– Не пойму: к чему вы все это нам рассказываете?
– Нам необходима ваша помощь, – не стала наводить тень на плетень Ванда Грифитц. – В этой войне много странного и непонятного. Конфликты, возникающие между землянами и Галактическим Союзом, вполне могли быть разрешены мирным путем. Вместо этого обе стороны даже и не подумали сесть за стол переговоров, а, будто очумелые, кинулись убивать друг друга.
– Извините, мадам, – Ян позволил себе перебить полковника, – меня зовут рядовой Ян Микульский, а его, – легионер показал в сторону своего товарища, – рядовой Хорхе Мартинес. Мы простые солдаты, и наше слово ничего не значит ни на Земле, ни на Тогоре.
– Вы не простые солдаты. – Грифитц поняла недоумение корсиканцев. – Вы земляне, находившиеся на службе у Галактического Союза, – это первый прецедент. Второе, ваши друзья – это известный всей Галактике инженер и принцесса одного из влиятельнейших королевских домов, она же советник при правительстве.
Полковник сделала паузу, чтобы высказанная мысль как следует дошла до сознания «головорезов». А может, они сами поймут, куда она клонит? Микульский понял.
– Вы хотите, чтобы мы вместе с Дэей и Нагирой стали посредниками в переговорах между вами и Советом Галактического Союза?
– Умный мальчик, – со своего места сделал замечание Отто.
– Посредниками – да, что касается Совета, то нет. – Ванда Грифитц не поддержала шутливый тон своего немецкого коллеги. – Нам кажется, что Совет ведет какую-то странную игру. С одной стороны, они подливают масло в огонь конфликта, с другой – скрывают его от своих подданных. Где смысл? Если идет война, то она касается всех и каждого без исключения. А так получается, что Совет позволяет «Архангелу» тихо захапывать планету за планетой.
– Тогда зачем была нужна наша экспедиция? – удивился Хорхе Мартинес.
– Понятия не имеем, – ответил Отто от имени движения сопротивления. – Возможно, какая-то информация все-таки просочилась в общество, и под влиянием некоторых политических сил Совет должен был продемонстрировать видимость контрмер.
– Вот именно с этими политическими силами мы и должны установить контакт, – подытожила полковник Грифитц. – Это будет вашей второй главной задачей.
– Разрешите узнать, а какая первая? – «Головорезы» вмиг навострили уши.
– Вы поможете нам прикончить морунгов.
Луиза плохо себе представляла существ, о которых говорила мадам Грифитц. Однако она хорошо помнила слова полковника Бриджерса: «Живые организмы… интеллект… помощники, бесстрашные и преданные». После таких определений девушка представила себе кого-то вроде собак. В ее душе шелохнулась жалость.
– А может, не надо их убивать? – Корсиканка постаралась мыслить логически. – Это же ваши собственные творения. Прикажите им вести себя смирно.
– Резонно. И риска меньше, – поддержал девушку Микульский.
– Не так все просто. Средства контроля находятся в руках Верховной Лиги «Архангела» и нам недоступны.
Секунд двадцать разведчики обдумывали полученную информацию. Свидетельством того, что слова полковника Грифитц проанализированы, стал вопрос Мартинеса:
– А что собой представляют эти средства контроля?
– Система класса «Вершитель» – это нечто вроде серебристого шлема, – поспешил пояснить Бриджерс. – Надеваешь на голову и сразу становишься чем-то вроде верховного морунга. Шлем транслирует код высшего приоритета. Для машин, которыми, по сути, и являются морунги, это неоспоримый закон, требующий полного подчинения. «Вершителей» всего двенадцать, и принадлежат они лично каждому члену Лиги. – После этих слов полковник сделал оговорку: – Не стоит путать «Вершитель» с маскировочной установкой А-420. Этот шлем создан с целью обезопасить людей от нападений боевых морунгов.
– Нет ничего такого личного, что бы нельзя было спереть… – Мартинес виновато огляделся по сторонам. – Пардон, я хотел сказать – позаимствовать или попросту отнять. Уверен, что легче раздобыть эти ваши кастрюли, чем пытаться перестрелять всех невидимок.
Так, значит, морунги не только газообразные, а еще и невидимые! В одно мгновение молочно-белые, словно сделанные из облаков болонки, которых рисовала фантазия Луизы, стали прозрачными, как стекло. Однако поверить в полную невидимость морунгов Луиза так и не смогла. В ее сознании они продолжали поблескивать под лучами солнца, словно ледяные статуи.
– Не стоит даже пытаться. – От мысленных изысканий в области морунговедения девушку отвлек голос полковника Бриджерса: – «Вершитель» настроен на биополе своего хозяина. Он сожжет мозг каждого, кто решится напялить его себе на голову.
– И что, нельзя перепрограммировать эту вашу чертову машину? – робко осведомился Хорхе.
– Никак не получится. «Вершитель» монтируется прямо на голове хозяина. Он как бы притирается к каждому конкретному мозгу.
– А «Вершитель» действует как на невидимок, так и на звезды? – задал вопрос молчавший до этого Микульский. По лицу солдата Луиза видела, что думает он совсем о другом, а спросил так… для успокоения совести.
– Звезды? Какие звезды? – Бриджерс непонимающе посмотрел на Отто и Грифитц. Те, в свою очередь, такими же округленными глазами смотрели на него.
– Ну, как какие? – настал черед удивиться Микульскому. – Черные, блестящие такие, размером чуток побольше кулака.
– Не знаем мы никаких звезд. – Бриджерс наконец решил, что солдат что-то путает. – Сейчас речь идет о морунгах.
– Вот и я вам толкую о морунгах, – настаивал Ян на своем. – Морунги бывают двух видов. Одни прозрачные газообразные, а другие сделаны из черного блестящего камня. Аборигены Агавы называют их звездами Нума. – Разведчик поймал на себе недоверчивый взгляд, а потому счел своим долгом заручиться поддержкой напарника: – А ну, Хорхе, подтверди.
– Так оно и есть, – согласно закивал Мартинес. – Медузы – они здоровые, но дурные. Им бы только порыться у нас в потрохах, а вот звезды – это совсем другое дело. Это те, кто приказывает убивать, это те, кто управляет оборотнями и машинами.
– Что значит управляет оборотнями? – задала вопрос Грифитц.
– Что значит управляет машинами? – в тон женщине повторил Бриджерс.
– Ну, здрасте! – Мартинес, как видно, так привык к обоим этим опасностям, что ему было сложно поверить в существование людей, которые о них и слухом не слыхивали. – Агава находится в зоне вашего влияния, а вы не знаете, что там творится? Как такое может быть?
– В боевых действиях на Агаве принимали участие только морунги. – Полковник ВВС отвечала очень медленно, донельзя растягивая фразы. Было понятно, что из отдельных разрозненных фактов она пытается сложить правдивую картину происходящего. – Агава ведь потухшая звезда. Считалось, что условия планеты не позволят людям там находиться, а тем более довольно продолжительное время. Вот именно поэтому при нашей первой встрече меня очень заинтересовала информация о роте «головорезов», которая якобы сражалась на Агаве.
– Давайте вернемся к этим вашим звездам Нума, оборотням и подвластным им машинам. – Бриджерса больше интересовала чисто техническая сторона вопроса. – Рассказывайте. Мне кажется, что с вашей помощью мы сможем приоткрыть завесу секретности над некоторыми тайнами Верховной Лиги.
– Вам крупно повезло, что «Ева» штампует лишь газообразных медуз. – Микульский вздрогнул, словно от холода. – Появись здесь их каменные сородичи…
– После ваших слов мы не можем быть уверены, что их здесь нет, – перебила разведчика Ванда Грифитц. – Существует ряд необъяснимых пока фактов…
– Необъяснимых для нас, не посвященных в тайны Лиги. – Бриджерс, находясь в одном звании с полковником Грифитц, мог безнаказанно позволить себе вспышку возмущения.
Луизе стало очень интересно, примкнул бы инженер-полковник к сопротивлению, окажись он в числе этих самых посвященных. Что касается Ванды Грифитц, то здесь дело ясное – идейный боец.
– Итак, вы хотите знать, как звезды управляют машинами? – Ян начал с самого легкого.
– Очень хотим, – чуть ли не хором ответили оба полковника.
– Отвечаю. Черт его знает! – Микульский почесал затылок. – Звезда способна взять контроль над любым компьютером, причем с довольно большого расстояния, и управлять им как только пожелает. Когда игрушка надоедает, морунг может ее бросить, но с этого момента автоматика уже навечно остается его рабом. Такой агрегат не перепрограммируешь, его можно только уничтожить.
– Так и есть. – Грифитц, Отто и Бриджерс, как по команде, переглянулись.
– Наблюдали что-либо подобное? – Разведчики сразу смекнули о причине этих взглядов.
– На станции всего две эскадрильи моей авиагруппы, – объяснила полковник Грифитц. – Весь остальной флот – это автоматические боевые истребители класса «Вампир». – Ванда задумалась. – Это раньше я считала, что они автоматические…
– «Вампиры» базируются только в закрытой зоне «А», – за офицера ВВС продолжил полковник Бриджерс. – Обычную обслугу к ним не подпускают. Но несколько раз поврежденные машины садились на нашу полосу. Первый такой случай я помню, как сейчас. Подоспевшие механики хотели заглянуть внутрь, но попадали как подкошенные. Несколько из них умерли прямо на месте от кровоизлияния в мозг. К флаеру смогла подойти лишь спецгруппа из зоны «А». Все они были защищены шлемами А-420. Я еще тогда подумал: для чего это потребовалась маскировка на своей родной базе, когда невидимками вокруг и не пахнет?
– Значит, внутри «Вампиров» находятся морунги, – сделал окончательный вывод молчавший до этого Отто. – Очень неприятная новость.
– Новость вдвойне неприятна, если учесть, что это никакие не невидимки, а звезды Нума. И втройне неприятна, если вспомнить, сколько флаеров типа «Вампир» базируется в подземных ангарах зоны «А».
– И сколько их там? – робко поинтересовался Хорхе Мартинес.
– Около трех сотен.
– Трех сотен! – Хорхе не удержался от громкого восклицания, почти крика. – Удивительно, почему люди на станции еще живы? Объединившись, звезды давно должны были уничтожить все живое.