Мне снилась большая поляна в тёмном лесу и множество заспанных людей, стоящих в пижамах. Не успела я подивиться на столь странный сон, как вышел вперёд тот самый мужчина с длинной бородой в старомодной одежде, которого я уже видела однажды, сидящим в большом кабинете с камином. Тут я мысленно встрепенулась — рядом с ним стояли те девушки, которые были тогда на полянке в ночь середины лета. И именно одна из них и отправила меня сквозь портал в этот мир…
Все люди выстроились в четыре шеренги и по команде стали втягиваться в лес. И девчонки тоже медленно и опасливо побрели вперёд, то и дело, спотыкаясь на каких-то кочках. Я мысленно удивилась тому, что они не взяли с собой даже фонариков. Но шли они недолго, та, которая открыла портал, закричала слова, которые мне ничего не сказали: «Вася, это ловушка, впереди Дорога Ундины!». Да так, что даже я вздрогнула. Минута, картинка меняется, и уже та, которая Вася, борется в воде с женщиной с хвостом, как у рыбы.
— Русалка! Давай руку, иначе она тебя утопит! — голосила Маша, протягивая руку своей подружке.
Не знаю, как Вася, но я очень испугалась, потому, что увидела, как русалка улыбнулась, продемонстрировав полный рот острых, как иглы, зубов. «Вот уж никогда бы не подумала, что они существуют…»
Мне казалось, что это размышляю не я, а кто-то со стороны… далее, сон снова сменился, и я вижу снова волшебницу Машу, которая что-то пишет на клавиатуре своего ноутбука при свете лампы. Мне казалось, что я могу подойти совсем близко и дотронуться до плеча колдуньи, когда она резко обернулась и посмотрела прямо на меня.
Неужели она меня видит? Хотя… этот сон был самым странным из всех, что мне когда-либо снились. Да и вообще, глупо на полном серьёзе относиться ко сну, не правда ли?
— Кто здесь? — удивилась Маша, и в её руках зажёгся яркий огонёк, совсем, как тот, который освещал поляну, когда они колдовали.
Затем, она заметила меня и улыбнулась.
— Я знаю, кто ты! Ты провалилась в новый мир, это была моя ошибка. Вот ты какая! Я видела лишь только твои фото в квартире. А ты изменилась!
— Я вижу, что ты не удивлена — я с трудом разлепила губы.
— Удивлена, и ещё как! — сказала Маша и взлохматила ещё больше свои волосы — Никогда не встречала Ходящую во сны. Думала, что только у меня одной такой дар. Велислава, когда узнает об этом, просто так от тебя не отвяжется, так и знай!
— И что же мне теперь делать? — я окончательно растерялась от того, что во сне разговариваю с абсолютно незнакомым мне человеком, причём всё происходит, словно наяву.
Оказывается, что я во сне как-то провалилась в её сон. Глупость несусветная, если честно. Но затем я вспомнила, как сама оказалась в Энландии, и сочла за лучшее промолчать.
— Жить дальше! — засмеялась девушка.
И тут я проснулась. Резко села на кровати, смотря, как где-то далеко на востоке начинался новый день. Кто там я? Ходящая во сны? Ну, и ладно! Значит, будем жить с тем, что есть. Тем более что галоперидола у меня всё равно нет.
Я спустила ноги на холодный пол. Несмотря на то, что на календаре было лето, погода была отнюдь не жаркой и ночи становились всё холоднее. Во дворе слышались мерные удары. Я, даже не выглядывая в окно, понимала, что это Ричард снова сражается с тенью.
— Как хорошо, что хотя бы что-то в этом мире остаётся неизменным — пробурчала я, спускаясь вниз.
Гарин принёс хвороста для растопки печи, тётушка Алисия уже суетилась на кухне, заверила меня, что завтрак будет готов совсем скоро…
Одним словом, после того, что выяснилось, что я какая-то там Ходящая во сны, мир не рухнул. Так что я с головой окунулась в домашние дела, и ночной сон вскоре вышел у меня из головы, оставшись просто сном…
— Леди Елена! — вырвал меня из плена собственных мыслей Ричард — Вы говорили что-то про то, как брёвна связывают и сплавляют вниз по реке.
Мы снова приехали на вырубки. Теперь для того, чтобы очертить фронт работ для наших разбойников. Я с сомнением кивнула.
— Да, конечно, я знаю, что существует такой способ транспортировки древесины из тех мест, где она произведена, если так можно сказать, в те районы, где она могла бы быть использована. Или же распилена для дальнейшей обработки.
Ричард понимающе кивнул.
— То есть, мы можем делать также? Насколько я понял, то река много лет была засорена брёвнами, которые потом доставали крестьяне и сушили.
Староста, который внимательно слушал, о чём мы разговаривали, тут же взбодрился и завёл волынку на тему: «Не губи, барыня, не обрекай малых детушек на сиротство». Но я только отмахнулась от него. Потому как взять процент за использование реки и леса за прошлые годы у меня вряд ли выйдет, да я и не претендую на это, конечно.
— Это ладно! Вы, главное, наперёд помните, что теперь это не бесплатная функция! — хмыкнула я, поворачиваясь к Ларкину.
Он забормотал, что конечно и непременно, и чтобы я себе там чего не надумала. Я вздохнула — тут он прав, иной раз такого могу себе надумать, что самой боязно. Шум со стороны дороги подсказал нам, что прибыли работники на лесоповал. Прибыли они, к моему удивлению, своим ходом. Сопровождающий временно заключённых был Ральф, который очень расстроился вчера, когда узнал, что пропустил всё веселье. И теперь вот, радовался жизни. Сами разбойники выглядели не слишком-то презентабельно, несмотря на то, что были хорошо накормлены, прежде чем их выпустили из чулана. Более того, им даже предоставили таз для умывания и горячую воду.
Одним словом, жаловаться на условия содержания им не приходилось. Однако, несмотря на это, разбойники выглядели совсем не радостными. Более того, на лице тучного стражника, который и «дал наводку» на меня, явно были следы побоев, была рассечена бровь, и левый глаз изрядно заплыл, радуя багрово-синим оттенком возле носа. Я приподняла одну бровь, ожидая комментариев от жизнерадостного Ральфа.
На подозрение в том, что это он мог поколотить заключённых, охранник не на шутку оскорбился и заверил меня, что он тут совершенно не при чём. И пострадал стражник исключительно из-за своего опрометчивого поступка, поскольку поколотили его свои же подельники.
— Ну, чего молчишь? — Ральф небрежно подпихнул стражника носком сапога, не вынимая его из стремени — Говори леди, кто тебя обижал?
Стражник, недобро косясь на Ральфа, пробормотал, что совершенно никто. Это он сам так нечаянно упал.
— Точно! — вздохнула я — Упал на пол, и так семь раз!
Ральф с Ричардом азартно заржали, словно услышали лучшую шутку на свете, а сам побитый только вымучил кислую улыбку, радуясь за то, что у ребят отличное настроение.
Я сползла со Злобной Буки и очертила, какие деревья можно будет спилить без ущерба для нас. Это были только здоровые деревья, которые пойдут для распила и дальнейшего использования в виде строительного материала, и некоторые старые и больные деревья, которые можно было бы использовать для отопления зимой.
— Подросты пусть не трогают — инструктировала я — толку от этого никакого, только загубим деревья, и всё тут.
Ральф кивнул, намекая тем самым, что для него всё максимально понятно, разбойников развели в разные стороны, и работа закипела. Не могу сказать, что от использования подобной рабочей силы было высокое КПД, но… чем богаты.
Глава 20
Как я и предсказывала, наши арестанты не горели желанием работать, это было заметно по тем недобрым взглядам, которые они кидали в сторону конвоирующего их Ральфа по утрам и вечерам. И даже неплохие жилищные условия и усиленное питание не помогали. Синяки и ссадины на лице стражника со временем приобрели жёлто-бурые оттенки, новых повреждений не появлялось, и то ладно. Однако это вовсе не означает, что подельники прониклись сожалением и пониманием по отношению к тому человеку, который и втянул их в это сомнительное предприятие. То есть, предложив у меня «экспроприировать» то, что я якобы «экспроприировала» у своих крестьян.
Так что разбойники явно сторонились стражника, хотя и между собой особой дружбы у них не водилось, они частенько ссорились, и бедному Ральфу приходилось их разнимать, предварительно «угостив» каждого из них парой увесистых оплеух.
Вообще, у меня было с ними своего рода «джентельментское соглашение». То есть, они выполняют определённый объём работ на лесоповале, мы получаем компенсацию морального вреда, и вуаля! Разбойники могут проследовать в тюрьму Гемптона, где нет особых требований и ограничений, как тут. Одним словом, все должны были быть довольны, но арестанты своим отвратительным поведением неуклонно отодвигали тот счастливый момент, когда они смогут переступить тюремный двор.
Впрочем, иметь древесину — только часть задачи. Теперь стоит вопрос о том, как её доставить до места назначения. Староста деревни Нейтон подошёл и застенчиво попросил о том, чтобы я по-свойски продала его односельчанам брёвна и доски для того, чтобы построить несколько домов. Из его рассказа я уяснила, что они добывали брёвна из воды в своё время, пытались строить из них, но такого стройматериала хватало ненадолго, поскольку крестьяне не могли просушить толком необработанные против влажности брёвна.
Одним словом, древесина и у местных жителей была в чести, так что вопрос со сбытом на некоторое время отступил, но это не означает, что он совсем ушёл с повестки дня. Да и потом — делать доски из леса-кругляка мы пока точно не научились. Помог, как это водится, дед Гарин.
В последнее время он решил быть добровольным помощником рыболовов, незаметно перетянув на себя обязанности по засолке и сушки рыбы с последующим её копчением, конечно. Таким образом, он чувствовал себя нужным, ну и я против не была. Поскольку решила, что энергию деда Гарина стоит направить в мирное русло.
Так вот, однажды, когда дед занимался тем, что ставил распорочки в рыбные тушки, а я наслаждалась последними тёплыми днями лета, дед трещал о чём-то своём, о том, каким он был в молодости шустрым (и мало изменился, как мы видим), как процветало поместье у старых хозяев и всё в этом духе.