здить в такую погоду.
— Да, сэр, но, как вы сами сказали, не нужно бояться какого-то дождя. Думаю…
— Нет. Я принял вашу точку зрения. Нужно соблюдать осторожность. Если нас смоет селем, мы не сможем вызвать на помощь службу девять-один-один. Таковы новые реалии, мистер Мердок.
— Все верно, сэр, — расстроенно произнес Мердок. — Но…
— Мы можем позволить себе задержаться еще на день.
— Так точно, сэр. — Кажется, Мердок сдался и понурил голову.
— Или дольше.
— Сэр?
— В зависимости от погоды.
Эта маленькая победа воодушевила Тайлера, и вечером он почувствовал, что готов бросить вызов дождю. Он проскочил через улицу к магазину одежды, нашел желтый дождевик и отправился исследовать ближайшие окрестности.
В маленьком городке могло не найтись того, что он искал, но вдруг?
Он шел по умытым дождем улицам Лофтуса, внимательно разглядывая каждую крышу. Он искал антенну.
На некоторых домах стояли древние телевизионные антенны, на лужайках других гигантскими грибами высились спутниковые тарелки. Большинство, как предполагал Тайлер, были подключены к кабельному телевидению. Но ему нужна была не телевизионная антенна. Тайлер продолжал поиски — причудливая фигура в желтом, единственное цветное пятно посреди серых пустых улиц.
К пяти вечера почти стемнело. Тайлер приготовился возвращаться, но вдруг на востоке на узенькой улочке заметил радиовышку с антенной на фоне иссиня-черного неба.
Улыбнувшись, Тайлер поспешил к нужному дому и выбил ногой входную дверь. Щелчок выключателя — и вот он, свет. Было удивительно, более чем удивительно, что электричество еще работало. В каждом из этих захолустных городов через розетку можно было получить стодвадцативольтовый ток, как обычно. Даже лучше, чем обычно, без перебоев и отключений. Но решение этой загадки Тайлер отложил на потом.
В доме он нашел две кожи, о которых знал по рассказам Мердока. Он рассмотрел их со слабым отвращением, потыкал носком ботинка. Кожи были сухими, похожими на змеиные, и Тайлер понял, почему они так напугали Мердока.
Но в то же время они были мертвыми, неспособными причинить вреда, и Тайлер решил просто не обращать на них внимания.
Искомое нашлось в подвале. Там была маленькая комната, украшенная старыми кодами и карточками-квитанциями, подтверждавшими проведение сеансов связи между радиолюбителями. На корявом сосновом столе стоял достаточно новый приемопередатчик «Кенвуд».
Тайлер сразу включил его, желая убедиться, что все в порядке. Панель зажглась, в колонке затрещали помехи.
Кого можно было там найти? Чьи голоса даже сейчас прятались за этим трескучим шепотом?
Может, ничьи. А может, голоса целой кучи выживших. Один американец из десяти тысяч — достаточно много. И никто из них наверняка не знал о нем, полковнике Тайлере. О Штутгарте и других его залетах. Никто не знал, что он едва не застрелил президента. Среди этих людей у него не будет прошлого. Он станет новым человеком, таким, каким видел себя в зеркале.
Он осторожно принялся настраивать радио. Тишина разочаровывала, но он не сдавался и спустя несколько часов, далеко за полночь, услышал слабый голос Джоуи Коммонера, вызывавшего Бостон, Массачусетс.
Анализируя последующие события, Тайлер пришел к следующему выводу: «Не стоило играть с пистолетом». Это пистолет все испортил.
Вернувшись в гостиницу, он застал Мердока за жаркой гамбургеров. Тайлер не был голоден, вдобавок его головная боль усилилась. После ужина Мердок принес в комнату ящик пива. Тайлер пил бутылку за бутылкой, не отставая от него. Учитывая обстоятельства, это было неблагоразумно. Алкоголь мешал здраво мыслить.
Он долго и несвязно рассуждал о своих великих идеях, о верности и рассудке.
— В конце концов, — говорил он Мердоку, — все сводится к послушанию. Послушание и рассудок — одно и то же. Вы согласны, мистер Мердок?
Мердок, которого обильный прием «Курса» сделал еще более нервным, устало посмотрел на Тайлера:
— По правде говоря, сэр, я понятия не имею, о чем вы.
— Ни хрена себе признание.
— Вот как? И что вы хотите этим сказать? — Мердок разъярился. — Хотите меня оскорбить? Господи! Клянусь, я не понимаю, что вы несете. То строите из себя бравого ветерана, то мямлите, как университетский профессор. Я даже не понимаю, зачем мы пытаемся поддерживать армейские порядки. Все эти «есть, сэр», «полковник, сэр». Только потому, что у вас шомпол в жопе застрял. «Я такой крутой, отдавайте мне честь». К чертям собачьим это все. Джон, это не просто тупо, это отдает безумием.
Такая резкость задела Тайлера.
— Эпиктет, — произнес он.
— Что? — сердито переспросил Мердок.
— «Беседы». Эпиктет писал: «Что же ты расхаживаешь перед нами так, словно вертел проглотил?»[32] Вертел, шомпол — почти одно и то же. Эпиктет был стоиком. Римским рабом, получившим образование. Зря вы меня оскорбляете, мистер Мердок.
— Я только хотел…
Но взгляд Тайлера уже устремился к лежавшему на столике револьверу. Спонтанно, одним движением руки полковник схватил оружие.
Мердок вытаращил глаза.
Револьвер был старомодным. Тайлер показал Мердоку пустой барабан.
— Пусто, — сказал он. Затем взял один патрон, показал его, зажав большим и указательным пальцем, и сунул в барабан.
Или притворился, что сунул. На самом деле он спрятал патрон в рукаве, но так, чтобы Мердок не видел.
— Один патрон, — сказал Тайлер и не глядя крутанул барабан.
Он приставил револьвер к виску. Жест был привычным, но он еще ни разу не демонстрировал его в присутствии другого человека. От этого ему стало не по себе, голова закружилась, он будто потерял связь с Мердоком, комнатой и всем окружающим миром.
Глядя прямо на Мердока, он спустил курок. Щелк!
И снова крутанул барабан.
— Вот почему я выше тебя, убогий щенок. Я способен на такое.
Мердок, специалист по оружию, наверняка представлял в голове внутренний механизм револьвера, ударник, находящий лишь воздух — или нет. Щелк!
— Я могу сделать это, не поведя бровью. А ты?
Мердок отшатнулся от револьверного дула, словно вогнанный в кресло невидимым ветром. Кадык дергался, и Тайлер с удовольствием наблюдал за этим. Казалось, из Мердока рвется наружу нечто более весомое, чем простые слова.
— Господи, — сдавленно произнес Мердок, — прошу вас, господи Иисусе, прекратите!
— Вот почему ты обращаешься ко мне «сэр». Ясно?
— Да! Да, сэр!
— Не верю.
Щелк!
— Господи боже, положите пистолет! Не издевайтесь надо мной!
Объятый ужасом Мердок вцепился в подлокотники. В стерильном свете гостиничных ламп отчетливо виднелся циферблат его наручных часов. Тайлер проследил за мигающими цифрами, отсчитал тридцать секунд, положил револьвер.
— Утром уезжаем, — с улыбкой сказал он Мердоку.
Мердок раскрыл рот, но не смог издать ни звука. Он поднялся, пошатываясь, ошалело посмотрел на Тайлера и вышел, закрыв за собой дверь.
Голова Тайлера раскалывалась.
Позднее он стал искать пулю, которую спрятал, но не нашел ее ни в рукаве, ни в кармане, ни на полу. Тогда он открыл револьвер и увидел ее в барабане — там, где она должна была быть, согласно представлению Мердока. Это несколько озадачило его. Нельзя допускать такую оплошность.
Мердок не спал весь остаток ночи, заперев дверь своей комнаты и закрыв ее на цепочку. Он не мог даже сомкнуть глаз — каждый раз, делая это, он видел наставленный на него табельный револьвер Тайлера.
Или бледную, обнаженную Су Константин в темной комнате.
Или пустую человеческую кожу, валявшуюся в старом доме.
«Господь всемогущий, — думал он, — а если бы Тайлер меня застрелил?» Он не превратился бы в кожу. Стал бы обычным трупом. Грязным, как выразилась бы Су.
Она рассказывала о пропавших людях так, будто те куда-то уехали, и больше ничего. Неужели это правда? Да, Странники именно это и обещали. Мердок уже плохо помнил Контакт, словно сон, подробности которого теряются с пробуждением. Но ему совершенно точно обещали новую жизнь, одновременно во плоти и вне ее… учитывая глубину Контакта, это не казалось удивительным.
«Еще не поздно», — сказала Су.
Почему он запомнил эти слова?
Его в самом деле соблазняло это предложение? Возможно ли такое?
«Нет, это ужасно, — думал Мердок. — Не хочу становиться пустой кожей на пустой улице вроде брошенной кем-то бутылки».
Они сами сделали выбор. Нет. Вранье. Но Су не была похожа на лгунью.
Он представил, как путешествует дальше с Тайлером, как тот окончательно слетает с катушек, палит ракетами во все подряд и, чтобы не потерять связь с миром, разрушает все, что от того осталось.
«Господи, — в сердцах повторял Мердок, — я ведь даже не знаю, где нахожусь! Где этот Лофтус? Его даже на карте не найти!».
«Я потерялся», — думал Мердок.
В окно колотил дождь.
Поворочавшись, он успел поспать один час до рассвета.
Когда Тайлер проснулся, то с сожалением вспомнил вчерашний инцидент и постарался вести себя так, будто ничего не произошло. Он постучал в дверь Мердока и попросил, чтобы тот помог загрузить «хаммер». Мердок кивнул и принялся складывать кухонную утварь. Тайлер подумал, что с утра, протрезвев, оба они чувствуют себя сконфуженными.
Они собрали личные вещи и отнесли к заправке «Эксон», где был надежно укрыт «хаммер». Тайлер сложил багаж сзади и убедился, что все надежно пристегнуто. Мердок тоскливо и рассеянно наблюдал со стороны.
Тайлер сел на пассажирское сиденье, дожидаясь, пока Мердок не займет место за рулем. Дать Мердоку вести машину было своего рода извинением за вчерашнее, благородным жестом.
Но Мердок не шевелился.
— Сэр, — произнес он. — Кажется, я забыл кое-что в номере.
— Что, сержант? — Тайлер достал из нагрудного кармана солнцезащитные очки и принялся протирать их платком.
— Компас, — буркнул Мердок.