– Думаешь, я дурак? Конечно, понимаю, что не нужно кричать о них направо и налево, – пренебрежительно отозвался мальчишка.
– Можешь позвонить, когда операция закончится?
– Как думаешь, все пройдет хорошо? – шмыгнув носом и снова заплакав, спросил Янхуэй.
– Во Вселенной все взаимосвязано, и если думать о хорошем, то наши мысли приведут нас туда, куда нам нужно, – утешала я нас обоих.
– Ладно, я тебе позвоню.
– Буду ждать.
– И да, на всякий случай… мы не закончили! – закончив говорить, мелкий бросил трубку.
Я держала телефон в оцепенении, чувствуя, как тяжело стало на душе.
Когда я ссорилась с папой, то никогда не вела себя по-свински и не делала вид, что он мне никто. Я всегда переживала. Даже если прямо сейчас рвануть через Тихий океан, на это уйдет больше десяти часов, а операция к тому времени закончится.
Холодная рука сжала мою, и я, словно маленький ребенок, встретивший взрослого, тут же крепко ухватилась за нее. Странно… Температура тела Цзюйланя ниже нормальной, но, когда держу его за руку, мне становится теплее.
– Я уже отправил сообщение Виолетте, она свяжется со своими коллегами в Шанхае и сделает все возможное, чтобы спасти твоего отца.
Не знаю, поможет ли это, но мне стало гораздо легче.
С опозданием я заметила, что, пока я сидела в шлюпке, ноги моего спутника онемели и перестали его слушаться, поэтому он согнулся, чтобы держать меня за руку.
– А твои ноги… Ты сможешь превратиться? – Я поспешно встала.
– Все в порядке. Могу продержаться еще немного.
– Иди скорее в море!
– Ты сейчас в плохом настроении, и тебе следует вернуться на яхту, чтобы отдохнуть и дождаться звонка Янхуэя. Обо мне не беспокойся…
– Хочу быть с тобой, даже если мне плохо. Знаю, что можешь о себе позаботиться и не нуждаешься во мне, но это же ты!..
Будь то физически или морально, Цзюйлань гораздо сильнее меня, и все это время именно я нуждалась в нем.
Мужчина замолчал, взглянул на меня и сказал:
– Ты мне тоже нужна.
Улыбаясь, я уже собиралась ответить ему, как вдруг он снова жестом велел мне молчать. Какое-то время он прислушивался, а потом сообщил неожиданную новость:
– К нам приближаются два судна.
Я ничего не слышала, но Цзюйлань не стал бы врать.
– Море такое большое, но почему-то корабль должен пройти именно там, где мы стоим?
– Возможно, это не случайно.
Я испугалась.
– После тех случаев прошло уже слишком много времени. Поторопись и иди в море. Кто бы это ни был, я разберусь.
Цзюйлань проигнорировал мое предложение.
– Вернись на яхту. Иди в каюту и оставайся с Лянлян.
Я крепко сжала его руку, показывая, что если он не уйдет в море сейчас, то может забыть о моем возвращении на яхту.
Он внимательно посмотрел на меня и промолчал. На всякий случай я спрятала мобильный, висящий у меня на груди, под свитер.
Мы держались за руки, спокойно глядя в темноту. Постепенно приближался рев мотора, и мимо нас на большой скорости пронеслись два катера. Они обошли нас с двух сторон, опасаясь, что мы можем сбежать, и их намерения явно были недобрыми. Моя надежда на благоприятный исход пошатнулась.
– Прыгай скорее в воду! Зачем бы они ни явились, я разберусь. В любом случае люди тебя раздражают и общение у тебя с ними не клеится, поэтому тебе нет смысла оставаться!
Цзюйлань не шелохнулся и не ответил.
Понимаю его чувства: он не хочет, чтобы его невеста встречалась лицом к лицу с опасностью одна, но и я не могу позволить ему остаться. Придется надавить на больное…
– Если они увидят тебя, вот тогда мне точно будет грозить опасность! Человеческая жадность сведет их с ума…
Мужчина внезапно опустил голову, а затем поцеловал меня. Это было очень неожиданно…
– Для меня самое главное – твоя жизнь. О чем бы они ни попросили – сотрудничай. Пока ты в порядке, все остальное не имеет значения, включая меня и мой секрет.
Он что, говорит о…
– Просишь предать тебя?
– Это не предательство, а обмен! При необходимости ты можешь обменять свою безопасность на меня, а я сам себя защищу.
Совсем с ума сошел?..
– Обменять тебя… на мою безопасность? – подавленно повторила я. – Разве это не предательство?
Цзюйлань начал терять терпение и, путаясь в словах, твердо сказал:
– Пока ты в безопасности, неважно, обманешь ли меня или предашь!
В этот момент нас ослепил свет прожектора с катера, и мы замолчали.
На каждом судне стояло по группе здоровяков с оружием, два черных ствола были нацелены на нас. Даже нечеловеческое тело вряд ли выдержит дождь из пуль.
За исключением стрельбы по мишеням на военных учениях, я никогда в жизни не видела настоящего оружия. Вот в США, например, гражданским разрешено владеть оружием, чем пользуются домохозяйки и носят в сумочках пистолеты. Хотя мужчины перед нами не были похожи на типичных обывателей…
– Шэнь Ло, что чувствуешь, когда ноги немеют от страха?
Знакомый голос… Присмотревшись, я увидела Буянь и Бувэня, стоявших на катере, и с облегчением вздохнула. Не пугала даже перспектива словить пулю, потому что теперь стало понятно, что пришли не за моим возлюбленным. Я расслабилась и почувствовала себя счастливой, и мои ноги не подкосились от испуга, как бы того ни хотела Буянь.
Мудр тот, кто умеет правильно оценить обстановку, поэтому не стоит никого провоцировать.
– Чего ты… хочешь? Правда выследила меня, чтобы убить? – выдавила я, глядя на девушку.
Та усмехнулась:
– Слышала, что ты любишь смотреть сериалы. Видела, наверное, американские, вроде «C.S.I.: место преступления»? Тогда должна знать, что «нет тела – нет дела». А посреди моря легко будет спрятать твой труп. Когда рассветет, никто и не узнает, что произошло.
Я не понимала: то ли Буянь пыталась меня напугать, то ли у нее начисто отсутствовали моральные принципы.
– Чего ты хочешь?
– Интересно? Плывите ближе к нам, – с фальшивой улыбкой позвала она.
Засомневавшись, я посмотрела на Цзюйланя и не сдвинулась с места. Если бы я пошевелилась, а он нет, это вызвало бы подозрение.
Вдруг раздался выстрел, после чего пуля попала в шлюпку и из той начал выходить воздух. Мне стало очень страшно, я побледнела и крепко сжала руку своего жениха.
– Ребята, вам лучше сотрудничать, иначе следующая пуля может попасть в Цзюйланя.
– Сейчас-сейчас! Вы как раз вовремя, потому что я очень хочу знать, зачем преследуете меня. Честно говоря, не понимаю, за что мне выпала такая «честь». – Говоря это, я взглядом пыталась показать своему спутнику, чтобы уходил в море. Пока Буянь разговаривает со мной, все в порядке.
Мужчина крепко сжал мою руку и посмотрел на меня. Его темные глаза были уже не как спокойное море в летнюю звездную ночь, а как море перед бурей: они становились все темнее и темнее. Цзюйлань злился еще и потому, что осознает свою беспомощность: сейчас его женщине особенно нужна защита, а тут даже себя защитить не получится…
Я быстро обняла его за шею и поцеловала по-французски. Он был не готов к такому, и мой язык легко проник внутрь. Коснувшись его зубов, я почувствовала, что они стали похожи на лезвия, и тут вкус крови наполнил мой рот.
Этот дурак, несмотря на то что все его внутренние органы обратились, все еще боролся. Мне не было страшно. Совсем. И я хотела продлить наш болезненный поцелуй, но Цзюйлань отпихнул меня.
– Буду ждать продолжения. – Сказав это, я изо всех сил толкнула его, чего он никак не ожидал, но успел придержать меня, чтобы я не свалилась в воду. Его ноги уже онемели и ослабели, а сам тритон потерял центр тяжести и выпал из лодки.
Как только это случилось, раздались выстрелы. Тишина ночи разбилась на сотни осколков. Было непонятно, попали стрелки в цель или нет.
Стрельба продолжалась, лицо Буянь уродливо исказилось, и она крикнула:
– Довольно!
Я со слезами на глазах смотрела на нее, способная только молиться: «Не попади, не попади».
– Приведите ее! Быстро!
Двое крепких мужчин затащили меня на катер, словно курицу. Буянь дала мне пощечину.
– Чего вылупилась?! Сами виноваты, что попытались сбежать. Идиотка! В это время года в такой холодной воде можно и умереть от переохлаждения, даже пуля не понадобится.
Буянь приказала обойти нашу яхту вокруг, подсвечивая прожектором водную гладь, но никого не было видно.
Лицо Буянь становилось все уродливее. Бувэнь взял двух человек обыскать нашу яхту.
– Госпожа, в каютах еще два человека, но они пьяны и спят, – доложил один из бандитов.
Рядом с ней стоял худощавый смуглый мужчина, похожий на выходцев из Юго-Восточной Азии. Он что-то сердито проговорил Буянь, отчего та, казалось, опешила и на некоторое время замолчала. Я смутно догадывалась, о чем шла речь, и умоляюще посмотрела на Бувэня. Тот проигнорировал меня и спрыгнул с яхты на катер.
– Люди в каютах – это Цзян Ишэн и У Лянлян. На Ишэна плевать, а вот Лянлян – внучка Виолетты. Для талантливых подчиненных смерть начальника может быть и благом, но смерть внучки простить нельзя.
Буянь кивнула и резко бросила несколько слов мужчине рядом, но тот не осмелился ответить.
Мое сердце упало.
– Заводите мотор! – отдала приказ девушка.
Под рев двигателя катер уносил меня куда-то в темноту, все дальше в море. Через полчаса мы приблизились к крупному кораблю. Буянь повела людей на него и, проходя вперед, сказала:
– Бувэнь, отведем Шэнь Ло повидаться с дедушкой! Я схожу в свою каюту, переоденусь и приму душ, а затем проводим ее к нему.
– Хорошо!
Когда поднялись на корабль, смуглый мужчина обыскал меня. Из моих карманов посыпались салфетки, бальзам для губ, крем для рук, несколько конфет. Он даже не взглянул на них и выбросил в море. Я изо всех сил втягивала живот, чтобы он не нашел мобильный телефон, спрятанный под одеждой.
Осмотрев меня, бандит недовольно нахмурился и приказал мне расстегнуть пальто. Пока я расстегивалась, нервно думала: «Что же делать? Что же делать? Вот-вот найдут…»