Конечно, она не понимала. Как такое поймешь?
Но Уильям говорил искренне. Эбби рассеянно подумала, что он был странным ребенком. Эбби хорошо знала детей. Вырастила свою дочь и воспитывала двух ее сыновей до того, как их забрал Контакт. Уильям был немного похож на ее старшего внука Кори. Кори всегда таскал в дом всякую дребедень. Камушки, бутылочные крышки… коконы. Она пыталась проявлять к этому интерес, пусть и отстраненно, пыталась понять мир ребенка, где все было удивительным и загадочным. Может быть, Уильям тоже очаровался этим… существом.
Сердце Эбби отчаянно колотилось. Но она вспомнила, что случилось с Полом Джакопетти в подвале бьюкененской больницы, и твердо решила не повторять его ошибок, не поддаваться панике.
— Если она хочет улететь, — сказала Эбби, зажмурившись и сглотнув, — то почему не летит?
— Эбби, ты видела только что вылупившихся бабочек? У них мокрые крылья. Им нужно просохнуть, иначе они упадут.
— Ясно. И сколько еще ждать?
— Несколько минут.
— Уильям… я не смогу помешать остальным подняться сюда.
— Главное, не зовите…
— Не буду. — Она постепенно успокаивалась. — Но полковник Тайлер обыскивает дом.
— Эбби, нам нужно совсем чуть-чуть.
— Надеюсь, вы успеете.
Даже в этот критический момент Уильям был впечатлен грацией Розы. Она ухватилась за остатки рамы тонкими, как струны, руками, пальцами-ниточками. Подтянулась, задержалась на подоконнике, глядя внутрь, затем расправила на всю ширину крылья — коралловые паруса; синие и фиолетовые тона в лучах солнца стали светлее. Роза напоминала гигантский цветок орхидеи. Подул ветер, и она задрожала.
«Еще немного», — сказала она.
«Пора».
Тут Эбби охнула. Дверь распахнулась, и на пороге появился полковник Тайлер.
Удивительно, как быстро Тайлер оценил ситуацию. Его глаза метнулись от Эбби к Уильяму и к женщине-насекомому. Очевидно, он пребывал в шоке, но не застыл, как ранее Эбби. Его рука сделала резкое движение.
Он выхватил револьвер, который постоянно носил с собой.
— Нет, — сказала Эбби.
Полковник не обратил на нее внимания, сосредоточившись на существе, которое Уильям называл Розой. Его лицо перекосила гримаса отвращения. Эбби стало страшно, а полковник, как она быстро поняла, чувствовал себя оскорбленным.
Расставив ноги, он прицелился в Розу, держа револьвер двумя руками.
Эбби показалось, что время поползло невероятно медленно. Она успевала увидеть все. Грусть и озабоченность Уильяма. То, как женщина-насекомое подставила свои невероятные крылья утреннему небу. Пистолет Тайлера — во всех деталях: сложный стальной механизм.
Она слышала собственное хриплое дыхание, отмерявшее секунды, как метроном. Время увидеть было; времени действовать не было.
Но Уильям действовал.
Несмотря на сжавшееся время, мальчик сориентировался быстро. Невероятно быстро. Нечеловечески быстро.
Он бросился на Тайлера. От толчка револьвер нацелился в потолок. Полковник выстрелил; хлопок жестоко ударил по ушам. С потолка посыпалась штукатурка. Образовалась маленькая дырочка с кривыми краями.
— Тьфу! — взбесился Тайлер.
Эбби посмотрела в окно. Крылья женщины-насекомого поднялись, почувствовали воздух, встрепенулись; Роза скользнула вниз по длинной траектории… и начала подниматься…
Спотыкаясь, Тайлер бросился к окну и снова направил на нее револьвер.
Уильям был тут как тут и дернул его за руку.
Тайлер отпихнул мальчика. Эбби услышала хруст — голова Уильяма ударилась о стену.
— Прекратите! — закричала она.
Нельзя было так обращаться с детьми.
Однако Уильям не пострадал. Он выпрямился, и теперь Тайлер прицелился уже в него.
— Прекратите! — возмущенно повторила Эбби. — Полковник, остановитесь!
Он что, глухой?
Уильям повернулся к ней. Это было глупо, но Эбби показалось, что он хочет ее успокоить. Сказать, что все будет хорошо. Но ничего хорошего его не ждало.
— Я знаю, кто вы такой, — четко сказал мальчик, глядя на полковника Тайлера.
Полковник нажал на спусковой крючок. Грудь Уильяма разорвало.
— НЕЕЕЕТ! — надрывно завопила Эбби.
Тайлер выстрелил снова, в лицо Уильяма, на котором еще моргали глаза. Звук выстрела и его последствия были невыносимы для Эбби. Она вспомнила Кори, другого своего внука, Дэмиана, свою дочь Лору. Лора погибла в авиакатастрофе, а Кори с Дэмианом ушли в Больший Мир. Эбби не состояла в родстве с Уильямом, но не могла вынести потерю еще одного ребенка, кем бы он ни был, только из-за того, что тот осмелился встать на линии огня полковника Джона Тайлера. Она сделала то же, что раньше сделал мальчик: бросилась через всю комнату, как в замедленной съемке, понимая, что опоздала, видя перед собой целый океан крови, и врезалась в полковника. Тот упал на спину. Они сцепились в борьбе за пистолет. Эбби была удивлена собственной силой, силой ее ненависти. С полными слез глазами она пыталась вырвать у противника оружие и покарать Тайлера, но смогла лишь повернуть револьвер. Тайлер еще дважды спустил курок. Обе пули ушли в стену; посыпалась краска, поднялись облачка пыли. Наконец силы и мужество оставили Эбби, и Тайлер смог ее оттолкнуть. Он прицелился в нее, и Эбби подумала: «Давай, застрели меня, сраный детоубийца!» Тут кто-то схватил ее сзади, а Тайлер с устрашающим видом принялся тыкать пистолетом в труп мальчика.
— Эбби, он не человек! Посмотрите! — Он ковырнул обмякшее тело носком ботинка. — Это не кровь! Боже всемогущий! Похоже на моторное масло для грузовика! Господи Иисусе!
Какая разница?
«Никакой», — подумала Эбби.
Удивляясь себе, Эбби собрала все слюни, что оставались в ее пересохшем рту, и плюнула полковнику в лицо. Плевок попал точно в цель.
Тайлер замер.
Все присутствующие — а в комнате уже собралась толпа, включая Боба Ганиша, Пола Джакопетти и Джоуи Коммонера, державшего Эбби, — застыли в ожидании.
— Уведите ее в фургон, — скомандовал полковник. Слюна стекала по его щеке; голос был резким и обиженным. — Уведите и заприте там. Потом решу, что с ней делать.
Роза Перри Коннор парила в струях утреннего нагревающегося воздуха, взмывая все выше, пока ферма не осталась далеко внизу.
Она чувствовала себя в своей стихии. Небо не было пустым вакуумом — скорее морем со множеством течений. Оно манило ее новыми открытиями, новыми впечатлениями, призывало исполнять акробатические номера, скользить и нырять, выписывать чувственные виражи. Опьяняло.
Роза наблюдала за своей тенью, скользящей по сухим пастбищам, зарослям колючки и мятлика, раскинувшимся внизу, как океан. Солнце приятно согревало крылья.
Она знала, что произошло в доме. Поняла, что Уильям освободился. Увы, преждевременно. Он был путешественником, как и она, стариком в теле мальчика. Роза послала в сторону Дома известие о своей скорби. Она испытывала грусть и одновременно — восторг от полета. Уильям принял ее соболезнования легко, радуясь полету вместе с ней.
Печалила его лишь людская трагедия.
«Вся их жизнь — трагедия, — подумала Роза. — Трагедия — их океан; Уильям — их воздух».
Он послал ей грустное возражение, которое, впрочем, не полностью противоречило ее мыслям.
«Ты тоже когда-то была человеком».
Да, Роза это признавала. Она взяла курс на вершину Дома, в утреннем свете похожую на голубую фарфоровую тарелку.
«Когда-то я была человеком, — подумала она. — Теперь — нет».
После непродолжительного сопротивления Эбби Кушман заперли в ее фургоне, под охраной Джоуи Коммонера.
Эбби была настолько сбита с толку и опечалена, что не могла ясно мыслить. Прижавшись лицом к окну, она смотрела, как крылья цвета орхидеи скрываются в южном небе.
Глава 33. Провокация
Услышав выстрелы, Бет вылезла из фургона и помчалась в дом. Навстречу ей Джоуи с Бобом Ганишем вывели заплаканную Эбби Кушман.
Наверху Мэтт Уилер ругался с полковником Тайлером. Бет остановилась у лестницы в конце коридора, слишком далеко, чтобы отчетливо слышать перебранку, но достаточно близко, чтобы понять, насколько отчаянной она была, и испугаться, что полковник Тайлер снова пустит в дело пистолет.
От необъяснимо ожесточенной атмосферы у нее закружилась голова. Двое достойных мужчин — Мэтт, в потертых джинсах и футболке, полковник в поношенном военном мундире — выглядели абсолютно вымотанными собственным гневом.
Мэтт что-то сказал об убийстве.
— Он шпионил! — отрезал полковник Тайлер. — Он не человек.
О ком они говорили?
Затем Мэтт сказал Тайлеру, что тот не вправе запирать Эбби Кушман, а Тайлер ответил, что доктор не вправе командовать. Они еще долго обменивались грубыми, едкими репликами, пока Мэтт не развернулся и не ушел. Бет спряталась от него в пустой спальне. Спор закончился.
К собственному удивлению, Бет вдруг вспомнила, как эти мужчины прикасались к ней. Тайлер — своей большой лапищей; Мэтт — более нежной. В некотором роде она была соучастницей всего этого.
Она подошла к полковнику Тайлеру.
Тот заметил ее, но взгляд его был отстраненным.
— Что случилось? — спросила Бет, заглядывая в комнату. Внутри было разбито окно и пахло чем-то едким. — Там что, кровь?
Полковник положил руку ей на плечо и развернул:
— Я все объясню.
Шпионом был Уильям. Его пришлось убить.
Выслушав объяснения полковника, Бет вернулась в фургон.
Они взяли все машины в салоне в Уилламетт-вэлли, к востоку от Берегового хребта, где тайфун не вызвал больших разрушений. Бет никак не могла привыкнуть к тому, что у каждого теперь были сорокатысячедолларовые «трэвелеры» и «сайтейшены», модные коробки на колесах, подключавшиеся к водопроводу и оснащенные телевизорами.
Бет подумала, что почти все достижения человеческого прогресса — это коробки. Дом — коробка, офисный центр — коробка. Телевизор — коробка, микроволновая печь — коробка с излучением. Сплошные коробки. Теперь их перестали производить. Все нужные коробки можно было взять бесплатно.