— Полтора.
Марк сделал несколько глотков пива подряд. Оно оказалось импортным, и он не смог узнать сорт. Он вздохнул и откинулся на спинку шезлонга. Только тогда он заметил девушку, сидевшую в кресле позади Марти, одетую в бикини и облегающие шорты, не скрывавшие стройного загорелого молодого тела.
— Привет, я Аманда.
— О, привет.
Марк не удержался от взгляда в сторону отца.
— Это моя новая девушка, — громко объявил Марти.
Он обнял Аманду, и та довольно хихикнула.
— Отлично, — сказал Марк. — И как давно вы…
— Десять дней, — жизнерадостно ответил Марти. — Вернее, десять ночей.
Аманда снова захихикала.
Улыбка Марка застыла на лице. Он понимал, что здесь происходит.
— Мы встретились в «Молчаливом мире» на Нью-Фриско Бэй. Как оказалось, у нас много общего, ну и…
Общим было только одно, молча поправил его Марк. Как мог отец решиться на такое? «Молчаливый мир» — это сеть клубов, распространенных по всему Содружеству. Эти заведения посещали почти все, кто недавно прошел процедуру омоложения, и в течение первых месяцев после выхода из клиник приходили туда довольно часто. Приходили с единственной целью: им был нужен секс — и не важно с кем, лишь бы партнер обладал красивым молодым телом, накачанным гормонами. Посетители клубов соблюдали только одно правило: то, что происходило внутри, должно было внутри и остаться. Можно было переспать со своим злейшим врагом, или с бывшим супругом, или с сестрой или матерью бывшей супруги, или с самой известной знаменитостью унисферы. Это не имело значения, поскольку ничего не выходило наружу, а значит, ничего и не было. Марти же наплевал на главное правило и привел девушку на семейную встречу.
Минут через десять приехал Дэвид, сорокапятилетний старший сын Лиз, экономист кредитного отдела экспорта АЭК. Потом появились Кайл, старший (на сто пятнадцать лет) брат Марка, и его бойфренд Антонио; Джоанна, одна из правнучек матери Лиз, и, наконец, на роскошном «мерседесе», в тысячедолларовом «повседневном» платье от Яквинса, приехала Карис Пантер, старшая сестра Марка. Марк обрадовался, что у нее нашлось время его навестить; Карис была одной из немногих среди его близких (не считая Лиз), проживших уже несколько жизней, с кем он чувствовал себя вполне комфортно. Кроме того, она была единственной светской дамой среди его знакомых. Когда Карис решала поработать, она сочиняла пьесы, которые различные средства связи время от времени выпускали в ВСО. Все они были довольно непристойными.
Вскоре Регул спустился к самому горизонту, и тогда, вытащив Барри из бассейна, они разожгли огонь для барбекю. Карис, взяв у слуги-робота бокал белого вина, суетилась вокруг Барри, помогая ему вытереться. Барри с щенячьей преданностью показывал ей свою новую коллекцию жуков — он души не чаял в своей тете Карис.
Марк подошел к барбекю и стал переворачивать бургеры и сосиски. Садовник-робот был оснащен подходящей программой, но, когда дело касалось приготовления пищи, Марк никогда не доверял машинам.
— Тебе надо бы вырезать часть этих чертовых эвкалиптов, — сказал Марти, остановившись за его плечом. — Смотри, солнечный модуль за день получает недостаточно света. Он должен бы греть значительно сильнее.
Марк посмотрел на толстую плиту под решеткой гриля, мерцавшую вишнево-розовым светом. Капли сока с мяса, падая вниз, вызывали маленькие язычки пламени.
— Мне кажется, все нормально, жара достаточно.
— Это ненадолго, я уже сам убедился.
— Хорошо, папа.
— Марти, — окликнул его Кайл, — посиди, оставь сына в покое.
Каждый раз, когда собирались родственники, происходило одно и то же: каждый раз Марк чувствовал себя ребенком, которому позволили присутствовать при разговоре взрослых, и он смеялся, когда смеялись остальные, не понимая шуток.
— Я просто хотел помочь, — проворчал Марти, отходя назад.
— Следующий семейный вечер проведем у меня, — объявил Дэвид. — Думаю, можно собраться восемнадцатого, после очередного раунда Кубка.
— Я согласен, — сказал Марти. — Знаете, я сам как-то проходил испытание для участия в соревнованиях, когда был восемнадцатилетним в своей первой жизни.
— Неправильно, — сказала Карис. — Ты не проходил испытание, ты сам испытание, Марти.
Марти сделал жест, от которого она со смехом прикрыла ладонью глаза Барри.
— Не могу поверить, что мы зашли так далеко, — сказал Кайл. — Надо только что? Выиграть и пройти во второй раунд.
— У Стерлинга мы выиграем без проблем, — заявил Дэвид. — Но вот против Телеба придется побороться. Они помешались на футболе.
Антонио застонал и театральным жестом поднял руки к голове.
— Сколько еще это будет продолжаться?
— Еще семь с половиной месяцев, — весело ответил Кайл. — И я собираюсь поехать на Тампико, чтобы посмотреть последнюю игру в нашей группе.
— Без меня, — проворчал Антонио.
— В день последней игры у нас бывает до двадцати пяти процентов заболевших, — пожаловалась Джоанна. — Этот Кубок всех сводит с ума. Невозможно зайти ни в один бар, все переполнены. Я не помню, чтобы что-то еще так взволновало людей.
— Интересно, захотят ли играть новые чужаки? — произнесла Лиз.
— А, это… Пустая трата времени и денег, — заметил Марти.
— Едва ли, — не согласился Дэвид. — Надо же узнать, что там происходит.
— Произошло, — поправил его Марти. — Это случилось тысячу лет назад.
— Но это не значит, что сейчас событие нам безразлично, — заметила Карис. — Барьер вокруг обеих звезд Дайсона все еще держится.
— Ты говоришь как спамер Хранителей, — упрекнул Дэвид.
— Только не говори, что ты дослушал все до конца, Марти, — воскликнула Карис. — Ты разве не понял, что это такое?
— Я все прекрасно понял, — огрызнулся Марти. — Только идиот не распознал бы дроби. Я смотрел выдержки из шоу Алессандры Барон, вот и все.
Марк продолжал переворачивать сосиски и не вмешивался в разговор. Он не догадывался, что сообщение от имени Эйприл Халгарт было пропагандистской дробью, пока не открыл его, но даже и после этого продолжил смотреть. В словах Хранителей была своя логика. Почему не проводились слушания в сенате?
— Значит, если это исходит от Алессандры Барон, по-твоему, это приемлемо? — спросила Карис.
— Какая разница, кто поднял проблему? — воскликнул Марти. — Они оба правы. Нас это не касается, и в настоящий момент нам не понять, что там такое. Надо выждать время и отправиться к Паре Дайсона, когда расширение достигнет той области естественным путем, а не пороть горячку, изображая из себя первооткрывателей на «Аполлоне».
Марк снова занялся бургерами. Регул наконец скрылся за горизонтом, и вместо него засверкали звезды. Ярче всех среди них сияли близнецы Лео — единая оранжевая точка на восточном небосклоне. Он видел их сквозь покачивающуюся на ветру листву эвкалипта. Иногда вечерами он садился на террасе со стаканом вина и просто любовался звездным занавесом, мерцающим над мегагородом. Звезды давали ему уверенность, что люди живут повсюду, и живут по-разному. Эта мысль немного помогала ему мириться с жизнью на Августе.
— Они опять отложили мое повышение, — сказал он.
— Ох, Марк, мне так жаль, — сочувственно произнесла Карис. — Ты его очень ждал.
— Не повезло, сынок, — сказал Марти. — Но на этой планете, чтобы чего- нибудь добиться, надо стать лучшим из лучших. И не пытайся так быстро переменить тему. Проклятый космический корабль — это напрасная трата денег.
— Папа, дело в том, что повышение откладывается, поскольку рынок расширяется не так быстро, как предсказывали экономисты. Новый завод остается в резерве, инвестиции снизились до минимума, да и те к нам не попадают. Третья фаза растет далеко не так быстро, как было в начале второй. Расширение Содружества замедлилось, положение стабилизируется. Рост населения не может поднять даже применение утроб-резервуаров, а этого явно недостаточно, чтобы каждый год заселять по паре новых планет, как было до сих пор. Мы слишком цивилизованны и расчетливы. При таких обстоятельствах нам никогда не добраться до Пары Дайсона, если только сидеть и ждать, пока ККТ откроет червоточину в двадцатую фазу.
— Марк прав, — сказал Дэвид. — Мой отдел составляет кое-какие долгосрочные прогнозы — в настоящий момент мы переживаем период спада. Такие времена прежде называли «золотым веком». Все работает по инерции, и нет никаких сбоев.
— Я думала, это называется рецессией, — проворчала Карис.
— Нет, это разные вещи.
— Все это полная чепуха, — заявил Марти. — Мое начальство не планирует никаких сокращений. Наш рынок держится уверенно.
— Никто и не говорит о сокращениях, — сказал Дэвид. — Все дело в снижении темпов роста. Если уж на то пошло, Шелдон поступает умно, закладывая космический корабль. Это всего лишь толчок, чтобы заставить правительство раскошелиться и ускорить темпы роста. И большая часть вложений придется именно на Августу.
— На самом деле все совсем не так.
Все повернулись и уставились на Аманду, а она только теснее прижалась к Марти. Девушка спокойно улыбнулась, не проявляя ни малейшего смущения.
— Мой родственник входит в состав правления Первой Четверки банков, а я просматриваю финансовые сводки еще до того, как они публикуются. Средства, потраченные на строительство корабля, не играют никакой роли в макроэкономике. Двадцать миллиардов долларов Земли — это всего лишь выручка от пары минут экспорта с нашей планеты.
— Мы и сами на нем неплохо зарабатываем, — добавила Лиз. — «Битор УУ» выиграл контракт на поставку комплектов оборудования для биосканирования.
— Я этого не знала, — сказала Джоанна. — Мои поздравления. Ты сама принимаешь в этом участие?
— Разрабатываю некоторые идеи.
— Один комплект для сверхспециального проекта, — заметила Аманда. — На этом много не заработаешь. Это все, что я хотела сказать.
— Моя девочка.
Марти нагнулся, и они довольно страстно поцеловались.