х. Все преследовали одну цель: заработать денег для следующего серьезного этапа в жизни. Самой развитой отраслью промышленности в Рэндтауне был туризм, а от других мест отдыха в Содружестве его отличали активно культивируемые здесь виды спорта в гористых районах окрестностей. Это привлекало сюда тех, кто жил первой жизнью, и слегка разочаровавшихся в порядках Содружества людей. Не мятежников, а просто тех одержимых, кто искал новых путей к вершине горы и бурных рек для сплава, кто предпочитал самые рискованные лыжные маршруты и затяжные прыжки. Впрочем, приезжали сюда и люди более старшего возраста, прожившие не одну жизнь. Они занимали номера в роскошных гостиницах, а затем, точно по расписанию, в машинах с кондиционерами отправлялись на поиски приключений под присмотром инструкторов. Именно они оставляли здесь основную массу денег, позволявшую существовать таким низкооплачиваемым работникам, как Мэнди и Джули.
В конце Мейн-Молл Марк пересек дорогу с однорядным движением и пошел дальше по прибрежному бульвару. Рэндтаун располагался на берегу подковообразной бухты в северной части озера Трине-ба. При протяженности в сто восемьдесят километров это был самый большой на Элане пресноводный водоем. Кроме того, окруженное со всех сторон горами озеро в некоторых местах имело глубину больше километра. Под его великолепной голубой гладью скрывалась уникальная жизнь, развивавшаяся в полной изоляции на протяжении десятков миллионов лет. На мелководье доминировали поразительно красивые кораллы, а из глубин, словно миниатюрные вулканы, поднимались конусы атоллов. В них водились тысячи видов рыб — от едва заметных рыбешек до огромных особей, но, как и их собратья в соленых водах, при движении они пользовались не плавниками, а грозными на вид шипами и колючками.
После катания на горных лыжах и сноубордах дайвинг в Рэндтауне занимал второе по значимости место. На десятках береговых причалов стояли оснащенные необходимым оборудованием суда, и даже сегодня, когда озеро едва успело оттаять, несколько компаний предлагали прогулки по воде. Мимо Марка, поднимая в воздух огромные струи воды, проплыл катамаран компании «Селестиал турз». С кормы ему помахали руками двое членов экипажа; они что-то крикнули ему, но шум двигателей заглушил голоса.
Дальше он пошел вдоль каменной стены, по всей длине которой тянулась единственная стихотворная строка. Марк давно собирался прочесть ее с начала до самого конца. Арендованный им автосервис, входивший в сеть «Эйблс моторс» располагался в паре кварталов от восточной оконечности бульвара. Марк добрался туда без четверти девять. Рэндтаун, хоть и был единственным городом в радиусе восьмисот миль, не мог похвастаться своими размерами: если не считать туристов и временных работников, его население едва перевалило за пять тысяч человек, и пройти из одного конца в другой можно было всего за четверть часа.
Примерно такое же количество людей жило в долинах и низинах, где стояли фермы и виноградники. Их обитатели предпочитали передвигаться по грунтовым дорогам на крепких полноприводных автомобилях, и именно на них специализировалось «Эйблс моторс», дочернее отделение «Фарндейла», выпускающее машины для труднопроходимой местности. В период поисков нового дома и новой работы мастерская показалась Марку идеальным вариантом. Он прекрасно управлялся с машинами и несложный ремонт мог выполнить самостоятельно, а торговля новыми и подержанными автомобилями могла принести дополнительный доход. К несчастью, «Эйблс моторс» была сравнительно новым направлением для «Фарндейла» и никому не известной маркой, тогда как львиная доля рынка давно была поделена между старыми знакомыми — «Мерседесом», «Фордом» и «Рэнджровером». Да и сама мастерская открылась всего пару лет назад.
Он должен был бы это понять, когда соглашался принять автосервис вместе с невыплаченным залогом. Продажи были довольно нерегулярными, а машин «Эйблс» по дорогам бегало так мало, что за помощью в мастерскую обращались крайне редко.
Уже через две недели стало ясно, что обслуживание внедорожников не обеспечит семью Марка значительным доходом. Он стал искать дополнительный заработок, и тогда выяснилось, что и в городе, и на фермах у людей скопилось много вышедших из строя устройств, которые мог бы починить любой механик. Марк был отличным механиком и разбирался в электрике, в придачу ко всему у него имелась отлично оборудованная мастерская. В начале третьей недели он уже получил несколько заказов, и в мастерской появились пара роботов-дворников, кондиционер, гидролокатор с дайверского катамарана, кухонная плита и солнечный нагреватель.
Жители Рэндтауна давно образовали тесную общину и быстро узнали о его таланте. Очень скоро его буквально завалили приборами и устройствами, нуждающимися в ремонте. Большую часть заказов оплачивали наличными со скидкой, хотя цены у Марка и так были не слишком высокими. Но закладную за дом и виноградник они стали выплачивать быстрее, чем планировали сначала.
В это утро в мастерской его поджидали три автосборщика. Каждый из них был размером с автомобиль, а их электромускулов хватило бы, чтобы поспорить с райелем. Все три машины принадлежали Юрию Конанту, владельцу трех виноградников в долине Улон, а теперь хорошему приятелю и соседу Марка. К тому же один из детей Юрия оказался ровесником Барри.
Марк переоделся в комбинезон и начал тестировать первую машину. Подшипники в двигателе оказались изношенными до предела. Марк все еще лежал под машиной, когда пришла Оливия, его помощница по продаже машин.
— Ты слышал? — взволнованно спросила она.
Марк выкатился на плоской тележке из-под заляпанного грязью автосборщика и окинул ее страдальческим взглядом.
— Вольфрам наконец попросил разрешения зайти к тебе на чашку кофе?
Очередное романтическое увлечение длилось уже две недели, и Марк каждое утро получал подробный отчет о развитии сюжета.
— Нет! «Второй шанс» вернулся. Сорок минут назад они вышли из гиперпространства над Аншаном.
— Черт побери! Это правда?
Марк и не пытался скрыть свой интерес. Если бы не семейные обязанности, он сам бы попытался стать членом экипажа в этом путешествии. Полет стал для него главной частью интересной жизни, проходящей за пределами Августы. Со временем он собрал столько информации о проекте, что статистическими данными и отдельными фактами успел утомить множество людей. Эл-дворецкий должен был уведомлять его обо всех новостях, связанных с полетом, но сегодня по пути в город он заблокировал выход эл-дворецкого в киберсферу, чтобы избежать срочных вызовов вроде случая с «Чаем для двоих». В мастерской же он забыл снять блокировку, и связаться с ним могли только родные.
— Что они обнаружили? — нетерпеливо спросил он, подключая выход на киберсферу.
— Он исчез или что-то вроде этого.
— Что?
В его виртуальном поле зрения уже стали появляться строчки новостей.
— Барьер. Он исчез, как только они начали его исследовать.
— Ну и ну!
Его виртуальные пальцы стали нажимать на иконки, запрашивая данные из разных источников. В конце концов информации стало так много, что Марк с Оливией прошли в комнатку позади торгового зала и включили голографический экран. ККТ транслировала видеосегменты исследований, доставленные на корабле. Информационные компании с готовностью набрасывались на них, сопровождая документальные записи собственными комментариями.
Оливия была права: барьер исчез. Это известие шокировало Марка, как шокировала бы новость о внезапной смерти кого-то из родных. Он никак не мог этого ожидать. Судя по неопределенным высказываниям различных экспертов, новость в равной мере ошеломила и их.
Дорога за оградой мастерской почти опустела. В «Русском шоколадном доме» напротив, экраны над стойкой пестрели точно такими же изображениями. Посетители, забыв о напитках, сидели за столиками и завороженно рассматривали таинственный барьер. Марк связался с Лиз и спросил, смотрит ли она новости. Она ответила, что вместе со всем персоналом питомника «Данбаванд», где она работала, как раз следит за репортажами на экране в служебном кабинете.
С благоговейным ужасом Марк смотрел, как на дисплее на его столе вращаются сферы и кольца Темной Крепости. Масштаб происходящего даже трудно было себе представить. Затем последовала панорама звездной системы Дайсона. Наблюдение за ядерной бомбардировкой из безопасного кабинета вызвало у него трепет запретного наслаждения. Объяснений этому явлению не мог представить ни один из комментаторов, присутствующих в студии Алессандры Барон. Она обратилась к антропологу-специалисту по культурам чужаков и попросила его объяснить, почему вышедшая в космос раса ведет такие ожесточенные бои. Но и у него не нашлось никаких предположений.
Марк не замечал, как час проходил за часом. Только когда Оливия объявила, что у нее начался обеденный перерыв, он с трудом оторвался от экрана и уставился на помощницу, словно не понимая, о чем она толкует.
— Да, конечно, — наконец пробормотал Марк. — Не думаю, что сегодня кто-нибудь придет покупать машину.
Он решил, что и самому пора сделать перерыв, и закрыл за собой ворота мастерской. Для середины дня на бульваре было непривычно тихо. Резкий порыв ветра с озера заставил его натянуть на голову капюшон ветровки. Остекленевшие взгляды немногочисленных прохожих свидетельствовали о том, что они увлеченно следят за новостями в виртуальном поле зрения. Возвращение космического корабля никого не оставило равнодушным: оно казалось не менее важным, чем финал Кубка, когда всю первую половину матча бразильцы играли так, словно напрашивались на поражение.
Марк бессознательно взглянул на Черный Дом, где жил Саймон Рэнд, гадая, как тот объяснил бы все, что сейчас стало известно. Огромное здание в георгианском стиле стояло над восточным краем залива, посреди тщательно ухоженного поместья в десять акров. На склонах вокруг него было построено немало роскошных домов, но ни один из них не имел столь величественного вида. Многие поместья принадлежали первым поселенцам, мужчинам и женщинам, совершившим героический поход вместе с Саймоном и построившим дорогу через горы.