– Я не с докладом, Эндер, – сказал Лутон. – Я за тобой.
Поскольку Эндер делегировал практически все свои полномочия и все шло достаточно гладко, особо срочных дел у него не имелось. Однако, если руководитель проекта просит его личного присутствия, значит оно действительно необходимо.
– Надолго?
– Придется остаться на ночь.
– Как с удобствами?
– Там идеальный климат. Ночью вполне прохладно, чтобы не потеть во сне, но достаточно тепло, чтобы обойтись без пижамы.
– Тогда я готов. Что-нибудь из припасов надо?
– Свежего хлеба, пожалуй, – попросил Лутон.
Они сделали остановку у общественных пекарен, где сегодня работала Одра Оверхилл, так что в лагерь железоискателей они отправились с мешком, в котором уместилось тридцать лучших булочек во всей колонии.
Чистое железо просто лежало на земле.
От инструментов, которыми пользовались жукеры, прежде чем их уничтожили, практически ничего не осталось, и колонисты прекрасно понимали, что если они не сумеют найти железо, чтобы переплавить его на орудия труда, то постоянно будут зависеть от кораблей с Земли и других колоний. Ни о какой самодостаточности не может быть и речи, если нет возможности производить самое необходимое.
Пока фливер скользил над землей, следуя путем, который Лутон знал наизусть, а Эндер на такой скорости все равно не мог разглядеть, Лутон рассказал ему чуть больше.
– Глубина богатой железом почвы составляет около сантиметра, и она практически равномерно распределена по всему полу пещеры.
– И под ней ничего нет? – спросил Эндер.
– Тоже почва, но без железа. Железо только в верхнем слое.
– Ты уверен, что это именно ясли?
– Как обычно – разбросанные скелеты, садки, трон королевы улья, отверстия в стенах и потолке. Однозначно ясли.
Потом последовали обычные сплетни о разных членах команды: кто чем интересуется, кому стоит доверять, с кем нелегко поладить, возникавшие проблемы и то, каким образом Лутон их разрешал.
Дальше они летели молча, и Эндер размышлял о том, почему Лутон ни слова не сказал о причине, по которой им понадобилось личное присутствие самого губернатора. По крайней мере все, что до этого говорил ему Лутон, вполне можно было передать и по радио. Похоже, Лутон просто не мог решиться рассказать, в чем дело. И Эндер счел своим долгом облегчить ему задачу.
– Так в чем же все-таки ваша проблема? – спросил Эндер.
– Проблема?
– Та, с которой я должен помочь? С железом это явно никак не связано, поскольку все в команде знают на этот счет куда больше моего.
– Все в команде знают куда больше моего тоже, – заметил Лутон.
Эндер был рад, что тот это понимает – одно из качеств хорошего руководителя. Похоже, однако, ему теперь приходилось играть в угадайку.
– Поскольку я не геолог, не химик, не формиколог и не изготовитель орудий, – начал рассуждать вслух Эндер, – видимо, эта проблема как-то связана с персоналом.
– Нет, – решительно покачал головой Лутон. – Никаких конфликтов, все делают свое дело, никто не ленится, никакой опасности, никто не ранен.
– Просто назови имена, – велел Эндер.
Глубоко вздохнув, Лутон совершил несколько чересчур крутых поворотов, а затем лег на прямой курс вдоль подножия долины.
– Ройо и Клара, – наконец ответил он.
Эндер мгновенно вспомнил все, что о них знал. Внуки первопоселенцев, родившиеся, как и их родители, уже здесь, на планете жукеров. Умные, трудолюбивые, всегда готовые помочь. Трудно было представить, что они способны на какой-то конфликт.
Значит, это что-то другое.
– Влюбились? – спросил Эндер.
Лутон кивнул, обеспокоенно причмокнув губами. Эндер не мог понять, почему тот придает этому такое значение.
– Любовь – это то, от чего зависит будущее нашей колонии, – сказал Эндер.
– На ней держится мир, – ответил Лутон, но в голосе его прозвучала не то горечь, не то ирония.
– Это как-то влияет на их работу? – спросил Эндер. – Отвлекает команду?
– Нет, они придерживаются всех правил, даже никуда не уходят вдвоем. Просто беспрестанно сосредоточены друг на друге. Все это видят, все этому рады – вполне естественный процесс. Я знаю, ты хотел бы, чтобы заключалось больше браков между первопоселенцами и колонистами, но эти двое знают друг друга с тех пор, как под стол пешком ходили, и за них можно только порадоваться.
– Понятно, – усмехнулся Эндер. – Так все-таки что такого срочного могло заставить тебя прилететь за мной? – (Лутон снова глубоко вздохнул.) – Ну, давай же, Лутон. Вижу, тебе это не нравится, но все равно говори.
– Это никак меня не касалось. Я всего лишь руководитель команды, а не медик. Но я подумал об их будущих детях – что, если те родятся совсем дураками?
Эндер рассмеялся – детям этой парочки наверняка пришлось бы основательно постараться, чтобы не прослыть умными.
– Поэтому, – продолжал Лутон, – когда я оказался возле пункта сбора данных, я сделал сравнительный анализ их крови. Просто чтобы убедиться, что никаких осложнений не возникнет. Резус-фактор и все такое.
– И возникли осложнения?
– У обоих ген бессонницы.
У Эндера внутри все оборвалось. Теперь ему стала ясна причина мрачного настроения Лутона.
– Он есть в списке, который мы получили из Министерства по делам колоний в прошлом году, – сказал Эндер. Имелись в виду генетические заболевания, распространение которых запрещалось в любой колонии или космической станции вне пределов Солнечной системы.
– Мне за это не платят, – пробормотал Лутон.
– Зато я получаю кучу денег, и у меня шикарная машина, – ответил Эндер. – Ты был прав, что прилетел за мной.
– Не мне с ними об этом говорить. Черт побери, губернатор Виггин, мне не следовало даже проводить анализ!
– Почему бы и нет? В колонии, которая столь хрупка, что не способна даже производить собственные орудия труда, ни у кого нет права на врачебную тайну.
– Они меня теперь возненавидят.
Эндер пристально посмотрел на него:
– Ты просишь, чтобы я не рассказывал им, кто проводил анализ?
Лутон поколебался – и это мгновение показалось очень долгим, – но все же покачал головой.
– Они поймут, что я не желал им зла.
Эндер облегченно вздохнул – похоже, Лутон понимал, что не вправе возложить на кого-то ответственность за свой выбор.
– Это вовсе не значит, что они не станут тебя ненавидеть, – сказал Эндер, – но меня они возненавидят намного больше, так что все в порядке.
– Я бы все-таки хотел, чтобы ты помог нам разобраться с тем железом, – попросил Лутон. – Нигде больше, кроме как в отходах плавилен жукеров, мы не находили его в таких количествах. В смысле – возможно, это знак надежды. Того, что мы соберем здесь, вряд ли хватит даже на один плуг, но ведь откуда-то же оно взялось? Как-то ведь оно сюда попало?
– Я поговорю с Кларой и Ройо, – сказал Эндер. – С обоими вместе, так будет правильнее всего.
– Знаешь, чего я не понимаю? – спросил Лутон.
– Нет, – ответил Эндер.
– Судя по тому, что они чуть ли дышать не могут друг без друга, странно, что кто-то из них уже не сделал тот анализ.
– Могу поспорить, так оно и есть, – покачал головой Эндер. – Когда я позову их к себе, они наверняка поймут, что я им скажу, и аргументы будут у них наготове.
Лутон напрягся, крепче сжав руль.
– Это закон, – сказал он. – Думаешь, они планируют бросить вызов закону?
– Наверняка они считают, будто нашли какие-то лазейки. А поскольку некоторые странные мелкие лазейки действительно есть, мне, вероятно, придется организовать серьезный судебный процесс.
– Ты ведь пока никого не назначил на роль судьи, прокурора и адвоката? – спросил Лутон.
– У нас пока не было серьезных преступлений, – ответил Эндер. – Все живут мирно, так что мне незачем надевать напудренный парик и черную мантию.
– Да ну, брось, – возразил Лутон. – Черная мантия – только для преступлений, которые караются смертью.
– А как, по-твоему, воспримут это Ройо и Клара? Для них, носителей гена бессонницы, это все равно что смерть. Как они могут подумать иначе?
Лутон какое-то время вел машину молча.
– Когда придет время выбирать губернаторов, напомни мне, чтобы я не выставлял свою кандидатуру, – наконец сказал он.
– Когда начнут выбирать губернаторов, меня тут уже не будет, – ответил Эндер. – Так что придется тебе напомнить себе самому.
– Ты что, здесь не останешься после того, как уйдешь с поста? – спросил Лутон.
– Я не смогу остаться, найдется достаточно желающих выбрать меня снова.
– Гм, – пробормотал Лутон. – Я думал, ты снова будешь баллотироваться и выиграешь выборы.
– Этому не бывать, – ответил Эндер. – Точно так же, как нет никакой лазейки, которая позволила бы гену бессонницы распространиться в этой колонии, потому что я намерен следовать духу закона, а не букве.
– Похоже, слез будет много, – заметил Лутон.
– Не думаю, что Клара станет плакать, – сказал Эндер.
– Она – нет. Но все остальные в команде – да.
Пещера-ясли выглядела в точности так, как ее описывали, хотя Эндер только теперь понял, что она одна из самых крупных, состоявшая из четырех отдельных выводковых камер. Пол всех четырех был покрыт слоем насыщенной железными частицами почвы.
– Это естественная пещера, – сказал Эндер. – Все остальные были полностью вычищены.
– Может, они собирали железо с пола? – предположила Клара, стажер-ксенолог.
– Но почему не собрали тут?
– В небе появился вражеский флот. Их Королева находилась за пределами планеты. Кто знает почему. Удивляет то, что другие пещеры очищены, причем относительно недавно.
– Ты говорила об этом Чжану Фахри?
– Да, он проверял. И уже нашел остатки железа на полу двух ближайших к колонии чистых пещер.
Естественно, Клара бы сделала это сразу. И Эндер узнал бы об этом от Фахри, если бы оставался дома.
– Насколько близко от плавилен до яслей? – спросил Эндер.
На этот раз ответил географ Ройо: