Грейстон перевернулся на бок, рассматривая меня. Потом ухватил с моего бутерброда сыр и съел.
– Не боюсь. Раз – это частные владения, два – я не домашний мальчик, поющий в хоре в свободное время, три – случись что, в течение трех минут прилетит вооруженный до зубов спасательный катер.
– Клария – свободная от оружия планета? – хмыкнула я. – За три минуты может многое случиться.
– Ты забываешь о первых двух условиях. Границы долины охраняются, воздушное пространство тоже. А я способен продержаться некоторое время и защитить тебя. Не бойся. Так что, попробуем искупаться?
– Если вода не холодная и в ней нет мерзких обитателей, то я «за». Только я не взяла купальный костюм, да его у меня и нет.
Грейстон пожал плечами:
– Я могу отвернуться. Или, если хочешь, надень мою рубашку.
Сомнительная перспектива. Но желание искупаться пересилило. День клонился к вечеру, однако жара не спадала. Прохладнее станет, как объяснила Эми, когда Бетельгейзе сядет и на Кларии наступит глубокий вечер.
– Только, пожалуйста, слушай меня и делай то, что я говорю. – Грейстон говорил очень серьезно, так что у меня даже шутливый настрой пропал. – Не хочу, чтобы ты пострадала.
Тут я не выдержала:
– Да что особенного в этом озере?!
– Ничего! Обычная вода, но ты ведь ничего не видишь.
– Правда? – Я хмыкнула. – У тебя прямой нос и пушистые ресницы. Поделишься рецептом такого умопомрачительного объема?
– Зара, я не об этом. А вдруг что-то случится, или заплывешь далеко, или сведет ногу, или… наткнешься на камни?
Вдалеке действительно небольшие волны бились о скопления камней. Но, во-первых, до них еще доплыть надо. Во-вторых, я все же буду смотреть, куда плыву.
– Грейстон, я могу плавать, не снимая очков. И вообще-то сумею поплавать и без них, если дашь мне две минуты времени.
– То есть?
Ему, похоже, нравилось «воровать» еду у меня, а не с тарелки, так что пришлось взять два пирожка, чтобы хоть что-то съесть.
– Я запоминаю местность и держу картинку в голове. Это на случай, если что-то случится с электроникой очков. Еще на Земле у меня были водонепроницаемые часы, в которые были встроены сонар и лидар. Сонар анализировал объекты за счет акустического излучения, а лидар оценивал расстояния до объектов и их формы. Мне понадобилось три года, чтобы научиться всем этим пользоваться, но зато я могла ориентироваться повсюду: в темноте, под водой, в задымленном помещении.
– Э-э-э… а что еще ты можешь? Так, на всякий случай…
– Ну, я знаю, как действовать при пожаре, наводнении, цунами, извержении вулкана, обвале в горах, эпидемии, нападении, как выжить в лесу без еды, в открытом море с теми же начальными условиями, как спастись при крушении флаера. И еще массу всего. С оружием не умею обращаться, к сожалению. Это слишком опасно даже с сонаром и лидаром. А, ну еще у меня был смартфон, которые реагировал на звуковые сигналы, включал в нужное время таймеры и будильники, помогал искать очки, если я их теряла. Также смартфон мог работать в режиме навигатора для слепых, он анализировал маршрут по голосовому вводу и направлял меня. Но он несовершенен и опасен. Я знаю шрифт Брайля, азбуку Морзе, язык глухонемых. Кажется, все.
Грейстон присвистнул, что никак не соответствовало образу серьезного советника.
– Ты – чудо-девушка, Зара Торрино, – сказал он.
Но я лишь покачала головой.
– Нет. Я – инвалид, который всю жизнь возится с приборами, о которых здоровые люди даже не задумываются. Половину своей жизни я потратила, чтобы выучить сигналы сонара, научиться их распознавать и пользоваться лидаром, а еще выживать в самых разных ситуациях. Не знаю, почему для отца было так важно подготовить меня. У всех свои причуды. Мне больше пошла бы математика или электротехника, положим.
– Нет, Зара, – Грейстон протянул руку и погладил меня по щеке, отчего в глазах защипало, – ты особенная. Я такой не встречал. И твой отец достоин уважения. То, что он не сделал тебя в прямом смысле инвалидом, то, что заставлял бороться и искать способ жить нормальной жизнью… поверь, на это способен не каждый. Наверняка у него были причины столь серьезно относиться к твоей подготовке. Я действительно восхищаюсь им. Хоть он и обещал прикончить меня за то, что я тебя похитил.
– Давай закроем тему. – Я поморщилась, ибо думать обо всем этом было неприятно. – В любом случае, в комплекте со мной идут отсутствие зрения, не очень хорошее образование и шрам на левой пятке. Его я получила в детстве, наступив на битое стекло. Что у нас с окружающей действительностью? Какого цвета трава?
Было очень странно слушать Грейстона. Он старался, как мог. Описывал с максимальными подробностями, на какие только способны мужчины. Надеюсь, Трин скоро сделает очки. Меня все-таки волнует эта сине-зеленая трава. Я должна убедиться, что Грейстон не лжет!
– Купаться? – предложила я, когда мы наелись и немного повалялись.
– Очки снимать будешь?
– Наверное, – вздохнула я. – Те, что делал отец, были водонепроницаемыми.
– Тогда идем, здесь в паре десятков метров дно более пологое и безопасное. Рубашку дать?
– А ты отвернешься?
Грейстон хмыкнул как-то слишком подозрительно, но кивнул. Отвернется.
Уже минут через десять я нырнула в холодную воду. Перед глазами стояла картинка пейзажа, так что я точно знала, куда плыву. Правда, без привычных гаджетов было сложно. Я не взяла их на собеседование, так что они остались в нашей с Риком квартире. Может, отец догадается их захватить или сделает мне новые здесь?
На слух я не жаловалась, так что когда раздался плеск, поняла, что Грейстон тоже нырнул. Ну или киланг осуществил неудачный прыжок и свалился в воду. И то и то не то чтобы очень заманчиво.
– Вообще-то я голая! – крикнула я наугад.
Килангу плевать, голая я или нет, а вот Грейстон… обрадуется.
– Я к тебе даже не подплыл! – раздался возмущенный голос мужчины. – Что такого особенного в твоей расе, что ты не хочешь со мной находиться в одном озере?
– Превентивные меры, – улыбнулась я и случайно хлебнула воды.
На вкус такая же, как и на Земле. Надеюсь, в ней не водятся страшные бактерии, которые убьют меня в течение суток.
– Грейстон, а киланги плавают? – спросила я.
Не хочется оказаться нос к носу с огромным богомолом.
– Нет, они не боятся воды, но плавать не умеют. Поэтому плещутся в лужах. Наш все еще скачет по полю. Презабавное зрелище. Мы оставили ему яблочного пюре?
– Почти все, – я перевернулась на спину и вдохнула свежий, вкусный воздух полной грудью, – оно на редкость противное. И яблочное – не то название. По вкусу оно больше напоминает кабачковое. Без соли!
– Что вырастили. Не увлекайся, нам еще предстоит добраться до города.
– Далеко до него?
– Час лету, – сказал Грейстон. – Можно и быстрее, но, если мы хотим остаться инкогнито, придется соблюдать скоростные режимы, которые я же и определил. Через час прилетит флаер, а еще придут за килангом. Научить тебя кувыркаться в воде?
– Нет, спасибо. Повороты и кувырки могут вызвать потерю ориентации. И мое ориентирование по памяти станет невозможным.
Вообще, забавно плавать вслепую. Перед глазами мешанина каких-то красок, а слух улавливает такие звуки, которые при работающем зрении даже не замечает.
– Докажи! – потребовал Грейстон. – Проплыви в сторону камней, а потом развернись и плыви к берегу!
Посмеиваясь, я выполнила его просьбу. Потом, раз уж все равно оказалась у берега, решила выйти. Холодало, похоже.
– Отвернись, – попросила я Грейстона.
А когда оделась и заплела мокрые волосы в косу, спросила:
– Ты ведь не отвернулся, да?
Вместо ответа Грейстон сказал:
– Ты красивая.
– Это не повод на меня пялиться, когда я раздета.
Очки снова вернули мне мир. Черно-белый, чужой, но все же видимый.
– Зара, – Грейстон тоже одевался, правда, в отличие от меня, не смущался и не просил отвернуться, – помнишь, мы заключили сделку? Я хочу от тебя поцелуй. Ночью. Подумай о том, что ты хочешь взамен.
И он начал кормить киланга. Тот возбужденно прыгал на месте, пока Грейстон выкладывал пюре в миску. В принципе он был достаточно симпатичным, если не проводить аналогий с насекомыми. Как бы я относилась к нему, если бы выросла на Кларии? И каких еще обитателей таит новый мир?
– Я придумала, чего хочу, – объявила я. – Кое-что купим, ладно? Не очень дорогое.
– Цена меня мало волнует. А что это?
– Увидишь. Ты же поцелуй заказываешь на ночь? А я заказываю подарок на вечер. А там разберемся, кому что.
Вдалеке показался флаер, который должен был отвезти нас в город.
Глава восьмаяЗвездный город
Зара
Город был впечатляющим. Но впечатлял он лишь благодаря тому, что я знала: это столица Кларии. Тут, как и на Земле, было все: высотные здания, крыши которых скрывались в облаках, аккуратные парки, множество людей. А еще множество мостов. Столица располагалась на сети рек и озер, так что изящными изогнутыми мостами был застроен весь город. Но чего-то не хватало. Вот чего именно, понять я не могла.
– Дай угадаю, о чем ты думаешь. – Грейстон наклонился ко мне с соседнего кресла, когда флаер спускался на посадочную площадку, располагавшуюся, наверное, на уровне трехсотого этажа отеля, не ниже. – Ты сожалеешь, что провела со мной мало времени на озере и мечтаешь вернуться туда.
– Вообще-то я бы съездила снова. Но уже когда буду иметь возможность убедиться в том, что вы не обманули меня насчет цвета травы. Впрочем, я думала о том, что город очень напоминает земной, но я не могу понять, что именно не похоже.
Нас проводили в просторный светлый холл, где Грейстон расплатился каким-то чипом, встроенным в часы, потом в номер. К моему удивлению, расположенный не на самом верху.
– Я удивлена.
– Чему? Тому, что в номере только одна кровать? – хитро улыбнулся Грейстон. – Каюсь. Я не дам тебе сбежать, буду смотреть на тебя но