К нашему прибытию они уже решат все проблемы.
– Мама, – терпеливо проговорила Алессандра, – я не хочу никуда лететь.
– Потому что твои жалкие заурядные одноклассники убедили тебя, будто ты обычный ребенок. Но ты не обычная. Ты волшебная. Тебе следует покинуть сей мир праха и уныния, отправившись туда, где земля покрыта зеленью и полна древних сил. Мы будем жить в пещерах древних людоедов и собирать урожай с полей, когда-то принадлежавших им! А прохладными вечерами, когда приятный ветерок будет развевать твою юбку, ты будешь танцевать с юношами, восхищенными твоей красотой и грацией!
– И где же мы найдем таких юношей?
– Увидишь, – пропела мать. – Вот увидишь! Прекрасный, подающий надежды юноша отдаст тебе свое сердце!
Бумажка наконец оказалась в досягаемости Алессандры, и девушка выхватила ее. Мать встала у нее за плечом со знакомой улыбкой на устах. Извещение оказалось вполне реальным. Дорабелла Тоскано, двадцати девяти лет, и ее дочь Алессандра, тринадцати лет, приняты в состав членов Первой Колонии.
– С психологическим отбором они решили не заморачиваться, – заметила Алессандра.
– Хочешь сделать мне больно? Не выйдет. Мать знает, что для тебя лучше всего. И не позволит тебе повторить своих ошибок.
– Да, но заставит за них расплачиваться, – ответила Алессандра.
– Только подумай, моя дорогая, прекрасная, умная, милая, добрая, щедрая и вечно недовольная девочка: на что ты можешь рассчитывать здесь, в Монополи, в Италии, в бедном квартале на улице Луиджи Инделли?
– На улице Луиджи Инделли нет богатых кварталов.
– Ну вот, ты сама все понимаешь.
– Мама, я вовсе не мечтаю выйти замуж за принца и уехать в закат.
– Вот и хорошо, моя милая, поскольку никаких принцев не существует – только мужчины и животные, которые притворяются мужчинами. Я вышла замуж за одного из последних, но он, по крайней мере, подарил тебе свои восхитительные скулы и ослепительную улыбку. У твоего отца были великолепные зубы.
– Если бы он еще аккуратнее гонял на своем байке…
– Это не его вина, милая.
– Трамваи ездят по рельсам, мама. Если держаться от них в стороне, тебя не переедут.
– Твой отец не был умен, но, к счастью, у тебя гениальная мать, передавшая тебе кровь фей.
– Кто бы знал, что феи так сильно потеют? – Алессандра откинула с лица матери мокрый локон. – Мама, в колонии нас не ждет ничего хорошего. Прошу тебя, не надо.
– Полет занимает сорок лет – я сходила к соседям и посмотрела в сети.
– На этот раз ты хоть спросила у них разрешения?
– Конечно – ведь теперь они запирают окна. Их очень обрадовало, что мы собираемся стать колонистами.
– Кто бы сомневался.
– Но благодаря магии для нас пройдет всего два года.
– Благодаря релятивистским эффектам путешествий с околосветовой скоростью.
– Какая же ты у меня умница. И даже эти два года мы можем проспать, так что вообще не постареем.
– Здорово.
– Наши тела проспят как будто всего неделю, и мы проснемся в сорока годах отсюда.
– И все, кого мы знаем на Земле, окажутся на сорок лет старше нас.
– И большинства не будет в живых, – пропела мать. – В том числе моей мамаши-ведьмы, которая отказалась от меня, когда я вышла замуж за того, кого любила, и которая никогда не посмеет притронуться к моей любимой дочери.
Подобные слова Алессандра слышала от матери уже не первый раз, причем в них всегда звучала радость. Алессандра никогда не видела свою бабушку, но теперь ей пришло в голову, что, возможно, именно бабушка могла бы помочь ей избежать колонии.
– Я никуда не полечу, мама.
– Ты несовершеннолетняя, так что полетишь туда же, куда и я, тра-ля-ля.
– Ты сумасшедшая, и я скорее подам в суд, чем куда-то полечу, тру-ля-ля.
– Сперва подумай хорошенько, поскольку я полечу в любом случае, и если тебе кажется, будто тебе тяжело жить со мной, попробуй представить, каково тебе будет без меня.
– Вполне представляю, – ответила Алессандра. – Позволь мне повидаться с бабушкой. – Мать бросила на нее яростный взгляд, но Алессандра решила идти до конца. – Позволь мне жить с ней. А сама отправляйся в свою колонию.
– Но тогда мне вовсе незачем лететь в колонию, милая. Я делаю это ради тебя. Так что без тебя я никуда не полечу.
– Тогда мы никуда не летим. Так и передай.
– Нет, мы летим и крайне этому рады.
Пора было заканчивать эту карусель. Мать могла без конца повторять одни и те же аргументы, но Алессандру они успели утомить.
– Что тебе пришлось им наврать, чтобы нас взяли?
– Я никому не лгала! – Мать сделала вид, будто подобное обвинение повергает ее в шок. – Я лишь подтвердила свою личность. Они все тщательно проверили, так что если у них оказалась ложная информация, в том только их вина. Знаешь, зачем мы им нужны?
– А ты знаешь? – спросила Алессандра. – Тебе что, в самом деле рассказали?
– Тут, чтобы сообразить, не надо быть гением или даже феей, – ответила мать. – Мы нужны им, поскольку мы обе в детородном возрасте.
Алессандра невольно застонала, но мать словно любовалась собой перед воображаемым ростовым зеркалом.
– Я все еще молода, – сказала мать, – а ты как раз вступила в пору расцвета. Там есть мужчины с флота, молодые люди, которые никогда не были женаты. И они страстно ждут нашего прибытия. Так что я готова создать пару даже с шестидесятилетним стариком и родить ему детей, а потом пусть умирает – я к такому привыкла. Но ты… ты станешь наградой для любого юноши. Ты станешь сокровищем.
– В смысле – моя утроба? – спросила Алессандра. – Ты права, именно так они наверняка и считают. Могу поспорить, они берут практически любую из подавших заявку здоровых женщин.
– Мы, феи, всегда здоровы.
Что ж, это была правда – Алессандра не помнила, чтобы мать когда-либо болела, если не считать случай отравления, когда мать очень жарким вечером решила купить на ужин уличную еду.
– То есть они просто посылают туда стадо женщин, как телок на племя?
– Телкой ты станешь только в том случае, если сама решишь ею быть, – ответила мать. – Единственный вопрос, который сейчас перед нами стоит, – будем ли мы спать весь полет и проснемся перед самым приземлением, или останемся бодрствовать в течение двух лет, проходя обучение и получая опыт, чтобы сразу же включиться в первую волну колонистов.
Слова матери впечатлили Алессандру.
– Ты в самом деле читала документацию?
– Это самое важное решение в нашей жизни, милая моя Алессандра. И я подхожу к делу со всей тщательностью.
– Если бы ты столь же тщательно читала счета за электричество…
– Они меня не интересовали, это лишь свидетельство нашей бедности. Теперь я понимаю, что Бог готовил нас к миру без кондиционеров, видео и сетей. К миру природы. Мы, народ эльфов, рождены для жизни на природе. Ты придешь на танцы и очаруешь своей волшебной грацией сына короля, и сын короля станет с тобой танцевать, пока не влюбится настолько, что его сердце готово будет разорваться ради тебя. И тогда уже тебе решать, насколько он тебя достоин.
– Сомневаюсь, что там найдется король.
– Но там будет губернатор и другие высокопоставленные чиновники. И подающие надежды юноши. Я помогу тебе сделать выбор.
– Вот без этого я уж точно обойдусь.
– Влюбиться в богача так же просто, как и в бедняка.
– Тебе-то откуда знать?
– Я знаю куда лучше тебя, поскольку однажды уже ошиблась. Когда в сердце ударяет горячая кровь – это самая темная магия, которую следует укрощать. И ты не должна позволять подобного, пока не выберешь достойного твоей любви мужчину. Я тебе помогу.
Спорить не имело смысла. Алессандра давно поняла, что пререканиями с матерью ничего не добьешься – куда лучше было просто ее игнорировать.
Вопрос насчет колонии, однако, никуда не девался. Определенно пришло время разыскать бабушку. Та жила в Полиньяно-а-Маре, соседнем более-менее крупном городе на побережье Адриатики, – больше о ней Алессандра ничего не знала. И фамилия у нее точно была не Тоскано. Девушка поняла, что придется заняться серьезными изысканиями.
Неделю спустя, пока мать все еще рассуждала, следует ли им проспать весь полет или нет, Алессандра вдруг обнаружила, что к немалому объему информации у детей просто нет доступа. Пошарив в доме, она нашла свое свидетельство о рождении, но это мало чем помогло – в нем указывались лишь ее собственные родители. Ей требовалось свидетельство матери, но в квартире его не обнаружилось.
Правительственные чиновники Алессандру в упор не видели: услышав о ее проблеме, ее тут же отправили восвояси. Лишь обратившись к католической церкви, она смогла хоть как-то продвинуться вперед. Они с матерью не посещали мессу с тех пор, как Алессандра была еще совсем маленькой, но приходской священник помог ей найти сведения о ее крещении. Кроме родителей, там упоминались и крестные, и она сообразила, что либо это и есть ее дед с бабушкой, либо крестные должны их знать.
В школе она пошарила в сети и выяснила, что Леопольдо и Изабелла Сантанджело жили в Полиньяно-а-Маре. Хороший знак – поскольку там же жила и ее бабушка.
Вместо того чтобы идти домой, она воспользовалась своим ученическим проездным и села на поезд до Полиньяно, а потом три четверти часа бродила по городу в поисках нужного адреса. К ее недовольству, тот оказался в переулке близ улицы Антонио Ардито – старый многоквартирный дом недалеко от железной дороги. Звонок отсутствовал. Алессандра поднялась на четвертый этаж и постучала.
– Хочешь постучать – постучи себе по башке! – рявкнул из-за двери женский голос.
– Вы Изабелла Сантанджело?
– Я Святая Дева, и я занята, отвечая на молитвы. Убирайся!
Сперва у Алессандры промелькнула мысль: «Значит, мама лгала, будто она дочь фей. На самом деле она младшая сестра Иисуса». Но потом девушка решила, что подобное легкомыслие не слишком уместно. Она уже нарвалась на неприятности, уехав из Монополи без разрешения, и ей нужно было выяснить у этой Святой Девы, является она ее бабушкой или нет.