— А зачем ты это делаешь?
— А зачем люди держат домашних животных? Мне приятно, когда рядом не просто железка, но еще и личность. И не в моем воображении, а на самом деле. Ты же на Аррете была?.. Ах да, тварей ты еще толком не видела. Так вот, схарматы любят из живого делать мертвое и заставлять его работать. Я этого никогда не понимал. Мне больше нравится из мертвого делать живое. Правда, на нашей стороне это все разряжается быстро… Волнуешься?
— А ты как думаешь?
Майк только хмыкнул. Он тоже нервничал, но какой же кайф он испытывал от адреналина! Я кожей чувствовала, как ему это все нравится. Леший его побери, вот я влипла так влипла… Мы стояли возле лабиринта, Вжик урчал между нами, а впереди лежала тьма перехода.
— Ну, вперед, — молвил Майк, одновременно доставая длинную стальную иглу. Он сильно ткнул себя в подушечку большого пальца и замахал рукой, разбрызгивая кровь по камням. Не знаю, может, мне почудилось, но брызжущей кровью неожиданно заинтересовался Вжик. Он принялся самостоятельно, безо всякой команды со стороны хозяина, поворачивать руль в сторону Майка и мерцать фарой. И вообще, чем ближе к Аррету, тем более самостоятельным казался байк… Словно действительно включался в нем некий волшебный двигатель.
Братец счел, что покормил лабиринт достаточно, и шагнул на тропку между камнями. Мне оставалось только последовать за ним и порадоваться, что открывать переход сегодня будут не моей кровью. Хотя кто знает, впереди еще обратный путь…
Раньше мне попадались в кино и в книгах описания перехода из одного мира в другой. Обычно у героев все получалось легко. Раз — и уже на другой стороне! На деле все вышло так же мерзко, как и в прошлый раз, хотя сейчас я шла не одна. Тот же движущийся туман, помноженный к тому же на густые сумерки, тот же звон в голове, тошнота и подгибающиеся ноги. То же черное небо-колодец, в котором бродили бессчетные хрустальные сферы… Когда туман окончательно отвердел, превратившись в высокие стены лабиринта на той стороне, я испытала только облегчение.
Спустя минуту в темноте перед нами материализовался Хонг — или другой пес, удивительно на него похожий. Мы смирно стояли на месте.
— Полюбуйся, Галя, это — неживая тварь схарматов, — доверительно сообщил братец. — Эту собаку когда-то умертвили, потом вшили улучшающие протезы и импланты, поменяли кое-какие жидкости в организме и заставили все это двигаться при помощи магии Слова.
— Спасибо за информацию, — слабым голосом ответила я и на всякий случай отступила за Вжика.
— На самом деле очень практичная разработка, — продолжал Майк. — Твари сильнее живых, выносливее, дольше служат, к тому же не нуждаются в еде и отдыхе. В них же работает магия. Схарматы — те, кто сейчас контролирует лабиринт на этой стороне, — во многом благодаря тварям удерживают свое положение. Но у них трудности с производством… ладно, потом расскажу.
Хонга отозвал человек, тщедушный, одетый в сильно поношенный камуфляж и совсем не похожий на Хлыста. И с Майком они не были знакомы, потому что часовой сухо и с сильным акцентом потребовал назваться. Майк ответил ему и прибавил:
— Птичка уже летит в клетку.
Часового его ответ удовлетворил.
— Идти за мной.
Мы проследовали по лабиринту. Вжик ехал за нами сам, урча мотором на малых оборотах. Как и в прошлый раз, стояла глухая ночь. Интересно, время на той и этой стороне течет с одной и той же скоростью? Надо будет узнать… Луна выглядела так же, как вчера, — полная, мертвенно белая. И все так же проволочную сетку над головой подсвечивал красноватый отблеск костра на дозорной башне.
Майк молчал. Наш проводник тоже. Майк заговорил только тогда, когда мы по шаткой деревянной лесенке поднялись из подземной части лабиринта в караулку, оставив Вжика внизу.
— Мы пришли за нашей птичкой, Вилор.
В караулке было еще многолюднее, чем в прошлый раз, но почти все присутствующие, сидевшие на полу у стен, производили впечатление бойцов, которые ожидают приказа выступать. Тени от тусклой лампочки наводили на лица трупную бледность и подозрительные пятна. Вилор сидел посреди комнаты на грубой табуретке, как король на троне. Глаза у него странно блестели. Мне показалось, что он не то пьян, не то под кайфом.
— Я сказал еще вчера — она готова. Ты знаешь, где забрать. Когда начало, Ходок?
— Пока все идет по плану, — уклончиво ответил Майк.
Вилор медленно кивнул.
— И никаких лишних взглядов. Никаких лишних движений. Если узнаю, что вы были там, где не положено, — убью сразу. Обоих. Слишком велик риск.
Майк сглотнул.
— Вилор, мы поняли.
Я обратила внимание, что Вилор говорит по-русски хорошо, почти правильно, хотя, конечно, с акцентом. Видимо, была возможность попрактиковаться…
— Идите.
Майк поманил меня за собой — но не к дверям, а обратно, вниз, в подземный тоннель. Я удивилась, но решила не задавать при Вилоре лишних вопросов. Оказалось, что из тоннеля есть еще один выход, перегороженный железными решетчатыми воротами — специально для транспорта или крупногабаритных грузов. Я задумалась, а что же такое можно проносить или провозить через лабиринт силами одного Майка? Ну, за исключением мотоцикла, конечно… Ворота выглядели относительно новыми, от них даже слегка пахло свежей краской. Хотя на Аррете, по-моему, легче было найти золото, чем новую вещь…
Майк уверенно отпер калитку, набрав на блестящем, явно земного изготовления замке код. Мы вышли в ночь, полную запаха дыма и далеких огоньков. Двигатель Вжика заработал громче.
— Садись, — приказал братец. И добавил, вздохнув: — Держись только крепче.
Предупреждение оказалось не лишним. Не знаю, были ли здесь вообще дороги приемлемого качества — в темноте разобрать приметы местности я не могла. Но, судя по нашему путешествию, дороги на Аррете существовали только приблизительно. Вжик скакал по кочкам и колеям, как дикий мустанг. Зубы у меня клацали, а пятая точка сильно болела. Здесь не на байке надо ездить, а на танке Т-90… Но так или иначе, мы продвигались вперед, и гораздо быстрее, чем если бы шли пешком. Так что, несмотря на отбитую филейную часть, я даже порадовалась про себя тому, что еду. Может, удастся обойти тех жутких охранников, уродов… Да и с Вжиком я почему-то чувствовала себя увереннее.
Майк свернул к уже знакомым вагончикам. Как и прошлой ночью, роль фонаря возле их хлипких стен исполняла луна и свет, сочившийся из закрытых ставнями окон.
— Пошли, — Майк выключил мотор байка и помог мне слезть.
— А не угонят?
— Вжика-то? Он с чужими не поедет. Чтобы его завести, надо знать Слово управления, а знаю его только я.
Слово управления? Это еще что такое? Хотя я сразу припомнила, каким образом тетушка управляла своим железным скорпионом. Она ему что-то шептала, это точно.
Мастер Феликс открыл, как и в прошлый раз, не сразу, только проверив через глазок, кто стоит за дверью. В его вагончике-сарае все так же тихонько шевелились на насесте голуби, пахло пометом и сивухой, только вот уровень мутноватой жидкости в бутыли заметно понизился.
А еще у стола кто-то сидел. Я не сразу разглядела лицо незнакомца, но когда в тусклом свете лампочки все-таки разобрала черты, то меня чуть наизнанку не вывернуло. Чертово эстетическое образование… Была бы медиком — наверное, никакого шока бы не получила.
Человек был изуродован. Страшно, неузнаваемо. Видимо, когда-то получил глубокие ожоги — половина лица была бугристая, будто небрежно вылепленная из теста. Кожа казалась розовой, блестящей, натянутой поверх этих бугров, как полиэтиленовая пленка. Нос превратился в уродливый нарост с двумя отверстиями. Ни бровей, ни век. Глаза… Глаза отсутствовали. В неровных впадинах глазниц у человека вращались, меняя фокус, две миниатюрные камеры. Часть головы охватывала стальная пластина. Левая рука, которой человек придерживал какую-то машинку, рукой, собственно, не являлась. Ее заменял металлический протез сложной конструкции, с клешней вместо кисти. Но если на нашей стороне все эти фантастически выглядевшие импланты вряд ли бы работали, то на этой — их двигала магия. Магия помогала им срастаться с телом, помогала телу наладить с ними обратную связь. Как зачарованная, со смесью отвращения и невольного восхищения я таращилась на это чудо местной технологии.
— О, мастер Тим! — обрадовался Майк. — Как хорошо, что ты здесь. Ты мне нужен.
Урод сделал попытку улыбнуться и кивнул. Разговаривать он, похоже, не мог.
— Я принес еще одну работу. По возможности срочно. Если что, с Вилором я договорюсь.
Майк вынул из рюкзачка несколько свернутых в трубку листов. Не то распечатка, не то документ. Мастер Тим на мгновение развернул листы и с сомнением покачал головой.
— Да я знаю, что ты умеешь работать быстро. Но это надо сделать очень быстро…
Листы мелькнули и свернулись, но я успела одним глазом разглядеть, что в них содержалось. Это была распечатанная на хорошем принтере копия картины Бесчастного «Мультиверсум». Не знаю, где Майк ее распечатал, как снял. Даже при плохом освещении я заметила, насколько точно переданы на копии цвета и оттенки.
Но не это поразило меня в самое сердце. Я по-новому взглянула на инвалида, мастера Тима. Вот так ищешь-ищешь в одном месте, а внезапно находишь в другом…
Я была уверена, что нашла моего художника.
— А Вилор не будет недоволен, что мы сюда заехали? — спросила я, когда мы вышли из вагончика. Мне стоило большого труда сдержаться и не расспросить про мастера Тима. Но я опасалась, что Майку покажется подозрительным мое внимание к бывшему художнику.
— Не-а, — Майк беспечно тряхнул головой. — Сюда мне можно. Все знают, что я своего меха постоянно модернизирую.
— Но сегодня ты явно не для Вжика запчасти покупал…
— Об этом мы с тобой, возможно, еще поговорим, — заявил братец, чем поверг меня в изумление. — Садись!
Мы снова взобрались на мотоцикл, но проехали совсем немного — до конца «улицы», образованной неровно стоящими вагончиками. Майк, судя по всему, тут хорошо ориентировался. Он остановил Вжика возле последнего, самого основательного строения. В отличие от времянок-мастерских, оно стояло на фундаменте из дикого камня, а стены были сложены из разномастных кирпичей. Его странный облик свидетельствовал о дефиците как строительных материалов, так и собственно строителей.