать мне руку для опоры, но осталась рядом.
— Где мы? — спросил я.
— Под моей лабораторией, — ответил незнакомец.
— А вы?..
— Дин Ночной Сокол.
Я моргнул:
— Серьезно? Вас что, прямо так и зовут?
— Нет, — сказал он, — но у меня дурацкая фамилия, и я использую это прозвище.
Что ж, очко в его пользу за честность — хотя меня пробрала дрожь при мысли, что можно отказаться от собственной фамилии. Мне не нравилось прозвище, которое мне дали, — Сталеубийца. Меня вполне устраивало имя Дэвид Чарльстон. Эту фамилию я получил от отца, и теперь, кроме нее, у меня не осталось от него практически ничего.
Ночной Сокол действительно был тем самым мужчиной, которого я видел на фото у Профа в Новилоне. Теперь он постарел, полысел и погрузнел, и щеки его свисали, словно стекающий с ломтя хлеба расплавленный в микроволновке сыр.
Дин с Джонатаном явно были друзьями, и Ночной Сокол знал, что Проф — эпик, причем знал достаточно давно.
— Вы были в первой команде Профа, — догадался я. — Вместе с Регалией и Темным Лесом, когда все они стали эпиками.
— Нет, — ответил Ночной Сокол. — Не я. Моя жена.
Верно. Я вспомнил слова Профа о том, что их было четверо. Женщина по имени… Амалия? С ней было связано нечто важное, но я не мог вспомнить, что именно.
— Я был заинтересованным наблюдателем, — продолжал Ночной Сокол. — Ученым, причем не вроде Джонатана — типа «Эй, ребята, смотрите, как я сейчас заморожу эту виноградину жидким азотом», а настоящим.
— И настоящим бизнесменом, — добавил Абрахам. — Вы построили империю на телах мертвецов.
Сидевший рядом с Ночным Соколом манекен развел руками, словно говоря: «Виновен по всем пунктам». Я вздрогнул и посмотрел на Меган.
— Угу, — прошептала она, — он двигается. Не могу понять как.
— Где Миззи и Коди? — прошептал я в ответ.
— Остались снаружи, на случай если это ловушка.
— Я первым разработал технологию мотиваторов. — Ответ предназначался Абрахаму. — И да, я извлекаю из нее выгоду. Как и вы. Так что не будем показывать пальцем, мистер Дежарден.
Лицо Абрахама осталось невозмутимым, но вряд ли он был рад услышать из уст Ночного Сокола собственную фамилию. Даже я ее не знал — мы почти не говорили о нашем прошлом.
— Просто здорово. — Я подошел к Абрахаму и плюхнулся на диван напротив Ночного Сокола и его жутковатого манекена. — Так зачем вы все-таки нас сюда пригласили?
— Эта девушка-эпик — Огнемет? — спросил Ночной Сокол, и его манекен показал на Меган. — Она все время была межпространственницей?
На самом деле не совсем так. Меган всегда говорила об Огнемете как о ком-то постороннем, о создании из иного измерения, которое она могла вызвать на короткое время. Сама себя она Огнеметом не считала, хотя разница между ней и эпиком из параллельной реальности была невелика.
— Да. — Помедлив, Меган села рядом со мной и закинула руку на спинку дивана, показав кобуру под мышкой. — Все несколько сложнее, но по сути… да, я — то самое, о чем вы говорите.
Я положил руку ей на плечо. Меган умела хранить хладнокровие — отчасти в силу характера, отчасти из желания держаться подальше от других… что ж, знакомство с эпиками порой бывало опасным. Но я замечал нечто большее по ее напряженному взгляду, которым она смотрела на Ночного Сокола, по тому, как шевелила большим пальцем, словно взводя курок воображаемого револьвера. На ее ладони виднелся большой красный волдырь в том месте, где она схватилась за пламя.
Мы знали, как держать тьму в узде, но наша война еще не завершилась победой. Меган тревожило недавнее прошлое. Если честно — меня тоже.
Манекен Ночного Сокола задумчиво наклонился и сдвинул шляпу на затылок, еще больше открыв свое лишенное черт лицо.
— Тогда, в лаборатории, юная леди, — сказал Ночной Сокол, — ты одурачила все мои датчики, камеры и программы. Ты не простая межпространственница, но весьма могущественная. Мои роботы докладывают о шрамах на стенах помещения, а некоторые мои дроны полностью уничтожены. Никогда прежде не видел ничего подобного.
— Мою ДНК вам не заполучить, — заявила Меган.
— Ты так считаешь? — усмехнулся Ночной Сокол. — У меня она уже есть. Я собрал десяток разных образцов, прежде чем вы оба успели добраться до служебного коридора. Думаешь, можно явиться сюда в костюме высшей защиты и сбежать, не оставив несколько клеток собственной кожи? Но не беспокойся — я вовсе не собираюсь создавать мотиватор на основе твоей ДНК. Есть кое-что поважнее.
Пока Ночной Сокол говорил, манекен продолжал жестикулировать. Внезапно я заметил, что этот Дин вообще не шевелится, а чересчур мягкие диваны и подушки создают впечатление, будто он втиснут в свое сиденье. Ночной Сокол был парализован, по крайней мере частично. Он мог говорить — все произнесенные им слова доносились из его собственного рта, — но не мог пошевелить ничем, кроме головы.
Как он мог стать инвалидом? Если у него имелась технология, способная исцелить меня, почему он не исцелился сам?
— Нет, — продолжал Ночной Сокол, все так же обращаясь к Меган. — В данный момент меня не интересует использование твоих способностей, но я хочу их понять. То, что ты сделала, свидетельствует о невероятном могуществе. Манипуляция реальностью — отнюдь не мелочь, юная леди.
— Я понятия об этом не имела, — сухо ответила девушка. — К чему вы клоните?