– Сам решай, – устало сказал он.
– За ними наблюдают.
– Сомневаюсь. Так далеко в помощи Тени Лига не зайдет.
– Где… где они?
– Я могу узнать.
– Кэлос… зачем тебе это?
– Я человек.
– Ты не должен мне это доказывать. Поверь, не должен!
– Самому себе это нужно доказывать всю жизнь, мальчик.
Он разжал руку – что-то, похожее на пылающий сухой лист, скользнуло и растворилось во тьме.
– Вам нужнее. Когда-то Хрустальный Альянс обещал не отказывать в помощи. Никому. Пусть наша помощь бывала жестока и кровава… пусть Альянса больше нет. Но я еще жив.
– Данилов не в форме, – тихо сказал я. – Ему нельзя… никак нельзя идти в бой. Деда я сам не пущу. Остаемся мы и Маша.
– Очень серьезная девушка. – Кэлос кивнул. – Нас троих вполне хватит.
– Оружие?
– Мое – всегда со мной. Ты – метаморф.
Куалькуа, ты исполнишь обещание?
Да.
– Транспорт?
– Я могу вызвать машину. Транспортная сеть Лиги…
– Понятно. Скопирована с сети Альянса. Валяй.
Поднявшись, я подошел к Маше. Взглядом поманил ее в сторону. Дед покосился на нас, но промолчал. Наверное, испугался, что любой вопрос станет поводом для насмешливых обвинений в ревности.
– Что, Петр? – когда мы отошли на десяток метров, спросила Маша.
– Есть один план… – Я замялся.
– Те пятеро придурков с Зерном?
Умница. Дед кого попало в подопечные не берет.
– Да. Ты согласна?
– Андрей Валентинович останется здесь.
– Конечно.
– Данилов?
– Не стоит.
Мы понимали друг друга с полуслова. Время ускоряло бег, сердце заранее начинало частить.
– Вдвоем?
– Еще Кэлос.
– Ему можно доверять?
– Да. Больше некому. Он обеспечит машину и маршрут.
Маша неохотно кивнула:
– Я тоже могла бы это сделать… Нам придется уходить, Петр. Сразу. Подхватить Андрея Валентиновича и Сашку, рвануть… нет, во Врата нельзя. Через туннель на какую-нибудь станцию Лиги. Там отбить корабль, на бродячую планету… и домой.
– Кэлоса по пути придется закинуть в его мир.
– Хорошо. Уйдем через этот же туннель. – Маша кивнула. – Я сейчас.
Она шагнула в темноту.
– Куда ты?
– За автоматом, болван. Ты не разглядел у той пятерки оружия?
– Нет.
– А я – разглядела.
Я остался один, и меня сразу продрало холодным ознобом. Господи, да что мы творим? Сумасшедший Кэлос, привыкший за столетия решать все проблемы силовым путем… Маша с ее патологической воинственностью… и я. Вот уж не знал за собой такой беды.
Вокруг – мир Тени. Самый первый ее мир. Да еще в двух ипостасях – перешедшие на иную, непредставимую ступень развития создатели Врат и более близкая, но чудовищно могущественная Торговая Лига. Нас уничтожат еще по пути. Или при попытке отбить чужое Зерно. Может, и в возрождении откажут… или забросят в такой гадючник… Законы Кармы – в жизнь.
– Петр… – Кэлос беззвучно подошел ко мне. – Где Маша?
– Здесь. – Она возникла почти так же бесшумно. В ее руке был сжат автомат.
– Понятно. – Кэлос взглянул на нее с одобрением. – За мной.
«Это глупость!» – взвыло что-то внутри меня. Я двинулся следом. Кэлос и Маша о чем-то быстро совещались.
– Петр! Маша!
Дед. Почувствовал неладное.
– Быстрее, – бросил Кэлос. Из темноты выступил силуэт флаера – такого же, как доставивший нас на станцию Лиги. – Забирайтесь.
Я нырнул в сгущенную тьму, повис в упругой среде. Мелькнула Маша, неуклюже задергалась, пытаясь устроиться поудобнее. В таких машинах ей не доводилось путешествовать.
– Лететь недалеко, – опускаясь между нами, сказал Кэлос. – Думаю, ваши друзья не успеют серьезно испугаться.
Ночь за прозрачными стенками флаера стремительно светлела. Какая-то искусственная обработка изображения. В голубых тенях я увидел ослепительный цветок костра и замершие рядом тени – Данилов и дед беспомощно вглядывались в ночь.
– Нам бы не струсить, – буркнула Маша. Автомат она зажала между коленями и теперь торопливо оправляла волосы. Ничего более нелепого я в своей жизни не видел. – Этот аквариум умеет летать быстро?
– Не волнуйся, рыбка, умеет, – усмехнулся Кэлос.
Флаер поднялся. Рванулся, набирая высоту, куда-то на запад. Так… сейчас уже глубокая ночь… Там, где идет пятерка чернокожих чужаков, еще светло… ничего себе «недалеко»…
– Лучше скажи, эти, с Зерном… они уже проходили Вратами? Они оживут – если погибнут?
– Не знаю.
– Хороший ответ, – согласилась Маша. – Так, моя игрушка насмерть не убивает. Предоставьте все мне.
– Я боюсь, что их игрушки посерьезнее, – ответил Кэлос. – Действуем по ситуации.
– Может быть, их просто попросить отдать Зерно? – спросила Маша. Не дождавшись ответа, вздохнула: – Ясно.
Флаер мчался сквозь ночь. Синие тени, россыпи звезд в прорехах туч, огоньки на земле. Этот мир был населен довольно густо, он лишь притворялся безлюдным.
– Если тебя начнут давить за это дело… прилетай на Землю, – серьезно сказала Маша. – Мы добро не забываем.
Говорила она столь уверенным тоном, будто занимала по меньшей мере пост президента США.
Кэлос промолчал.
– В конце концов, они виноваты сами, – произнесла Маша. – Я имею в виду Лигу. При их возможностях помочь Земле – мелочь. Сами нас вынудили!
– Каждый мир входит в Тень по-своему… – тихо ответил Кэлос. – Кто-то поклонами и мольбой. Кто-то трудом и старанием. Кто-то… воровством или грабежом. Не надо волноваться.
Маша осеклась. Если ей и требовалось выговориться, чтобы успокоить нервы, то она подавила это желание.
– Приземлимся рядом с ними, – сказал Кэлос. – Действовать надо быстро. И без колебаний. Петр, ты готов?
– Да.
Больше мы не произнесли ни слова. Флаер летел, синеватая мгла угасла, сменившись обычным сумраком. Потянулись черные скалы.
– Вспомню молодость, – сказал Кэлос. Приподнялся – и словно волна прокатилась по его телу. Кожа стала отсвечивать серым, стальным, глаза словно остекленели, ладони расширялись, словно у надуваемой резиновой куклы.
– Ты робот? – вскрикнула Маша.
– Киборг, – холодно ответил Кэлос. – Киборг, пытающийся быть человеком.
Флаер дернулся, падая вниз. Перегрузок не было, защитная среда гасила все ускорения. Только скалы стремительно приближались.
– Удачи, – вдруг сказала Маша. Потянулась, пытаясь коснуться Кэлоса. Но кабина уже таяла – а нас толкало вверх.
Очень интересный метод десантирования…
На миг мне показалось, что я не успею сгруппироваться и приложусь головой о скалу. Замечательное вышло бы завершение всей авантюры.
Но выбросившее нас наружу поле свою работу еще не закончило. Меня крутануло, затормозило и опустило на камень – аккуратно, лицом к пятерке чужаков.
Эффектно это выглядело, наверное…
Мы пересеклись на узкой горной тропе. С одной стороны – крутой склон, с другой – почти отвесная пропасть. Флаер перегораживал тропу за нашей спиной. Пятеро застывших чужаков были совсем рядом.
Нет, кожа у них оказалась не черная, а темно-синяя. Блестящая, словно лакированная. Глаза – с кофейное блюдце, фасеточные, неподвижные, бросающие в оторопь. На конечностях, похоже, по лишнему суставу.
Да люди ли они вообще?
Я стоял ближе всех к чужакам. До шедшего впереди с Зерном в руках – чуть больше метра. Огненный шарик полыхал, как сорванная с небосклона звезда. Холодный, ослепительный огонь…
– Отдай, – сказал я, протягивая руку. Конечно, глупо надеяться на компромисс. И все же я должен был это сказать. – Отдай. Нам нужнее.
Рот – узкий, беззубый, приоткрылся. Мы говорили сейчас на одном языке – в этом подарке Тень не отказывала никому.
– Нет.
Я почувствовал запах. Легкий, кисловатый. Уж не знаю, как можно потеть с такой, похожей на хитин, кожей. Но это был запах страха.
– Мы все равно возьмем, – сказал я. – Вы получите новое. Отдайте.
На чужаках не было одежды. Лишь чешуйчатые, будто из змеиной кожи, ремни, опутывающие тело. Ремни, испещренные кармашками, гнездами, футлярчиками…
Тонкие лиловые руки скользнули по ремням…
– Пригнись! – закричала Маша.
Я не стал пригибаться. Я прыгнул, хватая чужака с Зерном, закрываясь им от остальных. Тонкие руки оказались неожиданно сильными. Мы боролись, балансируя на линии огня, и никто не решался стрелять.
– Это наше! – закричал чужак. – Наше. Это. Это. Наше… Сбить его с ног оказалось проще, чем вырвать Зерно. Мы упали – и над нашими головами взвыла буря. Огненные росчерки, легкий перестук Машиного автомата. Мы катались по камням, все ближе и ближе к пропасти, а наши спутники выясняли древнейший вопрос – кто прав и у кого больше прав.
Бой оказался скоротечен. Почти одновременно мы с чужаком прекратили бороться, охваченные одним на двоих желанием – увидеть результат.
Трое синекожих валялись на камнях. Наверное, их достала Маша – ран не было видно.
Кэлос и последний оставшийся чужак сходились. Перед Кэлосом трепетала белая светящаяся стена – силовой щит. Перед чужаком – такая же, только желтая. Похоже, пробить друг друга щиты не могли, и теперь противники просто толкались. Кто кого вытеснит… с тропинки в пропасть.
У меня сомнений в исходе борьбы не было.
Шаг за шагом чужак пятился к пропасти. Лицо Кэлоса сейчас утратило все эмоции, стало безжалостной металлической маской. Шаг. Еще шаг.
Чужак закачался на краю пропасти. Он понимал, что обречен, не хуже, чем я. И точно так же, как люди, не собирался сдаваться.
Желтый щит сжался в точку, уступая. Удар Кэлоса исполинским молотом снес чужака с тропы.
Но за миг перед этим пылающая желтая точка пробила белый щит и вонзилась в Кэлоса.
Я закричал, увидев, как вспыхивает наш единственный союзник. Пламя плясало, пожирая его изнутри, синекожий чужак уже исчез внизу, беззвучно падая со скал, но огонь не собирался утихать.
– Кэлос! – Маша отбросила автомат, метнулась к нему. Кэлос отступил, словно боялся, что ее опалит жаром. Упал на колени.