И, в принципе, меня подробности ее юношеского телесного познания не интересовали.
Потому как в свои годы в интимной жизни я, пройдя “и Крым и Рим”, конечно же, успел попробовать многое с разными женщинами.
Жанка на их фоне выглядела вполне целомудренно. А за девственностью я, в принципе, никогда и не гнался.
Несколько раз попадались такие девочки, но они не на что больше, чем секс не претендовали, чем меня и радовали.
С Жанночкой же все было иначе.
Буквально через несколько дней во время близости девушка выдохнула: “Люблю тебя, Роденька!”
Такие признания я слышал не раз. Но…
Именно слова Жанны занозой засели в моей душе и на реверсе звучали в мозге.
И в ночь, когда она их произнесла и потом во время долгого ожидания новой встречи с моей зазнобой.
Мы переписывались каждый день по поводу и без. Утром и на ночь милые сообщения и фоточки. Вечерами, если я был свободен, то видео разговоры. Мне очень нравилось, что Жанночка оказалась девушкой раскованной. Вернее, стала такой после моих уговоров.
Во время первого видео онлай петинга и секса моя сладкая девочка еще смущалась и краснела. Со второго все пошло, как по маслу.
Я выпросил через три месяца у своего командира отпуск. Но…
Жанночка меня определила и прилетела ко мне со словами: “Соскучилась. Жить без тебя не могу!”
К сроку моего отпуска Жанна в Москве через какую-то подружку договорилась, что нас распишут, как только я прилечу в отпуск. После встречи в аэропорту мы сразу же поехали в ЗАГС.
Пышную молодежную свадьбу сыграли через неделю.
Мои родители для нас, молодоженов, освободили квартиру бабушки, которая переехала жить к ним.
В ней мы и живем по сию пору. Вернее, в ней живет Жанночка, а я только приезжаю на побывку в отпуска.
Требовать после свадьбы, чтобы моя молодая жена моталась со мной по гарнизонам не стал. Понимал, что Жанне нужно учиться.
Сначала она порывалась все же приехать и освоить жизнь жены в части. Но…
Побыв рядом со мной три месяца первых своих каникул, после наступления осени и нового учебного года, пыл ее поутих.
Если сложить все дни из семи лет семейной жизни, что вместе мы провели может года полтора.
Сначала Жанна училась. После получения диплома ей предложили хорошее место в одной престижной нефтяной компании.
Я радовался успехам жены. Мечтал о детях. Но…
Все перечеркнуло мое ранение, контузия и посттравматический синдром.
- Родион, так больше жить не возможно! Слышишь меня! Я боюсь тебя! Мне страшно оставаться с тобой ночью один на один. О каких детях может идти речь. С такими нарушениями психики вряд ли какая-то женщина согласится родить ребенка. Уж, точно не я, - слышу сквозь шум, зажимаю уши руками и со стоном падаю на пол…
Глава 3
Глава 3
Мила
- Люда, могла бы найти время и приехать проведать меня, - вздыхая, слушаю голос матери. - Ты уже три месяца дома не была. Скоро забудешь, как мать выглядит.
- Ну, что ты, мама, говоришь. На самом деле времени нет. Учеба, практика, работа. Я со стройки прихожу в общагу мертвая, - шепчу прямо в микрофон старенького кнопочного телефона.
- Ну, вот же…Работаешь…А денег матери перевести не можешь, - тут же раздается гневный голос родительницы.
- Ма, я же месяц не работала. Помнишь, в прошлый раз говорила. Практика у меня была в архитектурном бюро. Проект мой в конкурсе победил. Только денег за победу там не было, - напоминаю уже третий раз, но мать все хуже запоминает информацию.
- Хватит придумывать отговорки, Людмила. Ты когда приедешь? Мне лекарства нужны, а купить не на что, - словно не слыша меня совсем, снова талдычит свое мать.
Хотя о чем я? Она меня давно не слышит. Вернее, слушать не хочет, потому что считает, что я все придумываю.
Вот и тогда, когда ко мне в комнату ворвался ее друг-собутыльник и начал меня лапать и лезть в мои трусы, мать тоже сказала, что я все придумываю.
Вернее, не так. Она кричала:
- Профурсетка малолетняя! От горшка два вершка, а туда же. Ты посмотри на нее! Еще шестнадцати не исполнилось, а она уже задницей своей перед мужиками крутить начала.
Несмотря на то, что я стояла в порванной футболке и с бордовыми отпечатками на руках и шее, мать все равно гнула свое:
- Не надо придумывать и наговаривать на человека. Не крутила бы задницей, никто бы не стал на обращать на тебя внимание. И не смей врать матери. Приставал он к ней. Ты себя в зеркало видела? К чему здесь приставать? Не тело, а доска, - пьяно фырчала мать. - Прикрой свою срамоту, фантазерка. И нос вытри. Скажи спасибо, что лишь одной пощечиной обошлось. Мало я все же тебя порола в детстве…
В тот вечер я рыдала в подушку от обиды и понимания, что защитить и помочь мне в этой жизни некому.
И все же мир оказался не без добрых людей.
На следующий день баба Нюра заметила синяки на моих запястьях.
- Эка, ужасть, - всплеснула она руками, сидя на скамейке. - А я то думаю, что за крик вчера стоял в вашем шалмане. Ну, Элка! Ну, лярва богемная! Я тебе покажу, где раки зимуют. Иди, детка, куда шла. Вечером приходи ко мне. Поночуешь пока у меня в свободной комнате.
Не знаю о чем баба Нюра разговаривала с матерью, но новый друг пропал в тот же день.
Два месяца до своего отъезда в столицу на учебу в колледж я прожила не совсем, чтобы спокойно, но терпимо.
Иногда все же уходила к бабе Нюре.
- Милка, а может ты мне деньги отправляешь, а злобная Нюрка мне их просто из вредности не отдает? - словно слыша мои мысли, упоминает в разговоре соседку мать.
- Нет. Я не отправляла бабе Нюре денег, ма, - как можно спокойнее объясняю то, что говорила буквально вчера. - Мне просто нечего было отправлять. Стипендии едва хватает на оплату общежития и на еду.
Объясняя материи реальное положение дел, тяжело вздыхаю, понимая всю тщетность моих доводов.
- Ма, ты же недавно пенсию за отца получила, - выдыхаю, вспоминая дату.
- Да, что тех денег. Смешные копейки. На хлеб и воду, - цокая, сетует мать. - И нечего мне напоминать про эту пенсию. Она мне за то, что я тебя одна растила. Все тебе отдавала. Себе во всем отказывала…
- Хорошо, ма, - соглашаюсь, понимая бесполезность разговора. - Завтра должны дать аванс, и я тебе отправлю, сколько смогу.
Пообещав матери денег, печально посмотрю на свои едва живые кроссовки, подаренные мне еще на шестнадцатилетие моей классной Инной.
С мыслью, что новые я так и не куплю, вздохнув, завершаю разговор с матерью.
Своей родительнице я даже и напоминать не стала о том, что у меня завтра день рождения.
Кто же знал, что свое восемнадцатилетие я буду сидеть на качелях под залпы чужого фейерверка...
Глава 4
Глава 4
Родион
Выскочив из аэропорта после длительного перелета бегу к такси, а после всю дорогу подгоняю водилу, чтобы ехал быстрее.
- Эй, джигит, ты куда так торописься? - смеется взрослый мужчина с кавказским акцентом. - К любимой девушке?
- Нет. К любимой жене. Ужасно соскучился. Хочу украсть ее домой прямо с обеда, - говорю, представляя в картинках, что я сделаю с Жанночкой.
К офису успеваю во время. Отпускаю таксиста.
Жду жену на ступенях с букетом ее любимых белых лилий.
Вижу, как Жанна выбегает из дверей с телефоном в руках. На меня сначала не обращает внимания, но замечает букет. Мажет по нему взглядом и упирается в меня.
И впервые за семь лет вижу на её лице не радость, а стеснение и смущение.
У меня даже возникает ощущение, что я поймал ее на горячем.
Жанна тормозит и идет в мою сторону, говоря по телефону.
Из-за шума проспекта слышу лишь: “так получилось”, “в другой раз”, “да, позвоню”.
- Привет. Удивил. Спасибо за цветы, - сухо выдает жена и клюет меня в щеку, словно мы сегодня утром перед тем, как выйти из дома, поругались в дрызг.
- Я прилетел и сразу к тебе, - сиплю на выдохе, ощущая напряжение в паху и восстание “младшего”, соскучившегося по ласкам. - Жан, давай я тебя украл с работы и утащил, как медведь, в берлогу…
Не предлагаю, а как раньше констатирую факт.
У нас такая с жанной игра была. И это ей ужасно нравилось.
Она всегда звонила начальнику и со смехом говорила, что неожиданно на побывку домой приехал любимый муж.
- Ой, извини сегодня не получится. У меня новый проект, мне надо после обеда быть на месте. Сегодня отчет и защита… А давай пообедаем в ресторанчике. Буквально за углом открылось новое заведение. Очень приличное, - начинает стрекотать Жанна. - А то дома все равно шаром покати. Мне совсем некогда готовить.
Я, вздохнув, соглашаюсь. В ресторане, понимая, что между нами висит напряжение, решаю первым начать разговор.
- Жан, давай обсудим все, как взрослые люди, которые любят друг друга, - на этой фразе осекаюсь, потому что замечаю грозовые тучи эмоций, пробегающих по лицу жены. - Ну, или любили друг друга…
Говоря, смотрю на Жанночку и вижу: моя поправочка задевает ее.
- Если тебе есть, что мне сказать, Жан, говори. Зачем ты себя мучаешь, - произношу спокойно.
- Нет, давай, Родя, сначала ты, - выдыхает задумчиво жена.
- Жануль, я решил уволиться. Сейчас в отпуске пройду курс лечения и реабилитации. Мне дали адрес хорошей клиники и центра. Они занимаются именно посттравматами, - говорю очень вкрадчиво, словно боюсь спугнуть жену. - Мы пока наладим наш быт. Квартиру новую купим. Сделаем ремонт, как тебе нравится. Переберемся в нее из бабулиной. Ребеночка родим…
Наблюдая за Жанной, на последней фразе замолкаю.
Жена кусает губы и нервно трет пальцами салфетку. - Вроде, как все. Давай теперь ты, - говоря, трогаю своими пальцами ее, они дрожат. - Да не волнуйся ты так, Жан. Я - понятливый.
- Родион, знаешь, вернее, понимаешь. Нет…Не так и не то, я все говорю…