– Этого будет достаточно?
– Разумеется. Это равновесие хоть и неустойчивое, зато ощутимое – для достижения пущего эффекта нужно всего-то ничего. Объяви им, что скоро все будет в ажуре…
– Объявить? Зачем?
– Я же говорю, это ощутимое равновесие – когда люди взвинчены, они чаще дышат и выдыхают больше углекислого газа. Для 144 тысяч человек это слишком. А когда ты им объявишь, что скоро все наладится, они вздохнут с облегчением, и внутренняя атмосфера изменится.
Изобретатель подумал – может, это шутка, но при всем том он был напуган и изумлен: как же просто в случае какой-нибудь аварии посеять панику и как же просто, с другой стороны, ее остановить, сказав лишь доброе слово и сделав ночи короче.
После того как Ив выступил с короткой речью, тут же передававшейся по всей внутренней телевизионной сети, включая домашние телеприемники, он вернулся к психобиологу.
– Было бы глупо провалить все дело из-за загрязнения внутренней среды, спасшись от загрязнения всей Земли!
Адриен перевел взгляд на другой экран – там, по одному из земных телеканалов, шел репортаж о набирающей темпы вырубке лесов и расширении пустынь.
– Какой вид лучше всего адаптировался под конец твоих опытов с «Аквариумом-I»?
– О, на этот вопрос я могу ответить запросто, без малейших колебаний: муравьи. Все крупные животные и те, что средних размеров, сдохли через несколько месяцев, и только муравьи с термитами неплохо прижились в опытном Аквариуме.
Изобретатель не мог оторваться от телеэкрана, по которому теперь показывали демонстрации.
– Какие-то громилы в масках переворачивали автомобили, а потом поджигали.
– Думаешь, они… выживут?
– Ты о ком?
– О землянах. Похоже, их там всех охватила мания саморазрушения.
– Поскольку, как ты говоришь, космос ослабляет чувственное восприятие, нам кажется, что они там сходят с ума постепенно и реагируют на все не так быстро, как мы. К тому же они не могут сделать ночи короче и вздохнуть с облегчением на всю планету, чтобы таким образом воздействовать на атмосферу…
На экране появился некто, представившийся серийным убийцей, – на его счету было изнасилование, истязание и убийство пятидесяти туристов, к которым он подсел в автобус, якобы остановив его по дороге. Изверг, пока двое полицейских надевали на него наручники, послал воздушный поцелуй прямо в телекамеру.
Вслед за тем показали его частную камеру пыток, напичканную жуткими орудиями.
– Гм, – проговорил Адриен Вейсс, – не стоит показывать такое нашим, чтобы никого не травмировать.
– На бабочкианцев такое разнообразие фактов действует гипнотически. Это все равно как остановиться на дороге и глядеть во все глаза на только что случившуюся автокатастрофу.
– Надо исключить подобное восприятие у наших, иначе жди беды.
Ив подумал об Элоди и попробовал представить себе мир, в котором будет жить его дочь, – в этом мире не будет ни одной жестокой картинки, ни реальной, ни вымышленной.
На лице серийного убийцы обозначилась ухмылка, когда репортер стал расспрашивать его о том, как он расправлялся со своими жертвами.
– По-твоему, жестокость – это врожденное, думаешь, она у нас в крови? – спросил психолога Ив.
– Не знаю. Но, думаю, опыт «Звездной Бабочки» поможет нам это понять. Может ли человек быть жестоким вне жестокой среды? Хороший вопрос…
Ив достал маленькую записную книжицу.
– Значит, говоришь, в твоем Аквариуме муравьи превзошли всех, то есть в далеком будущем именно они будут царствовать.
– Они даже умудрились выжить в условиях радиационного заражения после ядерного взрыва. И все потому, что у них есть защитный панцирь и живут они в своих подземных норах-убежищах.
– А как насчет Цилиндра?
Адриен Вейсс включил монитор, на котором высветилась таблица с процентным соотношением всех видов животных, населяющих Цилиндр. На таблице было видно, какие из них находятся на грани вымирания, а какие успешно размножаются.
– И снова муравьи впереди.
– Что ж, у муравьев довольно жизнеспособное сообщество – может, нам стоит поучиться у них, чтобы создать сплоченную человеческую общину.
Вдруг, пробегая глазами таблицу с процентами, психобиолог принял озабоченный вид.
– Впереди не только муравьи, но и крысы.
– Крысы? Ты что, развел в Цилиндре крыс?
– Конечно. Они прекрасные чистильщики. Поедают все без разбору и к тому же превосходно расщепляют разные виды протеинов. Они как муравьи – вездесущи и всеядны.
Изобретатель выключил телевизор, чтобы хорошенько все обдумать.
– Муравьи и крысы…
– Это две естественные эволюционные ветви общественных животных. Сплоченные муравьи и крысы-одиночки. А люди находятся между ними. Закон единства и закон силы. Закон муравьев и закон крыс.
46. Наблюдение за субстратом
Они метались. Разносили корм. Рылись в земле.
Ив Крамер наблюдал за копошащимися в пробирке муравьями.
Наш Цилиндр – что эта пробирка. В буквальном смысле – место, где что-то «пробуется», думал он. Мы проводим не революционный, а эволюционный опыт на выживаемость вида… в пробирке длиной 32 километра…
Он взял пробирку и покрутил, чтобы посмотреть, будут ли муравьи крутиться вместе с нею.
Наш Цилиндр – что горнило, печь алхимика, где мы пытаемся выплавить новое, более совершенное человечество. «Философский камень человечества». Человечества света. Мы гусеницы, которые превратятся в бабочку, и следующей стадией будет обращение в светящихся бабочек со своим собственным, внутренним источником света. Как у светляков.
Он записал эти мысли себе в записную книжку.
После разговора с Адриеном Ив соорудил у себя дома, в метровой длины аквариуме, большой муравейник и частенько наблюдал за его обитателями.
Он пригласил полюбоваться на них и Жослину, объяснив, что не худо бы подумать, как обустроить в Цилиндре социальную систему, подобную скорее муравьиному сообществу, нежели крысиному.
– Я внимательно следил за ними. У муравьев работают далеко не все особи. Треть из них ничего не делает, треть занимается совершенно бесполезными делами, а треть трудится на общее благо. Эта последняя треть исправляет огрехи и налаживает жизнь всей колонии.
Сперва Жослина смотрела на копошащихся муравьев с отвращением.
– Думаю, мы вполне могли бы применить такую систему подразделения в сообществе бабочкианцев, – сказал он.
После короткого раздумья Жослина согласилась довериться природе, как предлагал Ив, и тоже установила у себя дома метровой длины муравейник.
Наблюдая за городом насекомых, она обдумывала, как лучше обустроить город людей.
И то верно, одной трети бабочкианцев было вполне достаточно, чтобы производить пищу и строить дома для всех.
Следом за тем Жослина совершенно логически вывела правило пересмены. Работать должна была не обязательно одна и та же треть. Рабочие бригады менялись каждый месяц. Те, кто отработал свое, или отдыхали, или занимались своими делами.
Правило трех третей применялось и на производстве.
Треть была занята на сельскохозяйственных работах.
Треть работала на промышленных предприятиях.
Треть трудилась на творческой ниве.
Денег в Рай-Городе не было. Не было там ни административных органов, ни начальников с заместителями. Руководители возникали сами по себе, когда рождался какой-нибудь проект, а после того, как проект претворялся в жизнь, они становились обычными рядовыми общинниками. И оставались ими, пока не возникал какой-нибудь похожий проект, требовавший их опыта и особого авторитета.
В целом же Жослина ввела в обиход такое понятие: «Нет вдохновения – нет продуктивной работы».
Для выполнения тяжелых, но необходимых обязанностей, как то: уборка помещений или некоторые виды изнурительных полевых работ – она придумала уравнительную систему жеребьевки.
Со временем Ив Крамер стал позволять себе то, о чем уже давно и думать забыл. Пешие прогулки.
Предстартовые тревоги, любовь к Элизабет, потом отцовские обязанности вынуждали его вставать среди ночи, готовить бутылочки с детским питанием, петь колыбельные новорожденной малютке – со всеми этими хлопотами ему даже некогда было осознать, что он наконец-то сделал дело всей своей жизни. Он метался между командным отсеком в левом глазу «Бабочки» и своим домом на сваях, проделывая путь туда и обратно на бамбуковом велосипеде. Ему нравился такой способ передвижения, быстрый и бесшумный.
Итак, Ив Крамер решил прогуляться по округе и посетить те места, куда прежде обычно не захаживал.
Первым делом ему захотелось осмотреть собственно Рай-Город. Там вдоль грунтовых улиц стояли разностильные трехэтажные домики, окруженные палисадниками, цветниками, фруктовыми и огородными посадками.
Адриен Вейсс с помощью своей спутницы построил дом с замкнутой экологической цепочкой: все домашние отходы и отбросы служили удобрением для растений, а при разложении они вырабатывали метан, который использовался в генераторах постоянного тока, обеспечивавших дом электричеством.
За пределами города виднелись стройки, где каждый трудился в своем размеренном темпе. Горожане помогали строить друг другу дома.
Изобретатель заметил, что бабочкианцы даже стали одеваться по новой моде, возникшей самым естественным образом. Одежда была ярких цветов – красного, желтого, зеленого. Очень ценились красно-розовый, сиреневый, золотой цвета. Люди в одежде черного, белого или пастельных цветов встречались редко.
Казалось, будто каждый хотел выделиться – обратить на себя внимание. Одежду украшали орнаментом – главным образом в виде цветов, птиц и рыб.
В Цилиндре распространилась мода и на украшения, довольно крупные, с изображениями разномастных бабочек.
Юморист Жиль даже сочинил шутку на эту тему. Он говорил, что мужчины на борту космического корабля представляли себя бабочками, а женщины – цветами. И что через тысячу лет это приведет к мутации человеческого рода. Появятся мужчины-бабочки, которые будут высасывать соки из женщин-цветов.