Адриен не знал, где Элизабет построила себе дом, хотя иногда он натыкался на ее следы. Однажды он пошел по ним – и вышел к пещере, откуда тянуло дымом. Стало быть, она нашла себе естественное прибежище.
Впрочем, его это почти нисколько не удивило: он догадывался – девушке вряд ли будет по силам построить крепкий дом. Однако проведать ее он не решился. Гордость не позволила.
Он верил – все образуется. И Элизабет вернется к нему.
Я ей нужен. Без меня она с тоски помрет.
В конце концов она не выдержит.
Но она не вернулась.
Когда по прошествии трех месяцев Адриен пришел с цветами, чтобы с нею поговорить, – ладно, пусть она будет сверху, раз уж ей так нравится, – он впервые испугался: из пещеры больше не тянуло дымом.
Он бросился внутрь и, к своему ужасу, увидел, что Элизабет лежит без признаков жизни: ночью ее укусила змея из тех, что когда-то обитали на древней Земле.
Хотя эта змея была изначально не ядовитая, здесь, на чужой планете, она, похоже, мутировала. Все тело у девушки почернело – значит, ей в кровь попал яд. А еще – о ужас! – у нее округлился живот. Она была на четвертом месяце беременности по меньшей мере.
Адриен похоронил Элизабет в углу огорода и по традиции, заведенной в Цилиндре, посадил на ее могиле семя дерева. Яблони.
Землянин долго не мог оправиться после этой утраты. Впрочем, куда больше он оплакивал не девушку, а свое одиночество, потому как прекрасно понимал: отныне ему не суждено встретить ни одну живую человеческую душу, а его собственная жизнь превратится в длинную череду встреч с иссохшими трупами внеземных ящеров и с земным зверьем, более или менее освоившимся в новой среде обитания.
Юноша даже завидовал четверым своим товарищам, оставшимся доживать свои дни в уютной обстановке на борту «Звездной Бабочки».
По крайней мере, Габи, Эле, Жосс и Нико могут поговорить друг с другом, поиграть, что-нибудь вместе построить. А я из-за какой-то семейной склоки теперь обречен провести остаток жизни в полном одиночестве, не имея возможности ни с кем словом обмолвиться.
Адриен начал пить: он без устали настаивал фруктовое пойло… лишь бы захмелеть.
Просыпался он все позже и охотился все меньше. Другие животные иной раз замечали, как он падает, потому что его не держали ноги. Спустя год он начал разговаривать сам с собой.
Он приходил на могилу Элизабет и все бормотал:
– Прости меня! Прости! Я так виноват! Надо было послушать тебя, но ты всегда делаешься такой упрямой, когда тебе что-нибудь хочется. Вместо того чтобы оскорблять, попросила бы по-хорошему: мне бы так хотелось попробовать сверху, – ну и я бы, понятное дело, согласился.
Он падал на могилу, сжимал пальцами пробившийся из-под земли росток яблони и лежал бездвижно, как будто хотел быть поближе к девушке, по которой так скорбел.
Наговорившись сам с собой и с бывшей своей подругой, Адриен решил завести разговор с зачинателем проекта – Ивом-1.
– Как жаль, что я испортил твою прекрасную идею, но сам посуди, ужиться с Элит было непросто! Если б ты только видел: она все время меня попрекала.
Иногда во время охоты он нет-нет да и просил: «Ив, помоги мне поймать вон того зверя!» или «Ив, подскажи, как мне попасть домой, а то я, похоже, заблудился».
Адриену казалось вполне естественным, что дух человека, который забросил его в такую даль, все еще где-то здесь, рядом, и что он всегда готов ему помочь довести его собственное дело до конца.
Однажды вечером, перед тем как лечь спать, – он был еще не совсем пьян – Адриен воскликнул:
– Эй! О-го-го! Слышишь, Ив? Я не хочу здесь сдохнуть, угробив твою идею! Не хочу. Может, они там, на древней Земле, уже все поумирали. Может, я последний, единственный человек, но мне уж больно не хочется спиться здесь или свихнуться и совсем пропасть! Я же твоя животворная клетка в бескрайнем космосе! Последний представитель самой разумной формы жизни во Вселенной! Последний из людей! И не хочу умирать, слышишь, Ив? Не хочу! Скажи, как мне выбраться из этой чертовой передряги? Ты забросил меня сюда, так не дай же мне пропасть! Помочь мне – твой долг. Иначе грош тебе цена и я отрекаюсь от тебя!
В ярости он схватил книгу «Новая планета: руководство к действию» и вышвырнул ее в окно. Однако чуть погодя, взяв себя в руки, он все же спустился за нею с дерева.
Из чистого любопытства ему захотелось взглянуть, на какой странице раскрылась книга, и тут он увидел название главы: «Упадок духа и как с ним совладать». В этом месте говорилось, что, если возникает какой-нибудь вопрос, достаточно произнести его вслух, перед тем как уснуть, и наутро будет готов ответ.
73. Решение
На рассвете у Адриена был ответ.
Совсем простой.
Он корил себя за то, что не догадался об этом раньше.
Порывшись в холодильном шкафу, забитом пробирками с ярлыками, он наконец нашел ту, которую искал, – она была помечена мелкими буковками: «HOMO SAPIENS».
Однако если поэтапное воспроизведение животных: «эмбрион – матрица – инкубатор» – было делом относительно простым, то создание себе подобного существа оказалось задачей не из легких.
Маленький человеческий зародыш все никак не приживался в матрице. Наконец, перечитав главу «Генетические манипуляции», Адриен обнаружил, что при срыве процесса размножения клеток его можно перезапустить с помощью клеток-штаммов свежего костного мозга от животного того же вида.
Костного мозга человека?
Ему тут же пришло в голову откопать тело Элизабет и обработать ее кости. Но понятие «свежий костный мозг» говорило само за себя, так что такая идея не годилась. Обладателем «свежего костного мозга» на этой планете был только он один. Адриену казалось, что он нипочем не справится – не сможет извлечь из себя костный мозг, но на карту было поставлено не только будущее его вида.
Речь шла о самой сложной форме сознания во Вселенной. И если он остался в ней единственным человеком, это был единственный его шанс.
Над этим делом стоило потрудиться.
Но тут возникла дилемма технического свойства: чтобы не чувствовать боли, он должен уснуть, но, поскольку ему предстояло оперировать самого себя, он должен бодрствовать. В конце концов в аптечке первой помощи на борту «Мошки» он нашел склянку с местным анестетиком.
Во избежание осложнений Адриен решил сделать себе надрез в единственно удобном месте – над ребром.
Ему пришлось сунуть себе в рот кусок тряпки, чтобы заглушить собственный крик.
Следом за тем он надрезал себе кожу и молотком сломал одно ребро. Все это чем-то напоминало скотобойню. Но его мозг работал четко.
Адриен стиснул зубы и, собравшись с силами, на какие только способен человек, занялся операцией, которая длилась довольно долго и закончилась вполне благополучно, после чего он позволил себе расслабиться и впал в забытье.
Очнувшись, он вновь собрался с силами и положил осколок своего ребра в стерильную коробку, которую затем поместил в холодильник передвижной лаборатории, работавшей, по счастью, на химических батареях; после этого он приложил к ране компресс – и опять потерял сознание. В этот раз надолго.
На другой день ему понадобилось немало времени, чтобы снова прийти в себя. Он сменил себе повязку и, когда уже смог двигаться, достал из коробки осколок ребра.
С помощью лабораторного микроскопа Адриен отобрал неповрежденные клетки и, следуя методическим указаниям в книге Ива, приступил к созданию цельного человеческого зародыша из оплодотворенной яйцеклетки и цитоплазмической оболочки свежей клетки, извлеченной из собственного ребра.
Затем он поместил зародыш в искусственную матрицу. И обработал ее слабыми электрическими разрядами, чтобы запустить жизненный процесс.
После многочисленных попыток процесс размножения клеток наконец был запущен. Зародыш дозревал в инкубаторе, погруженный в теплую жидкость, состав которой Адриен не знал.
Через девять месяцев родился живой человеческий детеныш.
Поскольку это была девочка, Адриен решил назвать ее Эиа. В честь трех основателей Нового Человечества, чьи имена начинались на эти три буквы.
Э – означала его возлюбленную Элизабет.
И – означала Ива, создателя «Звездной Бабочки».
А – означала его самого, Адриена, первого нового человека на неведомой планете.
Он с волнением смотрел на новорожденную, чувствуя себя счастливым, как никогда прежде. Он пожертвовал собой, превозмог боль – и отныне больше не будет одинок.
– Добро пожаловать на Новую Землю, Эиа. Не знаю, малышка, есть ли в тебе мои гены, хотя, наверно, треть их все же есть. Но я буду просить тебя лишь об одном: никогда не называй меня «папой».
74. Звездное дитя
Эиа выросла в доме Адриена и оказалась на редкость смышленым ребенком. Она быстро выучилась не только читать, писать и считать, но и охотиться, стряпать, плести, ухаживать за домашними животными и вести домашнее хозяйство.
Она ходила в походы и вместе с отцом исследовала планету, но больше всего ее увлекала история древней Земли.
А еще ей очень нравилось писать.
У нее был лишь один недостаток: она плоховато слышала и поэтому коверкала слова, особенно имена, что огорчало Адриена.
Прошли годы.
Свое девятнадцатилетие Эиа отметила на вершине горы, куда они с отцом отправились поохотиться. Они разожгли костер и устроились на привал.
Кругом все еще лежали скелеты динозавров, некогда единственных животных на этой планете.
Адриен достал из переметной сумки кролика, и они принялись жарить его на вертеле, который смастерили на скорую руку. Рядом стрекотали сверчки, древние обитатели Земли, – их можно было легко узнать по характерному шуршанию крылышек.
– С днем рождения тебя, Эиа!
Адриен передал ей горящий трут и велел его задуть. А она не поняла – зачем.
– Помнится, у землян был такой обычай – проверять силу дыхания. Вот когда я стану стариком и больше не смогу задуть трут, это будет означать, что я скоро умру.