. Только записан он еще как бабушкин.
А вот какая-то Лизонька. И рядом нарисован чертик. Телефона нет, есть адрес.
Остальных я не знал. Но новокиневских адресов довольно много при этом. Меньше, чем московских, но все равно сильно больше, чем должно быть у человека, который приехал в какую-то незнакомую дыру по распределению. Готовился явно.
Еще были заметки вроде плана на день. Только странноватые.
Сделать губонь.
Оставить крушпу.
Встретить плюшевого.
Сдать канафельки.
Убрать тугасы
Подобной белиберды набралось не меньше, чем на десяток страниц. Рядом с одними пунктами стоял плюс, рядом с другими — минус.
На первой странице была фраза на английском.
«Wise never sit and wail their loss, but cheerfully seek how to redress their harms.
William Shakespeare».
Что это? Девиз Ивана Мельникова?
Мудрые люди никогда не сидят и не оплакивают свои потери, а бодро ищут пути возмещения ущерба...
Не самая плохая мысль великого драматурга.
Я закрыл книжечку. Что ж, у моего предшественника в этом теле явно были какие-то планы, что вполне логично. И какие-то занятия, что опять-таки, ничему не противоречит. Любопытно, что значат эти списки людей... Тайнопись, опять же... Он чем-то противозаконным занимался? Не факт. Шифр — обычная защита своей частной жизни, необязательно нарушать закон, чтобы им пользоваться. А списки... ну что, списки? Может он любительские экскурсии по Москве водил, кто его знает?
Был бы у меня сейчас интернет, я бы пробил всех этих людей, чтобы понять, в чем они друг с другом связаны. Но интернета нет, только горсправка. Которой, кажется, нужно год рождения предоставлять. Или... Черт, не помню уже! Я пользовался услугами горсправки, когда студентом был. Вроде грошовая услуга была, по кошельку, даже тощему студенческому, с ноги не била. Другое дело, зачем мне узнавать, кто эти люди. Тем более, что они все москвичи.
Список контактов — другое дело. Вот его неплохо бы пробить. Напроситься еще раз в гости к Венику, чтобы телефоном воспользоваться в неограниченном количестве?
Кстати, Веник!
Я встал со скрипнувшего стула и вышел в коридор. Ключ от комнаты был авторитетным таким, тяжелым, с двумя бородками. Я закрыл дверь и спустился на первый этаж. Из своей загородки на меня коршуном уставился Лев Ильич.
— Отец, ты извини, если вдруг нахамил, — примирительно сказал я. — Ты прямо кремень-мужик! За тобой как за каменной стеной, ничего не страшно!
— Ты не больно-то умничай, Мельников! — сварливо, но уже в другой интонации сказал дедок. — Вас тут таких много, а я один!
— Вот и я говорю — уникальный специалист, тебя беречь надо! — я легонько похлопал его по плечу. — А телефон в нашем рабочей обители имеется?
— Автомат за углом, — буркнул он недовольно.
— Ну Лев Ильич... — я беспомощно развел руками. — У меня в поезде кошелек какая-то хитрая сволочь подрезала. Обычный же есть?
— Да ладно уж, — смягчился вахтер. — В комнате отдыха есть, только больше десяти минут не занимать!
— Да я пару слов сказать только, — я широко улыбнулся.
— В том конце коридора, — дед махнул рукой в правую сторону. — Дверь рядом с ленинкой, она никак не подписана.
— Премного благодарен, — я даже слегка поклонился и пошел в указанном направлении. Искомая дверь оказалась предпоследней. Между ленинской комнатой и библиотекой. Внутри стояло три пролавденных дивана, на журнальном столике — пепельница. И стопка разномастных журналов, собственно. Я почему-то думал, что тут будет телевизор, но нет.
Телефон стоял на маленькой полочке рядом с дверью. Зеленый пластмассовый монстр с черным диском.
Я набрал пять цифр телефона веника. Непривычно так крутить пальцем этот диск, отвык совсем, надо же...
В трубке зазвучали длинные гудки.
— Алло? — зазвучал искаженный, но узнаваемый голос моего патлатого приятеля из морга.
— Здорово, Веник! — сказал я. — Это Жан, в смысле Иван. Ну что, можешь меня поздравить, я устроился в самом козырном общежитии...
— О, Жаныч, отлично, что ты позвонил, я уже час как на иголках! — перебил меня Веник весьма взволнованным голосом. — Можешь приехать ко мне сейчас? Или нет, давай лучше встретимся в «Петушке»!
Глава двенадцатая. ...медленно сжимая кольцо.
Веник сидел за столиком почти у самой двери и нервно постукивал ботинком. Перед ним стояла одинокая чайная чашка в красный горох. На этот раз в «Петушке» было не так многолюдно, как вчера. И даже были посетители, более подходящие этому месту — родители с детьми.
— Что ты так долго? — недовольно бросил он, когда я подошел. На меня он не смотрел.
— Троллейбуса долго ждал, все ноги отморозил, — ответил я, шевеля окостеневшими пальцами в ботинках. Те отозвались резкой болью. — Бррр... Ты что такой смурной? Что-то случилось?
— Да уж, случилось... — он сжал губы, на скулах его заходили желваки. — Так ты говоришь, впервые в Новокиневске, да?
Судя по тону его вопроса, это был сарказм. Веник выглядел одновременно раздраженным и напуганным.
— Да объясни толком, что произошло! — сказал я, усаживаясь на стул напротив него.
— Искали тебя сегодня, вот что, — буркнул он. — В морг за твоим трупом приходили и очень удивились, когда не нашли.
— Ты же сегодня не работаешь вроде? — нахмурился я.
— Им Надежда Павловна мой адрес дала, — Веник отхлебнул чая из своей чашки.
— Так, давай по порядку, а? — я наклонился ближе и заглянул ему в лицо.
— Не знаю, Жаныч, что ты там такое крутишь, но... — Веник подозрительно посмотрел на меня.
— Веник, да расскажи ты толком, что произошло! — сказал я чуть громче, чем следовало, и дети через один столик от нас даже отвлеклись от своего мороженого и коктейлей и посмотрели в нашу сторону.
— Сегодня утром в морг явился какой-то тип, — сказал Веник. — И с ним милиционер еще.
— Тот же самый? Дима? — спросил я.
— Нет, другой, — Веник покачал головой. — В форме. Правда он молчал все больше. В общем, они сказали, что пришли забрать твое тело. Прямо с фамилией и именем. Мол, кто-то им позвонил и сказал, что ты в морге. Надежда Павловна сказала, что такого у нас нет. Там сегодня студенты, так что она замоталась и не сразу вспомнила про ночную историю. Но эти двое были настырными и не уходили. Тогда она вспомнила, что случилось утром. И что мы вместе с тобой ушли. Они потребовали мой адрес, а она и дала. Хорошо хоть позвонила и предупредила, а то я бы вообще офонарел от таких гостей.
— И что потом? — нетерпеливо спросил я.
— Они пришли и насели с расспросами, — продолжил Веник. — Хорошо еще маман дома не было, а то она бы мне потом устроила скандал до небес. Она очень не любит все, что связано с трупами и смертью.
— И что ты им сказал? — спросил я, вопреки логике чувствуя прилив азарта.
— Ничего, наврал, что проводил тебя до остановки, и ты уехал, — Веник хмыкнул, губы его скривились в подобии улыбки. — Они мне как-то сразу не понравились. Милиционер был не при исполнении явно, просто приятель. Моральная поддержка или что-то вроде. А этот, второй, сказал, что он твой родной брат.
— Снова-здорово, — пробормотал я.
— Так ты точно ничего не хочешь мне рассказать? — прищурился Веник. — Я все-таки тебя выручил и все такое.
— Очень хочу, — я энергично кивнул. — Но не могу. Потому что я ничего такого не помню. А как выглядели эти двое?
— Тот, который в штатском, высокий такой, — Веник покрутил по столу чашку. — Прямо дылда. Я же совсем не маленького роста, а он надо мной нависал. А второй — обычный. В милицейской форме.
Дылда, значит? Ну, в принципе, под это описание подходил Игорь, он как раз героического роста. Что-то около двух метров.
— Паспорт не показывал? — спросил я.
— С чего бы? — фыркнул Веник. — Удостоверение тоже. Это же они меня допрашивали. В смысле, просто спрашивали, корочками милиционер тоже не размахивал.
— А что они хотели знать? — спросил я.
— Да все! — Веник всплеснул руками. — Как привезли тело, точно ли оно было мертвым. Что было потом. Куда ты собирался пойти. Даже про то, какие вещи при тебе были. Этот длинный хотел явно про что-то конкретное спросить, но милиционер его остановил. Телефон записал свой и сказал, звонить обязательно, если тебя увижу еще раз. Я сказал, что понятия не имею, куда ты пошел и что собираешься делать.
— Позвонишь? — хмыкнул я.
— А ты что скажешь? — Веник выжидающе уставился на меня.
— Эх... — я подпер подбородок кулаком. — Знал бы прикуп, жил бы в Сочи... Понимаешь, Веник, получается, что меня и правда вчера хотели убить. Только вот я не знаю, кто.
— Думаешь, это они были? — насторожился Веник.
— Да фиг их знает, Веник, — вздохнул я. — Говорю же, не помню ничего толком. С момента, как сел в поезд в Москве. Будто тут кто-то другой вместо меня накосорезил, а я потом в морге очнулся.
— Вообще выглядел этот длинный не очень дружелюбно, — задумчиво проговорил Веник. — Цедил вопросы сквозь зубы, кулаком по ладони все время так... стукал.
— Он боксер, ага, — сказал я.
— Так ты все-таки его знаешь? — Веник подался вперед.
— По описанию похож на моего брата, — сказал я. — Только я с ним пять лет не виделся. Еще со Свердловска.
— Вот блин, свалился ты на мою голову... — Веник снова покрутил чашку.
— Да с тебя-то какой спрос? — я пожал плечами. — Не переживай, Веник, я постараюсь сам со всем разобраться. Я слышал раньше, что если по башке получить хорошенько, то память отрубает. Потом восстанавливается. Вспомню все и разберусь.
— Может в милицию пойти? — с сомнением сказал Веник.
— И что я им скажу? — хохотнул я. — Что на меня незнамо кто напал? И незнамо как ударил? Следов-то на мне нет никаких, даже шишки на голове.
— Слушай, Жаныч... — осторожно начал он. — У нас друг семьи есть хороший... Ты только сразу не обижайся, ладно?
— Ммм? — я вопросительно посмотрел на него.