— Но вы же вроде бы статьи пишете, — вспомнила я.
— Я их на машинке печатаю, — поднял на меня глаза Тимофей Аристархович.
— И их берут в машинописном виде в каких-то журналах? — Я была откровенно поражена. Я же сама работаю в журнале!
Тимофей Аристархович пояснил, что в научных журналах, куда он отдает свои труды, берут. Про гонорары в этих журналах я не стала спрашивать. Возможно, они там отсутствуют.
— Но вы же должны следить за развитием науки, — сказал Николай. — Как это сделать без Интернета?
— Люди столетиями занимались наукой без Интернета, — с самым серьезным видом сообщил нам Тихий Псих. — И общались. Вы знаете, что математическая формулировка теории случайностей основывается на концепции вероятности, которая появилась благодаря переписке между Блезом Паскалем и Пьером Ферма? Они в письмах обсуждали задачи, которые шевалье де Мере попросил решить Паскаля. Этот человек был алчным игроком, играл в азартные игры и хотел, чтобы Паскаль объяснил результаты определенных игр в кости. Справились без Интернета, без электронной почты, а люди до сих пор результатами их трудов пользуются!
— Но почему вы не пользуетесь достижениями науки и техники, если это возможно? — подал голос Петр Аркадьевич. — Паскаль с Ферма не могли этого сделать, потому что никаких достижений тогда просто не было, но, кстати, Паскаль приложил немало усилий для того, чтобы облегчить труд математиков, и не только. Он сконструировал суммирующую машину. Почему вы не пользуетесь тем, что доступно?
Мне, признаться, это тоже было непонятно.
— Я пользуюсь, — сказал Тихий Псих. — На работе. На работе у нас есть Интернет и компьютеры. А дома они мне не нужны. Если надо, как я вам уже говорил, я статью на машинке напечатаю. И мне приятно слушать, как шуршит бумага! Мне приятно вставлять бумагу в машинку! Стучать по клавишам! Видеть, как на бумаге появляется текст… Мне сам процесс печатания на машинке доставляет удовольствие! Это двойное удовольствие — и написание статьи, и процесс, так сказать, переложения моих мыслей на бумагу. Поэтому я все свои статьи печатаю на машинке. А некоторые мои коллеги до сих пор рукой пишут. Им такое написание доставляет удовольствие. Мы же это делаем не из-за денег!
— А как вы узнали новость?
— Бомжи знакомые обсуждали. Я позвонил на работу и уточнил. Там все знают про наши особые отношения с Аглаюшкой. Я вначале не мог поверить. Сразу же побежал к ней…
Тимофей Аристархович зарыдал. Пожалуй, прозвище Тихий Псих этому человеку не очень подходит… То такое эмоциональное выступление, то рыдания. Не такой уж он и тихий. С другой стороны, чрезвычайная ситуация…
— Я хотел увидеть Аглаюшку, чтобы убедиться своими глазами…
Вообще-то Аглаюшка уже давно находилась в морге, а не в квартире, но никто не стал об этом напоминать несчастному. После личной встречи я однозначно убедилась, что этому человеку требуется помощь профессионального психолога, а скорее, и психолога, и психиатра. Ему нужно дать возможность выговориться, нужно, чтобы его выслушали, необходима жилетка, в которую поплакаться, рассказать о своей жизни, помочь разобраться с целями, вдохнуть в него жизнь и заставить по-другому взглянуть на некоторые вещи. Я, как психолог, считаю, что не имею права давать советы, но я должна помочь правильно (для данного человека) выстроить мысли, привести их в порядок, чтобы человек понял, как жить дальше, как относиться к волнующей его проблеме, как разобраться, что важно, а что не имеет значения. Но могу ли я навязывать Тимофею Аристарховичу свою помощь? Человек к психологу или психотерапевту должен приходить сам. И вообще-то, у меня несколько другая специализация… Я всегда хотела помогать детям. Конечно, обычно помощь требуется всем членам семьи, но я всегда исхожу из интересов ребенка. Я именно поэтому пошла в эту профессию.
— А мы как раз от вас возвращались, — вставила Пелагея Васильевна.
— Это я уже понял, — вздохнул следователь. — Тимофей Аристархович, скажите, пожалуйста, когда вы в воскресенье приехали к Аглае Станиславовне?
— Я не помню, — удивленно посмотрел на следователя Тихий Псих. — Я был в лесу, искал красивую ветку, на часы не смотрел…
Вместо него ответила Пелагея Васильевна. Пожалуй, никто из присутствующих не сомневался в том, что в этом вопросе на нее можно положиться. Да и на записи стояло время.
Но следователь попросил Пелагею Васильевну и ее подругу подождать в коридоре. Начался скандал. Бергман сжал мою руку. Мы сидели тихо, ни в каких спорах не участвовали, то есть не хотели участвовать. Нас втянула Пелагея Васильевна, которая возмутилась тем, что их с подругой выгоняют, а нас оставляют.
— Наталья Валерьевна — профессиональный психолог, — сказал следователь. — А Тимофею Аристарховичу явно требуется помощь психолога. Я в любом случае хотел попросить Наталью Валерьевну поговорить со всеми, кто вчера посещал Аглаю Дубову, и составить психологические портреты.
— Психолог — ладно, я, может, сама потом к ней обращусь, и Тимоше на самом деле нужно успокоиться. А этот что тут делает? — Пелагея Васильевна тут же ткнула пальцем в Бергмана.
Следователь встретился взглядом с одним из мужчин в форме. Тот сразу же понял, что требуется от них с напарником. Но задача была не из легких… Я уже думала, что придется вызывать подкрепление. Но сработала угроза: следователь процитировал какие-то статьи, по которым бабок можно было привлечь за административные правонарушения и заставить заплатить штрафы. Штрафы явно платить не хотелось, бабки дали себя увести, а на прощание сказали Тимоше, что будут ждать его в скверике напротив управления, а если он не выйдет через два часа, то позовут сюда журналистов от дома Пелагеи и Аглаи вызволять несправедливо задержанного из застенков.
Следователь с Николаем выдохнули, встретились взглядами с нами с Петром Аркадьевичем.
— Тяжелая у вас работа, — заметил последний.
Следователь показательно вздохнул и повернулся к Тимофею Аристарховичу, который опять сжимал голову руками и раскачивался из стороны в сторону.
— Тимофей Аристархович, что вы увидели, когда приехали к Аглае Дубовой?
— Как что? — не понял вопроса мужчина.
— Вы позвонили в домофон? То есть в видеофон?
— Ну конечно. У меня же нет ключа.
— Вам сразу же открыли дверь?
— Да, Аглаюшка мне всегда открывает сразу же. И Нина Степановна тоже. Они же меня знают.
— Так, что было, когда вы поднялись на этаж?
— Аглаюшка стояла в дверях. Ждала меня.
— Одна?
— Да, тогда одна.
— А когда стала не одна?
— Потом много народу приехало, а Саркис у нее уже был.
— Вы знакомы с Саркисом Амбардамяном?
— Да, конечно.
— Как вы с ним познакомились?
— У Аглаюшки встретились. Где же еще? Он хотел спустить меня с лестницы, а Аглаюшка встала на мою защиту.
— Давно?
— Что давно?
— Давно вы таким образом познакомились?
— Ну да… Саркис только-только стал к Аглаюшке захаживать, а я-то уже больше года. Я объяснил Саркису, как люблю Аглаюшку и что готов ее ждать, сколько потребуется. Я понимаю, что нужно время, чтобы она меня оценила. Я не буду мешать счастью Аглаюшки. Если Аглаюшке для счастья нужен Саркис, то пусть будет Саркис. Я хочу, чтобы ей было хорошо.
— Что сама Аглая Станиславовна говорила Амбардамяну?
— Что я буду ее ждать. Я сам тогда сказал Саркису: он должен сделать Аглаюшку счастливой. Иначе я найду способ с ним справиться! А если он сделает ее счастливой, то будет моим другом. Но я ее все равно буду ждать! До старости! О господи! Она же больше никогда не сможет меня оценить! Она не доживет до старости! Не дожила…
Рыдания возобновились. Мы все ждали, когда Тимофей Аристархович немного успокоится. Он успокоился и стал вспоминать, как Аглаюшка объяснила Амбардамяну, что Тимофей Аристархович — ее давний поклонник, а у звезды не может не быть поклонников. Вероятно, немного пообщавшись с Тимофеем Аристарховичем лично, Амбардамян решил, что к Тихому Психу ревновать не стоит и лучше такой поклонник в свите звезды, чем кто-то другой. Да и подарки Тимофея Аристарховича явно впечатлили Амбардамяна.
В злополучный день Саркис Амбардамян принимал душ, когда приехал Тимофей Аристархович с еловой веткой, собственноручно отломанной от дерева в лесу, Бардик вышел поздороваться в халате, Аглаюшка любезно приняла еловую ветку в подарок, понюхала, все трое немного пообщались в дверях, Амбардамян сказал Аглае, чтобы вынесла Тихому Психу пирога, который испекла домработница, он заберет его с собой, Аглая кивнула, ушла на кухню, вернулась с пирогом в пакете, который Тимофей Аристархович положил в большой внутренний карман куртки. Он нам его продемонстрировал (в смысле, карман) и пояснил, что он туда кладет «всякие интересные вещи», которые находит во время прогулок.
Когда Тимофей Аристархович уже собрался уходить, приехал артист, как назвал моего единоутробного братца Тихий Псих. Ему тут же продемонстрировали фотографию, он подтвердил, что это был мой братец. Имени артиста Тимофей Аристархович не знал или не помнил, если его как-то при нем называли.
Костя сразу же стал орать, Амбардамян тоже стал орать, Тимофей схватил принесенную им еловую ветку, которую Аглая временно положила на тумбу в коридоре, и отхлестал ею артиста по смазливой физиономии. Эту акцию очень одобрил Амбардамян. Но он явно разозлился на Аглаю и сказал, что уходит. Константина он явно считал соперником. И не просто же так тот пришел к Аглае домой? Значит, давала повод думать, что можно прийти. Артист заявился с пустыми руками.
В общем, Амбардамян пошел одеваться, внутри квартиры они с Аглаей еще поорали друг на друга, а Тимофей Аристархович тем временем выпускал пар на отхлестанного веткой моего единоутробного братца, тот ему отвечал и обещал впаять иск за испорченную внешность. Тут вышел Амбардамян и объявил, что выступит свидетелем на стороне Тимофея Аристарховича, и пригрозил добавить, если Фрукту мало еловой ветки. Продемонстрировал кулак.