Она посмотрела, нет ли у меня в руках дорожной сумки, фотоаппарата или еще чего-нибудь подозрительного. Потом бросила на меня убийственный взгляд и спокойно произнесла:
— Мисс Форрест ложится спать. Уже за полночь.
— Не беспокойтесь; скажите только мисс Форрест, что Стиву Крэгу необходимо поговорить с ней.
Я нащупал в кармане визитную карточку и протянул ей.
— Отнесите мисс, это срочно.
Я держал визитную карточку так, чтобы свет падал на нее. Девушка пожала плечами.
— Что ж, войдите и подождите. Но в доме ужасный беспорядок.
Она отошла в сторону и впустила меня. Я вошел в просторную прихожую — в ней были сложены еще нераспакованные ящики, громоздилась мебель.
— Мисс Форрест только-только переехала, — объявила девушка, провожая меня в гостиную, — пойду предупрежу ее о вашем приходе. — Она вышла и прикрыла за собой дверь.
Вокруг все пахло новым — деревом и лаком. Мебель нестерпимо блестела и стояла в ряд, как на складе. Передо мной было окно с занавеской из дорогой тяжелой ткани. Под ногами лежал мягкий ковер по цене по крайней мере тридцать долларов за метр. По стенам стояло три огромных дивана, а по всей комнате в самом произвольном порядке расположились стулья — там, где их оставили грузчики. Я с интересом посмотрел на огромный Вальдфорд — ножки рояля не были еще освобождены от упаковки, потом перевел взгляд на телевизор, проигрыватель, книжный шкаф, бар.
В гостиную лился мягкий боковой свет. Гигантская хрустальная люстра под потолком не горела. Я попытался представить эту гостиную, когда вся мебель будет расставлена по местам и немного поблекнет ее наглая новизна. Думаю, что такая комната скоро приестся. Видно, при покупке мисс Форрест не обратилась к специалистам по меблировке, которые всегда рады услужить богатым и неискушенным знаменитостям.
Я сел на вертящийся табурет у рояля и закурил сигарету. Конечно, она удивится моему визиту, но как она на него отреагирует? Надеюсь, это не будет для нее ударом.
Она вошла, сильно хлопнув дверью, посмотрела на меня возмущенно и, словно не веря своим глазам, сделала еще несколько шагов и вдруг влепила мне здоровенную оплеуху.
Я как раз поднимался, и удар отбросил меня к роялю, так что сигарета упала на его блестящую поверхность; я поскорее снял окурок, пока он не испортил лака, и, загасив между указательным и большим пальцем, со злобой швырнул в камин.
— Благодарю, — я старался не показать, что мне больно. — Тепло вашего приема растрогало меня.
— Как вам это удалось? — холодно поинтересовалась она. — Как вы нашли меня? Ведь вы обещали ничего не предпринимать…
— Успокойтесь, мисс Смит, — процедил я. — Если мы начнем ссориться, то ни к чему не придем. Я пришел потому, что у меня для вас новости.
Да, слово «волнующая» и отдаленно не передает облик этой новой звезды. Киностудия превзошла самое себя, создавая ее образ. Гала, конечно, и от природы была щедро наделена, но Голливуд преобразил ее. Передо мной была совсем не та бесцветная, смешная чудачка, которую я видел днем, но прелестная женщина, да такая, что у меня дух захватило. Ее светлые волосы светились в слабом свете чистотой, стеганый нейлоновый халат скрывал ее формы еще меньше, чем лохмотья на знаменитом плакате. На маленькие ножки были надеты шитые золотом домашние туфли на каблучках. Презрительный взгляд отнюдь не портил правильных черт лица, приоткрытый от гнева рот позволял любоваться ровными мелкими зубками, сверкающими между пухлых губок. В знак возмущения она отвела плечи назад, как будто собиралась вступить в бой. В этой позе еще лучше была видна ее знаменитая грудь. Гнев придал ей дополнительную привлекательность.
— Жду вашего объяснения, — выкрикнула она. — Зачем вы пришли? Не понимаю, как вы узнали, кто я…
— С трудом, — признался я. — И я не стал бы тратить на это время, если бы не непредвиденный оборот событий. И вот я перед вами, тружусь в поте лица, и в знак благодарности заработал пощечину.
— Непредвиденные обстоятельства? — Ее враждебность исчезла. — Не понимаю. — Было видно, как сильно она встревожена. — Вы хотите сказать, что не все прошло гладко?
Я зажег новую сигарету и вернулся на табурет.
— Устраивайтесь поудобнее, мисс. Рассказ будет долгим.
— Я постою. — Она теряла терпение. Я и днем заметил, что ей трудно владеть собой, но сейчас она еле сдерживалась. — Вы нарушили мои указания, мистер Крэг, вы не выполнили нашего соглашения. Но раз вы уж здесь, говорите, в чем дело. Вы не получили фотографий?
— Получил.
— И вскрыли конверт, против моей воли.
— Да, я взглянул на снимки.
Она с силой топнула ногой.
— Но почему, черт возьми. Почему?
— Не знаю, наверное, из любопытства. Надо же знать, во что вы меня втянули. Мне казалось, что я играю с огнем. Я рассчитывал, что сумею вам лучше помочь, если буду в курсе дела.
— Я пришла к вам не за помощью, — прервала она меня. — Я попросила только вашего посредничества, вот и все. Вы не имели права вмешиваться.
— По-видимому, Вальдо шантажировал не одну вас, — сказал я. — Если раз попадешь в когти шантажиста, потом никак от него не избавишься. Идя навстречу его требованиям, только больше увязнешь.
Она подошла поближе, стиснув зубы.
— Мне надоели ваши рассуждения. Это был не шантаж. Я довольна, что получила фотографии за те деньги, что заплатила.
— Даже если, — вступил я, — даже если мистер Вальдо оставил у себя один из негативов? Я ведь предупреждал вас, что такое бывает, помните?
Она задумалась.
— Я не верю вам, — проговорила она медленно. — Вы что-то задумали. Может быть, вы просто хотите напугать меня? Может быть, вы узнали меня еще днем и сами захотели нагреться?
— Значит, вы признаете, что это шантаж?
— Я этого не говорю.
— Нет, конечно, — сказал я сухо. — Да я и не понимаю, что в этих снимках крамольного. Разумеется, если у вас нет тайного мужа, который только и ждет повода отделаться от вас.
— О, черт! — завопила она, сжимая кулаки. — Вы кончите меня изводить или нет?!
Я поднялся и сказал:
— С самого начала я чувствовал, что дело нечисто. Я ощущал вашу тревогу, поэтому и согласился на эту глупую затею. Обычно, если клиент не откровенен, я не имею с ним дела. Да, я тогда еще решил взглянуть на фотографии; получив их в руки, я окончательно на это решился. Ваш мистер Вальдо мне совсем не понравился.
— А мне что за дело? — возмущалась она. — Понравился не понравился. Вы не имеете права совать нос в мои дела. Мне сказали, что вы — один из немногих сыщиков, которым можно доверять.
— Что же это за парень, которому я помог?
Она пожала плечами.
— Это неважно. Теперь уж ничего не поделаешь. Я спросила знакомых на студии, не знает ли кто добросовестного детектива для моей приятельницы, и мне назвали вас.
— Кто-то в «Экедеми Пикчэ» говорил обо мне? Кто же?
— Эйб Кэплэн, мой продюсер.
— Понимаю, — сказал я. — Однажды я работал для его брата Майка.
— Он вас очень уважает, — признала она. — Как это вам удалось провести его?
— Оставим это. Вернемся к негативам. В конверте недостает одного.
— Полагаю, — подхватила она, — что если бы все были на месте, вы бы спокойненько запечатали конверт и ничего бы мне не сказали.
— Хватит предположений. Не знаю, чтобы я сделал в этом случае. Как бы то ни было, мы просмотрели снимки и…
Она прервала меня возмущенно.
— Мы? Вы осмелились показать их кому-то?
— Моей секретарше, вы видели ее у меня в конторе. Ее вам нечего опасаться.
— Мало того, что вы обманули мое доверие, — закричала она, — вы еще выставляете на показ мою личную жизнь. Бьюсь об заклад, что между вами…
— Я уже объяснил вам, что мисс Коллевей — мой секретарь, и соблюдает, как и я, профессиональную этику.
— Этику! — воскликнула она. — Не смешите меня.
— Вы не станете смеяться, когда узнаете, что произошло, — заверил я ее. — Нам просто повезло, что моя секретарша была при этом. Это она узнала вас, иначе бы мне не удалось вас найти.
— А мне что за дело? Теперь я еще должна доверять ей. Если у нее смазливая мордочка, то она имеет право совать свой нос в мои дела?
— Нас отнюдь не интересуют ваши дела, — сказал я сухо. — Когда мы узнали, кто вы, я понял, что оставшийся в руках Вальдо негатив может принести вам беспокойство: ведь вы во что бы то ни стало хотели получить все шесть… Поэтому, вместо того чтобы дожидаться вашего завтрашнего визита, я решил вернуться к Вальдо и отобрать этот негатив. Я не мог тянуть, потому что он готовился к отъезду и уже собрал чемоданы.
— И вы, действительно, вернулись?
— Ну, конечно, я ведь должен был забрать негатив.
Она сжала губы и тонкой изящной рукой отбросила со лба непослушную прядь. Я смотрел, как она двигается между всех этих стульев, берет сигареты и зажигалку с книжной полки.
— Боюсь, я недооценила вас, — сказала она. — Очень любезно было с вашей стороны вернуться, когда вы обнаружили нехватку негатива. Я оплатила вам определенную работу, и вы ее выполнили. Странно, что Вальдо решил схитрить: ведь мы договорились о цифре. Как бы то ни было, я сожалею, что не сдержалась, но в последнее время у меня была куча забот и я очень напряженно работала. Нервы у меня на пределе. Расскажите мне, как повел себя Вальдо после того, как вы обвинили его. Вам удалось забрать негатив?
— Нет, к сожалению, нет.
Она подошла ко мне, тревожно вслушиваясь в мои слова.
— Когда я вернулся в квартиру Вальдо, мне никто не открывал, — объяснил я. — Но, по глупости, несмотря ни на что, я решил войти. Я надеялся узнать, куда он уехал или же найти негатив.
Она бросила сигарету в камин и стояла рядом, разглаживая складки халата на талии.
— Он к тому времени уехал?
— Да, но почему-то оставил багаж, и еще кое-что: труп мужчины.
У нее упали руки. Она смотрела и не верила.
— Труп? — пробормотала она. — Что вы хотите этим сказать?
— На кровати лежал человек с размозженной головой. Не знаю, кто он. Я обыскал его карманы, но не нашел никаких документов, и решил, что мне не следует там больше оставаться.