Лили все еще смотрела на портрет. Он притягивал ее. Казалось, она не может оторвать от него глаз.
— Это что, вежливый способ сделать вид, что вы не считаете меня сумасшедшей?
Лэндри рассмеялся:
— По-настоящему сумасшедшие люди этого, как правило, не осознают. Обычно они считают себя совершенно нормальными. Если будет нужно, я засвидетельствую, что вы, мисс Кэнделл, находитесь в таком же здравом рассудке, как и я.
Лили улыбнулась в ответ:
— Тогда мне стоит поинтересоваться мнением местных жителей о вас, прежде чем воспользоваться таким свидетельством!
Доктор расхохотался:
— Боюсь, что мнения резко разделятся. Меня считают одним из местных чудаков, — сообщил он Лили. Я собираюсь ехать в Пензенс. Может быть, вас подвезти до гостиницы?
— Да, будьте так добры! — Бросив долгий взгляд на картину, Лили пошла с доктором к двери.
Казалось, серо-синие глаза капитана следят за ней. Лили вдруг почудилось, что он действительно смотрит, как она выходит из комнаты. Какой сильной личностью был Рис Трегаррик, подумала Лили, если даже его портрет так сильно действует на ее душу!
Поршия и Джеймс стояли на крыльце, разглядывая расшатавшиеся перила. Они дружелюбно помахали руками, когда Лили с доктором поехали на машине вниз по извилистой дороге, которая спускалась с холма.
Пока старая машина доктора Лэндри медленно катилась по улочкам, вымощенным булыжником, он показал Лили несколько местных достопримечательностей. Здесь, прислонив к гранитной стене свои мольберты, писали картины художники. Пейзаж был великолепен — тускло-зеленые, темно-синие и светло-коричневые черепичные крыши домов и блестящая бирюзовая поверхность бухты.
«Это, — сказала себе Лили, — и есть то спокойное и живописное место, о котором я мечтала!» Здесь много интересного; нужно лишь держаться подальше от опасных участков берега. И все же она знала, что пойдет к Тоскующей Голове снова. Этот мыс звал ее к себе, играя на струнах ее романтической души.
Дорогу перебежала толстая кошка, которая гналась за лающим терьером. Доктор остановил машину, а затем завернул за угол. На витрине небольшой антикварной лавки стояли оловянные солдатики, стаффордширская керамика и пара великолепных сине-белых ваз.
— Возможно, эти вазы привез сюда Рис Трегаррик, — сказал доктор Лэндри. — Он импортировал высококачественный фарфор.
Однако Лили заинтересовали вовсе не вазы.
— Мне казалось, что здесь был чайный магазинчик. Наверное, я перепутала…
Ее спутник взглянул на нее:
— Вы уверены, что прежде никогда не были в Сент-Данстене? Действительно, здесь был когда-то чайный магазин. Он много веков принадлежал одной семье, но закрылся, после того как скончалась старая мисс Труро. Тогда я был еще мальчиком.
— Наверное, я слышала, как говорили об этом, — сказала Лили, размышляя. Странно, ведь она прекрасно помнила расшитые занавески на окнах, уютную чайную комнату, обитую лилово-зеленым ситцем, и даже позеленевшего от времени медного кузнечика, который стоял на полке над камином.
Не прошло и пяти минут, как девушка уже стояла перед своей гостиницей. Она наклонилась к окошку машины и поблагодарила доктора.
— Теперь я знаю, что все это мне пригрезилось, — добавила она, — но должна вам сказать, что произошедшее по-прежнему кажется мне абсолютно реальным.
Доктор Лэндри улыбнулся:
— Человеческий мозг способен создать великолепную Сикстинскую капеллу или отправить людей в экспедицию на Луну, мисс Кэнделл. Неудивительно, что он способен сделать сон похожим на реальность — зачастую до мельчайших деталей, какими бы странными они ни были.
— Вы совершенно правы, — ответила она, качая головой. — Вплоть до костыля, на который он опирался! — Лили взмахнула рукой и направилась к гостинице.
— Стойте! — окликнул ее доктор Лэндри. — Откуда вы знаете, что капитан Трегаррик был хромым?
Он был уверен, что ни в одной туристической брошюре не упоминалось о трагическом случае, когда капитан получил увечье, а юная Кэтрин Трегаррик погибла.
Но было поздно. Лили уже исчезла в дверях гостиницы «Касл». Раздумывая над этими словами, доктор прошел мимо антикварной лавки на углу. Здесь, когда он был совсем юным, на полке над камином стоял позеленевший от времени медный кузнечик.
4
Лили отправилась в свой полулюкс, стены которого были обклеены обоями, а окна закрыты занавесками из ситца. Номер был обставлен викторианской ореховой мебелью. По крайней мере, здесь ничего не изменилось. Приняв горячий душ, девушка надела легкое платье из белого хлопка, обшитое синей лентой.
Аккуратно сложенные летние шорты и джинсы все еще лежали в комоде — Лили так и не прикоснулась к ним с того момента, как приехала сюда. Почему-то здесь, в Сент-Данстене, они казались неуместными. Ей было куда комфортнее в длинном платье в стиле «ретро», которое закрывало ее изящные ножки.
Только после того, как Лили уложила свои длинные волосы старомодным венцом, она рискнула поднять крышку старинного письменного стола и достать оттуда рекламные буклеты, в которых расписывались местные достопримечательности. Ее пальцы чуть дрожали, когда она разложила их на столе.
Брошюры рассказывали о Сент-Данстене и Корнуолле — о заброшенных оловянных шахтах, средневековых монастырях, кругах доисторических камней и сделанной рукой человека имитации лунного ландшафта из белого фарфора.
«Звездный Дом» и капитан Рис Трегаррик в них не упоминались.
Она заметила краешек глянцевой брошюры, торчавшей из-под листа коричневой бумаги, которой был застелен стол. На ее первой странице красовалось викторианское здание из гранита и сланца, которое Лили видела сегодня ночью — с его крылечками, башенками и большим окном в виде звезды. «Посетите музей «Звездного Дома»! — гласила надпись. — Совершите путешествие в прошлое!»
— Что ж, мне это точно удалось! — Лили перевернула страницу.
Ее сердце сжалось, но это ощущение нельзя было назвать совсем уж неприятным. Перед ней вновь был он, капитан Рис Трегаррик, во всей своей мужественной красе. Репродукция ретушированного сепией фотоснимка в полный рост была точной копией мужчины, которого она помнила… или который пригрезился ей — густые брови,
крепкая челюсть, орлиный нос и твердый чувственный рот.
И в этот раз его глаза были совсем другими. В них не было гнева. И, заметила Лили, рядом с ним не было ни костыля, ни трости.
Лили хотела спрятать буклет в стол, но остановилась. Подумав, она положила его в свою сумочку.
Доктор Лэндри рекомендовал ей поспать. «Универсальное средство матушки-природы!» Но солнце уже взошло, небо было ослепительно голубым, и Лили чувствовала себя превосходно. Она приехала в Корнуолл вовсе не для того, чтобы отсыпаться, и, кроме того, ее желудок требовал плотного завтрака. Нанеся на губы розовый блеск, Лили спустилась в просторный ресторан. Здесь был камин, сложенный из камня, высокие окна выходили на море. Было еще рано, и в ресторане находилось лишь несколько человек.
— Добрый день, мисс Кэнделл. Ваше обычное место? — спросила официантка.
Лили заколебалась. Последние четыре дня она предпочитала занимать место на солнечной стороне, откуда открывался живописный вид городка, и читать утренние газеты. «Господи, я так легко подчиняюсь силе привычки!»
Она улыбнулась официантке:
— Думаю, сегодня я поменяю свое место. Я хотела бы занять столик с видом на море.
«С видом на мыс!» Она не произнесла этого вслух, но ей предоставили столик, откуда открывался вид на бухту и темные гранитные скалы Тоскующей Головы. Море блестело, словно бристольское стекло, окаймленное хрустальной крошкой.
Тоскующая Голова и аллея карликовых деревьев, качавшихся на ветру, закрывали «Звездный Дом». Лили была почти рада этому. Несмотря на убедительные доводы доктора Лэндри, на душе у нее было неспокойно.
Поршия сказала, что окно-звезда уже не освещается по ночам, указывая кораблям дорогу в порт. «Это, знаете ли, не дешевое удовольствие». Но Лили была твердо уверена, что она видела спасшую ее звезду и слышала громкий голос Риса Трегаррика, который помог ей взобраться по гранитным ступенькам.
Она чувствовала теплые и дружеские прикосновения его сильных рук. Лили не могла этого не признать.
— Прошу прощения! — она очнулась и увидела, что официантка протягивает ей написанное от руки меню. Лили взяла его и отложила в сторону.
— Скажите, — спросила она, — вы когда-нибудь были в музее «Звездного Дома»?
— Ну конечно, была. Я ведь не местная. Учусь в университете и нанимаюсь сюда работать на лето. Я захожу в этот музей по меньшей мере два раза за лето. Вам и впрямь стоит туда заглянуть. «Звездный Дом» — замечательное место. Там куча великолепных вещей стоимостью в миллионы фунтов.
Лили была порядком удивлена:
— Я думала, это просто отреставрированное поместье… А что это за музей?
— О, там множество различных экспонатов! Великолепный китайский фарфор и индийская мебель, которую капитан Трегаррик привез из плаванья. Венецианское стекло, шкатулки, Инкрустированные полудрагоценными камнями и перламутром, табакерки, вырезанные из аметиста и опала. Мне больше всего нравится нефритовая комната, там раньше была библиотека.
Лили вспомнила бледно-желтый блеск нефрита в кабинете капитана Трегаррика. Но это были лишь смутные отрывки воспоминаний, которые таяли и переплетались, словно сон, которым доктор Лэндри считал всю эту историю.
В ресторан вошла пожилая пара, и официантка покинула Лили, вежливо прошептав на прощанье:
— Если вы пойдете туда, взгляните на гравюры, сделанные рукой миссис Трегаррик. Она была известным ботаником — очень известным в свое время.
Лили согнулась, словно получила удар кулаком в живот. Именно так она себя и чувствовала. Ну конечно, в этой истории должна присутствовать жена! Разве не этим заканчивались все ее неудачные романы?
Лили потребовалось не меньше минуты, чтобы успокоиться. Ей казалось, что она задыхается. «И это просто смешно! — сказала она себе. — Не хватало еще огорчаться из-за того, что произошло с человеком, жившим почти сто лет тому назад!». Она доела завтрак и вышла из ресторана на залитую солнцем улицу. Не обращая внимания на толпу туристов, желающих посетить Сент-Данстенский музей добычи олова, Лили пошла на юг, ее пр